Глава 28. Возможности пирокинеза (2/2)

— Останусь, но только на таких условиях, — согласился Эвартс. Он дернулся в путах, и я заметил, что веревки его больше не держат. Они тлеют, как будто их подожгли.

— Какого черта ты делаешь?! — возмутился я на Йена.

— Это не я, — ошеломленно произнес он и перевел взгляд на Криса. Вокруг его руки образовался огненный ореол.»

Крис:

«Я просил их не искать меня. Конечно, я знал, что они вряд ли оставят меня. Я старался идти по тем улицам, где не сможет проехать машина. Они всё равно меня нашли. Рэй что-то сделал со мной.

Очнулся я уже в доме, привязанным к креслу. Йен говорит, что любит меня, но я ему не верю. Он ничего не сделал. Потом он попросил Хантеров что-то мне показать. Оказывается под одеждой они скрывали бинты, что скрывали следы ожогов. Меня наполнило удовлетворением, Йен всё-таки наказал их. Сайлент взял меня за руку и показал мне своё воспоминание. Я увидел, как он поджег на братьях брюки в области паха. Надеюсь, они всё поняли. Мне не важно, что говорит Йен, мне важно, что он чувствует. Слова могут обмануть, а эмпатия — нет. Если бы можно было описать его слова чувствами, я бы сказал «Мне не нужен мир без тебя». Нэйтан дал мне обещание. Я почувствовал, что Йен полностью с ним согласен. Потом я почувствовал жар. Рэй возмутился, что Сайлент использует свой дар, но оба перевели взгляд на меня. Вокруг моей руки образовался такой огненный ореол, как бывает у Йена, когда он приходит в ярость. Меня начало охватывать паникой. В руке появился не большой огненный шар.

— Крис? Это что, пирокинез? — тихо и испугано спросил Рэй.

— Успокойся, Крис, всё хорошо, — попытался утешить меня Андрас.

Мне стоило большого труда взять себя в руки. Я закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов-выдохов. Когда-то я радовался, что у меня откуда-то взялась эмпатия, а не какие-то более разрушительные силы. И вот теперь это случилось.

— Йен, что со мной происходит? — я надеялся, что он сможет мне всё объяснить.

— Я не знаю. Но ты не волнуйся, — он перевел вопросительный взгляд на Нэйтана.

— Учитывая, что у тебя прорезался такой опасный дар, тебе нужны тренировки, — заметил Вайсс. — Заниматься этим будут Йен и Акира.

— А Акира-то почему? — мне не хотелось бы причинить ему боли.

— Во-первых, он сможет остановить твою силу, если она выйдет из-под контроля, во-вторых, тут может пригодиться его видение силы с кинетической точки зрения.

— Но не сегодня, только если завтра, — ответил я и принялся развязывать веревки, что еще обвязывали мои ноги.

Справившись с этим, я направился в нашу с Йеном спальню.»

Йен:

«То, что я увидел внутри Криса, очень меня напугало и расстроило. Он не верит мне и думал, что я его использовал. Я бы никогда не поступил так с тем, к кому я испытываю такие чувства, кого я люблю. Он подумал, что я не наказал близнецов? Я не наказал Нэйтана, потому что он этого не планировал, а Хантеры всё подстроили. Кейн, наверняка, думал, что я прощу его просто так. Я не смог защитить Криса, но заслуженно наказал их. Я чувствовал, что Крису было приятно осознавать, что он настолько для меня важен, что я использовал свой дар против моей семьи. Когда я взял его за руку, то постарался передать ему все свои чувства и почувствовал на них ответ. Он тоже любит меня. Наш лидер пообещал Крису защитить его. Я тоже буду защищать своего любимого до последней капли крови.

Потом случилось то, что напугало меня. У Криса прорезался пирокинез. Из всех даров этот наиболее опасен. Крису нужны тренировки, и этим будем заниматься я и Акира. Я чувствовал, что Крис беспокоится, боится и очень устал. Он ушел в нашу спальню. Я пошел следом. Он лежал на постели поверх одеяла и не разделся, а значит ищет утешения. Я лег за его спиной и легонько притянул его к себе. Он повернулся ко мне лицом и крепко обнял меня обеими руками за шею.

— Йен, я боюсь, — он знал, что я пойму, чего именно.

— Главное как раз не бояться. Хочешь я расскажу тебе о нем? — мне есть, что рассказать о нашем общем даре.

— Я постараюсь успокоиться, — я чувствую, что он старается глубоко дышать. — Хочу.

— Пирокинетики преимущественно делятся на два типа, — начал я. — Необузданные и подавленные. Необузданные обожают свой дар и пользуются им при любой возможности. Подавленные ненавидят свой дар и стараются не пользоваться им, отрицают его. Потому они очень опасны.

— Почему? — я услышал в голосе Эвартса неподдельный интерес.

— Отрицание дара и ненависть приводит к эмоциональному срыву, и тогда подавленные сжигают всё, что оказывается рядом с ними. Они редко его используют, потому и не могут контролировать. А необузданные, поскольку дают своему дару выход, то лучше его контролируют, а следовательно не так опасны.

— А к какому типу относишься ты? — Крис знал, что я не опасен, а значит относил меня к необузданным.

— А я отношусь к очень редкому типу. Таких пирокинетиков, как я, один процент из ста. Я не самый сильный, но обладаю понимаем и контролем над силой, о котором некоторым остается только мечтать. Неважно, как велика твоя сила, если ты не можешь ей управлять, то это и вовсе не сила.

— А что позволяет делать эта сила? — Крис успокоился и понимает, что ему придется ей пользоваться, чтобы обрести контроль и не навредить окружающим.

— В общих чертах позволяет создавать огонь, — ответил я. — В начале я умел поджигать вещи, когда касался их. После научился делать это на расстоянии. Пирокинез позволяет создавать огненные шары и атаковать ими, изменять температуру тела, двигать кислород. Помнишь, как ты внезапно потерял сознание, когда пришел меня убить? — он утвердительно кивнул. — Я выкачал кислород из твоих легких. Я сейчас тебе кое-что покажу.

Я поднял открытую ладонь и, призвав свою силу, создал на ней огненного котенка. Он подрос, превратился в кота и начал тереться об Криса. Крис улыбнулся и стал его гладить.

— Почему огонь меня не обжигает? Потому что тоже обладаю таким даром? — похоже он смирился с пирокинезом.

— Нет, потому что я регулирую его температуру, — ответил я. — Но для такого контроля нужно много тренироваться.

— Я должен тренироваться все свои силы, а не только пирокинез, — сказал он и покраснел. — Но только в твоём присутствии.

Я был с ним в этом полностью согласен.»