Глава 88 (2/2)

Блэку он не собирался сочувствовать...

Да и вполне ясно понимал реакцию этого темного отродья на свои слова.

Ему только нужно было увидеть Жасмин, поговорить с ней, убедиться, что она цела. И не несчастна. Пусть тоненький голосок где-то глубоко внутри него шептал, что "поделом ей" и лучше, если она будет "несчастна"... Но Питер не позволял себе к нему прислушиваться. Другу не желают разбитого сердца. А для нее он теперь навсегда всего лишь друг.

Уже на лестнице он столкнулся с кромешно счастливым Джеймсом Поттером, тот сиял. И выглядел в своем апломбе воплощением вечного баловня судьбы. Золотая полоска металла на его пальце ударила Питера прямо под дых. Не считая презрительного взгляда, которым Питера смерили и от которого хотелось слиться со стеной.

Питер не был храбрецом, поэтому счастливого соперника минул молча.

Даже зная, что эту трусость Поттер снова ему засчитает и никогда не забудет. Да и наверняка перескажет Жасмин во всех обидных подробностях своим насмешливым тоном. Было горько и почти стыдно перед ней. Правда, желание ее увидеть от этого не уменьшалось. Питер бежал к гостиной барсучьего факультета.

Повезло увидеть выходящую Эдит, которая улыбнувшись, легко согласилась вернуться и позвать подругу.

***Одиночество не тяготило ее совсем...

Одиночество, свобода, не поставить ли здесь знак равенства?

В любом случае некросу не место рядом с семьей, рядом с живыми. Если, конечно, некромант не хочет навлечь на них беду, а затем и погибель. Теперь когда врать больше не было необходимости, Нарцисса как никогда ясно видела правду. И правда была в том, что покров ее тайны ужасающе тонок.

Чувства молчали. Разум же говорил, что так им всем будет лучше. Даже если на нее начнется охота, обвинить семью в том, что они укрывают проклятую, теперь не получится. Тетушке Вальбурге хватит ума отрицать, что они все когда-либо знали что-то о проклятом даре. Что сохранили жизнь маленькому некросу.

Нет печалей, есть только хлад.

Впрочем, ее расплата по счетам еще не завершена. За всех, кого она любила и потеряла.

Жизнь носферату, его сила, которая пылала несколько тысячелетий, подпитала Алтарь Рода. Но кто сказал, что она отпустит его за Грань так легко? Покой, столь желанный, еще нужно заслужить. В конце концов, носферату должен увидеть, к чему привело его коварство? В кого его интриги и безжалостность превратили ту слабую девочку, которой она была. Жертва и охотник быстро поменялись ролями.

Его муки не закончены!

Нарцисса собиралась пить его агонию по капле. Ведь сожрать сразу не так интересно, как наслаждаться бессильным ужасом. За каждую слезинку Беллатрикс, за отчаянный крик тети Вальбурги, за Сириуса, Регулуса и дядю Альфарда...

Наивысшее проявление любви, на которое она теперь способна, это оставить их навсегда.

Ни одна, даже блэковская, тьма не укроет такую, как она.

Кроме того, если наступили времена парада обреченных, что мешает Нарциссе исполнить свою давнюю клятву? Подарить сестре особо шустрое омертвение, сделанное из бывшего самонадеянного выскочки Темного Лорда.

Прежняя она пошла бы за головой полукровной твари без раздумий. И... Проиграла бы. Как хорошо, что заботливый наставник превратил прискорбно живую Нарциссу Блэк в еще ту хладнокровную тварь. Спешка теперь не для нее. Пусть этот гордец прочувствует страх, одиночество и горечь потери. Пусть поймет, как ничтожен без своего кукловода... Пусть совершит ошибку. И тогда придет расплата.

Такая же неминуемая, как рассвет и смерть.

Ей ли не знать?

Какое-то время ее невольный спутник метался, ослепленный надеждой найти выход. Нарцисса не мешала древнему вампиру осознать, как прочна его темница и как призрачна нынешняя оболочка. Как легко дробиться того, что делает всех живыми, цельными... Он разбил ей душу, растоптал в пыль сердце, и выросли на том месте асфодели.

Она не будет столь поэтична. Да и зачем? Крошить то, что отделяет носферату от полного небытия, которое хуже всего, можно медленно-медленно. Поглощать фрагмент за фрагментом эту чистую субстанцию, подпитываться ею и наслаждаться. Ведь он сам дал ей такую власть, такую силу.

Так пусть пожнет то, что посеял.

У него не будет ни перерождения, ни посмертия, ни небытия, только пустота, в которой он сгинет. Боль плоти сравнить ли с этой участью? Не бледное подобие, ничто.

Это против любых законов природы, Магии, но, к счастью, для Нарциссы это уже не важно. Обратной дороги нет, и уж облёкшись в саван, оборачиваться на чужие законы? Она не будет так глупа.

Но сначала она найдет тех, кто смотрел на ее пожар, оставшись частью ночи.