Часть 13 (1/1)

Гробовая тишина первого урока накрыла двери и коридоры старшей школы Ист-Гекла. Ученики то ли сонные, то ли неотошедшие от вчерашних попоек сидели подобно манекенам или картонным фигуркам неподвижные и безмолвные. Первый урок для многих из них был чем-то вроде персональной катастрофы или трагедии, после которой бы стоило приносить букеты цветов в знак общегородской скорби и подростковой солидарности.Энди провел свое утро, сидя, словно на раскаленной сковороде. Вчерашняя встреча с Лори не свершилась. Напрасно он прождал ее, просиживая штаны на лавке в сквере, и так же напрасно проверял экран телефона. Общее число смс-ок достигло 50, а в количественном подсчете звонков Энди сбился где-то на сотом. Однако она не пришла. Не менее пугающим было поведение Джейн этим утром. Обычно такая хмурая и неговорливая, в это утро она искрилась от радости, и Энди казалось, будто бы и ее новое шелковое платье и тяжелые туфли переливаются и искрятся от радости вместе с ней. Брата она одарила парочкой непонятных ухмылок. В ее голосе сквозили странные намеки, а за завтраком она пролепетала, что впервые ей так хочется в родную школу. —??Явно не для того, чтобы насладиться хрустом гранита науки??— безрадостно подумал Ларкин. Причину непонятной радости собственной сестры он узнал после второго урока. Газета ?Школьный вестник Ист-Гекла? весело блестя глянцевитой бумагой, сообщавшая постоянным читателям о новинках школьного оборудования, впрочем, так и не доходивших до учеников, о последних новостях клубов, и итогов директорских заседаний, сегодня пестрила сумасшедшим заголовком ?Что они делают в школе…и не только?. Появление этой статьи во многом обязывала рубрика ?Школьные парочки? так незамедлительно ворвавшаяся в скучный и серый журнал. Парочкой номер один были объявлены Крейг Беннет и Энди Ларкин. У первого это вызвало раздражение и ярость, у второго нервный смешок. С белеющим от злости лицом Крейг направился в сторону подлого объекта любви. Однако недолгие препирание и совместное прочтение газеты убедило двух юношей в том, что ни один из них не сопричастен с возникновением этого заголовка. Оба, дойдя до фразы: ?Согласно анонимному источнику, некоторой леди Д.?, они абсолютно точно поняли, чьих это рук дело. И потому оба решили отправиться на поиск двух сочинительниц, так умело смешавших в грязь правду с ложью. А в школе тем временем начался хаос. Все, заполучив свежую сплетню, тут же принялись передавать ее ближнему, и вскоре тираж ?Школьного вестника Ист-Гекла? был раскуплен целиком впервые на памяти учащихся. И пока Ларкин безуспешно пытавшийся отыскать сестру или хотя бы ее тень, неоднократно сталкивался со смешками и банальными издевками со стороны учеников, бегал по плотно схваченному сплетнями кольцу коридоров, хаос уже начался. Капитану футбольной команды повезло куда больше, знающие его физические способности школьники не решились возразить против смены ориентации первого парня школы. Когда Энди вошел в побеленный по случаю приезда комиссии, спортзал, все уже кончилось. На сцене по левое плечо от директора стоял Крейг и громко в микрофон разъяснял, что к чему. Его движения плавные и в тоже время быстрые мигом вернули ему штаб поклонниц. Пощелкав по микрофону, он с пафосным видом начал свою речь: —?Как я понимаю, все уже успели прочесть утреннюю газету. Что ж, похвально, что в Ист-Гекле молодежь так любит читать. И прежде чем вы обзовете меня геем, хочу разъяснить два момента. Момент номер один?— леди Джейн Ларкин. Момент номер два?— леди Лори Макни. Как вы все знаете, первая является бессменным председателем фан-клуба имени меня, а вторая некогда была моей девушкой. И неужели начитанная и образованная молодежь не смекнет, что к чему? У обеих девушек есть претензии ко мне, не так ли Джейн? Лори? Джейн, я знаю, что ты злишься на меня, потому что я отказал тебе. Лори, ты обижена на меня, потому что мы расстались. Выяснить лично вы обе это не могли. И если одна придумывает дебильные истории, а вторая их пишет, то это лично их дело. Но зачем показывать это на всеобщее обозрение? Зачем вплетать в этот змеиный клубок еще и Энди Ларкина? Кстати, Энди, выйди на сцену, и выскажи им обеим, что о них думаешь. Не стесняйся. Энди задыхаясь от долгого бега, поднялся на сцену.Его щеки горели, а рыжие пряди волос беспорядочно лежали и лезли в лицо. Его до краев наполнило чувство шипяще-пенящегося злорадства и он радовался тому, что впервые Де`Россо отчитывает кого-то другого. Энди перехватил микрофон и начал:—?Вы, конечно, спросите, причем здесь я?— Энди Ларкин. А ответ прост?— это личное желание Лори вплести меня в эту грязную историю. Ведь после Крейга и твоей лжи, я не стал с тобой встречаться, не так ли? Причем здесь Джейн, спросите вы? Так, из чувства солидарности. Любит она меня, знаете ли. А теперь, вы можете назвать меня кем угодно, хоть геем, хоть говноедом, мне будет похер. Назвав меня так, вы тут же уподобитесь им обеим. Толпа школьников дружно зааплодировала. Инцидент был исчерпан. Директор пообещал разобраться с разгулявшимися девицами и исключить Лори из клуба журналистики. Джейн ждало исключение из команды болельщиц.В узком и затхлом пространстве школьного туалета было нестерпимо душно. Рука Крейга Беннета тянулась все ниже и ниже и нащупав ремень джинсов Ларкина он произнес сбивчивым шепотом: —?Ну, как я их уделал! Господи, стоял на сцене и думал об одном, как тебя выебу. Прямо руки трястись начали. Еще твои волосы, о господи. Ты с ума сводишь своей невинностью. То ли шлюха, то ли ангелок. А как ты забежал. Я сегодня грубый, прости. Энди кивнул головой. Пространство над ним бесконечно сужалось до одной точки и пальцы Крейга внутри не особо мешали жить. Но было непривычно. Беннет снова ткнулся носом в его шею и оставил засос, который осел на шее розовым пятнышком. Рука Ларкина совершала монотонно механические движения, приводившие Крейга в восторг. Он кусал и целовал мраморно розовые губы парня, то мычал, то вводя, то вынимая пальцы из узкого прохода.Но звонок помешал двум обманщикам, строго напомнив о том, что школа?— место для учебы, а не для совращения и его опровержения. Беннет заскулил и шепотом произнес: —?Приходи сегодня в восемь. Будем только мы одни. —?Ладно, постараюсь придти,?— выдохнув, произнес Ларкин. Для себя он уже понял, что все кончено.