10. О желаниях и возможностях (1/1)

—?Я не могу любить тебя, Том,?— говорил Гарри, качая головой.То, что требовал Тёмный Лорд, было априори невозможно. Он привык получать всё, что ему хотелось любыми путями и всегда, но были вещи, неподвластные даже ему.Тёмный Лорд не хотел это признавать. Он не хотел признавать то, что в мире было то, что он не мог получить.Когда он желал чего-то, он прикладывал неимоверное количество усилий для того, чтобы это получить; кто-то бы назвал это похвальной целеустремлённостью, но на самом деле это была одержимость. Тёмный Лорд был одержим собственными желаниями.Он видел цель и не видел препятствий, средства не имели для него значения, покуда всё делалось ради достижения конечной цели. Если он поистине чего-то ХОТЕЛ, он мог пойти на самые крайние меры для того, чтобы завладеть обьектом своего желания. Противоречило ли это нормам морали, приносило ли это вред окружающим или даже ему самому?— всё это становилось неважным и меркло в свете поставленной цели. Подобно быку, видящему красную ткань, он нёсся к ней, не видя преград и уничтожая всё на своём пути. Иногда ему казалось, что он умрёт, если не получит то, к чему стремится. Он практически чувствовал физическую боль в районе грудной клетки при одной только мысли о том, что что-то из желаемого он может не достичь.Он всегда достигал. Рано или поздно. Как правило, поздно и большой ценой.И достигая очередной цели, овладевая обьектом своей обсессии, он терял интерес к этой цели. Обычно это означало появление новой цели на горизонте. Количество проваленных попыток достичь определённой цели увеличивало его устремлённость в арифметической прогрессии. Слова же кого-то о том, что исполнение его желания невозможно увеличивало её в геометрической прогрессии.И сейчас, достигнув того, о чём он, казалось, мечтал, мальчишка был, и он был его, и он был покорным?— ну, в силу того, насколько вообще мог быть покорным Гарри Поттер, и всё же… Ему не хватало этого. Больше нет.Он не хотел этого признавать, но он был одержим Гарри Поттером.Сначала, одна только мысль об убийстве мальчика разгоняла кровь по венам и вызывала неподдельный интерес, как месть за долгие тринадцать лет ничтожных, жалких скитаний, отчаяния и безнадёжности.Затем он захотел верности. Верности, покорности и подчинения, и золотая рыбка повиновалась. Все ниточки кукол были в его руках, и он мог заставить мальчика делать всё, что угодно.И эйфория, о, всепоглощающая эйфория захлестнула его, да, да, да, наконец-то Британия была его, и мальчишка был его, и он мог бы…Эйфория длилась недолго.Потом он захотел…Но нет, нет, это абсурд, он всегда презирал любовь и никогда бы сам никого не полюбил, но он хотел испытать это чувство?— когда тебя любят, искренне, без благоговейного страха…Он видел, каким любвеобильным был Гарри, как сильно он любил своих друзей, семью, как искренне и ярко сверкали его глаза, когда он общался с ними, когда смеялся. Тёмный Лорд видел это, и остатки его чёрной души стискивало чем-то, отдалённо напоминающим боль.Гарри был таким же открытым, чистым и любящим, как его глупая грязнокровная мать. Волдеморт смотрел в сверкающие изумрудные глаза мальчика, и в его ушах стояли её предсмертные крики. Для Тёмного Лорда это были словно звуки сирен, прекрасная музыка боли того, кого он искренне ненавидел. Но он хотел, чтобы его любили…Но на этом моменте золотая рыбка наконец-то отказалась исполнять его желание, безмолвно сказав: ?хватит, это невозможно?, и это вызвало гнев.В каком-то смысле, Тёмный Лорд был капризным ребёнком, не принимающим отказов и нетерпеливым.Для Лорда Волдеморта не существовало поражений. Он никогда не умел проигрывать. И он всегда побеждал. Всегда, кроме…—?Поганый мальчишка!Звонкая пощечина окрасила кожу мальчика в постепенно набирающий яркость красный цвет. Разгневанный Тёмный Лорд сейчас до комичного напоминал дядю Вернона, если такое сравнение вообще было уместно.—?Я запытаю до безумия твоих друзей на твоих глазах, если ты ещё раз произнесёшь это поганое имя!И он злился, злился, злился, но не мог ничего изменить.Он привык всегда требовать и брать то, что он хочет, добиваясь своего с помощью насилия, считая это наикратчайшим путём достижения целей, путём наименьшего сопротивления.Но что он не мог понять, было то, что не все вещи в мире могли быть получены с помощью насилия и принуждения. И он отчаивался, метался, словно раненое животное, зажатое между двух стенок, но не мог заставить мальчишку испытывать чувства, которых не было в его чистом сердце.—?Простите, мой Лорд.И снова эта отвратительная, вынужденная, не удовлетворяющая покорность. Он чувствовал, как коктейль из холодной ярости и обиды разливается по его венам.***?Я убью всех, кого ты любишь, и тогда тебе останется любить только меня?,?— в отчаянии шептал он Герою на ухо, но это не могло помочь.Он мог завладеть телом мальчика, но он не мог завладеть его душой, и уж тем более, он не мог завладеть его сердцем.Волдеморт не догадывался раньше, что завладеть человеческим телом было в разы проще, чем чувствами, и это осознание разжигало в его собственном сердце огонь ненависти.Он не снизойдёт до амортенции, нет, Он не будет довольствоваться суррогатом искусственных чувств, как его собственная глупая мать...Он сдавил тело Героя в удушающих объятиях в надежде выместить хотя бы немного своего гнева.Впервые в своей жизни Лорд Волдеморт не получил желаемое.