Греть его руки (Я.П. Гуро/Н.В. Гоголь, PG-13) (1/1)

С наступлением промозглой питерской осени руки Николая начинают мёрзнуть. Юноша никогда не говорит об этом напрямую, но Яков привык замечать все крохотные проявления Никкиного неудобства. Сжатые в кулаки ладони и постоянные попытки втянуть руки поглубже в рукава, нервные потирания пальцев, чуть посиневшие ноготки и ещё более белая чем обычно кожа. Гуро пытался убедить мальчишку одеваться теплее и носить перчатки, но, кажется, это нисколько не влияло на его ощущение температуры?— тот продолжал всё так же втягивать руки в рукава и потирать пальцы, но уже в перчатках, только старался скрыть это от Якова.С первым снегом становилось лучше?— Николаша румянился от мороза, а не бледнел от холода, ходил влюблённый в целый мир и переставал панически мёрзнуть. Достаточно было лишь одеться по погоде, чтобы сырой ветер не пробирался под куртку, и Николай переставал обращать внимание на любые неудобства. Но до снега ещё предстояло дожить?— пока что немногочисленные деревья едва тронуты листопадным золотом и то и дело принимается дождь.Дома было хорошо?— можно было набрать горячую ванну с пахучей пеной и с упоением плескаться там вдвоём, растирая мочалкой бледные длинные конечности любимого мальчика. Дома можно закутать Никки в плед, обнять его, уютного и смущённого, охватить холодные пальчики своими руками и сидеть так часами, под бесконечный сериал или хорошую книгу. Дома можно было целовать его долго и упоительно, чтобы любовный жар вытеснял промозглый холод, можно было ласкать тонкие бледные пальцы губами и дыханием.Дома можно было много чего, но на промозглых серых улицах и в гулком холодном офисе большую часть надёжных способов согревания использовать было нельзя. Оставалось только посматривать украдкой, да поджимать недовольно губы, наблюдая как любимый мальчик с каждым часом замерзает всё сильнее, а синюшная бледность распространяется с ногтей на красивые музыкальные руки. В такие минуты Якову нестерпимо хотелось оказаться как можно ближе, укрыть своими объятиями, согреть нежные ладошки своим дыханием. Иногда, когда коллеги оставляли их наедине, такое удавалось, Никки от недолгой ласки согревался быстро, покрывался жарким румянцем стыда, но не вырывался, только прислушивался чутко к шагам за дверью.Яков, деятельный и внимательный, выучил в отделе все укромные уголки, где можно укрыться от любопытных глаз коллег и всевидящих стеклянных взглядов камер. Каждые пару часов он старается вытащить Николашу своего из кабинета и скрыться с ним с чужих глаз, чтобы потискать его и зацеловать?— и удовольствие и польза. К счастью, с их неспокойной службой, предлоги выдумывать не приходится и ничего подозрительного в их частых отлучках не найдёт даже самый внимательный взгляд?— работа за пределами кабинета всегда найдётся.В остальное время остаётся отпаивать Гоголя горячим чаем с припрятанным в нижнем ящике мёдом. Сладкий терпкий напиток помогает не сильно, зато юноша может греть руки о горячую кружку. Яков отвлекается периодически от бесконечных документов, чтобы полюбоваться как тонкие бледные пальцы охватывают пузатые красные бока огромной кружки, как вцепляются в неё жадно и алчно, словно стремятся впитать всё тепло до последней крупицы.Впрочем, отвлекаться Яков старается не слишком часто?— от одного взгляда на точёные хрупкие пальчики ему становится не до работы, хочется отогреть эти дивные ладошки и воплотить парочку фривольных фантазий с их участием. Обычно Гуро приходит в себя на моменте ранжирования этих фантазий от тех что можно воплотить прямо сейчас и немедленно, до тех, для которых необходимы дополнительные условия. Но иногда взять себя в руки так быстро не получается, мечты туманят взгляд и учащают дыхание, и в себя Яков приходит только от деликатного Никкиного покашливания, тут же сталкиваясь с его укоризненным взглядом и покрытыми румянцем щеками. Знает, паршивец, какую власть каждый жест его над Яковом имеет, какие мысли взгляд его туманят.Гуро, на весь этот румянец и деланно строгий взгляд тут же изобретает парочку предлогов, чтобы отлучиться им из кабинета, а то и из отделения?— воплотить хоть парочку фантазий. Николаша поупирается, конечно?— как можно рабочий процесс саботировать! —?но жаркое дыхание и влажный плен шёлковых губ на холодных руках быстро отвлекут его от любых посторонних мыслей.