Epilogue (1/1)

Домой Мария вернулась только к вечеру. Её счастливое раскрасневшееся лицо и растрёпанные волосы не могли не вызвать удивления, но, к счастью, Эстелла с дядей объяснили возбуждённое состояние родственницы победой над разбойниками и быстрой скачкой по холмам. Весь вечер Мария с упоением рассказывала о своих приключениях, не забыв особо упомянуть о храбрости де Нуара. Спать она отправилась далеко за полночь, вполне счастливая. На следующий день состоялся суд на пленными разбойниками. Судьёй был Старый Пастор, он и определил меру наказания. Бывших подчинённых Долорес Куэльяр провели мимо жителей деревни, и каждый, кто хотел, высказывал всё, что он думал о браконьерах. Причинять им физический вред, бить или кидать что-то в них было строго запрещено Пастором. Под конец разбойники выглядели такими несчастными, что даже крестьяне отходили в сторону, махнув рукой. Потом осуждённых отпустили, разрешив забрать личные вещи, захваченные во время нападения на пещеры. Понурые и мрачные, разбойники уходили — кто-то молча, втянув голову в плечи, кто-то злобно ворчал и посылал проклятия, кто-то тяжело вздыхал, оглядываясь на лес, который мог стать им всем домом. Часть уплыла на лодках в ту же сторону, куда когда-то отправился уставший от злодейств Чёрный Вильям, часть прошла через ворота в сторону города.— Они не вернутся? — спросила Мария, подразумевая как изгнанных сейчас, так и Долорес со сбежавшими разбойниками.— Нет, — покачал головой Старый Пастор. — Для человека мучительно возвращаться в место, где он был унижен. А эта испанка, я думаю, многое поняла после встречи с морскими лошадьми.— Она изменится? — с надеждой поинтересовалась Мария.— Мне хотелось бы в это верить. Я буду молиться за неё. Мария тоже помолилась — за грешную душу Долорес Куэльяр, за Кёра де Нуара и себя саму, за дядю и Эстеллу, за Августа и Рольва, за Старого Пастора с его супругой и за всех жителей Сильвердью. Затем она верхом на Повилике поехала домой. Уже поздно вечером Мария сидела в розарии, глядя на иссиня-чёрное небо и плывущую по нему луну. ?Луна так мала, но освещает всю темноту ночи?, — думала она. ?Так же и я буду освещать жизнь Кёра. Мы с ним как луна и мрак, которые не могут существовать друг без друга — луна светит ярче во тьме, а темнота становится мягче от света луны?. Неожиданно ветки куста, усыпанные тяжёлыми алыми розами, раздвинулись, и на дорожке перед Марией показался Робин. Девушка ахнула от неожиданности — она совсем успела забыть о нём за эти страшные дни!— Робин! Как... как ты тут оказался? Почему ты не предупредил о своём приезде?— Я не приехал, — он улыбнулся, и тут Мария увидела, что он ужасно взволнован: лицо раскраснелось больше обычного, волосы растрёпаны, глаза блестят, куртка расстёгнута. — Я пришёл сюда во сне, как тогда, когда мы с тобой играли в Лондоне, помнишь? Мария порывисто схватила его за руку и ощутила тёплое, но ускользающее прикосновение. Ей стало жутковато — это всё равно, что разговаривать с призраком!— Ты не представляешь, сколько всего произошло! — торопливо заговорила она. — Мне необходимо тебе очень много рассказать!— Мне тоже, — перебил он. — Прости, но если я не выговорюсь сейчас, то не осмелюсь уже никогда. Я влюбился, вот! В молодую девушку, её зовут Айрин, она небогата, но она лучшая на свете! Мария, ты должна понять...— Я понимаю, — по её телу горячей волной прокатилось облегчение. Влюбился, какое облегчение! Она откинулась назад, сотрясаясь от неудержимого смеха. Робин растерянно глядел на хохочущую Марию.— Ты... не сердишься? — он чуть успокоился, но выглядел недоумевающим. Неожиданно до него дошло — карие глаза изумлённо распахнулись:— Так ты меня не любишь?— Почему же, люблю, — Мария вытерла выступившие от смеха слёзы. — Робин, милый, я очень люблю тебя... как брата. Тогда, восемь лет назад, я этого не понимала, теперь же я знаю. Я очень рада, что ты нашёл другую, которая подходит тебе больше, чем я. Я обниму её как сестру, когда ты привезёшь её сюда. Ты привезёшь её сюда, чтобы получить родительское благословение, правда? Она говорила совершенно искренне, Робин понял это, и его лицо осветилось улыбкой:— Да, конечно, я скоро приеду. Он хотел сказать ещё что-то, но кто-то, видимо, начал его будить — силуэт становился туманным, растворялся в воздухе, пока не исчез совсем. Тогда Мария поднялась со скамьи и кинулась в дом — в гостиную, где дядя с Эстеллой играли в шахматы.— Эстелла, я только что видела Робина! Он пришёл ко мне, когда спал, как тогда, когда я была маленькой!— Что, что с ним такое? — Эстелла встревоженно приподнялась.— С ним всё хорошо, просто прекрасно! Он скоро приедет. Он нашёл себе возлюбленную, её зовут Айрин!— Что? — сэр Бенджамин оторвался от шахмат. — Возлюбленную? Он... он хочет жениться?— Думаю, да, — весело ответила Мария, кружась по комнате.— Но, дорогая, как же ты? Ты... не ревнуешь?— Нет, я счастлива, — честно ответила она. — Теперь я могу во всём вам признаться. Я тоже люблю и любима. Месье де Нуар просил моей руки. Тонкая белая фигурка ферзя вылетела из пальцев поражённой Эстеллы и ударилась об пол.***Труднее всего оказалось убедить родных в честности намерений Кёра. Сэр Бенджамин то восклицал, что полностью доверяет человеку, спасшему ему жизнь, то обеспокоенно спрашивал:— Могу ли я быть уверенным, что он не добирается до твоего наследства?— Но ведь долина принадлежит не мне, а Августу! — возмущённо отвечала Мария. — И Кёр прекрасно это знает! Эстелла, то бледнея, то краснея, бросалась оплакивать племянницу:— Ты уедешь от нас и будешь жить в его страшном замке!— И вовсе он не страшный! — горячо возражала Мария. — Первая Лунная Принцесса тоже там жила! А лес почти стал мне родным домом. Кроме того, я буду часто приезжать к вам в гости. Мадам де Фонтенель, узнав о сватовстве де Нуара, лишилась дара речи и только ахала. Старый Пастор засыпал Марию философскими рассуждениями и советами, а под конец неожиданно заявил:— Может быть, так и должно быть. Снова объединить два клана — Мерривезеров и де Нуаров, чтобы в будущем обезопасить долину от проклятий. Единственными, кто был вполне доволен решением Марии, были Август и Рольв. Пользуясь, что взрослые совсем забыли о них, они целыми днями пропадали в лесу. В конце концов, когда Август в очередной раз вернулся в разорванной куртке (?Оно само, мама, само зацепилось за сук?), Эстелла решила, что пора взяться за воспитание сына и объявила Марии:— Делай, что хочешь. И через неделю Мария Мерривезер и Кёр де Нуар обвенчались в Церкви Богородицы Девы. Солнце в этот день сияло необыкновенно ярко, птицы пели торжественно, точно освящая этот брак. Де Нуар с вьющимися чёрными кудрями и в парадном чёрном камзоле и Мария в прекрасном лунно-белом платье Эстеллы, выглядели настоящим воплощением ночи и месяца. После свадебного пира, на котором особенно отличился Мармадьюк Алли, изготовив торт в виде луны, такой прекрасный, что к нему долго никто не решался притронуться, Кёр и Мария (которая теперь была мадам де Нуар) отправились на конную прогулку к морю. Хотя белых лошадок, как они не напрягали глаза, увидеть не удалось, Мария оставила им щедрый подарок — кусок яблочного свадебного пирога. Ещё через неделю приехал Робин со своей невестой — очаровательной Айрин, и вскоре состоялась вторая свадьба — более шумная и весёлая, чем предыдущая. Впрочем, это уже совсем другая история.