Глава 89 (1/2)

Страх - это то, что помогает выживать. И он же убивает...

Она хорошо знала цену тому хрупкому покою, в котором жила.

Терять чувство защищенности, безопасности совсем не хотелось. Ей дорого пришлось заплатить за заблуждения юности. За глупость, упрямство и тщеславие, как ни странно. А самым худшим для бывшей Эйлин Принц было то, что она едва не утащила за собой на дно сына. Какое будущее бы ждало ее Северуса?

Он, безусловно, талантлив, и даже более того... Но как много это значит, если ты сам меньше, чем ничего? Почти пустое место. Мир жесток, а волшебный жесток вдвойне. И найти здесь свое место очень не просто.

Она хотела, чтобы сын жил, а не выживал.

Жил спокойно, счастливо и был в безопасности. Эйлин видела сына в будущем ученым с мировым именем. У него есть все задатки. Чудом магия одарила его всеми семейными талантами и избавила от старых проклятий. Он чистый, молодой лист, который станет лучшим, новым началом.

В отношении Северуса она ни капли не жалела о том, что потеряла. Хотя так уж много? Отцу всегда было плевать на единственную дочь. И в выбранном заботливым родителем браке ее вряд ли ждало что-то хорошее. Но сбежала Эйлин вовсе не из расчета... Скорее от страха и романтических бредней юности. Тогда ей казалось, что она поступает самым героическим правильным образом. Словно героиня романа.

Какой же она была дурой. И как быстро поняла, что страницы книг и жизнь - это две разные вещи. Осознание, насколько она беспомощна, пришлось словно оглушение, онемение, ослепление. Гордость не позволяла Эйлин открыто признать ошибку. Да и был ли в этом смысл?

Отцу опозорившая его девчонка, родившая от маггла, была не нужна совсем.

Даже приползи она к воротам родового дома, они бы не открылись. Отец отрезал ее от Рода без каких-либо колебаний. И теперь Эйлин Принц была мертва, осталась лишь ее бледная тень, хорошо знакомая со страхом.

Казалось, уйди Северус в Хогвартс, ей станет легче. Но стало только хуже. Теперь она боялась, что однажды с сыном что-то случится. Он, ее храбрый, но дурной ребенок, несколько раз попадал в больничное крыло из-за этой Лили Эванс. Самовлюбленная соплячка просто использовала Северуса, а еще вдобавок стравила с теми, кому переходить дорогу не следовало ни в коем случае.

Эйлин не забыла, какой ужас пережила в Мунго после дуэли сына и наследника Поттер.

А еще раздирающий на части гнев.

Ведь она ничего не могла сделать. Мальчишка, едва не убивший ее сына, не получит даже выговора. Пусть она живет среди магглов, но законов родного мира не забыла. И они вполне очевидно говорят, что сильный прав всегда.

Тогда Эйлин впервые сорвалась на Северусе, кричала, так что окна звенели, на едва окрепшего ребенка. Потому что он уже не ребенок и должен хотя бы иногда думать, прежде чем делать. Он - все, что у нее есть, и его потерю она просто не переживет. Стоит ли какая-то девчонка, которая ему ни разу не написала, его жизни и жизни матери? Эйлин заклинала сына держаться подальше от молодого Поттера, и тем более его девчонки.

Северус ей рассказал, что наследник не отходит от прихожей полукровки.

Ее кольнула игла зависти и горечи... Будущее девочки обеспечено, судя по трепетному отношению к ней Джеймса Поттера. И она не приложила для этого никаких усилий. Не считать, конечно же, миленькое личико за усилие? Некоторым все, другим ничего.

Потом после того, как сын исчез и вернулся из места, из которого не возвращаются, она лично увидела и молодого Поттера, и его полукровку. Сын не скупился на подробности о том, что произошло в мире сидхе. А Эйлин, бывшую Принц, все больше брал ужас. Если бы не чудовищно, неправильно мощный Поттер, ее Северус сгинул бы там.

Она настаивала, что конфликтовать с молодым Поттером нет смысла.

Все-таки сын бывал иногда разумным. Послушал мать и принял предложение о покровительстве.

У них появился этот светлый, просторный, хорошо защищенный дом и какая-никакая уверенность в завтрашнем дне. Эйлин впервые отдыхала... Не ждала неприятностей каждую секунду, не волновалась за сына, не боялась. Очень много всяких чудесных "не". Но печаль состояла в том, что через некоторое время ей этого благополучия показалось недостаточно, чтобы почувствовать себя снова счастливой.

Эйлин хотела большего и не видела в этом ничего плохого и преступного. Она хотела вернуть себе прежнюю жизнь. Жизнь, в которой она еще не успела познать столько унижений, горечи и обид. Где чувствовала себя собой, а не существом второго сорта. Ошибкой, неправильной.

Она избавилась от Тобиаса, и все должно было быть хорошо.

Правда, от ощущения, что она все еще бесправная пленница, уйти так легко не удавалось.