Рикарда (1/1)
Той же ночью, в Лаоне.Императрица Рикарда отпустила Берту, приказав не гасить светильник. Оставшись одна в своей роскошной опочивальне, она легла, подперла золотисто-рыжую головку белоснежной рукой и погрузилась в раздумья. Были они нерадостны. Ей уже за тридцать, несмотря на все ухищрения, красота скоро увянет, а в жизни одна пустота и тоска.Она всегда знала, что красива. Прекрасные волосы, молочно-белая кожа, тонкие черты лица и женственная фигурка не оставляли мужчин равнодушным. Рикарда выросла в роскоши. Редко одевала одно платье дважды, а ее украшения были изготовлены лучшими ювелирами. В честь ее красоты и неземной прелести слагались стихи и баллады, льстецы восхваляли ее как мудрую императрицу и покровительницу искусств.
И все равно долгие зимние ночи, когда снаружи завывает метель и так хорошо было бы приникнуть к любимому и согреться в тепле любви, она проводила одна. Короткие летние ночи, упоительно теплые и пропитанные ароматами цветов, брызгами речной воды и веселым смехом прыгающих через костры влюбленных парочек, тоже были для императрицы одинокими и безрадостными. И таких унылых ночей за все годы своего замужества она провела без счета, как раз вот на этом просторном ложе, убранном, в зависимости от времени года, то роскошными мерцающими шелками, то драгоценными соболями.
Не спала. Все гадала, что же отличает ее от других женщин, не таких богатых и красивых, но зато желанных. Может, кто-то навел порчу? Даже ее собственный муж, вечно чем-нибудь болеющий одышливый толстяк, и тот вот уж года три как не посещал ее. Зато очень даже охотно посещал свою любовницу-простолюдинку, с которой прижил сына, и даже на некоторое время почти выздоравливал, когда ему предстояло свидание с этой…коровницей.Отчаявшись, Рикарда решила взять себе любовника. Но и это оказалось непросто.Сначала ее выбор пал на одного из могущественных Вельфов, Конрада Черного. Граф был молод и недурен собой. Преподносил Рикарде дорогие изысканные подарки, провожал ее долгими взглядами, при случае цитировал по-латыни известных авторов… Возможно, он стал бы фаворитом императрицы, если бы не ее внезапная встреча с восхитительным Эдом, бастардом Робертинов и, кстати, сводным братом Конрада.В день ее знакомства с Эдом на королевской охоте Конрад тоже был там, и Рикарда заметила взаимную неприязнь этих молодых мужчин. Один?— знатный, богатый, воспитанный в сознании собственного величия, по праву рождения имеющий все, о чем многие лишь мечтают. Второй?— дерзкий рыцарь-разбойник, продающий свою воинскую выучку и отвагу тем, кто готов за это платить, а при случае не гнушающийся получить силой то, что ему нужно. Внебрачный сын, чье рождение навлекло позор на его мать.
Впрочем, в своей гордыне и надменности братья вполне могли потягаться, и еще неизвестно, чей был бы верх. Но уж по красоте и мужскому очарованию Эду не было равных. Один лишь насмешливый взгляд его серых глаз, одна улыбка, и вмиг оказался забыт и Конрад, и все прочие.Она поняла, что за этим дерзким и жестоким воином смогла бы пойти на край света, стоило ему лишь позвать. Но он не звал. Порой она вскипала от ярости и обиды, сталкиваясь со стеной, которую он воздвиг между собой и ею из своего высокомерия и гордости.
Ее приглашения прибыть ко двору он оставлял без ответа. Подарки возвращались обратно. И это от него она была вынуждена терпеть отказы, от этого безродного, который, видно, мнил себя принцем крови!Вскоре во дворце уже сплетничали, что взбалмошная императрица выбрала себе молодого жеребца, а вотсможет ли справиться с ним?А старая интриганка Лалиевра, помешивая в тигле какие-то подозрительные, то вспыхивающие, то пенящиеся составы, шелестела своими изуродованными губами:- Истинно королевский выбор, державнейшая...Тогда она решила способствовать его возвышению, ведь одно дело?— приблизить к себе бродягу, и совсем иное?— взять в любовники графа. И тогда он будет обязан ей.
Внезапная и такая нелепая гибель Конрада Черного открыла перед Эдом возможность унаследовать его земли и титул.
Мы уже знаем, какие усилия прилагала Рикарда, чтобы это было так, на какие рычаги давила и кто ей помогал.Будучи всегда непоколебимо уверена в своей власти, влиянии и непогрешимости, она не обладала государственным умом, как и умом вообще, а лишь мелочным умишком избалованной женщины, живущей своими прихотями.
Императрица даже и не догадывалась, что ее усилия?— лишь верхняя часть айсберга, часть сложной интриги, в подробности которой она не была посвящена. Сама того не подозревая, она все больше становилась марионеткой в играх могущественных магнатов и князей церкви. Она приписывала возвышение Эда всецело себе, не видя и не понимая, сколько для этого сделал он сам, да и другие, о чьем участии онане подозревала. Эд никогда ни о чем не просил ее и, став графом, не чувствовал себя ей обязанным.Ах, как ярко светило весеннее солнце, как радостно билось сердце влюбленной женщины в тот самый день,когда Эд въехал в имперскую столицу город Лаон в качестве уже графа Парижского! Он был даже прекраснее Солнца, так ослепительна была его торжествующая улыбка! Он победил в поединке троих противников, и народ восторженно приветствовал героя.И вот, как гром среди ясного неба,его помолвка с дочерью герцога Трисского, о чем было объявлено так быстро после его избрания на графство, так оскорбительно для императрицы… Она не знала, что вопрос с этим браком был давно оговорен с отцом невесты. Герцогу брак дочери с Эдом был выгоден не меньше, чем самому новоявленному графу. Ждали лишь официального признания Эда преемником Конрада.Конечно, Рикарда вообразила, что этот брак вызван любовью Эда к прекрасной Аоле. Ревность, ярость, оскорблённая гордость бушевали в сердце Рикарды, едва не убивая ее. И тогда она решила, что сможет возненавидеть его также сильно, как любила. Погубить, растоптать, унизить. Уничтожить то, что ему дорого, даже если для этого одновременно придется снести с лица земли половину империи. Пусть этот гордец корчится от нестерпимых мук, а она посмеётся.Новоявленный граф выехал в свои владения в тот же день, когда было объявлено о помолвке. С Рикардой не подумал даже увидеться перед отъездом.Она хотела было отыграться на проклятой бессовестнойобманщице госпоже Лалиевре, но где ей было тягаться с прожженной шантажисткой и интриганкой! И вот тогда под руку подвернулась помощница Заячьей Губы, невзрачная и тощая молоденькая девчонка, а как ее звали, императрица никогда и не интересовалась. Рикарда не возражала, когда ту передали для разбирательства канцлеру. Фульк обладал всеми средствами, чтобы заставить любого признаться в чем угодно. А от этой дурехи требовалось лишь подтвердить, что Эд получил графство при помощи мошеннических махинаций. И что здесь замешано колдовство. Но, видимо, сладить с девчонкой оказалось не так просто, и нужных показаний против Эда она не дала. Тогда извращённый ум Фулька измыслил другое…Судьба несчастной девушки Рикарду не волновала, но благодаря болтовне своих фрейлин она знала, что ту некоторое время держали в темнице Лаонского дворца. Потом под конвоем, возглавляемым Тьерри, отправили как ведьму в Париж. Абсолютно голой, в клетке. Фульк желал как можно больше внимания привлечь к этой истории, а затем поставить Эда перед выбором?— вступиться за ведьму и тем самым признать, что был связан с этой нечистью, или же не заступиться, но тогда ему пришлось бы и самому признать, что она ведьма и позволить, чтобы ее приговорили к сожжению. Рикарда лишь усмехнулась, услышав об этом. Пусть поплатится каждый, а тем более?— каждая, кто посмеет поддержать Эда! И вообще, пусть он лучше не достанется никому.Фульк, давно изучивший взбалмошный характер светлейшей императрицы, мастерски сыграл на ревности злопамятной стареющей женщины. О нет, конечно, он был дальновиден и делал ставку не только на нее. Однако ее негласная поддержка сыграла свою роль. В результате многоходовых интриг Фулька свадьба Эда была отменена, Аола вернулась в Трис, а сам он был отлучен от церкви.Рикарда заранее довольно улыбалась, представляя, как он будет, совершенно один, всеми отвергнутый, скитаться по лесам, словно дикий зверь, а люди будут его гнать и травить. А потом она, прекрасная и милостивая императрица, велит отыскать его и, если он попросит прощения, простит и осыплет милостями. А если не попросит, что ж! Истории известны случаи, когда к властительницам понравившихся мужчин приводилисвязанными. Кто, дай Бог памяти, так делал? Брунгильда, кажется. А может, Фридегонда. Или Клеопатра. Или они все вместе...Но все пошло не так. Эд смирил гордость и согласился выполнить требования церкви. Но поскольку это шло вразрез с планами Фулька, Эд был захвачен его людьми и брошен в подземную тюрьму монастыря св. Эриберта. Рикарда не сразу узнала об этом. Фульк давал людям только ту информацию, которая была необходима им для служения ему же, для выполнения их руками хитроумных планов. Исполнители, как правило, не знали, для кого и что они делают. Для императрицы в этом смысле исключений не было.От госпожи Лалиевры Рикарда вскоре узнала, что похищение Эда организовал Фульк. Но канцлер был уже настолько силен и так раскинул свои сети, что Рикарда не могла ничего поделать. Обращаться к императору, с чьего попустительства Эд и был заточен, смысла не имело. Оставалось лишь уповать на Заячью Губу, делать равнодушное лицо днём и рыдать в подушку ночью. Ей ли было не знать, что сильные мира сего, бывает, долгие годы держат в заточении своих врагов и соперников, могут безжалостно ослепить или убить, иногда владыки так поступали с родными братьями. А ведь она, соглашаясь на участие в этой затее (слово "подлость" применительно к самой себе не приходило ей в голову даже сейчас), хотела лишь укротить, а потом заполучить его, но не обрекать на такие мучения!И вот наконец пришла радостная весть.Он жив, он вернулся и теперь делает то, что, казалось, не в человеческих силах и до сих пор не удавалось никому! Без чьей-либо помощи, опираясь только на свое небольшое войско и ополченцев, с тающими с каждым днём припасами, он отстаивал Париж от норманнов, и они не могли взять город.Рикарда поняла, что ее любовь к Эду не исчезла, а лишь на время затаилась, чтобы теперь еще сильнее разгореться в сердце. Что же нужно, чтобы этот честолюбец захотел быть с нею? Оставалась императорская корона. Уж она-то должна его прельстить. И Рикарда решила посадить красавца-графа на трон рядом с собой. Правда, для этого придется пожертвовать императором Карлом, но он так мало значил для нее, что жизнь его была не в счет.Вот о чем думала Рикарда.А вокруг, хоть и была уже глубокая ночь, кипела и бурлила жизнь.Король Сигурд ожидал подкрепления для нового штурма и заодно вел тайные переговоры с устрашающей посланницей Фулька.Император Карл Толстый страдал от падагры.Каноник Фортунат трудился над хроникой и возносил молитвы за своего духовного сына, его верного Озрика и всех парижан.Защитники Парижа вглядывались со стен города в темноту, гадая, когда подойдет подкрепление, и что намерен предпринять в ближайшее время Эд.Эд и Азарика наслаждались своим внезапно обретенным счастьем, не могли оторваться друг от друга ночь напролет.Где-то далеко, в Трисе, не спал и грешный Роберт, баюкая у себя на груди прелестную головку Аолы.В Веррине Гисла прижимала к себе детей и тихонько плакала, тоскуя по Альберику.Не мог заснуть и Авель, разрываясь между духовным призванием и женолюбием.Сумасбродная императрица уже приняла свое решение, и теперь никто не смог бы помешать ей. Она поедет с сильным отрядом в Париж, к своему герою, а там?— будь что будет. Пусть ее осуждают и проклинают, ей все равно!