История тридцать первая (1/2)

Сказать, что голова у меня болела, значит не сказать ничего,… она раскололась на миллиарды маленьких кусочков, и никак не хотела собираться назад. Я почувствовала, как кто-то положил мне на лоб холодный компресс, и приятный холодок стал остужать не только лоб, но и, кажется, мозги. С трудом, повернув голову, я стала оглядываться вокруг. Мысленно я была готова ко всему, даже к тюремной камере, но это оказалась моя комната, точнее, не моя, а комната, отданная мне в доме Жуана-Андреаса Палмейро. Рядом сидела Виктория и спокойно смотрела на меня. Во рту у меня пересохло, и язык отказывался слышаться, так что я даже не успела спросить, что произошло, как в комнату со стуком вошел Жуан.

- Как наша больная? – он подошел к кровати и улыбнулся, хотя глаза его выражали беспокойство, - Проснулась, спящая красавица, а я уж подумывал ни разбудить ли тебя поцелуем.

Я непонимающе уставилась на него, это было невозможно, но он вел себя так, как будто ничего не произошло. Вик подошла ко мне со стаканом воды, и вместе с живительной влагой, ко мне вернулась возможность говорить.

- Ну, и как ты себя чувствуешь? – Жуан сел на край кровати, и достал из кармана маленький фонарик, стал проверять мой зрачки (доктор он и в Африке, доктор), - И часто у тебя такие обмороки? Да, Иришка, не мешала бы тебе сделать томографию, я вижу, что в прошлом у тебя было сотрясение.

Фонарик перекочевал обратно в карман. И когда я только собралась с духом, чтобы спросить Жуана о произошедшем в ресторане.

«Молчи, Мел, Молчи. Я потом все объясню» - услышала я мысли Вик.

В дверь опять постучались, это была Линда.

- Извините, сеньор, вас к телефону, - как всегда робко произнесла она.

Жуан повернулся ко мне.

- Прости, я сейчас, - и вышел из комнаты.

- -Что происходит, - накинулась я на Вик.

- У тебя произошел нервный срыв, который повлек за собой неконтролируемый выброс энергии, - Виктория опять намочила компресс и водрузила мне на голову.

- Это я помню. Но почему, они ведут себя так, как будто ничего не случилось?! – я резко села, но боль заставила меня опуститься.

- Ну, понимаешь, - замялась Виктория, - Я подчистила их память.

- То есть? – не поняла я.

- Ну, для всех людей, что были в ресторане, в том числе и Жуана с его родителями, и Анны-Марии, был только скандал и твой обморок…про то, что ты пользовалась своими силами, они просто забыли.

- Я думала, на такое способен только твой отец? – права слово эта девочка преподносит, все новые и новые сюрпризы.

- Ну, я не сказала, что без него тут не обошлось, вообще-то я раньше никогда не пробовала контролировать столько народу, и не уверенна, что полностью сделала все сама, - грустно сказала Виктория.

Раньше я удивлялась, почему ее родные так легко отпустили ее в незнакомую страну, да еще и со мной, Теперь становилась ясно, Виктория будь она в другой стране или на другом континенте, находится под присмотром кого кого-нибудь из телепатов в Иксе, Джины Грей-Саммерс, или же самого отца. Никогда не остается одна, это и дар и проклятье.

Раздался стук. В комнату опять вошел Жуан, но на этот раз на лице не было и тени улыбки, я на миг испугалась, что он все вспомнил. И уже готовилась к жестоким несправедливым словам в мой адрес, в адрес Виктории и вообще всех мутантов. Стараясь придумать хоть какие-то доводы в защиту.

- Вот, это уменьшит боль, - положил он на прикроватный столик пластинку белых таблеток.

- Что-то случилось? – спросила я, в моем голосе смешалось искреннее желанье помочь и страх услышать ответ.

- То, что я и Анна-Мария боялись, - он сел на край кровати, я и Вик с замиранием ждали продолжение, - после скандала в ресторане, когда ты упала в обморок, Анна-Мария решила, что этого довольно и ушла (на самом деле как мне потом объяснила Вик, с помощью телекинеза ей удалось поставить блок вокруг Анны-Марии, и струй расплавленного металла ее даже не коснулись). Дома с малышом стало происходить, что-то необычное, он стал капризничать, плакать и тогда…проявились его силы. Я не знаю подробностей, но как только это случилось, Мария собрала вещи, подхватила малыша и куда-то уехала. Мне только, что звонили ее родители, прося найти дочь. По их словам Мария была в невменяемом состоянии.

- Сейчас уже я испугалась, повторения того, что было в ресторане…казалось во мне огромными волнами поднимались и тревога за сына, и злость на эту дуру Анну-Марию, и когда ничего не произошло я сначала подумала, что это Вик опять держит меня?

- Нас, конечно, предупреждали, что у ребенка может проявиться ген Икс, но в более позднее время, в период полового созревания, и тогда уже можно будет сделать вакцинацию, но на маленьком ребенке… - я уже не слышала Жуана, волна жуткого ужаса накатила на меня, как цунами. Мне казалось, что я была убить Жуана, за то, что он заговорил о такой возможности.

- Извини, Жуан, но мне надо отдохнуть, - я не узнавала этот сиплый ели, сдерживающийся голос, мой голос.

- Да, конечно, - Жуан вышел из комнаты, и стоило ему закрыть за собой дверь, как из моих глаз градом полились слезы.

Виктория забралась на кровать и обняла меня, так крепко, на сколько могла, ее рука гладила меня по волосам, как бы желая снять этот груз с моих плеч. И я, Металлика, считающая себя сильной и пережившей все круги ада, непреклонной и где-то даже жестокой. Плакала в объятьях моей лучшей, моей единственной подруги…моей сестры.

- Мой сын… мой сын… - только и могла сказать я между рыданьями душившими меня.

- Мы, его вернем, обещаю… - Виктория еще сильнее прижала меня к себе, из ее глаз тоже лились прозрачные, как вода слезы.

Через несколько часов я пришла в себя окончательно и спросила Викторию:

- Скажи, как думаешь, куда Анна-Мария могла уехать вместе с моим мальчиком?

- Не знаю, - пожала плечами Виктория, - врать не стану.

- А можешь проверить?

- Ты имеешь в виду с помощью телепатии?

- Да.

- Я, конечно, могу попытаться, - сказала Виктория, - но сама я вряд ли смогу это сделать.

- Тогда, - я никогда раньше не могла представить, что скажу это, - попроси помощи у отца… своего отца. Ты же всегда связана с ним невидимой нитью, хотя и не так сильно, как с матерью.

- Мне только так кажется, - протянула Викки, - но я по любому могу связаться с ним. А сейчас нам лучше сменить тему. Поговорим о чем-нибудь более приятном. Скажи, тебе нравится Жуан? Хм… не только как друг?

- Слышь, малявка, - в шутку разозлилась я, - а не рано тебе о таком спрашивать?

- Кто малявка? Я малявка? – в меня полетела подушка. – Значит, как превращать меня в унитаз для слез, так я вполне взрослая, а как о парнях, так сразу “малявка”?

- Да не кипятись, пошутила я, - поспешила произнести я, боясь обидеть подругу.

- Да я поняла, просто подыграла, - Виктория улыбнулась, - ну так что насчет сеньора Палмейро?

- Да, я уже говорила, что влюбилась в Петро, потому что любила на самом деле Жуана-Андреаса, - мой взгляд мечтательно устремился в потолок, - а фраза Мэри про постель мне даже льстит. Он любит меня. Наверное. И я хочу это проверить.

- Как? – не поняла профессорская дочь. – Пойдешь и спросишь?

- Нет, - ответила я, - пойду и расскажу о своей мутации.

- Ты что, с ума сошла? – быстро спросила юная мисс Ксавье, - хочешь потерять друга? Ты слышала, что он сказал насчет мутации Николаса?

- Виктория, подруга, мы не можем скрывать это от него вечно. Один раз мы уже чуть не попались, не можешь ведь ты стирать память бесконечно! – сказала я. – Если он действительно любит меня, то примет такой, какая я есть, если же нет – что ж, мы тогда и дружить не сможем. Я не хочу больше строить напрасных надежд, а ложь – очень плохой фундамент для чего либо вообще, а тем более, для любви.

С этими словами я встала и направилась в комнату приятеля (любимого(?)).