Осознание и покаяние (1/2)
Очередной удар заставил его тихо вскрикнуть и осесть на пол. Дышать было ровным счетом нечем, а взбешённый не на шутку брат и не собирался останавливаться. С трудом сфокусировавшись на громовержце, Локи попытался подняться, однако, Тор, не терявший, казалось, ни секунды, снова повалил его на пол, положив на грудь брата молот. Прохладный металл неприятно обжег разгоряченную от потасовки кожу. Теперь он точно никуда не сбежит.
По телу трикстера прокатились волны ужаса - абсолютно дикий и пьяный взгляд Одинсона не предвещал ничего хорошего.
- Брат! Одумайся! Что ты делаешь? Давай мы спокойно все обсудим и разойдёмся в разные стороны? - безуспешно пытался взывать к разуму того Локи.
Тор лишь усмехнулся и, подняв молот, перевернул упирающегося брата на живот, наваливаясь на него сверху. В следующее мгновение мужчина ощутил горячее дыхание на своей шее, а после - и губы брата. По телу прошла дрожь. Страх, сковавший Лафейсона не предоставлял возможности придумать пути спасения. Стальная хватка брата не давала никакого доступа к движениям, он даже не мог оказать никакого сопротивления. Стоило признать, Локи давно мечтал ощутить, как крепкие руки Тора обнимают его, трогают там, где не дозволено трогать друг друга братьям, но не так, как сейчас. Не так больно. Не так пьяно. Не так обидно. Оставалось лишь одно - молить громовержца о пощаде, чего Локи никогда бы прежде не сделал. Однако сейчас мужчина прекрасно осознавал, в какой оказался ситуации и чем это все может закончиться.
- Ты прекраснее всех богинь Асгарда, брат, - хриплым от возбуждения голосом проговорил Одинсон, а затем продолжил оставлять болезненные засосы на коже у Локи. Словно подросток, желающий доказать свои права на обладание им. - Как же я тебя ненавижу...Локи замер, не веря своим ушам. Из уст Тора эти слова наполняли его радостью вперемешку с всепоглощающей болью. Ненавидит, значит? Сейчас бог лжи был готов поверить такому глупому обману. Вот так рушились его порочные мечты и ломалось хрупкое ледяное сердце, ещё сегодня утром пропитанное искренней, особенно искренней для бога лжи, любовью к громовержцу. Крепко зажмурившись, Лафейсон предпринял очередную попытку вырваться, за что был больно укушен в шею. Руки Тора тем временем быстро избавили брата от остатков одежды. Громкий шлепок разлетелся по огромной библиотеке, эхом отдаваясь от стен. Яркий след руки Тора тут же появился на бледной коже Локи.
- Знаешь, брат, тебя давно пора было наказать, - послышалась жестокая усмешка из уст его - теперь уже - насильника. - Хорошенько отшлепать по этой наглой заднице.
Именно этих слов Лафейсон никак не мог ожидать. И именно они стали последней каплей для Локи. Ему ещё никогда не приходилось терпеть такого унижения. Унижения от самого любимого и дорогого человека.
Вопреки ожиданиям Тора, брат внезапно перестал сопротивляться. Просто застыл, словно хрустальная и такая хрупкая фигура, чем вызвал его довольную улыбку. Обе руки громовержца оказались на ягодицах Локи и развели их в стороны.
А в следующее мгновение бога озорства пронзила невероятная боль...Войти с первого раза у Тора не получилось. Но это лишь раззадорило и он, абсолютно не задумываясь какую боль испытывает его брат, предпринял ещё несколько попыток. То ли алкоголь давал о себе знать, то ли слишком узкое и такое желанное тело брата, от страха ещё больше сжавшееся под ним. Когда член бога наконец-то проник в Локи, с губ обоих сорвался крик. Один - болезненный, а другой облегчённый. Помедлив буквально пару секунд, наслаждаясь ощущениями, Тор сделал первый резкий толчок. Локи ещё больше сжался и всхлипнул. Казалось, будто его разорвало на мелкие кусочки, будто жизнь покидает его, причиняя при этом невероятные страдания.
- Локи, о боги, какой же ты узкий, - выдохнул громовержец, вновь начиная двигаться в брате.
Толчки становились все быстрее и ожесточеннее, дыхание Тора сбилось. Сейчас в голове у него была лишь одна мысль. Наказать своевольного братца, получить, наконец, то, о чем так долго мечтал. Желание затуманило разум, бог даже не слышал жалобных криков Локи, которые вскоре стали настолько хриплыми, будто тот сорвал голос.
Бесполезные попытки сопротивляться доставляли ему только больше боли, поэтому вскоре бог лжи просто затих. Смирившись, он просто ждал, когда этот ад закончится. Сейчас он был похож на красивую сломанную куклу с опустевшим взглядом. Даже слез уже не осталось. Пожалуй, его душа болела даже гораздо больше, чем болело тело. Тело не важно - он бог. Он быстро восстановится. А вот Надежда на восстановление душевного равновесия стремительно падала к нулю.
Сделав ещё несколько толчков, Тор низко зарычал и излился прямо в брата, ещё сильнее прижимая того к себе.
- Мой. Понял? Только мой. Никуда не денешься, всегда будешь со мной, - бессвязно бормотал Одинсон, покусывая кожу на шее брата. Локи с горькой усмешкой подумал о том, что на нем не осталось и сантиметра, где бы не пометил его громовержец.