Всадник, не всадник и красное пальто (1/1)

Саша сидела в слабо освещенном керосиновой лампой помещении отделения, в самой глубине одной из двух клеток, подтянув к себе поближе ноги, обняв их руками и смотрела на окружающий ее странный мир. Толстые прутья решетки не пугали ее, казалось, что они ее единственная защита от всего того бреда, что творился за ними. Еще вчера все в ее жизни было не сказать, что хорошо, но вполне сносно. Любимая работа, подруги и друзья, книги и спокойствие, безопасность в ее небольшой квартирке, которую она так ценила. И все это закончилось в один миг. Она вспомнила все прошлое утро и была совершенно уверена, что машина ее сбила. И что после такого удара она уж точно не должна ходить и жаловаться только на одну небольшую ссадину на виске. Да, тело болело, но это была скорее боль усталых, чем разорванных мышц. Девушка сидела и тихо повторяла про себя ?я не должна была выжить, не должна была выжить?. ?Ты и не выжила? - флегматично ответил рассудительный внутренний голос, оплот ее спокойствия в кризисных ситуациях и спонсор того, что она дожила почти до четверть века без особого ущерба. Не выжила. Собственно, объяснить как-то по-другому то, где она оказалась, было сложно. Нет, можно было бы поверить, что ее, как в фэнтези романах внезапно перенесло в другой мир. Но не в это же? Как можно было поверить, что ее, человека, не верящего ни в бога, ни в черта, ни уж тем более в магию, перенесет в какой-то дурацкий сериал? Уж проще было согласиться на то, что она в коме и это ей просто снится. Как последнее яркое воспоминание. Почему нет? А измененная внешность героев, не совпадающая с актерами? Ну что ж, мозг приукрасил. Бывает. Почему нет. Девушка расправила ноги, встала, прошлась, разминая мышцы. Боль в голове медленно утихала. Она засунула руки в карманы джинс и не нашла там ничего привычного, только круглую монетку. Погладила ее пальцем, отчего-то успокаиваясь. Оперлась руками о решетку, осматривая остальное помещение.-Ладно, возьмем за аксиому, что я вляпалась вот в такую странную ситуацию. Будем считать это игрой или сном. Не важно. Я здесь. Они здесь. Задача – обеспечить себе как минимум интересное времяпрепровождение. Если уж я так умираю, то умру хоть с весельем. Квест живого действия с актерами, да, пусть будет квест. Почему бы и нет. Двери распахнулись, и казаки почти внесли какого-то человека, висевшего на них, и что-то лепечущего истерическим тоном про красную свитку и свиное рыло. Следом за ними в помещение шагнул и Александр Христофорович со своим тощим помощником. Гоголя с ними уже не было. Саша с интересом пронаблюдала, как довольно высокого и полного молодого мужчину силой запихивают во вторую клетку в помещении. Тот сопротивлялся, хватался руками за казаком и умолял его не отпускать. Когда те все-таки отодрали его от себя, забился за угол и высоким, на грани визга голосом заголосил какую-то молитву.Казаки, выполнив свою часть работы, из помещения тут же вышли.Александр Христофорович, выглядящий усталым и каким-то обреченно – сосредоточенным, снял треуголку, бросил ее на стол. Саша всмотрелась. Волосы от сериального героя тоже отличались. Русые, насколько можно было рассмотреть в слабом свете, с пробегающими по полотну тонкими паутинками седины, длинные настолько, что носил их полицмейстер, стянув черной лентой и спрятав остаток за воротник форменного сюртука. -Эй, что случилось? – тихо спросила девушка тощего помощника.-Ой, горе-то, горе, Хавронью, жену Черевика чертова сила забрала, всадник зарезал, - проговорил казак, косясь на начальство, - А у Поповича, вишь, приступ случился.-Тесаак, - чуть растягивая гласные, проговорил Бинх, зло косясь на подчиненного, - Тебе кто дозволял обстоятельства дела выбалтывать кому не поподя?-Да я ж… - начал было парень, но под взглядом начальства осекся, замолчал, глаза опустил, понимая, что действительно не как подобает, поступил. -Да замолкни ты, - рыкнул полицмейстер на второго заключенного. Тот, громки икнул и внезапно замолчал, смотря на мужчину огромными испуганными глазами. Александр Христофорович медленно сел на место, упер локти в стол, положил на них подбородок:-М-да… денек сегодня тот еще. Тесак, иди, пройдись по деревне, пусти слух, что убийцу мы поймали, пусть народ успокоится. И про знак не говори никому, слышишь? И про нечистую силу мелеть языком не смей. Понял? И Гоголю ничего не говори, по крайней мере, до утра. Нечего господину дознавателю тут под ногами мешаться. -Да, Александр Христофорович. -Ну раз понял, так иди. Парень напялил свою дурацкую шляпу и тут же выкатился из помещения, не забыв аккуратно прикрыть за собой дверь. Бинх внимательно осмотрел свои владения. На полу было натоптано. Это почему-то особенно сильно раздражало, хотя так здесь бывало почти каждый вечер. Поднял глаза к клеткам. Попович, сын приходского священника одной из соседних деревень, молодой еще парень, едва за 20 лет, известный всей округе своей страстью к замужним казачкам, сжался в комок углу и только беззвучно шептал что-то. Ко второй клетке переводить взгляд не хотелось. Но перевел. Оттуда на него из тьмы сверкали два необычно-синих глаза. Женщина стояла, опершись руками на клетку и чуть наклонившись, рассматривая его. -Что, опять всадник?-А вот вас это не касается?-Да с чего бы. Ваш всадник только женщин режет, а я женщина. Еще как касается. Полицмейстера, и без того растерянного и раздраженного, наглый тон девицы взбесил. Он подскочил из своего кресла и за несколько шагов оказался у решетки:-Я решу, что вас касается, а что нет! И вообще, не вам о всаднике спрашивать, вы мне так и не рассказали, откуда столько о нем знаете. Может вы его приспешник? Жертв выискиваете? Говорите.-Ага, выискиваю, прям обыскалась вся. Вещи мои вернете, тогда может что и скажу. Рука полицмейстера сама собой потянулась к кнуту, но он сдержался, вовремя вспомнив, что перед ним девушка. Пусть неизвестно происхождения и говорящая откровенный бред, однако девушка. Он досчитал про себя до десяти и выдохнул незаметно, не прекращая смотреть прямо в два синих огонька, так же внимательно рассматривавших его через прутья. -Вот что, посидите здесь ночку, подумайте. А на утро поговорим, с вами обоими. И что не было мен завтра этих ваших бредней. Ни про чертову силу, - он повернулся к поповичу, - Ни про смерти в других местах. Подхватив со стола свою треуголку, он вышел, хлопнув дверью. Саша посмотрела на мужчину, вжавшегося в угол камеры и теперь испуганными глазами смотрящего уже на нее. Взяла свою табуретку, перетащила ее ближе к решетке:-Ну здравствую, товарищ. Рассказывай, что у вас тут случилось. -Свитка… красная… И рыло, рыло-то свиное…-Ага. А теперь давай-ка поподробнее. Меня, кстати, Саша зовут. А тебя?-Се…Семен. ***Утро началось с премерзейшего ощущения тупой нарастающей боли прямо за глазами, ухудшевшей и без того отвратное настроение. В сами глаза словно песком сыпанули, но то чувство было привычное, часто после недосыпов бывающее, а сегодня и подавно, продремал-то он часа два от силы. Когда Бинх, уже приведший себя в приличный вид так, чтоб от него местные не шарахались за нежить принимая, поднимался по ступням своего отделения, уже рассвело. Перед дверью он ненадолго остановился инстинктивно, прислушался. Из помещения раздавался знакомый, родной уже почти чуть заикающийся голос его бестолкового, но старательного помощника:-Да что вы, Александр Христофорович не такой. Суровый он, так то по службе положено. Но справедливый и честный. Вы только не слушайте, что люди болтают, они от обиды на нрав его резкий.-Тесак! – почти взревел Бинх, врываясь в помещение. На него уставились две пары глаз: одни коричневые, испуганные, но чуть не светящиеся преданностью и услужливостью, другие холодные, синие, сапфирами из-под растрепанных волос выглядывающих. Прямо у его стола сидел казак-помощник и странная женщина, закутанная в свое странное пальто. На столешнице располагались несколько мисок и большая кружка. В нос ударил запах трав и горячей, только приготовленной еды, в животе тут же противно заурчало. -Утро доброе, - подняла в знак приветствия кружку женщина и добавила – Вы б не кричали так. Сема только заснул пару часов как, шок у него, пусть бы выспался. -Вы что здесь устроили?-Я так это… Александр Христофорович…- тут же вскочил Тесак и как-то засуетился, незаметно пытаясь встать между раздраженным начальством и пленницей. Но та встала сама и чуть задвинула парня себе за спину:-Завтракаем мы тут. Завтрак – основа приличного дня. Вы присоединяйтесь, вам тоже полезно будет. Я-т обычно кружкой чая обхожусь, но что-то за последние пару дней проголодалась. А тут ваш помощник заскочил. Оно, знаете, морить голодом заключённых вроде как противозаконно. Вот и служит он честную службу. Помогает всячески. Хороший парень, зря рычите так с утра. Александр Христофорович хотел уже взорваться, давая выпуск всколыхнувшейся в нем ярости, но так и застыл на месте. Чуть подумал и понял, что в целом женщина-то говорит вполне разумную вещь. Сам-то он и не додумался, что она голодной может быть. -Но кто разрешал выпускать из…-Ой, а вот это моя вина, каюсь, я уболтала. Но, в свое оправдание скажу, что убегать я все равно не планировала. По крайней мере до вашего прихода. -Интересно знать, почему это я должен этому верить?-Ну, это было бы глупо, после того, как я всю ночь вашего пострадавшего разговаривала. Вы, кстати, знать хотите, что там случилось?Бинх от удивления и непонимания происходящего только кивнул.-Ага, чудно, да вы присаживайтесь, присаживайтесь. Завтрак, опять-таки горячий, на пользу пойдет. Степ, а ты еще отвара этого не принесешь? Все, меня сторожить не надо, от господина Бинха я точно не сбегу. С твоими-то рекомендациями. Тесак оглянулся на начальство, но не услышав окрика, рванул из помещения за отваром. -Так вот, Александр Христофорович, - Саша уселась на табуретку напротив полицмейстера, придвинула к нему тарелку с горячими галушками, - Вы ешьте, ешьте. Так вот. Давайте меняться. Я вам все, что от поповича узнала, а вы мне мои вещи обратно. Александр Христофорович чуть сощурил глаза:-А вот этого вам не положено. О ваших вещах отдельный разговор будет.-Хорошо, - покладисто согласилась девушка, - А расческу хоть дайте? Знаете ли, с длинными волосами без расчески сложно. Сами же небось знаете. Бинха ожег стыд. И правда, девица же была из приличных, да и если бы не была, то отбирать все необходимое для простого утреннего туалета, было верхом неприличия с его стороны. Он быстро дернул ручку одного из ящиков стола, в котором на самом верху лежал его собственный гребень с резной ручкой, привезенный когда-то давно еще и Петербурга. Протянул расческу девушке. Та тут же широко, открыто, благодарно улыбнулась, давая на секунду любоваться своим необычным лицом. Быстро подцепила из его руки гребешок и тут же стянула с волос то, что их скрепляло – какой-то странный мягкий круглешок, начала водить зубчиками по полотну, распутывая, прочесывая. Взгляд задержался на этом плотном, слегка вьющемся каштановом потоке, в котором нет-нет и мелькала рыженькая искорка. -Так вот. Я тут поговорила с Семеном. Он, понятное дело, в шоке. Ох, эти верования в чертовщину кого угодно с ума сведут. Вы, надеюсь, во всех этих чертей не верите? – дождалась неуверенного кивка, -Ну и отлично. Вы ешьте, ешьте, остынет все. Собственно, что мы имеем. Дождался попович, пока Черевик, это муж пострадавшей, я так понимаю, уйдет. Дочь, приемная, я так поняла, в это время с подругами гуляла, а мужа, собственно, до поздней ночи никто и не ждал, потому как пьет Черевик крепко, да и дела у него какие-то были. Заседали наши голубки, значит. Кстати, не в первый раз заседали. Заседали, дело вроде шло ко всякому неприличному. Но тут в дверь постучали, за ней оказалась эта пресловутая красная свитка, ну, о которой он вчера говорил. А потом видения начались у них про свинью и вот это вот все. Сема считает, что дьявол за ними пришел. Только вот тут есть интересные детали…Девушка, явно увлеченная своим рассказом, закончила чесать волосы, распустила их по плечам и по старой дурной привычке начала локон на палец накручивать. Когда висок и ссадина на нем скрылись под плотным полотном поблескивающих на свету волос, Бинх глубоко в душе выдохнул. Он уже успел давненько догадаться, что тот удар пусть и случайно, но нанес он своей дверью. И гадал теперь, не стал ли он причиной сумасшествия девицы. -Хавронью закололи, рисунок на печи нарисовали, тот что, всадник рисует. Только вот спорить могу, что это не всадник никакой.-И почему же вы так считаете?-Вы есть начните, а я потом объясню. А то вон уже на зомби похожи. Полицмейстер хотел резко ответить, но не стал, в животе действительно подводило от голода. Притянул к себе тарелку, взял вилку и вопросительно глянул на женщину.-Ну и чудно. Так вот, смотрите. Не всадник это, потому что Сема рассказывает, что подругу его ножом в сердце закололи. А раньше всадник горло резал. С чего бы ему тактику менять? Да и кровь.-А что кровь? Ее там полно было.-В том-то и дело. Что там крови полно. А раньше в трупах, которые вы находили, ее и не было. А значит это не всадник, на него все спихнули просто. -Значит Семен сам и прирезал зазнобу. -Не, ну он не смог бы. По бабам бегать – это да. А так вы на него посмотрите. Он же муху убьет – полдня замаливать будет. Хороший же парень, ну кроме любви к женскому полу. Ну так вот. Не он это. Да и про видения свои он не придумал. Говорит, обоим казалось.-Ну и то это значит? – недовольно пробурчал Бинх.-Я его о деталях поспрашивала. Так он вспомнил, что в этот раз в хате пахло как-то не так. Непривычно, не едой, а чем-то резким, странным. И перед появлением свиноликого особенно сильно запахло. Я б сказала, газом траванулись. Ну так у вас тут до газа когда еще дойдет, дай бог через полтора столетия. Но что-нибудь странно пахнущее я б на вашем месте в доме у Черевика поискала. - Ну и кто ж тогда убил?-Ну, идея у меня есть. Но вот ее я вам выскажу только за возможность нормально помыться. А пока извольте мыслить сами.Дверь распахнулась без стука, и на пороге появился взлохмаченный, чуть задыхающийся Гоголь.-О, доброе утро, Николай Васильевич. Как ваше ничего? – улыбнувшись, поприветствовала Саша застывшего посреди комнаты писаря. Тот с удивлением пялился на мирно завтракающего Бинха и сидящую напротив с распущенными волосами Сашу. -Александр Христофорович!-Что, господин дознаватель? Дознаваться пришли? Ну и чудесно. Над вашим предложением Александра Сергеевна, я подумаю, а пока, не обессудьте, - он поднялся со своего места, сделав вежливый жест в сторону клетки.-О, конечно, конечно. Я подожду вас там, только прихвачу что-нибудь интересное почитать. Девушка, подхватив странную заколку с столешницы, двумя движениями уложила волосы в хвост, без какого-то спроса раскрыла одну из дверец шкафа, вытащила оттуда один из томов в темной коже, и направилась прямиком в клетку. Бинх только хмыкнул, провернул ключ в замке и заметил, разглядев наконец, какую книгу она взяла:-Там на немецком.-О, это не самая большая проблема. ***Спустя едва ли полчаса в комнату вернулся Тесак, начал стучать ключами, отпирать клетку с поповичем.-Эй, вставай, Александр Христофорович выпустить вас велели, давай - давай, неча казенное место занимать. Выпроводивши неудачливого любовника за порог, он вернулся, подошел к клетке с сидевшей в ней девушкой, и заговорил:-А вы, Александра Сергеевна, правы оказались, ну что не всадник это, там знак, оказалось, неправильно намалеван. -О, чудно. Хату-то хоть обыскали?-Отож. Александр Христофорович сейчас руководит там с господином Гоголем. -Ага, а нашли что-нибудь странное? Ну, что пахнет не так как нужно?-И это есть, - доверительно сообщил казак, - Они как в хату вошли, как обсматривать стали, Александр Христофорович первым делом все обнюхал, да и вынюхал свечку странную, с сердцевиной какой-то не восковой. А вы, простите, ведьма?-С чего ты это взял, Степан? -Ну появились странно, одежда на вас бесовская, ну и отгадали все, даже не видя хаты, - застеснялся парень. -Так, я точно не ведьма. Вот уж можешь мне поверить. Отгадала я просто. Немного логики и все понятно. А на счет остального. Ох, Степка ,если бы я сама понимала, как так получилось.Парень облегченно вздохнул, перекрестился:-Вот оно и чудно. Дверь распахнулась, вошел Бинх, а за ним мощный высокий, широкоплечий казак, уже разменявший пятый десяток и объемы имеющий отнюдь не только за счет плеч. Александр Христофорович, невысокий, поджарый, на его фоне и вообще смотрелся мальчиком молодым. Однако старый казак шел, почтительно зажав в руках шапку и склонив голову. -Садись. Рассказывай, что вчера вечером делал и где был? – строго бросил полицмейстер, сам усаживаясь в свое кресло и доставая чистый лист бумаги. -Так в кабаке я был, с Грицко, свадьбу обсуждали. -Свадьбу, значит, а потом пошел и убил ее?-Да не делал я этого, Александр Христофорович. Говорю же, в кабаке сидели, о свадьбе сговаривались. -Ой не ври мне. Смотри, по сговору в Сибирь вдвоем пойдете, а так хоть Грицко на свободе останется, жениха дочь твоя не лишится. -Да не делал я этого. -Гхмм, простите пожалуйста, - на неожиданный женский голос обернулись все, - А вот вчера в кабаке никто ни с кем случайно не подрался? Или там чего еще знаменательного не было?-Как не было, было. Грицко и подрался с заезжим цыганом, я и разнимать их полез. -Александр Христофорович, вы б спросили местных выпивох, было такое и во сколько. А вы, простите, как вас зовут? -Солопий я, Черевик.-Ага, так Солопий, а можно личный вопрос. Вы совершенно случайно в химии не разбираетесь? -В чем? Не, с бесовщиной всякой мы не водимся, - казак сплюнул на пол и перекрестился, а затем сконфуженно обернулся на неодобрительно на него косящегося полицместера. -Вы, Александра Сергеевна, не в свое дело не лезьте. И не мешайте. -Да я и не лезу. Просто любопытствую. Солопий, а Солопий, а жена твоя дочери, ну которая замуж собралась, матерью приходится, родной?-Да что вы, змеюка эта подколодная мачеха ей. Связался на свою голову, так она доню мою изводит и так, и этак, и замуж идти не давала. Гадина, лучше бы сам уже прибил ее, паскуду. -Ага. И последнее, Александр Христофорович можно? – Саша перевела глаза на полицмейстера, уже понявшего, куда она клонит, и с крайней внимательностью рассматривавшего казака. -Спрашивайте. -А дочь ваша в последнее время домой ничего странного не приносила? Травы там какие необычные или еще что подобное?-Да не, вроде. Какие травы. Шо у нас необычного может быть. Хотя вот на ярмарке когда были, свечку у цыган сторговала, хату красить хотела.-Эту свечу? – тут же вытащил из кармана огарок полицмейстер и показал казаку. -Да вроде эту, только что ж у нее за сердцевина такая странная. -Ну, это мы еще установим. У убийцы и спросим, что там внутри. -Так кто ж убил ее, паскуду?-А вот это, Солопий, дело интересное. Дочь твоя мачеху припугнула и прикончила. Видать совсем жизни ей не давала, - спокойно и сухо заключил Александр Христофорович.Здоровый казак взревел:-Не тронь дочу, - и рванулся с места через стол к полицмейстеру. Но натолкнулся на направленное на него дуло пистолета.-А ну сядь, Солопий. Сядь. Ну что поделать, убила твоя дочь. Тому доказательства мы еще найдем. И по закону все будет.-Что ж с ней теперь будет?-В Сибирь пойдет, что ж еще. -Нельзя ее в Сибирь! – казак рухнул обратно, заговорил молящим голосом, - Нельзя, погибнет же доню там, не губите, единственная она у меня, серденько мое. Все, что хошь отдам, не губи!-Это убийство, Солопий, а значит должен быть и убийца, и он должен быть наказан. -Я! Я убил, меня пиши, меня в Сибирь шли. Я эту гадюку придушил, своими руками.-Прирезал, - флегматично поправил Александр Христофорович, что-то записывая на листе, - ты же понимаешь, что с таким признанием Сибирь светит тебе?-Да что уж там, пойду. Только позвольте мне перед этим свадьбу дочери справить? А? Погуляю хоть напоследок и пойду. Под вашим присмотром. Александр Христофорович замолчал. Откинулся в кресле, незаметно повел глазами на Сашу. Тесак что, верный помощник молчать будет о таком деле. Он-то понимает, что закон во благо нарушается. А странная барышня? Саша старательно делала вид, что вообще не слышала последнюю часть разговора, забилась в уголочек, книгу на коленки положила и читала в ней. Только успел он поймать синюю искорку блеснувшую, когда она бросила на него быстрый взгляд и глаза сразу спрятала. Вздохнул про себя Александр Христофорович:-Подумаю я Солопий, подумаю. Только слышишь, ни слова, ни полслова никому о том, что здесь было. Понял?-Понял, не дурак. -На вот, подпиши бумагу. Казак оставил кривую загогулину вместо своего имени. -Тесак, под твою ответственность. Приставь пару казаков покрепче. -А вы?-А я пойду пройдусь, воздухом подышу. Душно здесь. ***К ночи Александр Христофорович вернулся на вверенную ему территорию. Постоял, посмотрел на свернувшуюся калачиком, спящую сидя, девушку, книгу к себе прижимающую. Вздохнул тяжко и специально громко загремел ключами. Саша дернулась, просыпаясь, выронила книгу и непонимающе заморгала. На лице ее отразился откровенный испуг, что внезапно неприятно резануло по душе полицмейстера. Он привык, что его недолюбливают и побаиваются местные крестьяне и казаки, но ее, как и других приличных людей, пугать совершенно не хотел. Девушка медленно спустила ноги вниз, мотнула головой, приходя в себя, подняла с пола книгу:-Что такое?-Пойдемте. -Куда? Вы нашли мне камеру понеудобнее?-Там баню затопили, я же обещал вам. -Вообще-то нет, не помню, что бы вы что-то прямо-таки обещали, - сварливо отозвалась девушка, встала с лавки, потянулась, расправляя затекшие конечности, - Но спасибо. Действительно, спасибо. Горячая вода – это прямо-таки мечта сейчас. Полицмейстер отступил вбок, пропуская девушку. -А если вы меня еще и накормите, то я всерьез начну считать, что вы не такой уж и плохой человек, Александр Христофорович, честное слово. А если еще и вещи мои вернете…-Я подумаю. Нам сейчас идти через деревню, вы не могли бы застегнуть пальто? Люди здесь дикие, им даму в мужских штанах итак непривычно видеть. А ваша остальная одежда будет их, хм, смущать. И так сплетни по деревне уже поползли. -Смущать? Крестьян? Или вас? – девушка хихикнула, но запахнулась. Горячая вода и пар быстро привели девушку в себя. Выходить из душного, пропавшего какими-то травами помещения не хотелось, хотя она и чувствовала, что с каждой минутой ей становится хуже. Тело продолжало болеть, но размятое, прогретое, постепенно становилось ее привычным телом. Думалось плохо. Хотелось только заснуть здесь, проснуться на своей кровати и больше никогда не попадать в подобные глупые ситуации. Но надежда на то, что это не по-настоящему таяла с каждой минутой. А после того, как Саша слегка обожгла случайно руку, растаяла и вовсе. В конце концов, придумать ситуацию, в которой ее лежащее в коме тело мало что могло ожечь в больничной палате. Ощутив, что уже теряет сознание, она вышла. Вытершись неприятно-жестким холщовым полотенцем, натянула на себя одежду, поморщившись от ощущения ее несвежести. Александр Христофорович ходил из угла в угол небольшой комнаты, выделенной в его доме для гостей. Обставлена она была просто – стол, кровать, да небольшой шкаф, пара табуреток, но в деревне и это почиталось едва ли не роскошью. На столе остывал ужин. Полицмейстер нервничал с каждой минутой все больше, так как женщина совершенно не торопилась. Наконец дверь стукнула, открытая рукой казака, приглядывавшего за тем, чтоб пленница не сбежала. В переднюю вошла его странная гостья. Чуть замешкалась, но разглядев, откуда идет свет, прошла в эту комнату. Александр Христофорович в первый момент застыл, увидев представившееся ему зрелище. Мокрые волосы вьющимися, словно небольшие змейки, локонами падали на плечи девицы, вымочив ее странную одежду, сделав еще более неприлично облегающей. На худом, с острыми скулами лице мерцали темно-синие глаза, и он мог поклясться, что днем они были светлее. Девушка мягко улыбнулась, изящно изогнув тонкие, идеальной формы губы:-Ну что ж, что меня ждет теперь?Полицмейстер моргнул и вернулся в привычный ему мир со всеми мелкими делами и заботами. -Ужин, а затем постель. Но завтра с утра вы должны будете со мной вернуться в отделение. Честно говоря, не представляю пока, что с вами делать. А потому пока все будет так. Пока распоряжения из города другого не придет. Ну, располагайтесь. Он сделал жест рукой в сторону стола и шагнул навстречу, чтобы разминуться с Сашей и выйти. -А вы? Вы уже поужинали? И вообще, чей это дом?-Мой. Так что можете располагаться спокойно, вас никто ночью не потревожит, можете не беспокоиться. -Ваш? Как мило. Так все-таки может вы меня не бросите и составите компанию за ужином. Или вернете мои вещи?-Ваши вещи, да. Но раз уж вы любите условия, то я верну их вам, в обмен на то, что вы ответите мне на несколько вопросов. -Хорошо, - просто согласилась девушка, проходя мимо мужчины и усаживаясь за стол, - Только чур во время еды. На стол перед ней легли оба ее кастета. -Что это такое и почему это было у вас?-Эм, а вы, я смотрю, на мелочи не размениваетесь. У вас тут такого нет, что ли?-Есть, потому меня и интересует, почему у девушки в вещах я нахожу такие вещи. И такие тоже, - рядом лег походный нож в тканевых ножнах среднего размера. -Ну как вам сказать… Скажем так, я люблю чувствовать себя в безопасности. А там, где я жила, для этого все-таки стоит иметь что-то весомое. -Вы утверждаете, что умеете этим пользоваться? -Ну да, а что? – Саша сгребла оружие и под пристальным взглядом полицмейстера рассовала по карманам, - Что больше ничего интересного не нашли?-Нашел, - нехотя признался мужчина, садясь напротив. Они проговорили около двух часов, сначала холодно выясняя назначение всех вещей, показавшихся странными в рюкзаке девушки. Но постепенно Александра Христофоровича все больше захватывала странная, невозможная и совершенно странная история Саши, ее жизнь, казавшаяся слишком невозможной, но при этом чем-то манящей, интересной. Под самый конец он уже хотел спросить ее о записной книжке и книгах, но сдержал себя, решив, что подобный интерес будет истолкован и вовсе неверно. К полуночи, когда луна уже вовсю светила в окна, он заглянул в комнату своей гостьи, убедился, что она спокойно и глубоко дышит во сне, свернувшись калачиком под одеялом. А затем быстро оделся в простой черный кафтан крестьянского кроя, натянул на голову обычную шапку, оставляя свою приметную шляпу на столе в комнате, быстро собрал разной еды в небольшой мешок, закинул его за спину, и, прислушавшись напоследок к тишине в доме, выскользнул наружу. Его дом стоял практически на окраине деревни, поэтому его ночную прогулку углядеть было некому. Мужчина, напоследок оглядевшись, убедившись, что ближайшие соседи давно уж потушили свет в своих хатах, быстрым бодрым шагом двинулся в сторону видневшейся невдалеке лесной опушки. В маленьком, уже начавшем уходить в землю, охотничьем домике светилось окошко. Там, внутри, в единственной комнате, за небольшим колченогим столиком прямо на импровизированной узкой кровати. Являвшейся по сути двумя составленными между собой лавками, покрытыми тюфяком и парой тулупов, сидел Яков Петрович Гуро, с необычайной элегантностью столичного денди наслаждался остывшим поздним ужином и выслушивал доклад диканьковского полицмейстера, нервозно расхаживавшего взад вперед по небольшому оставшемуся свободным помещению. -Какие же вы все-таки интересные вещи рассказываете, Александр Христофорович! – с нескрываемым восторгом, который чрезвычайно смущал полицмейстера, проговорил Гуро, откусывая от здоровенного куска хлеба. -Нет, вы только подумайте, какая прелесть сообразительная. И с этой свечкой как удачно подсказала. Знаете, когда вот это все закончится, я заберу ее в Петербург, столь сообразительный ум упускать нельзя. -Вот уж позвольте, Яков Петрович. Мы с вами понятия не имеем, откуда она взялась. Пусть сначала определится, что она к убийствам никакого отношения не имеет. -А вы, дорогой Александр Христофорович, все еще думаете, что она его имеет? – хитро прищурился Гуро, вгрызаясь в куриную ножку. -Думаю, Яков Петрович. По-другому, уж извините, объяснить ее осведомленность в деталях убийств я не могу. Да и остальные странности не внушают доверия, знаете ли. -Ну, тогда хорошо, что это решать не вам, а мне. Следующей ночью, будьте добры, приведите ее сюда. Поговорим с вашей необычной. -Стоит ли?-Стоит, стоит. -Может вам и этого вашего Гоголя привести, а? Может вы его отправите отсюда куда подальше? – с некоторой надеждой спросил полицмейстер, искренне разочарованный, что первоначальный план столичного дознавателя – сымитировать свою смерть и услать по этому поводу Гоголя обратно в Петербург, не сработал. -Ну уж нет, Александр Христофорович, как можно? Николай Васильевич с таким усердием взялся за это дело, так старается. Вон и сам смог догадаться, что не Всадник эту вашу Хавронью зарезал. Кстати, а вы ему сообщили, что нашли настоящую убийцу?-А вот этого я делать не должен, Яков Петрович. Это дело только в моей юрисдикции, - раздраженно проговорил полицмейстер, - Сообщать о следах всадника этому мальчишке – это одно. Но вот в мою службу попрошу вас не лезть. Гуро совершенно невоспитанным образом махнул в сторону собеседника рукой, призывая его замолчать, а сам с подозрением уставился на единственное в избушке окно, мутное, не дававшее нормального обзора. -Ну-ка, Александр Христофорович, вы рассказывайте что-нибудь, да погроме, - почти прошептал Гуро, вынул из-под тулупа свой странный, несколько зарядный пистолет и тихой тенью двинулся к двери. Александр Христофорович начал громко рассказывать, как Гоголь не дал отпеть тело, велел его осмотреть и для того вызвал местного пьяницу – доктора. Который и подтвердил, кроме всего прочего, что кровь убиенной осталась вполне на месте. Гуро тем временем подкрался к двери и тихо открыл ее, выскользнул наружу. Там, в темноте ночи раздался звук упавшего на землю чего-то деревянного и тихий вскрик. Бинх выскочил вслед за дознавателем и быстро заморгал, пытаясь в непривычной тьме рассмотреть, что же происходит. Ярко выделяющийся в своем красном пальто Гуро направил пистолет чуть в сторону от светлого места у окна, на земле под которым лежало бревнышко, на котором и стоял видимо подслушивающий. -Ну что же вы, выходите, раз уж пришли сами. Мне бы очень не хотелось вас случайно ранить! – Спокойно и громко проговорил дознаватель, и в ночи шевельнулась тень, которую Бинх сразу и не заметил. Тень двинулась вперед, подходя ближе, и оказалась одетой во все черное, сливающееся с окружающим миром, словно дух какой из рассказов Тесака, давешней необычной гостьей. -И что же вы здесь делаете, позвольте поинтересоваться?-Ну, тут такое дело. Понимаете, Александр Христофорович ушел в ночи, а я человек любопытный уж очень. Да и интересно было, почему именно он меня еще не отправил никуда из деревни. Да еще к себе домой привел. Ну я и решила тоже прогуляться, и вполне результативно. С воскрешением вам, господин Гуро. Я же не ошибаюсь?-Ну вот видите, Александр Христофорович, а я ведь говорил, что опасно было подобную даму из клетки-то выпускать. Ну что ж, будем знакомиться. Пойдемте, что ли внутрь, что здесь мерзнуть.