15. (1/1)

Я стремительно увеличивал расстояние между нами с оторопевшей Сэди. Земля и грязь разлетались в разные стороны из-под подошв моих кроссовок.Она так и застыла в той неподвижной позе. Её будто окатили жидким азотом. А меня, тем временем, выжигало изнутри сжимающим горло чувством.Я заметил в затонированном стекле одного из трейлеров своё краснеющее лицо. Мне стало понятно, что выгляжу я багровее пика, учитывая, что у тёмного стекла плохая цветопередача.

Но эти мысли не помогли мне отвлечься от злости и страха и стыда сражающихся внутри меня за абсолютное первенство. Не отвлекли меня и молитвы о том, чтобы никто не вздумал попасться мне на глаза или попытаться взаимодействовать со мной. Хотя, будем честными, молиться стоило бы им. Ведь я смог сорваться на Синк, а значит теперь никто не будет в безопасности от моего гнева.Даже забавно, ведь я натурально пыхтел от злобы. Как в мультфильмах, как в театре. Я злился, пыхтел и не понимал от чего. Лишь приближаясь к трейлеру, я осознал, что сам виноват в той двусмысленности возникшей между нами с Синк. Это из-за меня, она подумала о Лоуренс. И я подтвердил её догадки. Чёрт, она ведь просто пыталась помочь, а я как последний псих наорал на неё. Может оно и к лучшему. Может я и правда псих, и ей будет лучше поодаль? Эта мысль ускользнула от меня, стоило трейлеру оказаться в шаговой доступности. Я надеялся не застать там Уны. Её присутствие привело бы к очередному крику. Я бы не сдержался перед ней, ведь я не смог сдержаться даже перед Сэди. А Лоуренс со своими навыками дознавателя, не осталась бы без пересказатолько что произошедшего кошмара. И вновь в голове сразу возникли навязчивые зарисовки. Как скетчи, после которых принято не смеяться, а рыдать. Сцена за сценой. Герой признаётся девушке в любви, а его язык постепенно немеет. Она не понимает, что с ним происходит. За ней приходит её хахаль и забирает с собой. А герой так и остаётся жевать свой проклятый язык, провожая этих двоих взглядом. В главной роли, разумеется, я.Я постарался стряхнуть с себя цепи самобичевания и пнул дверь ногой, чтобы открыть её. Лишь через долю секунды я вспомнил, что она открывается рывком. Мои глаза закатились куда-то под веки, и с выдохом я открыл дверь.Очередной такой выдох вырвался из моей груди в следующее мгновение, когда я встретился глазами с Уной. Она взволнованно подпрыгнула, видимо испугалась, что её ждёт участь двери. Увидев моё лицо, больше напоминающее кратер проснувшегося вулкана, ей не пришлось долго думать, что произошло. Она держала в уме, с кем я ушёл на встречу, и переживала, наверняка, не меньше моего.—?И что же пошло не так? —?осмелилась спросить она, привычным стойким голосом. Её волнение выдала книга, которую Уна продолжала сжимать напряжёнными пальцами.—?Прошу тебя, не сейчас. —?Моя усталая и от чего-то трясущаяся рука прошлась по лицу, будто надевая на него маску равнодушия. —?Сходи прогуляйся,?— продолжал сдерживать гнев я. У меня, на удивление, неплохо получалось. И обличив моё двуличие, Лоуренс скривила губы в какой-то недоброй улыбке. Она скрестила руки на груди.—?Ты вон уже погулял,?— усмехнулась она,?— мне не нравятся побочки…Я с отвращением встретил её саркастичную маску, но принял подобную позицию. В конце концов она реагировала нечестностью на мою нечестность. Мне удалось себя пересилить, чтобы проигнорировать подругу и пройти мимо неё.—?Я не оставлю тебя! —?прикрикнула Лоуренс, не выдерживая созданного нами обоими напряжения.—?Уна… —?я резко схватил её за кисть, встретив её заботу гневом в глазах с лопнувшими от давления капиллярами.В её напуганном взгляде прослеживалось любопытство. Ей ещё не приходилось видеть меня таким. Таким взбешённым.Кажется, честная подача эмоций сработала так, как мне было нужно. Лоуренс соизволила послушаться.—?Ладно,?— она вырвала свою руку из моих пальцев, вскинув бровями. Я вспомнил типичную женскую истерику, которую так любят показывать в кино и сериалах. Для полноты картины Уне не хватало только бросить ?делай, что хочешь!? и громко хлопнуть дверью. —?Вернусь через пару часов… —?прошептала она.Я не смотрел на неё. Лоуренс схватила джинсовку, выходя из трейлера.Может быть это было своеобразным ?делай, что хочешь? в её исполнении. Я так и не понял. Но дверью, по всем канонам, она всё же хлопнула. Это послужило для меня триггером. Я столкнул стоящую по правую руку вешалку. Этого было явно мало, и я взялся за книгу, оставленную Лоуренс. Я моргнул и вот литературный труд, разорванный в клочья валяется на полу, рядом с вешалкой. Я нашёл себя на полу, вбивающим кулаки в ворсовый ковёр. На стесавшихся костяшках выступила кровь, но не более, чем на царапинах, оставленных особенно агрессивным котом.В ушах пульсировал ритм бешено колотящегося сердца. Ватное тело спиной повалилось на слегка подпачканный моей кровью ковёр. Не хотел бы я видеть себя со стороны.Кажется, я успел устать. Я задрал голову назад, упираясь макушкой в пол. Кудри, лежавшие на ковре, шапкой накрыли мой лоб и верхнюю часть лица. Сквозь них я увидел свою кровать и подумал, что именно она мне и нужна.Я с трудом поднялся и пошёл в свою комнату, попутно откидывая вещи, которые мне мешали, даже не думая их обойти.В голове вновь замельтешили образы. Улыбающаяся Синк. Плачущая Синк. Отрывки фраз. Её испуганные глаза. Руки всё ещё чувствовали её дрожащее тело.

Я истошно завыл, зарывая их в кудри. Через момент эти же руки срывали первый попавшийся плакат со стены, и под озлобленное шипение бранных слов превращали его в труху, как и книгу Лоуренс минутами ранее.В ту же минуту, всё находящееся на столе передо мной с грохотом, полетело на пол. Краем уха я услышал, как что-то разбилось, и это волновало меня в последнюю очередь. На оставшихся плакатах я видел Сэди, автоматически приписывая себе диагноз шизофреника. Зубы скрежетали у меня во рту, и я начал рвать один за другим плакаты, кидая бумажные хлопья на пол.Стены стали голыми, но я остался неспокойным.Смешно, ведь пару минут назад, я думал, что усну, а сейчас разбиваю гитару о поверхность стола. Кричу и разбиваю дерево об дерево.Чуть позже я буду держать обломки излюбленной акустики, утыкаясь в едва уцелевший грив лицом и тихо плача. Мне казалось я оглох, ведь в ушах стоял такой звон. Превращённая в помойку комната трейлера, стала кладбищем дорогих мне вещей и образов. Оглядев буйство своих чувств, воплощённое в реальности, я вновь рухнул на пол, безуспешно пытаясь вырывать пряди волос.Слёз не было. Воющая гулкая пустота, породившая сквозняк в области груди. Два года её заполняло горячее признание, что я сдерживал.Оно так нелепо вырвалось из груди, с каким-то свистом и ужасающим взрывом. Бессмысленный акт насилия. Над собой и над ней.Я вновь подумал о ней. Светлой, ещё не омрачённой новостью о моих чувствах, которую я так рьяно и громко подал. Комнату заполнил запах персика. Я огляделся, чтобы найти его источник. Глаза Сэди с клочков плакатов, разбросанных по комнате смотрели на меня с выдуманным мной укором.Всё, что вдохновляло меня, окружало меня разбитым и разорванным на не собирающиеся воедино кусочки. Таким был и я. От саморазрушения меня отвлёк стук в дверь. Я недовольно прорычал в сторону звука.Я встал с пола и быстрыми шагами направился к двери и остановился за пару сантиметров до неё. Интуиция подсказывала, что стучится Сэди. Во рту пересохло, я почти ощущал вкус песка на языке. Я едва дыша прислонился к двери, будто приближался к самой Синк.—?Финн, я знаю, что ты там. Открой,?— её голос дрожал. Я понял по звуку, что она подобно мне прижалась к двери. Мои глаза устало закрылись, а ноги перестали держать. Я скользнул на пол, опираясь на дверь спиной.—?Финн, пожалуйста… —?Произнесла она. Я услышал, как она повторяет это действие за мной. Мысленно я увидел, как она поджимает колени к своей груди и откидывает голову на металлическую поверхность, глядя в небо.Мне было страшно открывать ей. Страшно, как пауки для арахнофобов и прогулка по канату, протянутому между крышами небоскрёбов для тех, кто… Да, думаю от этого у всех колени подкашиваются…—?Ладно,?— отозвалась она,?— как хочешь. Но выслушай меня,?— очаровательно, Синк. А я как раз планировал переслушать альбомы Nirvana. Ну, раз ты просишь…. —?Думаю, я должна извиниться перед тобой…Я продолжал равнодушно смотреть на пол, думая о том, как хочу проснуться от этого кошмара.—?Знаю, ты говорил мне не извиняться так часто, но… Я должна была увидеть это… —?кажется она говорила о моих чувствах. Я еле подавил истерический смешок,?— должна была увидеть твои чувства. Прости, что ты так страдал из-за меня,?— она медленно выдохнула и на секунду замолчала. —?Но ты не должен был вываливать это на меня! Я… Я не знаю, что теперь делать, Финн…Она пытается сформулировать отказ? Хорошо, это было ожидаемо. Прижав колени ближе к себе, я уткнулся в них закрытыми глазами. Я хотел, чтобы она ушла. В конце концов мне всё было понятно сразу.—?Прости меня. —?Завершила она, поднимаясь земли. Я услышал её отдаляющиеся шаги, заполняющие мою голову болезненным звоном.Желание всё разрушить более не бушевало во мне. Но, кажется, мне хотелось плакать. Я понял это, когда почувствовал первую слезу пронёсшуюся по моей щеке.