Tant De Lendemains (1/1)
…Месье Мот не помнил времен, когда был неспособен или не в состоянии что-либо совершить, при этом твердо зная, что таковые бывают у всех кирпичиков.…И как они только смогли догадаться о его ненависти к рассветам..?Темнота медленно отцветает.______________________________________________…Холод ударяет внезапно и почти нежно в своей жестокости, - и месье остается только распахнуть глаза – тут де обжегши их о слепящий белый. Отчего-то осознание, что это всего лишь белый – не вакуум и не туман, приходит сразу и с присущей цвету ясностью. Ясностью…
Он ненавидит белый цвет.Ударяется о сознание, тут же испуганно прянув в никуда.
Молчание. Как удивительно, ему куда лучше в тишине, так безжалостно обычно сводившей его с ума.Месье даже не пытается подобрать и спрятать до лучших времен обрывки разума, - зато у него очень неплохо выходит валяться на смешно неощутимой пустоте – отсутствие времени несовершенно кажется счастливым бонусом. Сначала его пальцам чудится их оскольчатая острота, затем теряется ощущение пальцев, и пустота медленно перетекает на предплечья, постепенно охватывая локти и подбираясь к плечам… Месье Мот наслаждается.?Фло!? - вдруг, развеяв ничто, раздается среди белизны отчаянно полузадушенное, снова повергая месье в совершенно ему несвойственный трепетовый восторг и заставляя опаленно подскочить на ноги и броситься куда-то в сторону воскликнувшей… Через пару шагов звонко и больно ударившись в невидимую преграду.Месье, всхлипнув какое-то ужасно приличное проклятие, отлетел к другой стеклянной и совершенно не ставшей от этого более видимой стене, зарычав одновременно тихо и слезно катившимся по разрезанной вскриком пустоте незнакомо знакомым до боли всхлипам.Следующий час, - время зачем-то снова появилось, вспомнив о его телефоне, - месье, одновременно невольно подслушивая все фазы отчаяния столь к нему тяготевшей заключенной, безрезультатно бился во всё новые стекляшки, бывшие прочнее пуленепробиваемых и прозрачнее органических, - пока, наконец, не свалился на колени, выброшенный невидимостью своей клетки снова к началу пути и тихонько все же всхлипнув своему бессилию. И только…- Да прекратите же! Мэл! - То ли с рыданьем, то ли с обрывком отчаяния выплюнул он ответный вскрик в пустоту. Затем откуда-то из комка в горле снова выбилась темень._____________________________________________________…Месье очнулся довольно скоро, но сил его хватило только на то, чтобы всползти вверх по прозрачной стене и ждать новых звуков – если только прорезь в пустотене затикали откуда-то слышавшиеся ходики. Но когда Мэл, молча и совершенно беспрепятственно буквально влетела в него, немедленно забившись в складки рубашки месье и горько разрыдавшись, Флоран даже сумел ее накрепко обнять и покачать головой на безмолвный жест рыданья к выходу. Мисс Марс даже не смогла протащить его туда насильно.И тогда, - по всей видимости, согласно диктанту коммерческого упрямства, - несчастная мисс совершила самый большой промах своей карьеры: она ухватила месье за плечи и смешно ткнулась ему в губы своими собственными губками, робко и, кажется, впервые в жизни не заученно приоткрывая ротик…Безумство счастья его ответной тихой нежности и ее полумиражной страсти продолжалось около трех с четвертью минут– ведь ходики были предельно точны, - но лишь потому, что она успела по их прошествии ухватить несколько ошалелого от такой резкости месье за руку и потащить его к выходу…- Бамс!Она виновато и непонимающе оглянулась на с тихим стоном снова оказавшегося возле первой стекляшки Флорана, а он лишь безумно-виновато улыбнулся.