— 15 — (2/2)
— Боже, да иди нахрен, идиот! — закатываю глаза, шлепая ладонью по своему лицу, а затем напрягаю мышцы живота, помогая себе приподняться и сесть на кровать.
— Брось, тебе все равно нужно будет с ней поговорить о том, что случилось, во всяком случае выяснишь, прав я или нет, — с улыбкой пожимает плечами.
— Ты отвратительный человек, — вздыхаю, свешивая ноги с края кровати. Блондин чешет висок, приглаживая всклокоченные после сна светлые волосы. — Ты серьезно думаешь, что мне стоит с ней поговорить? — поднимаю на него серьезный взгляд, и Майк не менее серьезно кивает мне в ответ. — Хорошо, я... После завтрака я с ней поговорю.— Как она заставляет тебя чувствовать себя?
Не могу найти четких слов для ответа. Странный вопрос. Ровно такой же, как и ответ на него. Странный.
Она... Она заставляет меня себя чувствовать так, словно я хочу жить.
***Отчего-то сердце ломает грудину, пульс бьется где-то в горле, и жилка на виске пульсирует. Вроде бы, не в первый раз общаюсь с девушками, вроде бы, не впервые целуюсь, вроде, не первый раз прикасаюсь, а что-то внутри все равно неистово дрожит. Делаю глубокий вдох носом и выдыхаю ртом. Она не похожа ни на одну из них. Дженни ей и в подметки не годится. Еще никто не заставлял меня себя чувствовать так. Тепло, словно я уже сам не свой. Прочищаю горло, катя коляску из стороны в сторону. Мог бы толком ходить — мерил бы шагами коридор, кусая кулак, в попытках придумать, с чего начать разговор. К сожалению, оратор из меня неважный, да. Начать с того, что спрошу, был ли я плох? Майк внушил мне растерянность и сомнение. Начать с того, понравилось ли ей? Нет, Майк бы снова остался в шоколаде. Как насчет того, должны ли мы были? Возможно, уже лучше. Хотела ли она? Не уверен. Она ушла, ничего не сказав. Хотел ли я? Дико. Еще с того момента, как увидел ее в этом красном платье.Запускаю пальцы себе в волосы, шумно выдыхая. На коленях лежит тюльпан-оригами, сложенный из листков с моими рисунками. Корявый и неумелый. Даже видео-уроки на YouTube не исправят моего рукожопства. И все же тюльпан есть тюльпан. Она мне как-то подарила самолетик, я подарю ей цветок. Сейчас Санни, должно быть, где-то с Глорией, ну или нет, она где-то в большом зале. Во всяком случае бесполезно искать ее на улице, туда даже Майку неохота идти. Ноябрь. Самая настоящая осень с леденящим ливнем и холодом. И никакого намека на солнце. Тучи такие темные, что охота уйти в депрессию, закутаться в одеяло и пить горячий чай. А мне как-то подозрительно тепло на душе, словно позитив мне ввели под кожу кубами. Смотрю на дождь за окном и представляю капли дождя разноцветными. Так все будет казаться не таким печальным и серым. Таким все видит Санни Брайт? В таких цветах?Кое-что все-таки дает мне причину искренне радоваться: сегодня я навсегда избавлюсь от инвалидного кресла и перейду на костыли. А со временем и их помощь не понадобится.
Перестаю дышать, когда взгляд цепляет Сэм, идущую по коридору. Взгляд задумчивый, большие васильковые глаза смотрят в пол. Возможно, сейчас я прерву ее мыслительный процесс, но, Господи, меня сейчас буквально порвет от неопределенности наших... отношений?— Привет, С-Сэм.Девушка поднимает на меня взгляд васильковых глаз, коротко поджимая губы и выдавливая из себя "здравствуйте", а затем... А затем она просто проходит мимо.З... Здравствуйте?Вот так просто.Мимо.Словно вчера не было никакого поцелуя.
Будто это лишь моя фантазия.Словно я вообще ей чужд.— Сэм... — хмурюсь, кладя руки на колеса и принимаюсь следовать за ней. Она оборачивается, вздрагивая. — Сэм, постой! — черт. Кажется, все дерьмово. Окей, признаю, я не должен был ее целовать. Но... но игнорирование?.. Это как-то на Брайт не похоже. — Саманта! — восклицаю, и она наконец останавливается, слишком резко разворачиваясь ко мне лицом.— Ты меня звал? — спрашивает, складывая руки на груди.— Да-а-а, — тяну, невольно закусывая губу и ощущая, как от ее какого-то холодного и отчужденного тона по моей спине пробегаются мурашки. Неужели... неужели, все настолько было ужасно? — Я... Я хотел бы с тобой поговорить о том, что произошло вчера... — запинаюсь, с трудом сглатывая скопившуюся жидкость, и девушка принимается недоуменно хмуриться, переминаясь с ноги на ногу. — Все вчера было так... так... волшебно, и... этот поцелуй...— Извини, — Сэм меня перебивает, щурясь, — а мы знакомы? — присматривается, насторожено отступая на шаг назад.И сердце внутри, кажется, остановилось. Словно меня огрело по голове чем-то тяжелым. Не моргаю, на автомате отводя голову чуть в сторону. Эм... Это, что такой метод меня отшить, да? Бывало всякое. Взять Дженни к примеру, но метод "я тебя знаю?" на мне еще не испытывали. Мда, дело поворачивается очень круто.— Это... — издаю нервный смешок, неосознанно наступая ближе. — Это что, шутка какая-то? — хмурюсь, и Санни снова отступает на шаг назад, сохраняя между нами дистанцию. Внутри завязывается какой-то неприятный и тянущий ком. — Потому что если ты сейчас шутишь, знаешь, это совсем не смешно... — девушка по-прежнему смотрит на меня с недоумением, удивляясь каждому сказанному мной слову. — Я... Я думал... — обрывки фраз слетают с моих подрагивающих шершавых губ. А затем мне словно битой заезжают по ребрам и голове от осознания. Раз сто. Не меньше.
Санни Брайт смотрит на меня так, словно не узнает меня.Словно все во мне ей чуждо.И никакого солнца.Ни улыбки.
Никакого позитива.Только непривычное безразличие и холод васильковых глаз.
— Т-ты... Ты чего, Брайт, это же я... — подъезжаю ближе, но девушка снова отступает на шаг назад.— Не подходи ко мне, — выставляет перед собой руки и качает головой, отчужденно окидывая меня взглядом.
— Почему ты... Почему ты пятишься? Я не причиню тебе зла, Санни, — практически беру ее за руку, но она с визгом отпрыгивает от меня, отводя взгляд куда-то в сторону. — Санни, блять, да посмотри ты на меня!— Да не прикасайся ты ко мне! Я тебя не знаю! — васильковые глаза расширяются от страха, собственно, как и мои. Она выглядит так, словно действительно не шутит. И я ей, кажется, верю.
"Я тебя не знаю".
Блять.Серьезно? Так меня еще в жизни не отшивали.
Бля-я-ять.А если она не шутит, то... То как она могла меня забыть?Что за пиздец вообще происходит?— Санни, пожалуйста... — чувствую, как голос начал ломаться. И все внутри меня тоже. Кажется, даже глаза слезиться начинают. — Что с тобой? Это же я, Дилан...— Я тебя не знаю! Отвали! Я... Я не помню тебя! Я не знаю никакого Дилана! — срывается на крик, берясь руками за голову.
"Я не знаю никакого Дилана"?Ч-что?Ее крик заставляет все во мне перевернуться. Испускаю тихий и ломанный вздох. А это больно, оказывается, слышать от нее такое. Словно сердце вырывают вместе с клапанами из выломанной груди.Это... это что только что, блять, было?
Кто-то из врачей подходит к Санни Брайт, начиная просить ее успокоиться, обнимает ее за плечи, и девушка позволяет ему себя увести, окидывая меня холодным взглядом. Чужим взглядом. Таким, словно она меня не узнает. Она смотрит на меня и искренне не понимает, кто я такой. Не дышу, наблюдая за тем, как ее уводят подальше, в ее комнату. Что?.. Что с ней такое? Это, должно быть, просто ночной кошмар. Во сне бы отсутствие кислорода в организме не испепеляло бы мои легкие. Щипаю себя за руку, ощущая боль.Но это не сон. Это реальность.Я не сплю, и все это происходит на самом деле.***Ее взгляд.Она смотрела на меня так, словно не узнавала.Тело все время клонит вниз, но руки отчаянно упираются в металл костылей, держась навесу. Осознанно делаю шаг вперед по коридору, пытаясь привыкнуть к конструкциям, на моих коленях и щиколотках. Контролирую каждый шаг, прожигая взглядом пол. Трудно. Райли Кинг была против того, чтобы я так резко перешел с коляски на костыли, но я ручаюсь за свои силы. Странно осознавать, что ты уже не в коляске, но еще и не можешь полноценно ходить.
Будто все во мне стерлось из ее памяти, включая имя.По широкому коридору я передвигаюсь не слишком быстро, как хотелось бы. Райли сказала, чтобы после тренировки я нашел миссис Брайт, она, кажется, хотела со мной о чем-то поговорить. Да, сдается мне, нам действительно есть, о чем. Как насчет того, чтобы объяснить мне, что сегодня устроила Санни? Было бы неплохо.Черт, а самое паршивое это то, что меня бомбануло, причем сильно.
Если все это было лишь потому, что ей... Что ей не приятен был мой поцелуй, то можно было бы и сказать, я бы все понял, не впервой уже получать отказ. Конечно, было бы в разы больнее, чем после Дженни Харт, но я бы справился. Наверное. Но... Но это... Если... Если это была не шутка, то...
Черт, только бы не упасть. Контролирую каждый чертов шаг, тяжко вздыхая. Останавливаюсь у двери комнаты Санни и ее бабушки, нервно прочищая горло, а затем, упираясь на одну сторону, трижды стучу по поверхности дерева. Оттягиваю ручку вниз, открывая двери, и взгляд цепляет Саманту, крепко спящей на кровати, лежа рядом с Глорией.
— Дилан? — ее бабушка отрывает от внучки взгляд, переводя его на меня, тихо молвит и улыбается, убирая светлые волосы с плеча. — Я рада, что ты пришел.— Я... — едва ли выдавливаю из себя, щурясь. — Я, наверное, не вовремя... — киваю головой и уже, было, собираюсь разворачиваться и уходить, когда миссис Брайт меня останавливает.— Вздор, все нормально, проходи, — указывает чуть подрагивающей рукой на кресло рядом с кроватью. — Сэм спит глубоко и спокойно, ей ввели успокоительное, — поясняет, и улыбка на ее лице медленно исчезает. Она гладит девушку по голове, и Саманта неосознанно придвигается к женщине, удобнее располагаясь на подушке.Прохожу к креслу и с тяжестью опускаюсь на его поверхность, отставляя костыли в сторону. Лоб покрылся испариной, и голова гудит так, словно в черепной коробке целый рой.
— Вижу, у тебя большой прогресс, — Глория кивает на механизмы, фиксирующие мои ноги. — Ты молодец, Санни часто говорила, как гордится тобой, твоими достижениями.— Спасибо, — отвечаю как-то тихо и едва различимо.
— Знаешь, у меня как-то был друг, у которого тоже были проблемы с позвоночником, — она пожимает плечами, но начинает как-то по-доброму мне улыбаться, отчего на душе становится немного спокойнее, хотя ощущение, что все еще только впереди, не покидает меня, ни одну клеточку моего тела, — так вот у него ушло три года на то, чтобы заново научиться ходить.
— Вы сказали, что ей ввели успокоительное... Зачем оно понадобилось? И почему этим утром она сказала мне, что не помнит меня? — хмуро смотрю на Глорию, и женщина тяжко вздыхает. — Это что, какая-то шутка?— Боюсь, что нет, Дилан, — молвит, поджимая губы и бережно проводя рукой по коже щеки Сэм. — Но как же я хотела бы ошибаться... — в голосе слышится звонкая боль. — Я так надеялась, что это начнет проявляться позже, намного позже, чем у моей Ауры и Арчи... — миссис Брайт снова поджимает губы, и я ощущаю, как на дно желудка словно кирпичи падают. "Проявляться позже"? Заметив недоумение на моем лице, она принимается объяснять. — Она забывает все, Дилан. Санни просто забывает все."БАМ".
Оглушающее и разрушающее. Как будто на мину наступил.А Санни мне не лгала.— Хотите сказать, что она... Она... — не могу выжать из себя это слово. Не могу поднять на Глорию взгляд, вперив его куда-то между лопаток Сэм. Не могу. Не... — Это что, какая-то диссоциативная амнезия?— Это наследственная деменция, Дилан, — отвечает женщина. — Это передается по линии моего мужа Арчибальда. Это передалось моей Ауре, матери Сэм. Процент вероятности того, что и Сэм будет больна, был мал, но был. И вот оно в ней проявилось.
Это определенно все должно быть сном. Это не может быть реальностью.
Нет. Так...Так не бывает. Не может быть все так.
— Она... Она сказала, что не помнит меня... — едва ли заставляю себя поднять на Глорию взгляд, делая тяжелый вдох, словно с воздухом вдыхаю металл.— Значит, она пережила нечто очень эмоциональное, связанное с тобой. Ты для нее — словно эмоциональный триггер. Может, ты что-то сделал, как-то на нее повлиял? Не обязательно, что это могло быть что-то плохое. Что могло такого между вами произойти?— Я... Я ее поцеловал... — опускаю взгляд на спящую девушку, сжимая пальцы в кулаках. На губах Глории появляется тень улыбки, но только тень.— Она забывает очень важные для нее вещи, Дилан, а это значит, что ты значишь для нее очень много. Я не тот человек, кто должен тебе рассказывать о том, что будет дальше. Если Сэм захочет, она сделает это сама. И она тебя вспомнит, память всегда возвращается. Просто... Просто дай ей время тебя вспомнить. Дай ей причину тебя не забывать. Позволь ей найти что-то в тебе такое, из-за чего она не сможет тебя забыть.
Это не Санни в этом санатории из-за Глории.Это Глория здесь из-за нее.
Санни не просто работает здесь. Санни — пациентка.Почему-то хочется поддаться старым привычкам, уйти в депрессивный запой, закрыться, злиться на весь мир за то, какой он на самом деле несправедливый. Да как это вообще возможно? Да, продолжать рисовать всякую чернь и сбросить на нули все мое духовное развитие. Но что-то внутри не позволяет, а наоборот разливается по венам надеждой, светом. Мне дико и по старой привычке хочется уйти. Но вместо этого я аккуратно беру руку Санни в свои ладони. Пальцы у нее непривычно холодные. Словно вчера она действительно отдала мне весь свой солнечный свет, исцелив меня, но не оставив для себя ни лучика. Словно все Солнце и весь свет теперь мои.Она... Она меня не помнит.Но я заставлю ее себя вспомнить.
Она... Она не может меня забыть. Только не тогда, когда я снова начал жить, снова любить жизнь, снова любить кого-то.
Быть может, я не дал ей ничего, что можно помнить.Но Санни Брайт просто не имеет права стирать меня из своей памяти.
Кто-то захотел поиграть в "Счастье".А фишек для этой игры больше не осталось.