Часть 2 (1/1)
Промежуток времени между предыдущей и следующей записью составлял почти ровно две недели, ежели судить по дате написания. Вторая заметка, в отличии от первой вводной, вмещала в себя намного больше текста, чем принято для такого формата письма. Да и информацию она содержала поинтереснее и занятнее, чем какой-то там приезд ?заключенной?. ?За сей срок, что г-жа Визард разделяет с нами житье, особых происшествий как таковых не случалось. Однако ж, некоторые словесные перепалки между ней и детьми все-таки имели место быть. Да и я иногда, по правде, не чурался с ней споры вести. Причиной сих ?драк? стало неумение сударыни сдерживать свое глумление по нашей части. По ее мнению, Марго похожа на ?цыпленка в платье?, Петя еще ?щенок?, мол не дорос еще до звания чародея равновесия, а я бытую ?дурачьем ученым?, коль не сумел обучить всему последнего. Но за тем дело долго стоять не стало. Я-то на глупости такие внимания давно не обращаю, ибо кем меня только не кличут в народе: и колдун, и чернокнижник, и Дьявола прислужник,?— а сие пострашнее будет, чем попросту дураком зваться. А вот за детей пришлось на защиту вставать. Отныне когда г-же Виолетте хочется что-либо обидное в их сторону сказать, я ей взгляды определенные посылаю?— многоречивые такие, как тогда на лестнице, после сражения под башенными часами,?— так сие желание отпадает у нее быстро и безукоризненно. Однако же не ведаю, как она с ними говорит, покуда меня рядом нет. (Ведь разъезжать я стал чаще, по делам государственным?— что-то назревает на западной стороне, государь наш, царь Петр Алексеевич, ко всему готовым быть хочет.) Тревога меня за сие терзает немалая, да токмо Петя с Марго молчат об этом. Петр?— мальчишка честный, уже бы давно рассказал, коль беда бы приключилась. Но, возможно, злоключений было бы больше, коль мы с ней целый день проводили. Выяснил недавно, чисто по простой случайности, что сея барышня полуночный образ жизни ведет: почти что весь день у себя в опочивальне просидит и токмо под вечер поздний удумает выйти. Я тогда в обсерватории над чертежами засиделся, да так, что про время совсем забыл, а спохватился поздно, когда уж на часах полночь пробила. Спускаюсь по лестнице и вдруг замечаю?— из-за приоткрытой двери кабинета моего свет горит. Невольно подумал, что уж дети тоже счет потеряли, да и решил проверить. Вошел, и вижу: ко мне спиной в кресле, рядом со столом, на котором стоял канделябр с двумя горящими свечами, сидела г-жа Визард, с фолиантом раскрытым на руках. Меня сие явление ажно как-то удивило. Видно Виолетта была сильно увлечена содержанием книги, ибо она даже не бросила взгляда в мою сторону. А может я так тихо себя вел… Или это же сударыня по обыкновению своему пренебрегала моим присутствием,?— один лишь Бог ведал. Дабы наконец на меня обратили внимание, я прочистил горло. Она вздрогнула, все же верно не чая увидать меня в столь поздний час, и обернулась. —?Не страшитесь?— говорю,?— зрение себе испортить? Постарался сие сказать благожелательно, без строгости, ибо побранились мы за сей промежуток времени предостаточно. Да и, ежели так рассудить, зачем грызться с тем, с кем тебе делить кров над головой? Виолетта нахмурилась, отвернулась от меня и грубо ответила: —?Коли испорчу, так не твоего ума дело,?— и возвратилась к чтению, прячась за спинкой кресла… То, что она именно ?пряталась? за этой спинкой, по-другому я назвать был не в силах. Виолетта сама по себе являлась женщиной удивительно маленькой и тщедушной для меня. Коли бы встали рядом, так токмо макушкой она едва до подбородка моего достает, и это при том, что в туфлях на каблуке ходит. Как бы даже становится диковинным то, что, будучи такой болезненной на вид, почти смогла одолеть нас во время обороны башни в тот роковой день. Ясное дело, без черной магии там не обошлось, да токмо при такой складности ее стана, в противовес той силе, что она применила, невольно капля уважения все-таки проявится, ибо на оное колдовство воля нужна немалая. …Не подивился я ее дерзости,?— две недели бытуем под одной крышей, привыкнуть успел. Да токмо надоела мне сея враждебность: и ведь серьезных наказов не делал, свободу ей дал, попросил лишь порядок не нарушать, а все равно гнушается. —?Что читаете? —спросил я после некоторого молчания. —?Сказано же тебе, не твоего ума дело! —?Виолетта с раздражением захлопнула книгу и взглянула на переплет,?— Galileo Galilei, ?La mécanique?*, коль тебе так интересно… Перечитать как-нибудь надобно,?— хмыкнула и положила фолиант на стол. —?Ты взаправду читала ?Механику? Галилея? —?Нет, Мольеровы комедии**! Решила потешится на ночь глядя! —?А ежели по правде? —?Что ж ты, опочивать лучше станешь, коли я скажу, что ?Механику? читала? Ну, читала я. И что же?.. —?ее фигура ?вылезла из-за укрытия?. Визард злобно прищурила глаза и ухмыльнулась. —?К слову, Вас еще Морфей не окутал? —?Злой у тебя язык, однако. —?Благодарю, Ваше Сиятельство. —?Перестань уже глумиться. —?Если Вы так настаиваете… Мы снова замолкли и на сей ноте наш разговор окончился. То, что Виолетта знала ?Механику? Галилея, поразило меня. После всех притворств, что она учудила тогда, прибыв в Москву с послами как механик заморский, доверяться ей было бы крайне глупо и безрассудно. Посему факт об ее знаниях и умениях для меня выглядел неправдоподобно. Однако же книга, побывавшая в ее руках, говорила сама за себя. Неужто она и вправду в сей науке разбиралась? И взаправду знала, как простые механизмы на деле свою работу ведут?.. Вопрошать я не стал об этом. Решил просто уйти и не создавать конфликта. Да токмо все же не удержал я свой интерес и по выходу предложил прийти ей как-нибудь в обсерваторию и посмотреть на наш труд, коль ей будет занятно. Она взглянула на меня косо и хмыкнула. А после сказала, что подумает.?