Пролог. Девушка-Расёмон (1/1)

Акутагава больше всего ненавидел свою слабость. Он ненавидел своё бессилие перед Дазай-саном. Злился на самого себя каждый раз, когда тот бил его, когда развеевал его дар, скучающе махая рукой. Акутагава ощущал себя бессильным, никчёмным мусором, которому, по словам наставника, не выжить в Портовой мафии.Да, именно эти всплывшие в памяти слова одновременно с новым насмешливым упрёком Дазай-сана заставили Акутагаву вновь подняться на ноги, игнорируя ноющую боль. Перед глазами тут же заплясали тёмные пятна, а всё тело куда-то повело, лишь усилием воли удалось привалиться к стенке, а не от неё.Снова в ход пошли нападки. Эти придирки наставника выводили Акутагаву из себя, но он каждый раз сдерживался, сохраняя хладнокровие и выполняя требования. Вот только сегодня был немного иной случай.Упоминание его сестры сыграло решающую роль в этой тренировке. Дазай-сан красноречиво описал всё то, что с ней заблагорассудит сделать мафия, если он, Рюноске Акутагава, не будет хоть чуточку полезен со своей дрянной способностью. Это разозлило. Очень сильно. Настолько, что Акутагава даже не заметил, как оттолкнулся от стены и, пошатнувшись, небрежно шагнул в сторону наставника под его же тихий, но довольный смешок.— Не позволю, — словно в трансе прошипел Акутагава, — Не позволю! Расёмон!Его одежда колыхнулась. Плащ, поддавшись его воли, лентами всплыл вверх, принимая форму массивной головы дракона. Зверь понёсся в сторону всё так же ухмыляющегося Дазай-сана, продолжая трансформироваться на ходу. Акутагава почувствовал, как его способность стала сильнее, словно вышла на новый уровень. Он в предвкушении расширил глаза, отдавая зверю все свои силы, но...Лицо Дазая смачно и мягко отпружинилось от чьих-то си... чьей-то зоны декольте. И только после этого способность Акутагавы развеялась тёмной дымкой, подавшись аннуляции наставника. А Акутагава так и замер, пялясь на плюхнувшегося на задницу Осаму, готовый поклясться, что только что видел, как его Расёмон принял очертания девушки. Девушки!— Ой, непонятно, — с расстановкой мелодичным голосом раздалось над ухом, вынуждая Акутагаву от неожиданности шарахнуться в сторону, обернуться. Израненное тело вновь дало о себе знать: не устояв на ногах, Акутагава пал на пол. Но за его спиной никого не было. Юноша ещё спешно покрутил головой в поисках говорившего. Акутагава совсем не хотел верить в то, что от переутомления он начал бредить. Вот совсем.Он краем глаза смотрел на наставника и не понимал кто из них больше был сейчас в откате: он или Дазай-сан? Осаму же сидел сбитый не столько с ног, сколько с толку, глядел на Акутагаву с видом совершенного бессмыслия.***Он услышал, как в его голове что-то хрустнуло, а следом раздался приглушённый звук разбившегося стекла. Тихое женское ?Ой!? и образовавшаяся тишина вынудили Акутагаву нервно дёрнуть глазом. А вихрем пролетевшие перед глазами воспоминания о нескольких первых днях в трущобах не добавляли радости.В таком жалком расположении духа он зашёл в выделенную им с Гин квартиру.Тренировка так и оборвалась на том странном моменте. Дазай-сан, осмыслив что-то понятное только ему, отправил Рюноске домой с приказом разобраться со своей способностью, а сам рванул к боссу. Именно, что рванул. В стиле Осаму Дазая. То есть пафосно ушёл быстрым шагом, волоча за собой подол чёрного плаща. За полгода, проведённые в мафии, Акутагава точно уяснил для себя одно: если его обычно никуда не спешащий наставник вдруг куда-то торопливо исчезает и появляется, как чёрт из табакерки, то в ближайшее время жизнь принесёт мириад проблем его окружению. Тотального уровня.Акутагава вновь услышал, как в его голове что-то невнятно зашуршало, и, не выдержав, он прошёл в кухню, попутно призывая Расёмон.Там, за столом, сидела Гин, тихо шурша страницами книги в гладком, тёмном переплёте. Лишь настенная лампа тускло освещала маленький обеденный стол, в этом полумраке не было видно название томика. Двенадцатилетняя Гин хмурилась, словно пыталась понять написанное. Это явление не было чем-то удивительным: сестра только в этом году начала учиться читать. Будучи отбросами общества, презираемыми всеми, и проживая в трущобах, им было тогда не до образования. И пусть Рюноске ещё мог разбирать кандзи, смутно помня чему его учили в далёком детстве, когда у них ещё были родители, то Гин как будто открыла для себя новый мир, полный неизведанного.— У вас здесь очень интересно, — произнесла девушка, материлизуясь из одежды Рюноске.Акутагава вспомнил, что, вроде, способность босса мафии тоже разговаривает. И бегает.Он скептически-недоверчиво взглянул на ту, что с доброжелательной улыбкой осматривала комнатку, пересекаясь взглядом с любопытной Гин. Её идеально выглаженная складчатая юбка с красным пиджаком, манжеты которого чуть ли не сверкали, несмотря на сумрак, выглядели богато и внушающе. Дополняли эту школьную форму несомненно элитного образовательного учреждения тёмные колготки с новенькими на вид мокасинами. Смоляные волосы струились вдоль спины, доходя до бёдер, сильно контрастировали с бледной кожей кареглазой девушки.— Так значит, ты моя способность, — скорее для себя утверждал Акутагава. — Имя мне тебе дать или сама его придумаешь?Быть может, её так и зовут, ?Расёмон??— Ой, нет-нет, — тут же подобралась та, обращая всё своё внимание на мальчика. К слову, выглядела она лет на пять старше Дазай-сана. — Я буду рада познакомится с тобой и твоей имото, меня зовут Юмэко Джабами. Рассчитываю на твою помощь!Она улыбнулась так, как улыбался порой Дазай-сан. Так, что было невозможно понять искренность это или фальш.И он не хочет признавать тот факт, что засмотрелся на эту улыбку.Рюноске Акутагаве, новенькому, ещё зелёному члену Портовой мафии четырнадцать, когда его жизнь принимает крутой оборот, сворачивая на тропу совсем иной жизни. Совсем не той, на которую он мог когда-то рассчитывать.