Глава 11. (1/1)

В то же время. Местонахождение: (удалено). За столом сидел мужчина лет сорока и глядя сквозь очки поверх сцепленных в замок рук слушал доклад женщины средних лет с черными волосами. Рядом с ним стоял офицер ВМС ООН, худой и сухой, можно сказать почти старик, внешне очень похожий на гранд-моффа Таркина, если бы Таркин был азиатом, только у этого еще и глаза были добрее. - Ничего нового. – прервал ее рассказ адмирал, продолжая смотреть немигающим взглядом, словно удав на кролика. – Происходит именно то, чего мы всебоялись. - Степень заражения нанитами достигла 89%. – кивнула в ответ женщина. – Но это еще не все. Как нам удалось установить в результате экспериментов с объектами ?Овари? и ?Аситака? даже у ?нерожденных? резко повышается уровень интеллекта. Однако мы очень быстро обнаружили и оборотную сторону медали. ?Аситака? переродилась в химе. Причем этот процесс произошел за неполные три часа. Для справки для полного перерождения ?Исе? потребовалось 47 часов, после чего объект был уничтожен. Адмирал только кивнул в ответ. - Мы должны найти способ извлечь из этого максимальную выгоду. – сказал он. – Даже если они не протянут больше одного боя этого будет достаточно. А что насчет проекта ?Сигнал?? Вы уже определили местоположение источника ?Зова?? - Мы работаем над этим. – вздохнула женщина. – Поимка объекта ?Тоза? пока что не увенчалась успехом. Нам требуется три объекта для точной триангуляции. Все еще остается проблема содержания захваченных объектов. Думаю, на сегодня достаточно. Продолжайте держать меня в курсе. - голос адмирала стал угрожающе низким. POV Судзуцуки Это был один из худших дней в моей жизни. Бесконечные допросы, словно я какой-то военный преступник. Сначала меня допрашивали господа офицеры военно-морских сил ООН, потом яйцеголовые из научного отдела, потом особисты, предварительно потыкав в меня всякими иголками и датчиками, потом все повторилось по новой и я в итоге задолбался повторять всем им одно и тоже. Мидуэй потерян. Фактически теперь вся тихоокеанская группировка оказалась разрезана напополам и прижата к своим базам. С потерей Перл-Харбора и Мидуэя мы утратили контроль над всей центральной частью Тихого океана. Уничтожение мутировавшей К-129 лишь слегка подслащало эту горькую пилюлю. По крайней мере, мы теперь знали, кто стоит за нанесением ядерных ударов по нашим базам. Наши потери были чудовищными. Все кто находился на Мидуэе погибли – примерно три тысячи человек обслуживающего персонала и военных, не меньше двух десятков канмусу. Сан-Диего после относительно тихого Рабаула показался мне растревоженным муравейником. Везде кипела лихорадочная деятельность. Все куда-то бежали, тащили какие-то ящики, ругались и снова брались за работу. От Тенрю я узнал причину этой активности. Верховное командование ВМС ООН решило отбить Мидуэй и теперь военно-морская база спешно готовилась к приему гигантской эскадры, которая должна была нанести противнику сокрушительный удар и помочь нам вернуть контроль над центральной частью Тихого океана.Сан-Диего мне сразу не понравился – шумный, пыльный город резко контрастировал с относительно тихим Рабаулом и сравнение было не в его пользу. От моря город был отгорожен толстенной (кое-где толщина достигала пятидесяти метров) железобетонной стеной с установленными на ней орудиями и ракетными установками. Пока Нагато отправилась в местный штаб, чтобы написать подробный отчет о столкновении с аномальной химе нас разместили в местных казармах. Точнее в старых (возможно, постройки еще середины прошлого, а может и позапрошлого века) зданиях спешно переделанный в казармы, когда Сан-Диего стал военно-морской базой ООН. Насчет самой природы химе было много споров. Если верить той книге, что я позаимствовал, то насчет того откуда они берутся есть одна версия. Согласно первой, химе это венец эволюции рядовых антропоморфных глубинных. Согласно ей внешний облик химе определяется такими факторами, как в каких условиях жил глубинный, чем питался, к какому классу относился и много чего еще, однако все многообразие форм и размеров, которое царит среди химе, едва ли может быть объяснено только этим. Никто, до сих пор не удалось понять, почему одни особи ведут оседлый образ жизни, а другие сами скитаются по океану и, попутно, таскают за собой целый флот. Все войны одинаковы. Меняются только эпохи, страны, генералы и адмиралы и стороны конфликта. Наша война не исключение. Что мне довелось увидеть и пережить за те месяцы, что я живу в этом мире? Смерть, одиночество, боль потерь и многое другое. Почему одни гибнут во время первой же операции или спустя несколько месяцев, лет, после множества удачных вылазок, буквально на ровном месте, а другие живут, словно всему и всем вопреки? Я стою перед кенотафом и читаю имена на табличках, закрепленных на его серых бетонных боках, имена тех, кого навсегда забрало море. Кого тут только нет? Линкоры, авианосцы, крейсера, эсминцы, подводные лодки, вспомогательные суда. Я был настолько погружен в свои мысли, что даже не заметил шагов у меня за спиной. И только в последний момент заметил чью-то тень. Судя по всему этот ?кто-то? носил фуражку. - Прошу прощения, но у меня сейчас нет настроения болтать. – только и успел сказать я, как был тут же заключен в цепкие объятья. Из горла сам собой вырвался хрип. Черт! Мне сейчас точно ребра сломают. - Что за шутки! – просипел я. – Отпусти!!! - Ой, прости. Я слегка увлеклась. – незнакомка рывком развернула меня и прижала к себе еще сильнее, да так, что я услышал, как у меня трещит набор, в смысле ребра. - Отпусти меня, верста коломенская!!! – взвыл я. От неожиданности белобрысая дылда (ее рост реально был больше двух метров) выронила меня, оставив сидеть на земле и судорожно глотать воздух. - Прости Судзуцуки, я слегка не рассчитала силу, я даже забыла какая ты нежная. – нагнулась она ко мне. - Замолчи!– прошипел я ей в лицо. – Кто ты и какого морского дьявола ты пытаешься меня убить!? Теперь я ее мог хорошенько разглядеть, пока она с тупым выражением лица разглядывала меня, пытаясь переварить то, что я только что сказал. Голубоглазая, с длинными светлыми волосами эта белобрысая бестия носила характерную фуражку–аэродром и серое платье, даже не платье, а нечто среднее между армейской шинелью, моей жилеткой и платьем с открытыми плечами. Мне почему-то показалось, что у этой особы мозгов даже меньше, чем у Акацуки. - Эм… Все в порядке? – я решил спросить первым. - Ты меня не узнаешь? – седовласка наконец вышла из транса. - Меня контузило на Рабауле. – пояснил я. Я напрягал память, силясь вспомнить, кто это или, по крайней мере, пытаясь вспомнить все те линкоры, что должны были прибыть в Сан-Диего для формирования ударной группы. Юта? Нет не то. Висконсин? Вряд ли.

- Бис…? – только и сумел я выдавить из себя. К этому моменту голова начала болеть уже у меня. - Ты вспомнила! – вы даже представить себе не можете, сколько счастья плескалось в ее глазах. Я снова был заключен в ее цепкие и всесокрушающее объятья. Хорошо, что это ?всего лишь? Бисмарк, а не Мусаси иначе от меня давным-давно осталось бы мокрое место. - Как же я скучала по тебе! – эту фразу я уже услышал, теряя сознание от недостатка воздуха. - Я тоже рад-а. – я попытался ужом выползти из ее мертвой хватки. – Может, продолжим наше общение в другом месте? Тут недалеко есть отличное место.