3. Плесень цветёт изнутри. (1/1)

С придыханием, Молния, необычно низким голосом, сказал:—?Давай, Миа, сейчас или никогда.Услышав эти слова, гонщица крепче сжала руль. В глазах заплясали огоньки азарта. Плотно вжав педаль газа в пол, Миа начала стремительно набирать скорость. Разрезая воздух, девушка обходила соперников и приближалась к матово-чёрной с кобальтовыми искрами по бокам машине. Клетчатый флаг на финише звал и манил, придавал сил и уверенности. Скорость давно перевалила за триста. До финиша пара сотен метров. Миа уже пятая. Четвертая. Третья. Вторая…—?Не может быть! —?разнеслись голоса судей. —?В последние секунды номер семьдесят три вырывается вперёд! Миа Ван Хельсинг имеет все шансы на победу!Спустя пару секунд их слова сбылись. Миа пересекает финиш первой, клетчатый флаг опускается за её машиной. В зеркалах заднего вида виднеется машина побеждённого соперника. Чёрно-синяя машина, казалось, ожила и была так же сильно расстроена проигрышем, как и её водитель. На такой скорости нельзя было успеть разглядеть лицо Шторма. Даже будь он без шлема, Миа слишком быстро промчалась мимо него.?А жаль,?— подумала она. —?Хотелось бы видеть лицо этого зазнавшегося мальчика.?В её исполнение слово ?мальчик? могло звучать смешно, ведь Шторм был старше её; но ни возраст, ни победы не вызывали у Мии чувство того, что он важнее неё. Молния всегда говорил ей, что она превосходит Джексона во всём. Она сильнее, она умнее, бескорыстнее и добрее. И у Джексона, конечно же, нет такого наставника, как у Мии.?—Помни, Миа, ты не одинока, а Джексон?— да,?— твердил ей всегда МакКуин. —?За твоей спиной есть верные люди, а у Джексона, кроме его сумасшедших поклонников, никого нет.—?Откуда ты знаешь? У него наверняка есть любимая… а как же семья? —?Миа не верила в то, что человек может быть одинок. Особенно когда Молния уходил от таких вопросов. —?У любого есть хоть один человек, который всегда рядом.Миа и Тиа с рождения были не разлей вода, именно поэтому у близняшек,?— в частности у Мии,?— было ложное представление о одиночестве.—?Нет, милая. Если бы всё было так, все люди были бы счастливы. Одиночество?— это страшно. Когда ты один, так хочется душераздирающе кричать, но эта тишина одиночества всегда будет громче. Кем бы ты ни был — аморал, сволочь, одиночка, пока ты один?— ты уязвим. Когда некому выговориться, поплакать и некого обнять, ты можешь кидаться на каждого, кто проявит малейшую искренность. Ибо твоя душа настолько одинока, что тебе хочется верить в то, что вот он?— твой человек! Но когда тебя бросают, хочется просто сдохнуть. Ибо ты опять повёлся на эту притворность людей. Ты опять проиграл.?

Ван Хельсинг со временем уже сама стала считать эти слова правдой. Лесть со стороны легенды НАСКАРа не хило поднимала самооценку, а роскошь, дорогие каменья, шикарные одежды, что дарил ей МакКуин, на корню обрезали все сомнения в себе.Девушка понимала, какое преимущество она имела перед противниками?— за её плечами стоял Молния МакКуин. Ученик Хадсона Хорнета, герой НАСКАРа, Мистер Удача и одарённый гонщик. Миа всегда ровнялась на него, старалась подражать и запоминала каждый совет. Молния умилялся преданности и наивности Мии, но он даже предположить не мог, что за этим всем кроется стойкое желание отомстить за сломанную карьеру своего кумира…Как только Ван Хельсинг пересекла финишную черту, трибуны загудели. Значки, шляпы, игрушки и прочая ересь начали взмывать в воздух. Миа высунула руку в окно, показывая большой палец.?Надеюсь, тебе сейчас больно. Это первая победа, дальше?— больше. Я сделаю всё, чтобы ты почувствовал, каково было ему. Меня ничто не остановит. За Молнию!?Казалось, МакКуин хлопал громче всех.—?Сколько оваций! —?заявляет диктор Даррел Картрип. —?Неудивительно?— два года непрерывных побед Джексона Шторма оборвались! У удачи новый любимчик.—?Это не удача,?— спокойно говорит Молния, не снимая наушники,?— это талант.Миа расплылась в довольной улыбке.—?Согласна, кэп.Гонщица доезжает до боксов и, сняв шлем, выходит из машины. Механики тут же занялись машиной. Миу окружили репортёры, девушка счастливо улыбалась и искала глазами тренера. Наконец, показался широкий силуэт. Миа сквозь толпу бросилась к Молние. Подхватив бегущую на него Миу, МакКуин поднял её и закружил.—?Поздравляю с победой, девочка моя! —?он аккуратно поставил её на землю, крепко-крепко обнял. —?Я в тебе не сомневался.Миа молчала, объятий было достаточно. Всё было понятно без слов.?Без тебя я бы не справилась, Молния…??— подумала она и крепче сжала не просто тренера, а лучшего друга.Теперь журналистам предоставлялось уже две знаменитости. Сразу воспользовавшись моментом, молодая репортёрша, на вид лет восемнадцати, просочилась в открывшееся пространство меж коллегами и теперь была ближе всех к Молние и Мие.—?Прошу, пара вопросов!—?Да хоть сотню,?— обворожительно улыбнулся Молния.Девушка так обрадовалась. МакКуин бы не удивился, если бы она достала список с вопросами?— настолько она была воодушевлена. Но даже несмотря на ребяческие возгласы, держалась она достойно. Смело и уверенно она задала интересующий вопрос:—?Скажите, почему семьдесят три? Почему Миа не выступает под вашим?— девяносто пятым?— номером? —?девочка направила на Молнию маленькую камеру с микрофоном.—?О, я не смогу передать всю экспрессию, с которой это объяснила Миа,?— он театрально закатил глаза. —?Давай ты,?— МакКуин слегка толкнул Миу в бок.Девушка ответила тем же, но всё же начала отвечать на вопрос:—?Ха,?— гонщица усмехнулась,?— я бы не смогла. —?она расслаблено пожала плечами и заправляет за ухо прядь русых волос. —?Это номер Молнии МакКуина, и только его. Я лично попросила другой номер. Цифры ?девяносто пять? заняты Молнией, и я бы не хотела, чтобы кто-то другой порочил честь легенды всея НАСКАРа,?— девушка обняла МакКуина за руку.—?Я же вам говорил: переплюнуть Миу по экспрессии не сможет никто,?— бархатный смех мужчины радовал слух всех присутствующих.—?О да, я с Вами полностью согласна! И с Вами Мистер МакКуин! —?девочка-репортёр согласно закивала. Она быстро переводила взгляд то на Молнию то на Миу. Казалось, ещё чуть-чуть и она упадёт в обморок. —?Так мило, что Вы настолько уважаете своего тренера! —?она всё же уставила взгляд на молодую гонщицу.—?Молния не просто мой тренер,?— Ван Хельсинг улыбнулась. —?Он мой кумир.Улыбка Молнии стала ещё шире, он повернулся, чтобы полноценно обнять Миу. Журналистка, кажется, тоже растрогалась.—?Вы так хорошо смотритесь вместе,?— глубоко вздохнув, репортёрша завороженно смотрела на них.—?Да, может быть,?— заливистый смех раздался из-за спины репортёрши.Обернувшись, все увидели точную копию Мии, только причёска была другой. Она улыбалась и стояла в паре метров от толпы.—?Тиа! —?Миа бросилась к сестре.Подлетев к своей близняшке, Миа крепко сжала её в объятиях.—?Я так рада за тебя! Ты такая молодец! Я была в тебе уверена,?— счастливый голос Тии заряжал позитивом.Отстранившись, Миа посмотрела на сестру и ещё раз коротко обняла её. Молния стоял чуть поодаль и с улыбкой наблюдал за уже такими родными близняшками Ван Хельсинг.?Как же быстро летит время…??— подумал он.Уже прошло целых десять лет с их первой встречи, но для Молнии это было будто вчера. Он так хорошо помнил, как к нему подлетели две одинаковые,?— как капельки воды,?— маленькие девочки и запищали от восторга. Гонщику тогда было пятнадцать, а они были совсем крохами. Девочки радостно прыгали вокруг него и не переставали задавать вопросы. С первого взгляда Молния и близняшки понравились друг другу. Какая-то особая связь. Он был огорчён, когда охрана уводила девочек за слишком буйное поведение.—?Скажите, откуда вы родом? —?репортёрша задала новый вопрос.Утихомирившись, Миа, уже вместе с сестрой, начала отвечать на вопрос:—?Я из России,?— она усмехнулась. —?По фамилии не скажешь, но мы с Тиой?— чистокровные русские. Так ведь? —?Миа положила руку на плечо Тие, призывая продолжить рассказ.—?Да, так и есть. Наш отец был чертовым фанатиком, он просто с ума сходил от Трансильвании и рода Ван Хельсингов. Ну вот и сменил фамилию с Павлова на Ван Хельсинг. И, наверное, к лучшему. Уж лучше Тиа Ван Хельсинг, чем Тиа Павлова,?— Тиа по-доброму усмехнулась. —?А наша мама повелась на красивый стиль папы: мистика, вампиры, охотники на нечисть. Папа же только об этом и говорил. Причём говорил красиво. Так что… ровно восемнадцать лет назад родились мы с Миой. В Санкт-Петербурге, во втором по значимости городе России,?— девушка улыбнулась.Репортёрша всё внимательно и воодушевлённо слушала. Когда монолог Тии подошёл к концу, она закивала:—?Я бы никогда не подумала, что вы родом из России… вы так по-американски выглядите и ведёте себя!Близняшки синхронно рассмеялись. Их смех звучал очень гармонично и связанно.—?А ?по-американски? это как? —?включаясь в разговор, усмехнулся МакКуин.Репортёрша запнулась, явно не зная, как описать это самое ?по-американски?.—?Ну… очень по-американски,?— девушка неловко улыбнулась, её удалось вогнать в краску.—?Отличное разъяснение,?— девяносто пятый вновь усмехнулся.Репортёрша скомкано и неловко засмеялась.—?Эй! Тут и другие есть! —?послышалось откуда-то сзади. Возмущение явно было адресовано репортёрше, которая уже около двадцати минут общается с гонщиками НАСКАРа.Она обернулась, сзади была толпа разъярённых журналистов. Все хотели урвать хоть кусочек, задать хоть один вопросик. Отвернулась от них. Задав ещё ряд вопросов Молние и Мие, она осеклась. Снова обернулась посмотреть на злых коллег.—?О… мне пора,?— репортёрша развернулась к Молние и близняшкам. —?Мистер МакКуин… я Ваша фанатка уже очень давно. И вот, я с Вами встретилась,?— неловко говорила она. —?Можно,?— она потянулась к карманам,?— автограф?..Молния расплылся в покровительственной улыбке.—?Что за вопросы? Конечно, давай сюда,?— он взял протянутую фотку и ручку. —?Как тебя зовут, солнце?—?А-Аврора Рич,?— еле промямлила она.—?Итак,?— МакКуин начал произносить то, что писал:?— ?Прекрасной Авроре Рич, талантливой журналистке, очень красивой девушке и интересному собеседнику. С любовью, Молния МакКуин!??— он вернул дрожащей Авроре фотку и ручку.—?Спасибо, Мистер МакКуин! Большое спасибо! —?девушка чуть-ли не прыгала от счастья.—?Просто Молния, никак иначе,?— мужчина коротко улыбнулся.—?Спасибо! —?девушку уже теснили остальные журналисты и репортёры.—?Буду очень рад снова увидеть тебя, Аврора Рич! —?помахал вслед удаляющейся репортёрше МакКуин. —?Правда, она золотко? —?он повернулся к хихикающим Мие и Тие.***Команда ещё три часа отвечала журналистам на различные вопросы. После первого заезда традиционно проводится мероприятие в главном офисе НАСКАРа. Именно туда сейчас так спешили Молния, Миа и Тиа.—?Не знала, что отвечать на вопросы так изматывает,?— жалобно протянула Тиа.Миа согласно кивнула.—?А мне наоборот это больше всего нравится,?— ответил Молния. —?Это так прекрасно, когда к тебе стремятся и интересуются тобой, проявляют столько внимания! —?он поднял голову к небу.Было примерно пять вечера, на улице ещё не совсем стемнело, но небо уже начинало приобретать розоватые оттенки.—?Ну вот теперь сам будешь отвечать на такие дебильные вопросы как: ?Ой, а у вас есть вторая половинка?? или ?А какое ваше любимое блюдо???— сказала Миа и поморщилась,?— бр-р.—?Я много раз на такие вопросы отвечал, настал ваш черёд,?— парень засмеялся, за что получил по плечам от обеих близняшек. —?А-ха-ха, ну ладно-ладно.Сейчас был тот самый момент, когда Молния чувствовал себя свободным, ни перед кем не обязанным. Он мог шутить и смеяться, быть собой. Ведь на публике вновь нужно было быть сильным соперником, легендой и вновь тем самым пятнадцатилетнем эгоистом, но уже с большим жизненным опытом. А для чего? Для того, что люди считают, что крутые и самоуверенные личности не могут чувствовать страх, унижение, разочарование и боль. А если ты не такой?— то зачем ты нужен? Особенно в большом спорте.Все будут считать своим долгом ?проверить? тебя: каков ты? А если ты хотя бы строишь из себя бесчувственного, это отпугивает таких отбросов жизни, которые будут самоутверждаться за счёт тебя. А как же сложно выжидать момент, когда рядом будут только те, кому ты доверяешь, чтобы искренне засмеяться, не боясь получить сокрушительный удар.Этими наставлениями и жил Молния на данный момент, каждую минуту, каждую секунду. После аварии, девяносто пятый резко начал считать, что общественность больше не примет того жизнерадостного оптимиста, каким он был. От каждого он начал ждать предательство и обман. И в каждом проигрыше он считал виноватым себя.??— Это я ошибся, я недостаточно хорош, нужно стараться больше. —?каждый раз думал МакКуин, закрывая глаза на все подставы и козни, которые ему строили.***Мероприятие было в самом разгаре: куча высокопоставленных людей, дорогущий алкоголь, хорошая музыка, приятная компания. Джексон сидел в окружении коллег по треку. Все, кто сидел рядом со Штормом, имели мозги и понимали, что про ?блестящий? проигрыш двадцатого лучше не говорить. Просто сделать вид, что этого не было.—?Сю,?— обратился он к уже ушедшему в отставку бывшему гонщику,?— знаешь что-нибудь про планы МакКуина?Сю Тодороки. Двадцатидевятилетний японец, когда-то участвовавший в мировом Гран-При, а сейчас он является тренером одной из гонщиц. Чёрные, словно смола, волосы смотрелись гармонично на фоне бледной кожи и таких же чёрных глаз, словно угольки. Джексон не считал его настоящим другом, но с ним было удобно.Сю мог подкинуть совет, забрать откуда-то и его никогда не волновало, что с Джексоном. Эта было то самое ?свободное? общение. Когда нет никаких обязанностей, внезапных звонков с расспросами где он, душевных разговоров, моральной поддержки и родства, а есть только занимательное времяпровождение. Шторм не был привязан к нему, таких знакомых у него было море. Таких, с которыми он просто извлекал выгоду из общения.За двадцать три года Джексон встретил лишь пару человек, которые заинтересовали его как личности. Забавно, что ни одного из этих людей сейчас рядом с ним не было.—?Ну,?— Тодороки выдохнул затяжку,?— откуда? Ты видел, насколько он скрытен? Вообще ничего не говорит, только про свою Миу,?— он поморщился, будто от неприятного запаха. —?Я слушал, как они отвечают на вопросы какой-то… —?японец резко замолчал, что-то вспоминая,?— Авроры Рич.—?Ну и? —?нетерпеливо поёрзал на диванчике Джексон.—?Когда она просила про дальнейшие планы, эта Миа ответила: ?побеждать?, ты представляешь?! —?Сю сделал затяжку. Никотин расходился по лёгким, оставляя приятное послевкусие. —?Эта дрянь всерьёз думает, что обойдёт тебя! —?японец рассмеялся.Джексон не оценил комплимент и одарил собеседника саркастическим взглядом.—?Да? Только меня? А как же твоя девчонка? Мира же, да? —?он выжидающе посмотрел на Тодороки.—?Лора! —?оборвав смех, сказал он, позволив себе секундное недовольство. После чего сразу же нацепил на лицо улыбку. —?Все знают, что Лора лучшая сразу после тебя.Джексон усмехнулся.—?Прекрасные поцелуи в задницу, у кого учился? —?отобрав у Сю сигарету, он сделал затяжку.Выдохнув, он взял стакан с виски и отпил глоток. Самое то после чего-то разочаровывающего. Вдруг телефон Джексона завибрировал. Достав телефон из кармана, Шторм увидел надпись на дисплее?— ?Альберт?. Встав с дивана, он ушёл, ничего не сказав. Джексон зашёл в первую попавшуюся дверь, откуда не доносились крики и музыка, ответил на звонок.—?Да? —?спросил двадцатый.—?Идёшь в центр главного зала, встаёшь, поворачиваешься налево, идёшь до служебной двери, заходишь, седьмая дверь направо. Сейчас же! —?к концу голос спонсора сорвался на крик. Звонок сбросили.Джексон выругался. Убрав телефон, он сделал всё, как ему сказали.Подойдя к нужной двери, Джексон помедлил. Он понимал, что ему скажет Альберт. Выслушивать предстоящие крики не хотелось, но выбора не было. Потянув за ручку, он открыл дверь и зашёл внутрь пыльного помещения с техникой. Тут же его за руку схватили и прижали к стене. Решив не сопротивляться, а просто пережить всплеск гнева Альберта, двадцатый посмотрел на гневное лицо спонсора.—?Я тебя предупреждал, Джексон,?— на удивление спокойно сказал Альберт. —?Ты уволен.Мужчина отпустил Джексона и отошёл к окну, повернулся спиной. Глаза Шторма округлились.—?Уволен?! —?вскрикнул он.Альберт молчал. Дыхание Джексона сбилось, он провёл рукой по волосам. Он ожидал криков, обвинений, угроз, но никак не сухой извести об увольнении.—?Да, у-во-лен. —?по слогам повторил Альберт. —?Я уже нашёл тебе замену. Ты больше не гонщик.—?Вы не можете!.. —?не успел он договорить, как его перебили.—?Ещё как могу! Я тебя предупреждал: не будешь приносить прибыль,?— станешь бесполезным,?— не будешь ездить. Тебя хватило всего на два года. Всё. С тебя хватит,?— он повернулся к Шторму. —?Ещё и характер твой мерзкий!Джексон стоял в шоке и не мог произнести ни слова. Эффект неожиданности напрочь лишил его дара речи. Под пристальным взглядом Альберта, сердце уходило в пятки. Ну не может же быть такого. Его не могут уволить.Джексон Шторм не уйдёт из автоспорта через два года. И прямо тогда, когда вернулся Молния МакКуин на пару со своей девкой. Джексон отказывался в это верить. А Альберт смиренно ждал. Он прекрасно знал, что сейчас произойдёт: у Джексона начнётся истерика, ибо гонки?— это то, ради чего он живёт. Мужчина решил не добавлять то, что он якобы обзвонил всех других спонсоров и убедил их ни за что не заключать контракт с Джексоном Штормом. Всё же решил пожалеть гонщика. Всё случится и без этого.Уже когда Джексон будет предлагать взамен всё, что у него есть, лишь бы дальше гонять, Альберт ответит, что согласен оставить его, но взамен получить его тело. Он изводил гонщика два года, и не напрасно: собака начинала слушаться. Ещё чуть-чуть и он получит желаемое.С каждым ударом, сердце Джексона билось всё быстрее. Становилось трудно дышать. Весь кислород будто разом пропал и остался только углекислый газ. Шторм начал медленно оседать на пол.—?Не надо! Я буду побеждать! Это случайность! —?надрываясь, говорил он. —?Такого больше не повторится, клянусь! Это только первый заезд из трёх, следующая победа будет моя,?— кидался обещаниями Шторм. —?Прошу, дайте мне шанс.На лице Альберта расползлась довольная улыбка.—?Шанс, говоришь? —?медленно протянул он и стал подходить. —?А почему я должен давать тебе шанс? —?спонсор медленно надвигался на сидящего на полу Шторма. Альберт был словно хищником, готовившимся к прыжку. —?Ты бес-по-ле-зен,?— вкрадчиво по слогам сказал он Джексону.Альберт вплотную подошёл к затихшему Джексону и опустился на корточки, взял того за подбородок, заставил посмотреть в глаза.—?Готов ли ты на всё, ради своего места? —?хищная улыбка, уже переросшая в оскал, красовалась на лице мужчины.Настал момент, когда Джексону надо было дать ответ. Дыхание перехватило от мерзости ситуации. Хотелось плюнуть этому человеку в лицо. Джексон молчал, не в силах что-то сказать. Потерять своё место, позориться, навсегда бросить любимое дело или… продать своё тело, будто продажная шлюха.Секунды шли. Альберт ждал. Нужно было давать ответ.Через пару секунд Джексон отрешённо закивал головой. Говорят, выбор есть всегда… но разве сейчас у него был выбор? За всё время, которое Шторм провёл с Альбертом, он осознал, каким монстром является его спонсор. Ещё при первой встрече двадцатый заметил в глазах Альберта Сильвера интерес. Списав всё на интерес как к гонщику, Джексон не обращал внимания на всё более частые взгляды Альберта. На него каждый день смотрят сотни тысяч глаз, и лишняя пара его не напрягала.

До поры до времени.Ещё ни от кого Джексон не чувствовал такого унижения. Со всеми всегда работал приём ?хороший полицейский и плохой полицейский?. Со всеми, но не с Альбертом. Джексон пробовал по-разному: и по-доброму игнорировать Альберта, и по-плохому закатывать истерики и быть эгоистом. Всё бестолку. Спонсор прекрасно понимал, как для Шторма важны гонки. И умело пользовался этим даже сейчас.Джексон с каждой секундой всё больше и больше ощущал масштаб катастрофы. Раздвинуть ноги перед спонсором за место… до чего он докатился? В какой момент вся его жизнь свернула в прекрасное место, которое можно охарактеризовать лишь нецензурной бранью? Где он просчитался? Где ошибся?

Сердце ужасно неприятно щемило от мыслей, что им сейчас воспользуются, как игрушкой. И ведь даже неясно, сдержит ли Альберт обещание оставить Джексона на треке. Гонщик буквально был на грани нервного срыва. Самого колоссального за последние десять лет. Джексон просто устал терпеть. Устал бороться за своё лидерство. Лишнее прикосновение может его сломать, словно фарфоровую куклу. Душа тосковала и ныла по настоящим эмоциям и любящим объятиям. Как давно Джексон искренне смеялся? Сколько лет назад?

По Шторму не скажешь, но он просто млеет от смеха людей. От настоящего смеха. Искреннего. Того самого смеха, когда человек тебе доверяет. И Джексон невероятно любил смеяться в ответ. Смех заряжал его энергией и любовью к жизни. Но сейчас в его жизни не было никого, с кем можно было обменяться искренним счастьем. Когда человек одинок, он несчастлив…Увидев согласные кивки двадцатого, Альберт не стал медлить. Он начал спускать ладонь от подбородка по всему телу, поглаживая и сминая. Дойдя до поясницы, он запустил руки под ветровку Джексона. Гладя рельефный пресс, Альберт ликовал. Джексон же смиренно и неподвижно сидел, сдерживая рвотные позывы. Шторм даже не поднимал глаз на своего мучителя. Просто терпел.***Молния сидел за баром в компании Мии и Тии. Девочки заливисто смеялись и рассказывали какую-то историю из прошлого. Молния с неподдельным интересом слушал своих девочек, периодически отпивая вино.—?Ну ты представляешь?! —?Миа сильнее засмеялась. В миг, одним неловким движением поднятия руки, Ван Хельсинг задела бокал Молнии. Рукав пиджака парня в одночасье окрасился в багровый цвет. —?Ох, прости!—?Ничего страшного! Не переживай ты так,?— МакКуин слегка потряхивал рукавом. —?Всего лишь пятнышко, очень маленькое,?— он по-родному улыбнулся. —?Я скоро вернусь,?— не поднялся со стула,?— не шалите,?— он задорно подмигнул близняшкам.Выпитый алкоголь дал о себе знать: голова Молнии шла кругом, в глазах слегка рябило, а шум давил на уши. Заметив неприметную дверь в уголке зала, он направился к ней. Надпись ?для персонала? ничуть не смутила бывшего гонщика и он, словно к себе домой, зашёл в длинный коридор.—?Что за абракадабра… зачем так сложно, господи? —?жалобно простонал МакКуин.Наугад пойдя налево, он прокручивал в голове события последних дней. Подготовка Мии к гонке. Поездка в машине Rust-eze. Хождение по красной дорожке НАСКАРа. Вспышки фотокамер. Расспросы репортёров. Гляделки с Джексоном. Джексон… при одной только мысли об этом мерзавце Молния погружался в себя.

Джексон Шторм… противоречивый?— в одно время интересный, но в другое отталкивающий. Почему-то МакКуин хотел увидеть на лице противника какие-то другие эмоции, помимо насмешки, отвращения и самовлюблённости.Решив не погружаться в желания, девяносто пятый качнул головой. Отогнав от себя мысли, Молния поплёлся дальше.—?Да где хоть одна уборная?! —?недовольно прошипел он.Вдруг до его слуха донёсся сдавленный вскрик боли и отвращения. МакКуин резко остановился. Источник звука был где-то поблизости. От мысли, что кому-то сейчас может быть нужна помощь, девяносто пятый вдруг резко протрезвел. Говорят, в экстренных ситуациях, мозг работает быстрее.

Быстро оценив ситуацию, Молния стал оборачиваться и прислушиваться. Донёсся ещё один вскрик. Поняв, откуда доносятся вскрики явно не удовольствия, Молния прошёл ещё пару дверей и остановился у ?той самой?. Замер, напрягая слух. Голос вскрикивающего был смутно знаком. Так напоминал кого-то… кого-то. Имя вертелось на языке, но Молния всё никак не мог назвать его.—?Н-не надо… —?донеслось из-за двери.Голос… этот голос… низкий, нахальный, бархатный…?Джексон?.. —?мысль пронзила мозг ветерана гонок. Округлились глаза, челюсть повисла. Немой крик отразился на лице МакКуина. —?Да что происходит в этом грёбанном НАСКАРе?! Какого хрена?!?Этот прекрасный бас сейчас был надрывным и молящим. Просящим и боящимся.?Что происходит???— мысленно повторял Молния.Не в силах пошевелиться из-за шока, парень продолжал тупо стоять перед дверью. Бездействие давило на него, но он не мог пошевелиться. Вся ситуация вгоняла его в ступор. Что сейчас там происходит? Что может так изменить холодный бас Джексона Шторма?Шальная мысль, что сейчас может приходить за дверью, пронеслась в голове Молнии, окончательно пугая его.?Но кто?!??— в ужасе подумал МакКуин.Он попятился назад. Ноги заплетались и отказывались слушаться. Продолжая сдавать назад, легенда задел какие-то баллоны и они с лязгом металла покатились по полу. В одночасье шорохи за дверью прекратились. Молния оцепенел на пару секунд. Придя в себя от мысли, что его сейчас могу застукать, он быстрым шагом начал идти к выходу. Выбежав к толпе танцующих людей, Молния позволил себе отдышаться. Сердце бешено билось…***Альберт не церемонился: грубо хватал и сжимал, где захочется. На особенно грубое прикосновение, его жертва вскрикнула.—?Заткнись,?— прошептал спонсор.На глаза Джексона набежали предательские слёзы. Рвотные позывы становилось сдерживать всё сложнее. Он вскрикнул ещё раз, когда Альберт скрутил его сосок. Вдруг двадцатый почувствовал присутствие кого-то ещё. Непонятно откуда, на него словно начала смотреть ещё одна пара глаз. Тело гонщика содрогнулось от унижения. Он понял, что ему могут помочь.—?Н-не надо… —?в голос сказал Шторм, когда спонсор уже расстёгивал ремень брюк.Вдруг за дверью послышался грохот и лязг чего-то железного. Альберт испуганно отпрянул от Джексона. В ужасе посмотрел на дверь. Джексон понял, вот он?— момент, когда он может ускользнуть от Альберта. Выждав мгновение, двадцатый резко подскочил и кинулся к двери. Выбежав, он никого не увидел. И к лучшему.?Господи, я не знаю, кто ты, но как же я счастлив, что ты есть!??— радостно подумал Джексон, вытирая с глаз слёзы.Он еле успел схватить свою ветровку, которая уже была с него снята. Надевая эту ветровку, Джексон, на данный момент, считал её чуть ли не доспехами. Стремительно приближаясь к двери, что вела в главный зал, Шторм всё оглядывался. Гонщик уже было хотел схватить ручку двери, как та сама распахнулась. По инерции Джексон упал кому-то в объятия…***?Нет, ну нельзя же так!??— укорял себя Молния, стоя рядом с треклятой дверью.Он не решался уйти оттуда. Мысль, что он бросил жертву одну,?— хоть этой жертвой и был Джексон Шторм,?— грызла его. Он не мог просто уйти.?Нет.??— окончательно решил он для себя и резко распахнул дверь.На него тут же налетел какой-то комок, поваливший его на пол. Мгновение глаза МакКуина были закрыты, но когда открыл?— первое, что он увидел, были угольно-чёрные волосы прямо перед носом. Ветеран сразу понял, кому принадлежит эта голова.?Господи, ну хоть живой!??— мысленно обрадовался он, но осёкся, когда встретился лицом к лицу с обладателем угольных волос.Прямо на него сейчас уставились ледяные серые глаза. У Молнии перехватило дыхание, впрочем, как и у Джексона. Их лица были в сантиметре друг от друга…