Капля безумия (1/1)

Локи расслабленно потянулся и прикрыл глаза. На удивление, сегодня было достаточно тепло, поэтому он позволил себе выбраться в прекрасный зимний сад Йотунхемского дворца. Спрятавшись в красивой беседке, он предавался чтению или просто отдыхал, как сейчас. Лафейсон действительно успел полюбить ледяной мир за те пару месяцев, что ему довелось провести здесь. Любил сидеть в огромной библиотеке у камина, проводить время в изучениях своего нового дома. По вечерам, после ужина, он частенько засиживался в покоях своего отца, наверстывая то общение, которое было утеряно за все долгие годы его пребывания в Асгарде. На удивление, Лафей оказался очень интересным собеседником, мудрым правителем и заботливым отцом. С каждым днем Локи чувствовал себя все спокойнее.

Примерно спустя неделю от его появления в этом мире, его начал мучать ужасный токсикоз, поэтому богу коварства пришлось обратиться за помощью к лекарю. Конечно, он бы мог справиться сам, приготовив какое-нибудь снадобье, если бы не одно ?но?. Здесь у него не было своей лаборатории, а когда он попросил о ней у Лафея, тот строго настрого запретил ему использовать магию или варить снадобья, беспокоясь о состоянии сына и его ребенка. Конечно, это сильно расстроило мужчину, но он прекрасно осознавал, что отец прав. Ничто не должно угрожать здоровью его наследника. Поэтому со всеми проблемами раннего срока приходилось справляться своими силами. Но Локи был счастлив. Пожалуй, счастлив, как никогда. Все печали и страхи, казалось, оставили его там – в Асгарде.

Все было неплохо ровно до этой ночи. Сегодня ночью к нему пришел образ брата. Не было старых кошмаров, не было страха и переживаний. Была только всепоглощающая грусть на его красивом и любимом лице. Голубые глаза, обычно такие веселые и жизнерадостные, печально взирали на брата. Он ничего не говорил. Только смотрел и тянул к нему руки, в надежде на прощение.

Локи грустно усмехнулся. Брат даже не помнил о том, что сделал. Как он вообще может надеяться хотя бы на извинения? Да и ничто не могло загладить вины брата. Он причинил Лафейсону слишком много боли, о которой мужчина старался сейчас не думать. Ему абсолютно точно нельзя было нервничать.

Тоска заволокла душу плотной пеленой, подкидывая неприятные воспоминания. Он простил брата. Абсолютно точно простил, ведь если бы тот не обошелся с ним так жестоко, Локи не нашел бы своего счастья. Во всяком случае, мужчина всячески пытался себя в этом убедить. Локи сжал кулаки, пытаясь отогнать плохие мысли.Теперь у него будет настоящая семья. Пусть и небольшая, но самая лучшая. Возможно, он когда-нибудь даже скажет брату спасибо. Однако печаль, поселившаяся в его сердце, не давала покоя. Он скучал. Безумно скучал по громовержцу. Конечно, мечты о том, что Тор все вспомнит, извинится, примет беременность Локи и они всегда будут вместе, кажется богу абсурдом. Он прекрасно понимает, что, скорее всего, еще очень долго не увидится с Одинсоном. И, пожалуй, оно к лучшему. Также Локи прекрасно понимал, насколько безумны его мысли. Осознавал, что стоит ему только увидеть Тора, как он снова сбежит, и в этот раз так далеко, что ни одна душа на свете не сможет его отыскать. Каждый раз, когда Лафейсон ловил себя на мыслях о брате, каким бы ни было его воспоминание, в итоге перед глазами всплывали жестокие сцены событий в библиотеке. А затем – те ужасные дни до его побега.

Локи не спал. Судя по плывущим предметам, туману перед глазами и абсолютно бессвязным мыслям, прошло уже около недели с его последней попытки предаться сладостному забвению. Стоило богу закрыть глаза, как приходили видения. Перекошенное от злобы лицо Тора, сильные руки, оставляющие синяки по всему телу, стоящий колом член, разрывающий его изнутри…Лафейсон судорожно вздохнул, резко поднимаясь с кровати. Конечно, физическая боль прошла на второй день, а раны очень быстро затянулись, но то, что чувствовал бог огня в душе не могло сравниться ни с чем. Мужчине до ужаса сложно было понять, как такое вообще могло произойти. Пусть Локи и был разбит морально, но глупцом он не являлся точно. Поэтому мысли о том, что виноват лишь один алкоголь даже не мелькала в его гениальной голове. Тут было что-то большее. Что-то, что вселяло ужас в трикстера. Что-то, что заставляло табуны мурашек бегать по всему телу. Значит ли это, что Тор давно хотел так поступить с братом? Наказать его, поставить на место, унизить так, чтобы младший принц перестал выходить из своих покоев. Чтобы боялся любого шороха, боялся служанок и стражей, охранявших его комнаты.

Перестав бесцельно бродить по комнате, Локи остановился у зеркала и задумчиво уставился на свое отражение. Растрепанные волосы, темные круги под глазами, пересохшие плотно сжатые губы. Бог горько усмехнулся. Какое же жалкое зрелище. Прекрасный и могущественный бог коварства увял буквально за неделю. Сейчас он походил на жалкую тень себя прежнего, что еще больше испортило настроение принца.

- У тебя такое выражение лица, что я сам хочу тебе врезать, - проронил Лафейсон, задумался и залился диким, абсолютно безумным смехом. – Жалкий, жалкий йотун.

Согнувшись пополам от смеха, принц продолжал нашептывать что-то о слабости, глупости и бесполезности. Однако смех прекратился также резко, как и начался. Вздрогнув, Локи выпрямился и снова впился взглядом в свое отражение. Губы вновь исказились в кривой ухмылке.

- Грязный. Такой грязный. Весь в грехе, весь пропитался этим… его запахом… его…Если бы не заглушающие заклинания, установленные на комнату, крик, сорвавшийся с губ бога, был бы слышен во всем дворце. Руки отчаянно тряслись, губы прокушены до крови. Медленно опустившись на пол, Лафейсон обхватил руками колени и уткнулся в них носом.

Эмоциональное опустошение, так внезапно постигшее трикстера, не дало проронить ни слезинки. Слишком частые перепады настроения. Слишком резкие скачки от почти могильного спокойствия до безумных припадков.

- Я с ума схожу… во имя Одина, неужели я и правда схожу с ума? - Впившись руками в свои волосы, поинтересовался у пустоты Локи. – Он виноват во всем, он… я хочу, чтобы он страдал… корчился в агонии, чтобы каждая клеточка его тела разрывалась от невероятной боли. Чтобы раз за разом переживал все это… ему не понять. Нет-нет, не понять. Его не предавали. Нет, не так, не сильно…Бессвязный монолог принца был внезапно остановлен. А в следующее мгновение Лафейсон пошатнулся и упал на ковер без сознания. Физическое истощение взяло свое, наконец-то отправляя царевича в сон без сновидений.

Локи вздрогнул, отгоняя одно из своих самых безобидных воспоминаний того тяжелого времени. Сейчас все позади. Все будет хорошо, главное, чтобы его ребенок чувствовал себя комфортно.Лучше заняться насущными проблемами. Например, найти кого-нибудь из слуг и послать в Мидгард за нутеллой, которую он так полюбил в свое последнее посещение этой планеты, и солеными огурцами…