Глава 9 Вечность с тобой (1/2)

Внимание! Загружала главу с телефона и после выкладки обнаружила дефекты в тексте в виде соединения нескольких слов между собой, то есть, отсутствия пробелов. Вроде бы всё поправила, если есть где-то ещё, потыкайте пожалуйста.***Школьная рутина в Хогвартсе, отчаянно, пытается удержаться на плаву, насколько это возможно в военное время. Да, в том, что Волон-де-Морт вернулся, больше не было сомнений ни у кого, Гарри,наконец, перестали обвинять во лжи, но это его, абсолютно, не беспокоило. В голове парня было место лишь для двух вопросов: как уничтожить Волон-де-Морта и как вытащить из комы Сириуса. По поводу второго Гермиона, методично, штудировала запасы школьной библиотеки.

Тьма вокруг, неумолимо, сгущались, растеряв последние рамки. Дамблдор, наконец, начал, активно, погружать Гарри в правдивую историю силы Тома Реддла, что, одновременно, и радовало парня и пугало. Радовало то, что директор таки перестал видеть в мальчике который выжил, мальчика который не поймёт, и разглядел воина, готового сражаться на его стороне, а пугал Гарри (но, разумеется, он никому, ни за что, об этом не скажет) тот факт, что чем больше он узнает, кто такой Том Марволо Реддл, тем темнее оказывается то болото, в котором они все барахтается, уже не первый год. Гарри боялся, что это болото затянет на дно не только его самого, но и всех, кто пойдёт за ним, по разным причинам: кто-то из любви, кто-то по дружбе, а кто-то доверившись, и третьего варианта парень опасается, пожалуй, больше всего. Он точно знает, что не сможет уговорить друзей остаться в стороне и не прыгать с ним в опасную неизвестность, он знает это потому что уверен в силе дружбы, ведь он пошёл бы куда угодно за Роном, а тем более, за Гермионой.. И даже если у Гарри не получится выбраться из этого всего, они его не попрекнут, потому что любят. Но, что насчёт тех, кто считает его избранным, предводителем и вожаком?Огромная часть людей сейчас готова идти за ним как за лидером Отряда Дамблдора, за победным знаменем в войне.. А что если у избранного не хватит избранности? Что если он не справится? Ведь иногда Гарри кажется, что то, что он всего лишь семнадцатилетний парень, понимали только Сириус, Римус, Гермиона и Рон. (Ну, ещё миссис Уизли, но там восприятие остановилось где-то на возрасте двенадцати лет, что тоже не совсем хорошо) Все остальные считали Гарри, как минимум, сверхчеловеком, что вселяло в него, отнюдь, не уверенность в собственных силах, а страх подвести их всех. Умереть Гарри не боялся, ведь, так или иначе, погибнет он как воин, как, в своё время, погиб отец. Так или иначе, он будет сражаться, как сражался крёстный. Вот только он боялся, что погибнет раньше чем его враг, и тем самым подставит всех, кто пошёл за ним веря в него, в его избранность, уникальность, могущество.. А могуществен ли он? Ведь он не Дамблдор, он Гарри, всего лишь Гарри. Да, волшебник, но ведь полукровка.. А если его магии не хватит.. Что тогда?Но, делать нечего, выбора у Гарри нет, так что он, добровольно, и абсолютно бесстрашно, погружается в это болото стремясь спасти магический мир, даже ценой своей жизни, попутно, разумеется, преследуя цель мести за родителей.

Так и проходил учебный год Гарри Поттера, в постоянных наставлениях Альбуса Дамблдора, посещениях с ним различных мест, куда бы он сам в жизни не отправился, учёбе и визитах на Гриммо, где парень проводил часы у постели самого родного человека, обливаясь слезами и безостановочно умоляя вернуться, помочь, поддержать, ведь он сейчас так нужен, его мудрый совет, разминирующая любую напряжённую ситуацию шутка, согревающие от ледяного страха тёплые объятья и подбадривающие ?все будет хорошо, Оленёнок? Но в ответ на эти мольбы была лишь тишина, обессиливающая и медленно убивающая надежду, тишина..***А кроме всего вышеперечисленного, у Гарри был ещё и квиддич – игра, которую он, пусть и запоздало, совершенно не под стать Поттеру, но всё же полюбил. Игра, в которой он, неизменно, был лучшим, и это уже, как раз таки, очень даже по Поттеровски, как и то, что он стал капитаном сборной своего факультета в этом году. Квиддич стал отдушиной для Гарри, во всей этой круговерти смертей, опасности и мрака, он просто выходил на поле и летал, до онемения пальцев, сжимающих рукоять метлы, он летел выпуская боль, страх и отчаянье. Ветер, пусть не надолго, но уносил всё, что накопилось в душе, и там, высоко в небе, он мог чувствовать себя свободным от оков избранности, обязательств и долга. Там, в небе, он, всего несколько минут, но не был особенным, спасителем и уникумом-змееустом, он был Гарри, просто Гарри, Гарри Поттером..Квиддич был временным анальгетиком, а сегодня ещё и матч со Слизерином, а растоптать Слизней – особый кайф и дело чести. Хотя, с появлением нового, а точнее, возвращением старого, декана и преподавателя по зельеварению, профессора Слизнорта, оценки, как и общая успеваемость Гарри по этому предмету, поразительно взлетели. Лучшим из лучших он, конечно, не был, но и аутсайдером быть перестал. Сей факт не просто лишал юного волшебника лишней нервотрёпки, но и повышал шансы на исполнение мечты – стать мракоборцем. Но, нормализация отношений с деканом Слизней ничуть не умоляла ненависти Гарри к ним, и сегодня он их размажет. — Нет, ну только не дождь! — Взвыл Джеймс. — Только не в матч со Слизнями!

— Очки.. — Простонала Лили, вспомнив как Джеймсу затрудняла полёт плохая видимость сквозь стекло, во время ливня.— Сохатый, а разве здесь нет какой-нибудь супер-кнопочки для переключения погоды? — Скислил лицо Сириус.Ответом ему были смех Джеймса и закатанные глаза Лили.

— Сири, это не так работает, мы – не Боги.. — Вздохнула рыжеволосая. — Ты ведь здесь уже почти пол года, и всё ещё не выучил, что к чему?— Она чуть наклонила голову в сторону мальчиков, расплываясь в снисходительной улыбке.— Ему незачем, он в гостях, и скоро уходит. — Всё ещё с лёгкой тенью смеха, но уже как-то тускло, напомнил Джей.— Я бы сейчас мог обидеться, что ты хочешь поскорее избавиться от меня, но что-то твой тон радости не излучает.. — Подстегнул друга Блэк.— Или ты отлично маскируешься, а Сохатик? — Он шутливо толкнул плечом парня, сидящего рядом на траве у портала, и, едва заметно, с досадой поморщился, когда снова ничего не почувствовал, хотя, судя по рогатому, явно, попал в цель.— Ты думаешь я не скучаю по тебе? — Печально улыбнулся Джеймс.— Я могу остаться, брат, ты же знаешь, я могу удержаться здесь когда Гарри будет проводить обряд, и тогда.. — Глядя на Поттера, Сириус цокнул языком и поднял брови, безмолвно говоря ?ну ты понял?— Бродяга, мы это уже обсуждали! — Джеймс посмотрел на лучшего друга со всей строгостью, которую только смог собрать, дабы прикрыть желание согласиться. — Ты видишь, что там творится? Ты нужен нашему парню..— Да я же не отказываюсь! — Защитился анимаг. — Я хоть сейчас, просто.. — Он вдруг посмотрел на Джеймса так тепло, что сердце у того сжалось и заныло, как тоскующий щенок, не желающий отпускать своего человека на работу. — Просто, ты же знаешь, при других обстоятельствах, я бы предпочёл вечность с тобой..— Выдал Сир, глядя в родные медовые глаза. — С вами. — Быстро добавил он, с короткой улыбкой, кивнув Лили.— Я знаю, родной. Мы знаем.— Джеймс рвано выдохнул, прикрывая глаза. Он всё ещё надеялся, что друг не заметит, как отчаянно ему хочется согласится и эгоистично оставить Бродягу себе. — Но, сейчас ты нужен Гарри. И ты пойдёшь к нему и постараешься не умереть быстро..— Поправочка: я пойду к Гарри и постараюсь, чтобы не умер Едва Гарри вышел на поле, его окутало знакомое, хоть и странное, ощущение незримого присутствия. Такое бывало с ним довольно часто, но на квиддичном поле ощущалось особенно ярко, наверное потому, решил когда-то парень, что играя, он, непроизвольно ассоциирует себя с отцом, который так же любил квиддич. Вот и получается, что на школьном поле для волшебной спортивной игры, связь Гарри с отцом ощущается особенно остро. А ещё, Гарри всегда хотелось верить, что папа смотрит, откуда-то с высоты, каждую его игру, и потому, он выкладывался на поле, не только борясь за победу своего факультета, но и надеясь, что где-то там, Джеймс Поттер гордится своим сыном.— Папа.. — Одними губами обратился ловец, глядя в затянутое тёмными тучами небо. — Ты здесь?— Всегда. — Прошептал Джеймс, мягко, с любовью. В его тон совершенно не вписывались сжатые кулаки с выпирающей паутиной вен и перекатом мышц – обычное состояние отца, в моменты когда особенно отчаянно хотелось быть рядом с сыном.— Интересно, а крёстный.. — Гарри осёкся, прикусывая язык. Что за мысли? Сириус жив. Он не умер. Он скоро вернётся. Нельзя терять надежду.

— Вперёд, Оленёнок. Порви этих Слизней, не оставь им шанса. — Сквозь зубы цедил Сириус, боясь, что если повысит голос –тот, предательски, дрогнет, выдавая, подступающие к горлу, слёзы. Как же сильно он, на самом деле, соскучился по маленькому лохматому Оленёнку с зелёными, озорными глазищами.Игра была не простой. Моральная выжатость Гарри добавляла сложностей, он, то и дело, смаргивал усталость, а в полёте любая секундная слабость вела за собой последствия. Что и говорить когда это не просто полёт, а такая жестокая игра как квиддич, последствия могли быть фатальные. А тут ещё и, как на зло, дождь разыгрался не на шутку, начинаясь с маленьких ненавязчивых, редких капелек, к середине игры он мантией расстилал потоки холодной воды перед глазами игроков. Гарри не спасало даже impervious на очках, видеть становилось всё труднее, ветер, беспощадно, хлестал его по лицу, лохматил волосы и трепал плащ спортивной формы, перчатки,беспомощно, скользили по мокрой рукояти метлы, замёрзшие пальцы отказывались сгибаться сильнее, и, соответственно, удерживать транспорт под собой было крайне трудно. Ветер набирал обороты, рассыпая прозрачные бусины дождя, как психующая девочка – рукодельница, после неудавшейся поделки. Но, удержаться на метле, к сожалению, не единственная задача ловца, нужно было ещё и поймать порхающий кругами над полем, золотой мячик, и сделать это нужно быстрее чем ловец команды – соперника. Трибуны гудели, поддерживая своих фаворитов, традиционно, в матче Гриффиндор – Слизерин за львов было ещё два факультета, потому своё имя, новоиспеченный капитан команды красно-золотых, слышал, кажется, отовсюду, сотнями разнообразных голосов.Крики поддержки, впрочем, были не только на трибунах.— Давай, сынок, поднажми! Гарри, наклонись влево, давай же! — Кричал Джеймс, запустив все десять пальцев в ёршик своих чёрных волос.

— Корпусом вперёд, Сохатик, давай! — Не отставал Сириус.Оба отца, взволновано наблюдая за игрой, то и дело, нервно покусывали губы, заламывали пальцы и терзали свои, многострадальные, шевелюры.Лили ничего не кричала, она, прижав ладони к груди, тихонько шептала себе под нос ?только бы не упал? и влажными глазами, неотрывно, следила за развивающимся на ветру красно-золотым плащом ?ПОТТЕР 7? Сказать, что у неё было дежавю – ничего не сказать, она не любила эту игру ещё когда в неё играл Джеймс, не разделяла всеобщего энтузиазма из-за жестокости, этого вида спорта. Каждый раз, когда бладжер пролетал в опасной близости к взъерошенному парню в пресловутом плаще ?ПОТТЕР 7? сердце рыжеволосой Гриффиндорки сжимали дьявольские силки, а по ногам и позвоночнику маршировали ледяные мурашки. Конечно, в большинстве случаев, рядом с Джеймсом оказывался Сириус, старательно, отводя от него опасность, да только даже такой верный и внимательный охранник как Бродяга не может защитить от всех сюрпризов квиддича. Потому, каждый матч стоял юной волшебнице нескольких десятков нервных клеток и пары прокусов губы до крови. Разумеется, после победы, она радостно выбегала на поле, бросаясь на шею своему чемпиону, безусловно, радуясь победе парня, а значит и победе всего факультета, но куда больше она радовалась целостности любимого оленя. А ведь так хорошо всё заканчивалось не всегда.. Иногда, победу львов их ловец праздновал на койке в больничном крыле, и в такие моменты Эванс (тогда ещё Эванс) и вовсе мысленно проклинала квиддич и его создателя. И вот, спустя столько лет, она снова наблюдает как красно-золотой ?ПОТТЕР 7? с хрустом снега под ногами, развивается по ветру, и сердце снова катапультировалось в пятки без парашюта. Страшнее этого было только осознание того, что их мальчик, не просто проживает такую схожую с их собственной, школьную рутину, он ещё и на войне.. Точно так же как и они когда-то.. Мерлин, только бы финал был не идентичным.Кожаная экипировка, предательски, скользит по гладкому, лакированному дереву, и Гарри ловит за хвост паникующую мысль о том, что он беспомощно соскальзывает, как раз в тот момент, когда его слева грубо подрезает Слизеринец, лица Гарри рассмотреть не успевает, но зелёного плаща оказывается достаточно для того, чтобы разжечь в Поттере дух борьбы, и жажду победы. Собрав последние силы, юный ловец выпрямился на метле и периферическим зрением зацепил цель – снитч.

Неожиданно, в сосредоточенный мозг Поттера рухнула странная мысль ?наверняка, отец играл в похожих погодных условиях, а то и хуже.. интересно, как он справлялся?? и почти сразу после этого мысленного вопроса посланного во вселенную, в сознании всплыло воспоминание Сириуса, что Гарри видел в одну из ночей, вместо кошмаров. Неосознанно, парень стал повторять движения отца, его развороты и пируэты, Гарри старался копировать всё, что помнил, и результат не заставил себя ждать.

На трибуне, под наколдованным навесом, спасающим зрителей от дождя, декан факультета Гриффиндор, с широко распахнутыми глазами и странной, почти нежной, улыбкой, неосознанно, теребила пальцами золотую брошь на своей мантии. Она узнала эти движения, каждое из них.Ровно так же, как и их автор, что сейчас утирал скупые мужские слёзы, тыльной стороной ладони.

— Спасибо.. Спасибо, Бродяга. — Сглотнув сухой ком в горле, выдавил Джеймс. — Спасибо, что..

— Это меньшее, что я мог сделать, брат. — Ответил Сириус, ласково потрепав плечо друга.— Поверь, моя бы воля.. — Блэк печально хмыкнул. —К сожалению, я потерял много лет, которые мог бы провести с ним, воспитывая в нём любовь к вам.. Но, он любит вас. — На последней фразе он, для убедительности, даже кивнул друзьям. — Он любит, и любил ещё до моего вмешательства. У него на тумбочке у кровати ваша колдография, Хагрид подарил.— Хагги.. — Улыбнулась Лили, нежно, успокаивающе, гладя мужа по волосам.— Я делаю всё возможное, и буду делать. Он не забудет вас пока я.. Кхм.. Жив. — Сириус запнулся, проглотив смешок. Ситуация крайне абсурдна.— Ещё одна причина жить. — Многозначительно подчеркнула рыжеволосая Поттер.На что Сириус лишь закатил глаза.А тем временем, манипуляции Гарри на метле, привели к ожидаемому результату – снитч влетел в его перчатку как Букля в совятню Хогвартса.Болельщики Гриффиндора, по обе стороны реальности, не сдерживали победных и облегченных выкриков.***Говорят, под Рождество, что не пожелается – всё всегда произойдёт, всё всегда сбывается. У Гарри Поттера, в этом году, было одно единственное желание, которое не соизволило сбыться ни в сочельник, ни на Рождественское утро, когда он с какой-то, теряющей разум и логику, совершенно бредовой надеждой, открывает опухшие глаза и видит рядом с собой мирно спящее тело, что лежит так долгие, мучительные, месяцы. Никакого. И ярость от несправедливости вулканом взрывается внутри подростка, заливая жгучей лавой, и без того кровоточащую душу, принося всё новые и новые волны боли, бесконечные, тягучие, невыносимые.Да к черту, всю эту магию, весь этот мир, который Гарри порывается спасти, к чёрту! Зачем и для чего он будет его спасать, если он так с ним поступает? Если не даёт ни одной лазейки для спасения самого близкого человека. Почему Гарри должен рисковать жизнью ради мира, что так беспощадно лишил его всего? Но, вспышку ярости сменяет осознание того, что он сам – часть этого мира, и он должен спасти своих друзей, и сделать смерть родителей не напрасной. Они бы этого хотели, они за это боролись, жил в этом мире.. А следом за осознанием этого приходит и хрупкая вера в то, что выход есть, шанс, обязательно, всплывёт.. Эта вера приходит вместе с молчаливыми но тёплыми объятьями любви и поддержки.. Нежные, миниатюрные ладошки, с запахом книжных страниц, бережно обвивают Гарри сзади, просовываясь под руки, подбородок укладывается на его худое но сильное, натренированное, плечо. Она молчит в эти моменты, но говорит так много..

?Мы справимся, слышишь? Пожалуйста, не прекращай верить..?

И Гарри слышит. И Гарри верит. Гермиона.. без этой хрупкой маленькой девочки, в которой, иногда казалось, моральной силы больше чем в Хагриде, Гарри давно бы сдался, свернулся бы калачиком у ног Лорда Блэка и просто умер, угас, и никакая избранность не помогла бы.***Это Рождество, на контрасте с прошлым, проведенным в этом же доме, было поистине Блэковским – мрачным, безрадостным и тоскливым. Не было даже ёлки, не до праздников как-то когда в доме лежит полутруп. Однако, праздничный ужин, Молли Уизли, всё же, организовала. Мило, уютно и тихо посидели, обсудили дальнейшие действия. На ужин приходил Дамблдор, подарил странные, но милые, подарки: Гарри достался первый пойманный им снитч, Гермионе – книга волшебных сказок, а Рону – делюминатор. Всё таки, профессор Дамблдор – чудной старик, хоть и, бесспорно, гениален..***А сейчас Гарри сидел в комнате крёстного, как обычно, на его постели, и тихо разговаривал с ним.— Помнишь, ты говорил мне, что никогда не оставишь, Сириус? Что будешь рядом всегда, когда понадобишься.. Ты нужен мне, Сириус. Ты был нужен в каждом из дней этих месяцев твоей комы. Ты нужен мне всегда, понимаешь? Но, ты не приходишь, как бы я не звал, ты не слышишь.. — Гарри шептал это уже без каких либо эмоций, слёз не было уже давно, за эти полгода он выплакал всё, и даже больше. Гарри машинально гладил указательным пальцем татуировку на груди крёстного, прямо на сердце маленькими, красивыми буквами набито ?James? Папа.. Все свои татуировки Бродяга сделал в Азкабане, а значит это появилось уже после смерти отца Гарри. На пульсе.. Как знак, ради кого Сириус терпит все тюремные мучения.. Гарри,Камин в гостиной Поттеров полыхнул без четверти полночь, стоявший к нему спиной и глядевший в ночь за окном, глава семейства, резко обернулся, выставляя вперёд свою волшебную палочку.— Свои. — Послышалось сопение изнутри.

Молодой волшебник, выбравшись наружу, неуклюже отряхивал черную мантию, его, слегка волнистые на кончиках, чёрные волосы, заслоняли лицо, но эту фигуру Джеймс Поттер узнает хоть без лица, хоть со спины, хоть сбоку – как не верти, всё родное. К моменту когда черная фигура выпрямилась, по-собачьи тряхнув головой, Джеймс уже опустил палочку, и вернулся к молчаливому созерцанию звёздного неба за окном.— Честно говоря, я рассчитывал на более тёплый приём, брат. — Шокированный таким холодом, Сириус, сконфуженно, смотрел на лучшего друга. Тот не подавал признаков общительности и глаза Бродяги широко распахнулись, впуская страх.— Джей, что-то случилось? — В два прыжка, Блэк пересёк гостиную, подлетев к Поттеру и резко схватив его за плечо, повернул на себя. — Джейми, посмотри на меня. — Его, пронзённый страхом, голос дрогнул срываясь.

Однако, стояло члену Ордена Феникса, с паникой, заглянуть в родные карамельные глаза, страх, неохотно, склонил свою уродливую голову, прячась в недрах души Бродяги.

— Джейми.. — Прошептал Сириус, ласково. — Прости меня, я не мог вырваться раньше, клянусь..— Месяц. — Прозвучало в ответ с почти детским укором. Медовые глаза, демонстративно, смотрели в сторону, и это было очень болючим наказанием для того, кто каждый день по ним скучал.— Три недели, вообще-то.. С половиной. — Сириус изо всех сил старался проглотить улыбку.Этот травоядный ведь даже не представляет, как Сириус скучал по нему каждый день, и как сейчас ему было важно видеть, что это взаимно. Но, вместе со странным трепыханием сердца, которое словно обзавелось крыльями и пыталось отправится в первый пробный полёт, Бродяга чувствовал и стыд, при мысли о том, что Джеймс, вероятно, подумал, что ему плевать, что он не скучает и вообще забил на друга, как только того посадили под домашний арест на неопределённый срок.— Эй.. — Сириус осторожно подался вперёд, как делал когда пытался договорится со второй сущностью лучшего друга – большим, грациозным и очень хара?ктерным оленем. Получив согласие в виде бездействия, Блэк аккуратно прислонился лбом ко лбу златорога. — Эй, Сохатик, ты же знаешь, я..— Да знаю я! Встрепенулся Джеймс, поворачиваясь к окну теперь спиной. — Я просто.. Просто..— Я тоже. — Сириус уже не удерживал рвущуюся наружу улыбку, чуть склонив голову на бок, он смотрел на самого родного человека, и поймал себя на мысли, что вот сейчас, вот в эту самую секунду, он абсолютно счастлив. Видеть перед собой родного человека, который пытается сказать, что соскучился – это и есть счастье. — Очень. — Продолжил Бродяга, всё с той же лукавой улыбкой.

А в следующий миг его уже сгребали в самые тёплые объятья, самые родные копыта. Они ведь так надолго не расставались никогда, с первого курса школы, с самого знакомства, они всегда и всюду рука об руку, спиной к спине, копытом к лапе. Даже на летних каникулах умудрялись видеться, в основном, посредством побега Бродяги из дома. На пару дней, недель.. Как повезёт. А побег летом после пятого курса, и вовсе,оказался последним, и с тех пор, он даже жил у Джеймса. А тут.. Почти месяц они не виделись. Джеймс – весельчак – Поттер и никак иначе. Потому что Лили не должна бояться, потому что, три года назад, он пообещал ей, что пока он жив, ей не будет страшно. Пока он жив.. Да. Поэтому, только ночью, когда любимая жена мирно спит, и его маленькая копия сладко сопит рядом в колыбели, Джеймс Поттер может побыть наедине со своей усталостью и простым человеческим страхом. Нет, не за себя – за них, за любимых. Их трое. Двое спят наверху, а один только что щекотно фыркнул ему в шею, нужно выпустить из объятий, а то ещё задохнётся.— Потерпи ещё немного, сколько мы отрубим голову этой безносой змеюке. — Приободрил друга Сир, нехотя отстраняясь. — И махнем к морю, все вместе: ты, я, Гарри, Лили и Марлин.—Марлин? Всё таки серьёзно? — Джеймс вдруг засиял. — Да начнётся производство мини-Блэков!

— Когда? — Послышался сверху сонный голос хозяйки дома.

— Привет! — Поздоровался Сириус, улыбаясь.— Привет, мягколапик, тише, Гарри спит.. — Пробормотала Лили, сонно щурясь, но очень искренне улыбаясь.