Глава 35. Будь моим смыслом (1/2)

Темнота перед глазами расступается нехотя, медленно, словно бы не хочет отпускать, просит не выходить в этот страшный и жестокий мир. Мол, здесь ты в безопасности, здесь тебе не придётся страдать. Но ощущения подсказывают, верить этому спокойствию не сто?ит, оно обманчиво. Если он согласится здесь остаться, то не узнает чего-то важного, необходимого ему, не узна?ет, как дела у его... друзей, что с ними стало после всего этого. Чего? Мысли путаются, темнота всё удерживает его, молит почти сдаться. И сил действительно совсем немного, но среди невнятной мешанины странных чувств, звуков множества голосов и заедающих кадров воспоминаний он различает нечто.

Тепло.

Половина его тела будто укрыта мягким одеялом, оно приятно касается свободной от других тканей кожи, чуть щекочет, когда вдыхаешь и выдыхаешь. Почему-то именно от этого ощущения хочется преодолеть все уговоры темноты, пробраться сквозь густые заросли только бы узнать, кто так добр к нему.

Антон открывает глаза и ему кажется, что с ним уже было это всё. Гудящая голова как после пьянки, во всём теле ощущение, что на нём устраивали вечеринку трактора, если бы были ещё какие-нибудь звуки, то скорее всего раздавались бы как эхом в длинном высоком коридоре. Подождите, то есть все события последних недель... сон? Ему приснилось всё это? И то, что тьма была здесь, что родители умерли и что он встретил самого прекрасного человека на земле?

Не может быть!

Что было в том палёном алкоголе? Или после очередного напоминания проклятьем Антон просто не выдержал и помер, а все эти видения – галлюцинации умирающего сознания.

Но судорожно проходясь взглядом по помещению, Шастун обнаруживает себя в своей комнате дома Арсения, а на себе самого Арсения, правда только в оборотничьем обличии. Теперь понятно, почему было щекотно: на животе опять смялась футболка, оголила бок, а он весьма чувствительный, странно, что Антон не скинул рефлекторно тело. Понимание того, что всё, что произошло, не вымысел, заставляет выдохнуть, отчего пантерьи уши сию же секунду дёргаются в его сторону. Тёмношёрстая голова молниеносно поднимается от налёжаного места, а голубые глаза смотрят как-то ищуще, обеспокоенно.

– Привет, – хрипло, тихо удаётся произнести Антону, а к нему сейчас же начитает ластиться куда-то под челюсть шерстяная морда так отчаянно, что щекотно становится почти невыносимо, – Арс, спокойнее, я от щекотности сейчас сдохну.

– Не наумирался ещё? – как-то совсем быстро сменяется образ с кошачьего на человеческий, – я тут сам чуть лапы не отбросил, пока ты был без сознания. Кто-то мне говорил больше не геройствовать, а сам...Арсений сейчас лежит с ним рядом, нависает совсем немного, но глядит в глаза так серьёзно, что Антону становится стыдно.

– Извини? – спрашивающе произносит Антон, на что ему высоко поднимаются тёмные брови, – соряяян.

– То есть за то, что за всё время нашего знакомства ты уже дважды пытался умереть у меня на руках, ты просто извиняешься? – Арсений вспыхивает как кора дуба для пепла-сочетания, садясь на кровати.– Арс, – подскакивает следом Антон, обнимая поверх плеч своего оборотня, – я всё сделаю, чтобы искупить свою вину, честно.

И именно сейчас боль от тракторной вечеринки во всю силу разошлась по телу, что Антону только и оставалось выдохнуть.

– Сначала исключи, пожалуйста, возможность рецидива, – укрывая тёплыми ладонями совсем немного подрагивающие руки, говорит Арсений, укладывая Антона обратно на постель.

Шастун не сразу замечает то, что его руки не только подрагивают, но и слегка... чётче, чем обычно. Да и ощущается тепло от тела Арсения по-другому, запах кожи... разбираем на составляющие, Антон с дотошностью наставника может сказать, что делал его подопечный до того, как пришёл к нему и лёг.

– И лучшим искуплением будет знание, что ты привык к своему... новому образу.

Арсений замолкает смущённо, Антон окидывает взглядом его лицо, замечая едва появляющийся румянец.

– Ты успел, – Шастун слабо проводит по чёрным прядям на затылке, – выполнил последнюю просьбу человека.– Пришлось тебя искусать всего, еле меня оттащили, потому что впервые почувствовал...

К горлу подступает ком, потому что Антон как никогда понимает, что значит жажда крови у оборотней. Теперь он один из этих опаснейших существ, контроль разума которого зависит от хорошей тренировки своей силы воли. Воли, да Паши. Антон сдерживает смешок, чем удивляет Арсения, но Шастун только отрицательно качает головой и, впервые за это долгое время бессознательного расставания, тянется прикоснуться губами к тем, что напротив.

Антон чувствует такой приток сил от того как нежно отвечает Арсений, прихватывает нижнюю губу, чуть чаще дышит. Наверняка за всё время держал себя в руках и не позволял ничего, кроме лёгкого поцелуя в лоб, чтобы контролировать температуру тела. Шастун чувствует почти звериный голод по касаниям и близости его оборотня... теперь уже сородича, так ведь? Однако жажды урвать страстных выдохов на собственные губы всё это не умаляет.

– Моя очередь говорить ?спокойнее?, Антон, – отрываясь шепчет Арсений, едва ли не щурясь от сдерживаемого порыва накинуться на него со всей страстью, – ты только в себя пришёл, тебе необходимо довосстановиться. А уж после, как ты и обещал, всё попробуем.

– Если ты хотел меня успокоить так, то у тебя не получилось, – констатирует Антон, прижимаясь однозначно реагирующим на жар тела членом сквозь все слои одежды уже другому.

– Сейчас это будет вполсилы и больновато тебе, а мне бы хотелось как мы привыкли, – Арсений самоотверженно поднимается на руках, максимально далеко отстраняясь, явно понимает ведь, что провоцирует только больше, хоть того и не желает.Антон хмурится, тянется руками, но те подводят, дёргаясь и подрагивая, поэтому приходится их положить себе на грудь. Он мастерски делает вид, что всё так и было задумано, Арсений в свою очередь делает вид, что верит в это.

– Подожди, – Антон был настолько рад тому, что его сородич рядом, почти забыл про то, что произошло недавно, – я сколько пролежал так?

– Почти два дня, – грустнеет сразу Арсений, садясь и укладывая ладонь Антону на грудь, поглаживает успокаивающе, – потому я и опасался, что не успел.

– Как вы... справились?

– Саша с Егором смогли изгнать сначала ту тьму, что была без оболочки, а после пришлось и Инну...– Они сделали всё правильно, – Антон устраивается чуть по-другому, опираясь на стену спиной, гладя по руке своего мужчину, – понятно, что возврат будет огромный, но с этим можно будет справиться.

– Костя как раз говорил, что есть идея стать дрессировщиком тёмных, – подхватывает Арсений, облегчённо выдыхая, – ему тоже пришлось нелегко после всего этого.

– Ребята, команды как? – беспокоится Антон, потому что прекрасно знает, что те тоже были в не самой приятной ситуации.

Он знает, что если бы они могли, то все заявились в логово босса, явно их задерживали всеми силами.

– В порядке. Девочки Тимура даже смогли вовсю натренироваться на затемнённых духах, теперь они совсем самостоятельные, конец цитаты, плачущий слезами гордости смайлик.

Антон посмеивается, потому что только Арсений может так: заинтриговать, напугать и успокоить всего лишь парой фраз.

– У Лазарева произошёл реальностный сбой: после попадания в параллельную реальность ему стали видеться воспоминания оттуда. Во всём виновата Инна, которая украла Серёжу из другой реальности, потом и его сына, сделала того демоном, натравила на всех. Но всё спасли Позов и Илья, которые открыли в себе потенциал и сейчас развивают его.

– То, что Поз эмпат, это я знал, – в потоке информации Антон ухватывается за нечто знакомое, – но то, что Макар сверхъестественный я не был в курсе. То есть Стас, который столько времени отрекался брататься с нечистью, работал с двумя одарёнными в команде.

– Серж, кстати, на мои сообщения не отвечает. Возможно сейчас глава Воронежской братии охотников плотно взялся за пересмотр собственных взглядов.Смеются оба. Антон рассматривает рассказывающего Арсения и даже не отдаёт себе отчёт в том, что сидит с открытым ртом. Вообще, делал так всегда, просто сейчас, когда его внутренний зверь пробудился, начинает подмечать и такие мелочи. Когда Попов рассказывает, что перекусил горло Ире, и та не встала, Антон охуевает так сильно, что и слова выдавить из себя не может. А спустя минуту поражённого молчания берёт руку Арсения в свою и успокаивающе говорит:

– Всех со стороны босса было не спасти, так что не вини себя. К сожалению, всех не спасёшь. В наших силах защитить будущее в настоящем.

Арсений смотрит на него благодарно, но спустя уже пару секунд решается задать вопрос, который его наверняка всё время мучил.

– Как вышло, что у меня получилось?

– И даже у твоего наставника может быть потенциал, Арс, – мягко улыбается Антон, – я и сам должен был догадаться, ведь собрал вокруг себя целый отряд, а на себя и не подумал. Сестра мне сказала.– Ты виделся с Мариной?

– Виделся, – Антон поворачивает руку так, что видно, как на правом запястье нет больше чёрной царапины, – она была всегда со мной.

Шастун рассказывает, теперь очередь Арсения также привычно слушать его внимательно, иногда удивляясь, а порой и посмеиваясь.

– Так что физически она на меня повлиять никак не могла, не беспокойся. Касаюсь я тебя правой рукой исключительно потому, что хочу этого сам.

– Тогда переживать мне не за что, – пожимает плечами Арсений, – хотя...– Что? – настораживается Антон, глядя на совершенно коварно поглядывающего в ответ Арсения.

– Я не знаю до сих пор, какой ты зверь, когда перекидываешься.

– Думаю, через пару часов смогу тебе показаться во всей красоте, – подмигивает Шастун.

А спустя это время уже оба стоя?т на поле в запахе свежайшей травы.

– И помни, если что-то пойдёт не так, – наставляет Антон, раскладывая поблизости необходимые инструменты усмирения, – вяжи, не стесняйся. С твоей силой мои брыкания удержишь.– Как же меня будоражит мысль о твоём связывании, дорогой, – понижает голос Арсений, походя касаясь плеча своего наставника, на что получает укоризненный взгляд, – хорошо, я не отвлекаюсь. Позже. Сейчас важнее совладать с твоим зверем. Нет, формулировка не лучше.

– Арс, сосредоточься, – резковато бросает Антон прекрасно осознавая, что если они подробнее обсудят эту тему, то до следующей недели не выяснят образ, дарованный вселенной. – Я готов, ты?

– Всегда.

Оба замирают. Арсений и правда ко всему готов, видно по тому, как он выпрямился и расправил плечи. Антон не совсем уверен в том, что у него получится перекинуться с первого раза, но не переживает на этот счёт. Такие вещи и не должны получаться сразу. Однако потоки легко подхватывают руки и ноги, обдают теплом, стремятся к самой голове. Он словно горит, но не больно, а так ласково, что глаза невольно прикрываются от наслаждения.Цвет шерсти подстраивается под волосы, руки становятся сильнее, массивнее и тоже шерстятся, лицо меняется, зрение становится лучше, а нюху открываются такие невероятные оттенки ароматов, что и не верится, что это по-настоящему. А самое главное, разум чист. Ни единого порыва увечить или же напасть на кого-то. Только удивление тому, что быть в зверином обличии приятно.

– Это я, родной мой, – опасливо произносит Арсений, в ответ получая медленное моргание.Антон знает, что сказать ничего сейчас не сможет, потому изъясняется проще – ластится под поставленную руку, гладится, понимая всех котов в мире, что же в этом такого.

Арсений проводит ладонью по шерстяной шее, треплет, улыбается довольно. Антону хочется спросить, кто же он, но видит по своим лапам, что тоже кошачье существо, правда странноватого цвета для этого вида.– Всё в порядке, тигр мой, –так же успокаивающе говорит Попов, подхватывая обеими ладонями под голову, гладя по длинным усам.Антон морщится, представляя, как уморительно это смотрится со стороны. Но Арсений не смеётся, только утробно мурчит, прилащиваясь чёрной макушкой к полосатой голове. Шастун только удивляется, что понял, что Арсений промурчал.– Знал бы ты, как сильно я тебя люблю, – шепчет Попов, расшифровывая промурчанное ранее.

Антон поражён так, что даже собственный хвост из стороны в сторону перестаёт качаться за спиной. И лишь когда он моргает ещё один раз, тигр приподнимается на задних лапах и заваливает своего человека. Арсений смеётся, пытается увернуться, но Антон совершенно бессовестно лижет его в щёку. А затем Попов перекидывается в пантеру и тут уже начинается битва на равных.

– Я тебя поборю, – восклицает Антон, прижимая пантеру к земле светлыми лапами, не зная, что это кошачий диалект, и вряд ли кто-то из местных поймёт, что он говорит.

– Это я тебя поборю, – плавно выворачиваясь из захвата мурчит в ответ Арсений, мстительно прихватывая зубами шерсть где-то над правой передней лапой, – из нас двоих новичок ты.