Арка 2. Глава 5 (2/2)

— О чём? О смерти?

Антон поднял на Арсения нечитаемый взгляд, скользя глазами по его лицу, задержался на чисто-голубых радужках, словно пытался найти в них ответ на свои мысли, и решительно произнёс:

— Нет.Пока Антон изучал принцип работы портала, то засовывая в него палец, то вытаскивая обратно, Бог Войны рассматривал пытливое орудие издалека, заостряя внимание и на сильно растрёпанных после сна волосах, и на лёгкой помятости, и на ярко-розовых полосах, украшающих одну из щёк. В данную секунду Шастун напоминал взъерошенного воробья, и Арсений еле сдерживался, чтобы не издать умилённое ?о-у-у?.

— Окей, вопрос, — Антон наконец-таки оторвался от своего занятия и повернулся к Богу Войны, пытливо изгибая бровь. — Какого фига мы тратим кучу времени на пешие прогулки, если можем намагичить такую штуку и не париться?— Не можем, — огорчил его Арсений. — Создание портала требует большого количества сил и энергии, а также определённого уровня подготовки, который у меня, к сожалению, отсутствует.

— А потренироваться не судьба?

— Лень. Так ты идёшь или нет? — Арсений указал на портал.

Шастун глянул в сторону прозрачной поверхности, прикидывая, какова вероятность, что процесс телепортации пойдёт не совсем так, как запланировано. Будет обидно, если магия вдруг оторвёт ему нужную часть тела (да и ненужную тоже), но увы: от несчастных случаев даже Боги не застрахованы. Антон сделал глубокий вдох, стараясь успокоится, и шагнул в переливающееся перламутровым нечто, на всякий случай задерживая дыхание.

Ощущение свободного падения накрыло Антона на жалкие доли секунды, связывая все органы в узел, а потом сменилось невыносимым холодом, пробравшим орудие до костей. Когда Шастун открыл глаза, его сердце сделало неожиданный кульбит, с размаху врезаясь в рёбра: уютная гостиная Пантеона пропала, и вместо неё вокруг возвысились гладкие каменные стены, подсвечиваемые то ли солнцем, то ли бликами полыхающего на полу костра – определить было трудно. Сложив исходные данные, Антон пришёл к гениально простому выводу: он сейчас в пещере, которая находится у чёрта на рогах, и что это за локация такая – ни в одном из путеводителей не написано.

Сказал бы кто Антону, что здесь настоящая морозильная камера, он бы хоть куртку с собой захватил. Но ему, конечно же, никто не сказал.

Арсений появился сразу после орудия, с неменьшим интересом осматриваясь вокруг. Из всех Хранителей он был лично знаком только со Стасом, и эта пещера с владениями главного по судьбам в сравнение не шла – так, жалкая каморка под лестницей. В месте, где Антон с Арсением очутились, было просторно, но чересчур аскетично: высокий свод и три голые стены, одну из которых полностью занимали Врата, представляющие собой всё тот же портал, только гораздо больше, мощнее и с грубой каменной окантовкой.

Арсений в Магическом Мире родился и вырос, но всё равно поражался тому факту, что Хранители могут сутки напролёт следить за Вратами, существуя на одной лишь энергетической подпитке – без сна, воды, пищи и прочих базовых нужд. Единственный способ общения у них – это какой-то особый, приватный канал связи, а Илье Хранители присылают исключительно отчёты и служебные рапорты – никакого превышения должностных полномочий.

Пока Бог Войны пребывал в размышлениях, Антон, одетый лишь в лёгкую летнюю футболку и шорты до колен, замёрз окончательно. Он затрясся, стуча зубами от холода, и начал яростно дышать на окоченевшие пальцы, стараясь вернуть им былую чувствительность – те в ответ только больше синели, приобретая пугающий лиловый оттенок.

Продолжалась эта пытка ровно до тех пор, пока Антону на плечо не легла ладонь, источающая знакомое тепло. Арсений скользнул пальцами вниз, к открытым участкам кожи, согревая магией продрогшее тело, и медленно спустился к Антоновому запястью, массируя выступающие косточки. Сначала Антон ощутил точечное покалывание, как будто с разбега прыгнул в сугроб, а после почувствовал обжигающий жар, похожий на контрастный душ после морозной улицы. Шастун очнулся спустя несколько мгновений – двинул кистью, сжимая пальцы Арсения в ответном жесте, и расслабленно повёл плечами.

Теперь ему стало значительно лучше.Тем временем Илья, стоящий в паре метров от этой ходячей диффузии тепла, разбирался со своим подчинённым, который активно жестикулировал, объясняя Богу Бездны, что случилось.— Ну и чего мы ждём? — Илья глянул Хранителю за спину, пытаясь отыскать там намёк на контрабанду, но ничего похожего не обнаружил. — Куда ты там всё запрятал? Тащи давай.Услышав приказной тон начальства, Хранитель моментально встрепенулся, метнулся в глубь пещеры и буквально через миг выкатил в центр каменной комнаты внушительную тележку, сплошь уставленную клетками. От многообразия заключённой в них фауны у Антона глаза на лоб полезли: тут тебе и двуглавые жабы, и птенцы феникса, и какие-то пятнистые рогатые кошки, даже маленький пегас есть – и всё это пищит, шипит и безостановочно скребётся.

Пока Илья выяснял детали дела и допрашивал Нечисть, связанную магическими письменами где-то в углу, Антон уткнулся носом в террариумное стекло, с детским восторгом разглядывая копошащихся за ним змей. Разноцветных, крылатых, с переливающейся перламутром чешуёй – раньше он такое только на экране ноутбука видел и на страницах фэнтезийных книг, но в реальности – ни разу.

Вдруг по его руке поползло что-то прохладное и до странного липкое, перебирая тремя парами миниатюрных лапок и старательно карабкаясь выше. Антон затаил дыхание, опуская взгляд вниз, наткнулся на яркое чёрно-жёлтое пятно и гулко сглотнул, потому что на него, подняв приплюснутую мордочку, смотрела небольшая шестилапая амфибия. Ни капли не страшная – даже милая, и с таким осознанным блеском в глазах, будто готовилась орудие поприветствовать.

— Интересно, — раздался сбоку голос Арсения.

Он тоже подошёл к тележке, опускаясь на корточки рядом с Антоном, чтобы как следует изучить магическую рептилию, и та, воспользовавшись моментом, быстро переползла с локтя Шастуна на плечо Бога Войны, устраиваясь в районе его шеи.

— Я, конечно, знал, что огненные саламандры любят тепло, — удивлённо произнёс Арсений, поглаживая пригревшееся животное по спинке, — но даже не предполагал, что настолько.

— Ну а что ты хочешь, если огонь – твоя стихия, а здесь дубак похлеще морозильной камеры? — подтверждая свои слова, Антон поёжился и засунул руки в карманы. — Другой вопрос, как она смогла вы...— И чё мы тут шепчемся, а? — гаркнул возникший из ниоткуда Илья.У Арсения щекотно кольнуло сердце, когда перепуганный Антон шарахнулся в сторону, врезаясь лопатками в стену.— Здорово, что вы живёте среди людей и привыкли к их порядкам, но мы тут не человеческая полиция, чтобы пользоваться изъятым, — отчеканил Бог Бездны.

Он протянул руку к пятнистой амфибии, чтобы снять её с арсеньевского плеча, но та вдруг недовольно приоткрыла один глаз, и в следующую секунду Илья дул на обожжённые пальцы, покрывая всех и вся отборным матом.— Хули ты ржёшь? Не смешно, — прошипел Илья, прыгая вокруг хохочущего Арсения. — Усмири своего дракона, блять.

— Саламандры земноводные, а не рептилии, — поправил друга Арсений. — Это разные классы живых существ.

— Да мне плевать, если честно, — признался Илья. — А хотя знаешь, можешь оставить её себе. Выпустить на волю, продать на чёрном рынке, сделать чучело и повесить в рамку – что угодно. Я разрешаю. Одна саламандра нам всё равно погоды не сделает.

— Есть новости по иллюзионисту? — вмешался в разговор Антон.

— Ах да, точно. Совсем забыл, — вспомнил о насущном Илья. — Никто из Хранителей в последнее время аномалий не замечал. Год назад, правда, был повсеместный всплеск энергии, но это что-то типа перезарядки, которая не выходит за рамки нормы. То есть по части Врат всё более-менее чисто: никаких демонов.

— Странно, — Бог Войны недоверчиво глянул в дальний угол, где сидела связанная магией Нечисть.— Я тоже думаю, что в происходящем много подводных камней, но детекторы и Хранители меня ещё ни разу не подводили. Опустим ваш последний визит с Пашей – это отдельная история. Ты же прекрасно знаешь, как всё работает: через Врата прохожу либо я сам, либо те, кто получил от меня предварительное разрешение. Во всех остальных случаях инородная магия сразу фиксируется, и мы начинаем разбираться: кто, куда и за чем именно. С воронками гораздо сложнее: хрен уследишь, где и когда они в следующий раз откроются. Поэтому ваш иллюзионист, если речь именно о Нечисти, мог спокойно пройти через них, и мы об этом никак не узнаем. Хотя недавно (но это я тебе по секрету говорю) поднимался вопрос о создании специальной группы перехвата, которая бы предугадывала и пресекала открытие воронок. Не хочешь возглавить?

— Спасибо за предложение, Илюх, но я пас, — улыбнулся Арсений. — У меня и так жизнь весёлая, да и подработка какая-никакая есть. Ты бы лучше Витю позвал: у него магия как раз на предсказание открытия воронок заточена. Не знаю, знакомы вы с ним или нет, но он регалия Ляйсан, а с ней можно легко связаться через Пашу.

— Родина тебя не забудет, — поблагодарил друга Илья.

Он материализовал в воздухе ручку и подобие ежедневника, записывая туда всю необходимую информацию, а потом предметы бесследно исчезли.

— В общем, по вашему загадочному ассасину зацепок нет, но если вдруг появятся – обязательно сообщу, — заверил Илья. — А сейчас извините – меня ждёт работа.

Антон наблюдал, как Бог Бездны приближается к пойманной Нечисти, вставая ровно напротив, и начинает то сжимать, то разжимать кулаки, отчего по его бицепсам бегут искрящиеся полосы.

— Что он делает? — после недолгой паузы спросил Шастун.

— Проводит обряд экзорцизма, в котором ты уже десятки раз поучаствовал, — сказал Арсений, пересаживая саламандру с шеи на макушку. — Суть всегда одна, но спецэффекты разные. О, а вот сейчас будет интересно – смотри.

Бог Войны указал Антону на огромную чёрную дыру, образовавшуюся над головой Ильи – та вращалась устрашающим вихрем, опускаясь всё ниже и ниже до тех пор, пока не окутала Нечисть плотным туманом. И даже сквозь пелену было заметно, как созданные из теневой энергии тела под сумасшедшим давлением расщепляются на частицы, витающие в воздухе мельчайшими искрами. А затем чёрная дыра схлопнулась в одну точку и резко пропала, не оставив после себя ни следа – только пугающую пустоту.— За живностью кого-нибудь пришлю, — бросил Хранителю Илья, демонстративно отряхивая руки, и повернулся к своим спутникам с широкой улыбкой. — Ну что, погнали назад? А то там скоро кровопийцы подъедут – нехорошо заставлять дипломатических гостей ждать.

И вскоре Шастун нехотя лез обратно в портал, подталкиваемый в спину Арсением.***Антон никогда не думал, что будет ревновать Арсения к земноводному, но жизнь – удивительная штука.

Саламандра, которую решено было назвать Агни, дабы не нарушать негласную традицию имён на ?А?, привязалась к Богу Войны невероятно быстро и теперь не отлипала от него ни на секунду: пряталась в гнезде из смоляных волос, липла к шее, цепляясь за цепочку кулона, или обвивалась живым браслетом вокруг запястья. Откуда взялась такая безмерная любовь, оставалось только догадываться.

В какой-то момент Антону стало казаться, что саламандре уделяют гораздо больше времени и внимания, нежели ему. Взять хотя бы факт покупки террариума: Шастун в зоомагазине со скуки загнулся, дожидаясь, когда Арсений вдоволь наговорится с продавцом и донесёт, наконец, два килограмма отборного стекла до кассы. А ещё, Антон хорошо запомнил тот день, когда сидел за кухонным столом в полнейшем одиночестве, ковыряясь вилкой в остывших макаронах, в то время как Арсений развлекался в гостиной с Агни, кормя саламандру огнём с руки и обучая её каким-то мудрёным трюкам.

Иногда в голову к Антону закрадывалась мысль, что он в этой семейной идиллии – третий лишний. Шастун редко из-за подобной фигни грузился, но если уж тоска на него и накатывала, то решительно и бесповоротно.

В одну из ночей Антон лежал на родном диване, замотавшись в наушники, и под аккомпанемент грустной музыки всматривался в калейдоскоп разноцветных огней за окном. На душе было как-то пусто и безрадостно, а к горлу то и дело подкатывал ком, давящий на голосовые связки.

Из печальных размышлений Антона вырвали прикосновения – липкие и всё такие же холодные. Музыкальное сопровождение моментально исчезло, стоило ночному гостю дёрнуть за провода, поэтому Антон тяжело вздохнул, ставя плейлист на паузу и откладывая телефон.

— Ну и зачем? — бесцветным тоном полюбопытствовал он.

Догадаться, кто к нему приполз, было нетрудно – вот только желания видеть саламандру и тем более вступать с ней в какое-либо взаимодействие у Антона не было никакого. По личным причинам.

Наверное, все эмоции отразились на его лице бегущей строкой, потому что саламандра продолжила свой путь, карабкаясь вверх по пижамной футболке, и свернулась где-то в районе Антоновой шеи, ласково поглаживая хвостом выступающие ключицы.

— Не подлизывайся, — буркнул Шастун, но прогонять амфибию всё же не стал.

В ответ его несильно шлёпнули.— Будешь драться – отнесу тебя обратно в террариум и крышку на ночь закрою, понятно? — пригрозил саламандре Антон.

Та быстро проползла по его руке вниз, оказываясь на внешней стороне ладони, и несильно прихватила палец, заставляя орудие ойкнуть и приподняться на локтях. Когда Антон обратил на Агни свой взгляд, смышлёная амфибия пару раз открыла и закрыла пасть, нетерпеливо переминаясь с одних лап на другие.

— Хочешь поговорить? — удивился Шастун и тут же удостоился утвердительного кивка. — Ладно, давай так: если я прав, то ты бьёшь двумя лапами, если ошибаюсь – тремя, а если почти, то хвостом. Согласна?За словами последовал отчётливый двойной удар.— Отлично. Дай угадаю: говорить будем об Арсе?

На этот раз саламандра двинула только хвостом.

— О нас с ним, — догадался Антон. — Хорошо, но тем для обсуждения довольно много. Какая конкретно тебя интересует?Агни взобралась Шастуну на грудь, по-кошачьи топчась на левой её стороне – ровно в том месте, где была метка.

— Рассказать, как я стал его орудием?Антона ударили тремя лапами и принялись что-то чертить, надавливая на ткань футболки кончиком хвоста. Шастун замер, прислушиваясь к ощущениям, и заметно смутился, когда понял, что конкретно саламандра имеет в виду.

— Сердце? Ты хочешь знать о моих чувствах? Нет, прости, это…?Не твоё дело? так и осталось на кончике языка не озвученной фразой, когда Антона цапнули за воротник в опасной близости от кожи, намекая не скрытничать.

— Окей-окей, не кипятись, — Антон поднял вверх раскрытые ладони, окончательно капитулируя. — Как думаешь, если я изолью тебе душу, мне станет легче?

Шастун замолчал, нервно покусывая губу, а потом плюнул на всё и выпалил:

— Мне нравится Арсений. Ну то есть прям реально нравится. И я без понятия, как здесь относятся к подобным чувствам, которые не вписываются в рамки классического рабочего сотрудничества. Знаешь, будет не очень здорово, если в нас с Арсением начнут тыкать пальцем, крылом, копытом – чем угодно. Просто... В том мире, где я родился, определённый вид отношений считался постыдным и противоестественным, хотя я никогда не понимал, какое людям дело до чужой постели. Типа, неправильно лезть в чью-то жизнь со своими ярлыками и установками, потому что так она превращается в сущий кошмар. Это вообще бред какой-то осознанно лишать себя счастья, только чтобы угодить обезличенной толпе, которая меняет своё мнение по десять раз в сутки. И я очень боюсь, что здесь окажется точно так же.

Саламандра стукнула двумя лапами, соглашаясь с предыдущими словами, а потом успокаивающе потёрлась мордочкой об Антонову грудь.— Спасибо за поддержку, — улыбнулся Шастун, проводя пальцем по пятнистой спинке. — Оратор из меня классный, конечно, но я в подобное вляпался впервые: мне раньше мужики не нравились. Вообще. Я как бы настроился, что если да, то ничего страшного – главное, чтобы нам друг с другом было комфортно. И совершенно упустил момент, когда комфортно мне стало именно с Арсением.

Антон тихо кашлянул, отводя взгляд, и принялся старательно изучать световых зайчиков на потолке гостиной.— Когда я рядом с ним, мне почему-то сразу так спокойно и правильно, будто моё место возле него и должно быть. Иногда я думаю, что всю свою прошлую жизнь постоянно кого-то искал. Кучу раз ошибался, путался, сбивался с пути, обманывая и себя, и других, а теперь вдруг нашёл. Он сложный, не спорю: выёбистый, скрытный, морально нестабильный и фриковатый немного – я поначалу бесился, а потом перестал. Втянулся, наверное. Или он меня в себя втянул – не знаю.

Антона опять дёрнули за футболку, вынуждая опустить подбородок на грудь – саламандра многозначительно открыла и закрыла пасть, надеясь на понимание с его стороны, но столкнулась лишь с крайне озадаченным взглядом. Сообразив, что так ничего не добьётся, Агни демонстративно подняла хвост и провела им по контуру метки, очерчивая каллиграфическую букву ?А?.И только тогда до Антона дошло.— Арсу об этом сказать? Да ты шутишь, что ли? Нет. У нас сугубо рабочие отношения, которые я рушить не собираюсь. Мы с ним идеальный дуэт, как Гоголь и второй том Мёртвых душ, как Эрих и Мария Ремарки, как Тарас и Бульба, как...Антон перехватил насмешливый взгляд чёрных глаз-бусин.

— Не смотри на меня так – я тебе чистую правду говорю. Да, мы с ним живём вместе. Да, была какая-то непонятная хрень пару раз, но это ничего не значит.Антона прервали тройным постукиванием, причём гораздо более сильным, чем раньше.

— Значит? — удивлённо спросил он.

Снова двойным.

— Ой, ты-то откуда знаешь? — фыркнул Шастун. — Тоже мне советчица нашлась.

Саламандра проползла по его плечу на щёку и ткнулась в неё прохладной мордочкой, пытаясь донести до Антона важную мысль.

— Ну что ещё? — устало вздохнул он.

Помолчал немного, обдумывая предложение, а потом с сомнением произнёс:

— Считаешь признание хорошей идеей?

По щеке утвердительно постучали.

— Возможно. Но если им я всё испорчу, то назад мы уже не вернёмся. И это в тысячу раз хуже, чем та неизвестность, которая есть сейчас.

Агни заткнула Антона тройным ударом. Поднялась выше по лицу и, дождавшись, пока орудие послушно затихнет, начертила на его лбу небольшое сердце. Стукнула в центр фигуры двумя лапами и одновременно коснулась хвостом оттопыренного уха.

— И как я должен это трактовать? — возмутился Антон, смотря вслед уползающей саламандре.

Агни на звук его голоса даже не обернулась – пересекла гостиную, приближаясь к комоду, забралась обратно в террариум и с чувством выполненного долга устроилась на коряге, свешивая вниз пятнистый хвост.

Потому что всё самое главное Антону уже объяснила:

Слушать надо только своё сердце.