Глава 2 - Это будет наш маленький секрет (1/1)

Гермиона проснулась, как и всегда, рано. Скорпиус все так же лежал у нее под боком, сладко улыбаясь и изредка посапывая, но… видимо, во сне, сам того не понимая, он запустил свои пальчики в ее волосы и теперь слегка сжимал, словно если отпустит, она исчезнет. Девушку все никак не покидал вопрос, почему этот мальчик, который совершенно ее не знает, так доверяет ей. И именно в этот момент шестеренки в голове начали работать, сопоставляя все факты. Скорпиус был из семьи волшебников и, судя по всему, не обычной, аристократичной, раз в свои семь или восемь лет уже знал два языка. Круг уже сужался. Добавить сюда то, что он из Великобритании, и остается список из 28 родов, некоторые из которых прервались. Вдруг Гермиону осенило. Платиновые, как снег, волосы, правильные черты, которые уже просматривались на детском личике, и серые, как грозовое небо, глаза. Вот почему Скорпиус показался ей знакомым в первые минуты?— он был вылитой копией отца в детстве. Малфой… Да, с Драко Малфоем?— врагом номер один?— они не виделись уже много лет, но через газеты до замминистра долетали некоторые новости. Почти сразу после войны тогда еще совсем мальчишка женился, а в скором времени у них родился сын?— Скорпиус, а два года назад Астория Малфой, в девичестве Гринграсс, младшая сестра Дафны, скончалась из-за родового проклятья… Кажется, это было под Рождество. Все сразу сошлось в единую картинку в голове гриффиндорки. На ее груди сейчас спал сын Драко Малфоя…*** Малфой-мэнор казался мертвым. Эльфы боялись показаться на глаза своему рассвирепевшему хозяину и только Блейз Забини, сидевший в кресле напротив камина, был тем, кто не трепетал от страха. Этой ночью пропал Скорпиус, единственный, кем дорожил Драко, кроме матери. В его комнате не было ни следов борьбы, ни записки?— ничего, лишь книга об истории Второй магической войны на тумбочке. Драко мерил шагами комнату, проклиная себя и весь этот мир. Его сын исчез, а он сам ничего не мог с этим поделать. Он уже поднял на уши Министерство, но все тщетно. Конечно, прошло лишь пару часов с момента, как эльф обнаружил пропажу ребенка, но это ничуть не утешало. Малфоя убивало его бессилие и именно поэтому он позвал своего друга. Блейз, живший, как все считали, на наследство своих предков, уже дал команду своим людям, принадлежавшим к туманной стороне волшебного мира. Конечно, они не называли себя мафией, как предпочитали делать магглы, но сути это не меняло. Контрабанда, продажа нелегальных зелий и артефактов и прочие шалости?— именно этим издревле занималась семья Забини. В руках этой семьи была власть, деньги и информация, лишь поэтому в свое время их не тронул Волан-де-Морт.—?Тебе нужно успокоиться,?— выдохнул Блейз, прокручивая в пальцах сигарету.—?Если с его головы упадет хоть один волосок, я клянусь, я!.. —?зарычал Малфой, а его глаза, казалось, стали совершенно черными.—?С ним все будет хорошо! —?прервал друга итальянец. —?Никто не посмеет навредить твоему сыну,?— уже спокойнее добавил он, затягиваясь сигаретой. —?Мы найдем его. Скоро Скорпиус вернется домой в целости и сохранности.—?Ты предлагаешь мне просто ждать? —?холодно спросил Драко, замирая на одном месте. —?Как мой трус отец, бездействовать?!—?Ты не твой отец, и мы оба прекрасно это знаем,?— прорычал Забини, медленно поднимаясь из кресла. —?Он не только твой сын, но и мой крестник! —?Блейз стиснул зубы, а потом выдохнул, стараясь вернуть свое спокойствие, которое покинуло его, как только он узнал о пропаже мальчика. —?Скорп твой сын, он не даст себя в обиду.—?Знаю,?— рыкнул Малфой, отворачиваясь к камину. Головой Драко понимал, что никто не посмеет причинить его сыну вред, но на свободе все еще было множество его врагов: и бывшие пожиратели, и конкуренты в бизнесе, и… да мало ли кто еще захочет отомстить ему?! После войны ему пришлось жениться на Астории. Совсем девчонка, тихая, спокойная и добрая она не была ему интересна как женщина, но он был ей благодарен за ее терпение и заботу, которую, как казалось самому Малфою, он не заслужил. Сначала они стали друзьями, а позже у них выстроились те теплые и доверительные отношения, которым могли позавидовать многие чистокровные семьи. Когда же Астория родила сына, радости Драко не было предела, но… она начала много болеть. Сначала жена молчала, но позже призналась, что виной всему их родовое проклятие. Малфой был в отчаянии. Он искал любой способ спасти ее, но ничего не помогало, лишь немного отдаляло момент конца. И вот, два года назад, Астория умерла. Он до сих пор помнил ее осунувшееся бледное лицо, потускневшие глаза и слабую улыбку на бледных губах:—?Драко, пожалуйста, обещай, что позаботишься о Скорпиусе, что он не попадет под влияние наших родителей,?— шептала она, еле заметно держась за его руку.—?Никогда, слышишь? —?Драко бережно убрал выбившиеся пряди с ее лица. —?Я обещаю тебе. Я клянусь. Он станет самым счастливым ребенком… Он не думал, что когда-нибудь будет плакать, но в тот момент по его щекам покатились слезы. Он любил Асторию. У них не было ни страсти, ни искры. Это была та теплая любовь, которую испытываешь к самым близким своим людям просто за то, что они есть. Жена была ему и лучшим другом, и поддержкой, и матерью его ребенка. Драко не знал, как сказать сыну, что мамы больше нет. Его голос ломался, а верных слов не находилось, но Скорпиус всегда был умным мальчишкой. Он и так понял, что произошло, и с тех пор не говорил. Его осматривали лучшие врачи волшебного мира, Малфой даже водил сына к маггловскому психологу, но все, как один, твердили, что с ребенком все в полном порядке. Он просто не хочет говорить. И Драко смирился. Не до конца, конечно. Он надеялся, что однажды Скорпиус вновь заговорит, назовет его папой и звонко рассмеется, как когда они с Асторией бегали по саду, но… понимал, что, возможно, этого не произойдет никогда.*** Когда часы показали десять, Гермиона все же решилась разбудить сладко спящего ребенка. Она ласково провела рукой по его шелковистым волосам, а потом тихо позвала по имени. Разлепив глаза, Скорпиус несколько секунд всматривался в ее лицо, явно еще не до конца проснувшись, а потом медленно сел в кровати. Он ничуть не испугался ни ее близкого присутствия, ни незнакомого места. Бросив взгляд на часы, висевшие на стене, мальчик поспешил встать с кровати.—?Тебе нужно почистить зубы и переодеться,?— сказала Гермиона, также вставая. —?Пойдем в ванную, я дам тебе зубную щетку, а потом что-нибудь придумаем с одеждой, хорошо? Мальчик кивнул и потопал за гриффиндоркой своими босыми ножками. Конечно, он прекрасно знал, как оказался здесь и почему. Это было его второе Рождество без мамы. Обычно они втроем весело праздновали эту волшебную ночь дома. Мама сама готовила ужин, а папа с сыном украшали весь дом и огромную ель. Они готовили друг для друга подарки, объедались сладостями, играли в разные игры и танцевали. Раньше это был его любимый праздник, но после того как мамы не стало в канун Рождества… Скорпиус не только перестал говорить, этот праздник стал для него проклятым. В самую волшебную ночь в году он прятался где-нибудь в мэноре с альбомом колдографий и всю ночь просматривал их, вспоминая улыбку мамы. Вчера перед сном мальчик решил почитать и взял в библиотеке новенькую книгу об истории Второй магической войны. Отец никогда не запрещал ему самому выбирать литературу и давал полный доступ ко всей библиотеке. Листая страницы, всматриваясь в колдофотографии тех лет, Скорпиус не мог не заметить того, как принижались достоинства героини войны Гермионы Грейнджер. Мальчик не раз просил папу рассказать, что же происходило тогда, и Драко рассказывал, не раз с ухмылкой замечая, что если бы не принцесса гриффиндора, прославленные Рональд Уизли и Гарри Поттер погибли бы еще на первом году своего обучения. Скорпиус всегда был особенным и с малых лет у него был маленький дар, о котором знали лишь его родители да крестный. Представив человека, мальчик мог переместиться туда, где тот находился. Почему-то именно в эту ночь мальчику страшно захотелось увидеть эту самую героиню войны. Он и сам не понял, как оказался на пороге домика в горах, окруженный снегом и холодом, а потом он увидел Гермиону. Она напоила его молоком, согрела и… Скорпиус вдруг понял, что никуда не хочет уходить, что здесь, в совершенно другой стране и с совершенно чужим человеком, где ничто не напоминает ему о матери, ему хорошо, как не было уже давно. Когда он уже почти закончил чистить зубы, в ванную вернулась Гермиона со стопкой одежды в руках:—?Пришлось трансфигурировать мою одежду, но, думаю, она будет тебе как раз впору,?— улыбнулась девушка, а в ее глазах на секунду промелькнула тоска, которая так же быстро исчезла, но не ускользнула от внимательного ребенка. И тогда он решился. Ведь Гермиона Грейнджер никогда не была подругой его отца, а, значит, и не раскроет его тайны, если он попросит?—?Спасибо,?— голос не слушался и слегка хрипел, но слова все же прозвучали. Гриффиндорка вздрогнула, а ее и без того большие карие глаза распахнулись от удивления. Так он может говорить?! Просто не хочет…—?Не за что,?— кивнула, наконец, она, решив не акцентировать внимание ребенка на этом. —?Переодевайся и спускайся вниз, а я пока приготовлю завтрак.?Будешь яичницу с беконом? Покраснев до корней волос от стеснения, Скорпиус кивнул и поспешил отвернуться, тщательно чистя зубы. Гермиона снова тепло улыбнулась и оставила ребенка наедине со своими мыслями. Пока жарился бекон, она старательно обдумывала, что же ей делать дальше. Конечно, их с Малфоем отношения далеки от дружеских, но она была уверена, что тот места себе не находит из-за пропажи ребенка, а если она ему не расскажет… Грейнджер даже не представляла, в каком бешенстве он будет. Но сначала нужно поговорить со Скорпиусом… Мальчик доверился ей, что уже было удивительно. Когда маленький Малфой вошел в кухню, гриффиндорка не смогла сдержать умилительную улыбку. Все-таки он и впрямь выглядел, как ангелочек, с этими слегка взъерошенными волосами, босой, в рубашке и брючках. Сказав ему садиться, Гермиона принялась раскладывать еду по тарелкам. Себе она сделала кофе, а ребенку налила свежевыжатый апельсиновый сок. Первые пару минут они сидели в тишине, которая на удивление, ничуть не давила.—?Ты ведь понимаешь, что мне нужно написать твоему папе письмо? —?осторожно спросила Грейнджер, смотря на мальчика напротив себя. Скорпиус замер, так и не донеся еду до рта, а потом с опаской посмотрел на приютившую его волшебницу.—?Было несложно понять, кто ты,?— мягко улыбнулась Гермиона. —?Уверена, твой папа очень переживает.—?Я не хочу домой сейчас,?— честно сказал он, откладывая приборы. —?Можно после Рождества?—?Давай вот как мы поступим. Сейчас мы свяжемся с Малфоем по камину, он увидит, что с тобой все хорошо, а потом мы поговорим. Возможно, я смогу убедить его, чтобы ты ненадолго остался у меня, но я ничего не обещаю.—?Только… не говорите ему, что я…—?Что ты говоришь? —?сама догадалась гриффиндорка, на что Скорпиус кивнул. Тяжело вздохнув, девушка покачала головой. —?Хорошо, я постараюсь не выдавать этот твой маленький секрет, но ты же понимаешь, что… —?она поджала губы. —?Он твой отец, а я чужой человек. У меня могут быть проблемы.—?Да,?— понуро ответил мальчик.—?Эй, не вешай нос,?— Гермиона постаралась улыбнуться. —?Уверена, все будет хорошо. Скорпиус кивнул, но было видно, что он, как и сама девушка, не очень-то в это верит.