Глава 29. Заключенная сделка. (1/1)

Квартал выглядел на удивление пустым для воскресного вечера. Будто неизвестный мор, выкашивающий, впрочем, только любителей азартных игр, проституток и бандитов, прошелся по местным улицам и собрал свою жатву. И, наверное, это насторожило бы русских — появись у них привычках выглядывать в окна, и хоть немного включать освещение в своей вечно полутемной дыре. Но, увы, и потому обман темного вечера и неоновых клякс улицы только путал человеческий глаз, создавая иллюзию, что все нормально. Все как всегда.Бар окружили неплотным и ненавязчивым кругом. Пара парней приютились у соседнего магазина, делая вид, что увлеченно изучают витрину, кто-то облокотился на столб, а еще тройка зашла в подворотню, контролируя выход для персонала. Босс усмехнулся, подходя ко входу и бегло облизывая губы. Костяшки пальцев отсчитали короткие, четкие удары по закрытой деревянной двери. И даже сквозь ее полотно можно было почувствовать, как в едином страхе замолчали люди по ту сторону.Хван не особо разбирался с тем, кто открыл дверь. Четко поставленный удар оглушил человека, а знакомо отдающийся в руке хруст чужих костей дал понять, что как минимум один нападающий встанет не сразу. Тишина улицы быстро нарушилась сегодняшними планами.К чести русских, хоть они и понимали, что заперты в небольшом здании без хоть какого-либо весомого оружия и буквально окружены, дрались они словно насмерть. Вылетая наружу с пустыми бутылками и кастетами, неудавшиеся мафиози быстро натыкались то на директора лично, то на остальных, и мигом теряли прежний боевой запал. Тела быстро валились на землю, создавая препятствия, о которых спотыкались не самые трезвые русские, а хруст костей, звон стекла и скрежет падающих на асфальт ножей создавали свою музыку вечернего квартала. Из подворотни доносились подобные звуки — кто-то рискнул побежать в заднюю дверь и нарвался там на не менее теплый прием.Хунсок то и дело бросал взгляды на директора, стараясь быть недалеко. Русские казались бесконечными, кулаки начинали болезненно ныть, и текла с них уже далеко не только чужая кровь. Конечно, удары ногами все также хорошо сносили противника, а при удачном стечении обстоятельств и вовсе опрокидывали одного на других, но все же тело еще не окончательно восстановилось после нескольких лет тишины и покоя. И подогревало только пульсирующее где-то в голове знание - там, внутри этой полутьмы и красного неонового света, сидит тот, кто ответственен за смерть матери. И он свое получит сполна.- Это все?- хохотнул Чхольбом, отшвыривая в сторону очередного худощавого и плюгавого члена местной банды, а затем тыльной стороной ладони вытирая разбитую кем-то губу. Плотоядная улыбка хищника осветила его лицо.- Быстро ваша матрешка закончилась!Отпнув одно из валяющихся прямо в проходе тел и с какой-то деловитой насмешкой поправив воротник рубашки, директор перешагнул порог русского бара. Хунсок настороженно глянул в темный проем двери, хмурясь, а потом быстро шагнул следом. Оставшиеся на улице ребята не рискнули следовать внутрь, чтобы не создавать толкучку, а стали оттаскивать в сторону побитые тела. Для триумфального выхода начальства нужна более-менее приемлемая атмосфера.Годзяев сидел на барном стуле, облокотившись на стойку и лениво постукивая пальцами по стакану с остатками водки на дне. Черные волосы давно тронула седина, морщины испещрили лицо, а темнота и тусклый свет помещения вовсе не прибавляли ему молодости. Будто бы простой, уже пожилой мужчина. Терроризирующий округу добрые двадцать лет.- Антон, разберись,- качнул Владимир ладонью, поднимая стакан и залпом допивая алкоголь. Стоявший подле помощник кивнул, с сухим хрустом разминая костяшки пальцев и грозно хмурясь.Он сделал несколько широких шагов вперед, и не успел Хван даже среагировать, как мощный удар снес Антона с ног, отшвыривая на столы для посетителей. Грохот падающих стульев, заскрипевших ножками по полу столов и гулко рухнувшего тела разнесся по пустому бару словно громовой раскат, сотрясая тонкое стекло бокалов и бутылок. Чхольбом удивленно моргнул.Ким раздраженно махнул рукой, стряхивая с нее капли крови. Не хотелось долго возиться со всем этим делом, растягивая длинные речи о виновности и невинности. Да и к тому же, директору он обещал не трогать только главного. О подручных и прочих элементах речи не шло. И, судя по тому, как заинтриговано дернул бровью начальник, он явно не был против.- Действительно сильно бьешь, мальчик-красавчик,- хмыкнул Годзяев, отставляя в сторону стакан и слезая с высокого барного стула. Хван незаметно отступил в сторону, качая головой и открывая младшему путь к действию. Мешать отводить душу он не хотел — не стоило так издеваться над и без того пережившем не самые лучшие события мальчуганом. А поговорить можно и с человеком с не совсем красивым лицом и парой синяков на теле. Обычно разум это только проясняет, а предрасположенность к переговорам всегда улучшается.Владимир начал что-то говорить, но резкий удар ногой прямо в грудь опрокинул его на пол к корчившемуся от боли Антону. Снова разнесшийся по бару грохот затих, где-то в голове затихая звоном стекла. Хунсок подошел к упавшему мужчине, поднимая того за грудки и глядя прямо в темные глаза.- Прими ответственность за то, что сделал,- въедливый, полный злости сиплый шепот обжег лицо Годзяева, а затем новый удар, наотмашь прилетевший прямо в челюсть, откинул в сторону. Со стуком на пол упал зуб, утягивая за собой ниточку кровавой слюны. Владимир закашлялся, сплевывая на некогда новый паркет вязкую, красную жидкость и что-то лопоча на своем каркающем языке.- Видишь, Годзяев. Возмездие настигло тебя,- Чхольбом едва заметно кивнул, приказывая отойти. Хунсок бросил на валяющегося русского прожигающий насквозь взгляд, и покорно отошел. Раздражение пульсировало в кулаках, но сейчас это чувствовалось куда легче. Будто от пары простых ударов все то, что клубилось в душе раздирающей болью, начало отступать. Человек, которого он ненавидел за свою потерю и свои страдания, валяется в крови на полу и повержен, как физически, так и морально. С ним поступят так, как будет лучше всем. Не убьют, но лишат части чего-то очень важного. И была в этом какая-то своя справедливость.Директор усмехнулся, легко толкая по ногам валяющегося мафиози. В ответ сдавленно ругнулись на корейском, булькнув кровью, все еще льющейся изо рта.- Ну, Владимир. Мы с тобой сейчас будем деловые вопросы обсуждать, сядь ровно, приведи себя в порядок,- с легкой издевкой покачал Чхольбом головой, но все же протянул русскому руку. Тот шумно втянул в себя воздух, закашлявшись, и сжал протянутую ладонь, чтобы подняться. Сам Годзяев был слишком стар для драк, буйное прошлое отдавалось болью в костях и суставах, и даже несколько ударов, столь меткое нанесенных в не самые крепкие места, выбили его из колеи. Как, оказывается, неприятно быть старым и проигрывать молодым. Время не щадит никого.Антон, отнекивающийся от помощи и странно сдавленным голосом твердящий, что с ним все в порядке, налил обоим начальникам немного виски. Валяющиеся на полу стулья и отодвинутый стол прибрали, вернув бару вид спокойного полутемного местечка, а переговорщики сели за барную стойку. Отпив немного из бокала и раздраженно цыкнув от боли спирта, что отозвалась в разбитой губе, Хван расслабленно постучал пальцами по столу. Владимир покосился на него и кроваво сплюнул на пол.- Итак, думаю, ты не будешь спорить с тем, что проиграл,- начал Чхольбом. Никаких, конечно, бумаг для заключения договоров и прочего у них не было, но сделка, подкрепленная кровью, силой и страхом не менее прочная. Не такая, как те, что основаны на доверии, но выбора не было.- Да,- буркнул себе под нос русский. Он отводил взгляд, пряча глаза в стыде проигрыша, ровно как и стоявший за стойкой помощник. Директор же наоборот смотрел прямо и спокойно, как истинный уверенный в себе победитель, а прислонившийся к одному из столов и оставшийся в стороне Хунсок успел успокоиться и с едва заметным интересом наблюдал за разворачивающейся сценой.- Ты помнишь мои слова? Когда проиграешь, я заберу твою банду себе,- вкрадчиво напомнил директор. Русский тихо чертыхнулся сквозь зубы, ряд которых немного поредел сегодня. Но все же кивнул. Отнекиваться было бы глупо.- Но я тут подумал... Что мне делать с бандой оголтелых мордоворотов?.. Особенно если мои ребята лучше их,- чуть самодовольно кивнул Хван в сторону улицы, где русских собрали в компактную гору и уже вызывали скорую для оказания помощи по возвращению их обратно в ранг живых. Мафиози болезненно скривился и щедро отпил из нетронутого стакана.- Предлагаю сделку,- директор легко хлопнул ладонью по столу, и Годзяев покосился на него с тщательно скрываемым интересом и опаской. Никто бы не хотел терять собственную банду, но часто сделки бывали чуть ли не опаснее смерти.- Будешь работать на меня,- пальцы стукнули ногтями по столешнице, четким звуком отмеряя условия.- Отдавать шестьдесят процентов прибыли деньгами, и беспрекословно выполнять все, о чем прошу. Полиция и миграционные отделы от вас отвернутся, сможешь наконец работать в полную силу. В остальном — живи как раньше. Ну как тебе?С усмешкой выпрямился директор, снова поднимая бокал и отпивая глоток на удивление неплохого виски. В пабе воцарилась тишина.Русские замолкли, задумавшись. Нельзя было решить все с наскоку, как они привыкли, руководствуясь импульсивностью и мимолетными желаниями получить выгоду или избежать наказания. Да и гордость играла в головах — ведь в самом начале Годзяев кичился тем, что ни за что не согласится ходить под кем-то, даже на таких простых и частично в чем-то выгодных условиях. Но если раньше была возможность обдумать все в тишине, то сейчас такого не было.Антон наклонился к уху своего босса, что-то тихо и быстро нашептывая ему. Владимир скривился, будто от зубной боли, но все же чуть заметно кивнул. И с едва слышным вздохом обернулся к сидящему напротив, складывая губы в болезненную улыбку.- Хорошо. Пускай будет по-твоему,- протянул он руку. Чхольбом благосклонно кивнул и пожал ладонь со вспухшими от множественной тяжелой работы венами, крепким сжатием подтверждая заключенную договоренность. И хоть выглядела одна из сторон вовсе не радужно, это было не так уж и важно. Понимание и принятие придет позже. Сейчас главное договоренность и обещание. Рушить которые в бандитской среде считалось уж больно плохим тоном.Таким плохим, что за него и убить было бы не грех.Туфли стукнули подошвами о пол, и Хван снова поправил воротник, глядя на морально уничтоженных и немного физически поврежденных соперников. Что ж, все произошло быстро, точно и удачно, ровно как он и планировал. Не могут не радовать дела, которые идут хорошо.- Ну, до встречи!- махнул он рукой, переступая порог, и на миг ярко-красный неон с улицы тонко очертил абрис мужчины. Годзяев вздрогнул, будто лично Сатана заглянул к нему на стаканчик-другой, и ничего не ответил. Дверь бара аккуратно закрылась с тихим стуком.Огни русского квартала уже украсились официальными машинами полиции и скорой помощи. Врачи споро проверяли, кому помощь необходима, а кто вполне отделается мазью от синяков и парой пакетиков льда, а сияющие довольными лицами блюстители порядка уже распоряжались насчет того, чтобы забрать злостных нарушителей порядка в камеры предварительного заключения.Где-то за сиянием красно-синих проблесковых маячков знакомыми вызывающими цветами виднелась рубашка Чаннёна. Значит все, кто надо, вовремя мобилизовались и незаметно растворились на улочках квартала, позволяя полиции принимать всю похвалу и забирать все лавры себе. А на вышедших из бара мужчин и вовсе никто не обратил внимания.Ребята в гражданской форме и с рациями на ушах вежливо расступились, пропуская выходящих, и снова вставая стройными рядами защиты невинных прохожих от разворачивающейся важной операции. Договоренность есть договоренность, и несмотря на все творившееся в квартале, полиция молча соблюдала все обговоренное. Гнева высшего начальства все боялись больше, чем собственной совести. Да и молчала она, когда одни бандиты били других.Двери автомобилей хлопнули, отрезая от шума суеты улицы. Чаннён уже сидел за водительским местом, постукивая пальцами по рулю и, хоть и молчал, но всем своим видом очень просил поделиться хотя бы каплей информации. Хотя бы тем, удалось ли все провернуть. Ведь он, как и было приказано, даже не переступал порог яркого и красочного квартала.- Давай в сторону дома,- расслабленно махнул Хван ладонью, откидывая голову на спинку заднего сидения и прикрывая глаза. Помощник босса поджал губы, заводя двигатель, и взгляд, полный надежд, устремился на севшего на соседнее с водительским кресло Кима. Тот вздохнул, решив все же не терзать старшего сомнениями.- Все прошло как планировали,- тихо ответил он. Чаннён просиял, как ребенок, узнавший об отличной оценке за тест, и автомобиль взревел, с места резко врываясь в переплетение узких улочек с филигранной точностью.Черные джипы, словно призраки, ловко растворились среди обилия автомобилей работников, возвращающихся в свои уютные домашние мирки, исчезая с места сегодняшней сенсации. Машины телевидения и радиовещания уже мчали к кварталу, готовясь бороться за сюжеты экстренных вечерних новостей, а истинные виновники всеобщего торжества, ну или траура, спокойно ехали прочь. В сторону высотных многоквартирных зданий элитных жилых комплексов.