Глава 25. На следующий день (1/1)

Так не хотелось просыпаться… Мне снился такой чудесный сон! Будто я опять попала в детство и в зоопарке каталась на лошади, а родители шли по-бокам от меня и страховали. Но, как бы ни хорошо было в воспоминаниях, а в реальности всё же лучше.Разлепив веки, налившиеся свинцом после бессонной ночи, я с удивлением заметила, что нахожусь одна в комнате.?Наверное я спала так долго, что он не в силах был и дальше дожидаться. Однако который час???— с этой мыслью я тщательно огляделась, но часы здесь отсутствовали.Было все что угодно?— забитые книгами шкафы, столик с зеркалом, на котором стоял белоснежный кувшин; письменный стол, заставленный чернильницей, новой бумагой, подсвечником, перьями и ещё какими-то баночками, и стоявший возле раскрытого настежь окна и ведущей на балкон двери; два сундука с округлённой крышкой; большой камин; пара кресел… Но часов нигде не было.?И снова этот серо-голубой тон… Словно это любимый цвет у хозяина дома. Ну да ладно, не самое худшее, что могло бы быть. Только жаль, что часов нигде нет. В этом доме их вообще не особо жалуют. Но и так понятно, что уже далеко не утро?.Я откинулась обратно на подушки, решив пока никого не искать и воспользоваться моментом тишины, чтобы немного подумать спокойно.Итак, теперь я жена князя. Пускай незаконнорожденного и пока что не признанного отцом официально, но все же князя. Но это именно ?пока? неофициального; не думаю, что князь Григорий так и оставит Никиту. Конечно, он сейчас очень сильно может рассердиться на нас за эту вольность с венчанием, и только начавшие налаживаться отношения отца и сына могут пострадать, но я-то на что? Если понадобится, то встану стеной между ними и буду до посинения защищать Никиту. По-любому всю ответственность я сразу перевалю на себя, тем более, что так и есть.О возвращении назад я уже и не думала?— не сейчас, когда передо мной раскрываются такие блестящие возможности! А именно; собственными глазами увидеть нынешний Санкт-Петербург, побывать на приёмах в высших кругах, а ещё, быть может, посетить дворец и лично пообщаться с императрицей. Григорий Ильич ведь сам же говорил мне, что отец Марьи в своё время помог ей, а значит у меня есть все шансы на аудиенцию. А ещё, вполне возможно, мне светит побывать на настоящем балу во дворце… Это же настоящая живая история! Сколько людей бы продали душу за один взгляд на то, в чём я могу полноценно учавствовать и жить!?Если когда-нибудь вернусь домой, то напишу подробную книгу обо всем, что увижу. Историком я всё равно никогда не стану, но получится весьма занимательный рассказ. Будут, конечно, говорит, что это очередная фантазия, псевдоистория и тому подобное… Ай, да какая разница! Я-то буду знать, что всё написанное будет правдой. А пока,?— я соскочила с кровати,?— надо как-то заставить себя шевелиться?.Я несколько раз присела, покрутила руками, сделала наклоны во все стороны, покрутила головой; словом провела полноценную утреннюю (подозреваю, что уже дневную) зарядку, во время которой окончательно утвердилась в своём намерении поехать в Петербург. Ну не мог мой мозг жить без определённой цели?— сперва этой целью было возвращение домой, вчера главной целью было венчание, а теперь, за отсутствием первых двух, он сразу же нашёл себе новую.?Но сперва дождёмся известий от Григория Ильича. Сколько там дней-то добираться до Петербурга? Чёрт, знаю сколько ехать на машине, а вот на карете… Какая же у неё скорость? Лошадей же беречь следует, свои всё-таки. Да ещё и состояние дорог стоит учитывать… Ну, допустим, если взять среднюю скорость шесть километров в час… Ехать от Москвы до Питера, если чётко по-прямой, шестьсот тридцать четыре километра. Ну, по-прямой, разумеется, не проберешься, значит уже получается гораздо больше. Так, учитывая расстояние, среднюю скорость… Ёлки-палки! Нет, спасибо, не буду я никаких известий дожидаться столько дней?— сами поедем следом?.—?Ой, проснулись наконец, матушка? —?раздался за спиной ласковый голос Федосьи, замершей в двойных дверях комнаты. —?Доброго утра, барыня.?А я как раз шла взглянуть, почивать Вы ещё изволите, аль нет.—?И ты здравствуй, Федосья. Который час?—?Дело к двенадцати подходит.—?Понятно. А где Никита Григорьевич?—?Барин встали около получаса назад, и не велели будить Вас. Ушли от Вас только минут десять назад, и то только потому, что там… эта… гостья.—?Какая ещё гостья? —?с прищуром поинтересовалась я.Так, опять повторяется история с Марьей? Спокойно, держи себя в тисках…—?Да эта, мачеха Ваша,?— с неприязнью ответила Федосья. —?Вы уж извините меня, старую, но скажу как на духу?— ужаснейшая женщина. Держится с таким видом, будто сама императрица, не меньше! А сама даже поздороваться не соизволит. А как глядит-то глазёнками своими ядовитыми!..—?Я знаю какова моя мачеха, и, поверь, обожаю её не меньше тебя,?— сказала я, поведя плечами. Вот уж действительно неприятная новость… —?Потому-то я говорила, что венчание наше пока стоит в тайне удержать. Хотя это вряд ли выполнимо?— не вы, так кто-нибудь другой проболтается, если начать целенаправленно вынюхивать. Сколько народу-то вокруг церкви бродило. А когда она пришла-то?—?Явилась с утра пораньше. Говорит, что вчера ещё желала переговорить, да не дождалась никого. Известное дело, ведь нас вчера долго не было. Вот сегодня опять приехала.—?О чём же она так настойчиво переговорить желает?—?Да не знаю толком. Слышала, что Никита Григорьевич говорил ей, что Вы, матушка, мол, больны шибко и никак никуда уехать не можете.?Понятно,?— усмехнулась я про себя. —?Забрать обратно в дом хочет?.И к чему ей, спрашивается, такое рвение? Наоборот, без меня им там должно быть гораздо лучше, как и мне без них. Да и потом?— нет меня, нет и проблем с завещанием; всё достаётся им.—?И всё лично с Вами переговорить желает,?— прибавила Федосья.—?Ну, желает, так желает,?— равнодушно сказала я. —?Посмотрим, чего ей от меня нужно.—?Постойте! —?Федосья удержала меня у выхода. —?Куда Вы в одной рубашке?—?Ну давай в одеяло завернусь. Одежды-то у меня всё равно нет, кроме той старой и венчального платья.—?Но уж нет, в старую я Вам не позволю вырядиться?— Вы теперь княгиня, и выглядеть должны подобающе! Куда Вам крестьянские сарафаны и рубахи?.. Ну, ступайте в ночном… Только, вот,?— Федосья сняла с себя длинный мягкий пуховый платок и набросила его на меня,?— в нём получше будет. И ещё,?— она взяла с кресла неиспользованный мною чепец, покрытый завязанными в банты розовыми лентами, и нахлобучила его мне на голову,?— вот теперь другое дело!—?Спасибо,?— выдавила я из себя. —?А теперь пропустишь?—?Конечно, Марья Петровна, конечно! Вы теперь более менее прилично выглядите, а значит можете смело ступать.—?Погоди, ступать… А в чем идти-то? Где та моя обувь, которую я носила до венчания? Нет, и не думай возражать! Я привыкла к ней и пойду только в них. Принеси, пожалуйста.Только когда я получила свои дорогие кроссовки, игнорируя намекающие вопросы Федосьи на их счёт (ей явно нетерпится узнать, откуда вообще взялось такое), я спокойно пошла вниз. Строить предположения о предстоящем разговоре мне не хотелось?— и так всё было понятно,?— главное лишь скрыть от неё…?Черт, кольцо забыла снять!??— подумала я, тут же стянув его с пальца. Только куда девать?.. Ну да, конечно?— надо отдать его на время Федосье, что я тут же и сделала.—?Вот она, голубушка наша,?— произнесла Федосья в раскрытую дверь, ведущую в библиотеку, где сидели Никита и Анна, и отступила, давая мне зайти во внутрь.—?Здравствуйте, Никита Григорьевич,?— произнесла я учтиво, нарочно проигнорировав Анну, словно и не заметила её, и сделав что-то вроде книксена*. Правда, едва удержалась, чтобы не разразиться смехом.—?Здравствуйте, Марья Петровна,?— кивнул он мне, бросив короткий красноречивый взгляд, и указал на стоявшую позади него Анну;?— к Вам пожаловала Ваша мачеха, Анна Николаевна, и желает переговорить с Вами. У Вас достаточно сил для этого? Я предупредил княгиню, что Вы не совсем здоровы и если Вы ещё не готовы, то она подождёт…—?Благодарю да заботу, Никита Григорьевич, но не беспокойтесь за меня?— мне тяжело много двигаться, ходить, куда-то выезжать, но на разговор мне должно хватить сил.—?В таком случае,?— Никита подошёл ко мне, взял за правую руку и, проведя большим пальцем по моему безымянному, взглянув на меня при этом одобрительно, подвёл к кушетке.?— В таком случае я оставлю вас. Если что; и я, и слуги,?— мы все будем неподалёку.Оставшись наедине с Анной, я невольно вздрогнула, когда та впервые за это время взглянула на меня, до сих пор не сводя глаз с окна. До того этот взгляд был… не то, что бы злым… даже наоборот. Скорее они были переполнены тяжёлой грустью. И что ещё странно?— на правой руке у неё появился перстень с красным рубином. Раньше она не надевала никаких колец…—?Ну, здравствуй, Мари,?— сказала она, присев напротив меня. —?Мне сообщили неприятную новость, что ты заболела…—?Здравствуй. Да, есть такое дело…—?Замужество и вправду немного сродни болезни,?— произнесла она, как-то хитро взглянув на меня при этом.—?Я не понимаю, о чем ты…Анна сразу же улыбнулась:?—?Вижу, по лицу твоему вижу, что не ошибаюсь я.—?Я не замуже… —?тут я осеклась: Ладно, в свою очередь вижу, что отпираться нет смысла. Да, я действительно вышла замуж. Теперь ответь; как ты узнала?—?Да не трудно было догадаться. Нужно было лишь сложить в едино два факта; первый?— это ваше вчерашнее долгосрочное отсутствие, ну, а второй?— это дошедшие до меня слухи о том, что кто-то вчера венчался в Никольском храме. Вот так я всё и узнала. Скажу по-правде, я не ждала от прежней Марьи ничего подобного, но с той поры, как ты пропала тогда на несколько дней, ты очень сильно изменилась. И я не скрою, что в каком-то смысле рада этому…—?Чем же это тебя так радует? —?спросила я. —?Тем, что я теперь не претендую на наследство князя Анисимова?—?Нет, совсем нет… Не будем пока говорить про наследство, отложим эту тему для более подходящего времени. Меня радует, что ты можешь то, чего не могла когда-то я, будучи такой же девочкой, как ты сейчас. И твоя решительность даже немного восхищает меня.—?Скажи, а для чего ты приехала? —?с нетерпением спросила я. —?Только чтобы узнать, действительно ли я замужем?—?Нет. Вчера я приезжала с целью забрать тебя домой. Но, так как твой дом теперь здесь, в семье Оленевых, то я и права на то не имею. Да и желания тоже. Хотя граф Тихонов намекал мне после твоего отказа, чтобы я, мол, вразумила тебя, пока не вышел срок. Но он, получается, вышел досрочно,?— вздохнула Анна и протянула мне правую руку со своим зловеще поблескивающим перстнем. —?Я не хочу, чтобы ты считала меня за врага, Мари. Конечно я не смогла заменить тебе мать, но я не виновата, что не чувствовала к тебе любви, как к родной дочери?— это не в нашей власти. Но я всегда была твоим другом, и я хочу сказать, что ты всегда найдёшь его во мне, чего ты, быть может, пока все ещё не замечаешь. У тебя теперь начинается новая жизнь, и поверь мне, изменения будут очень серьёзные. Так что в чем-нибудь тебе скорее всего может понадобиться совет, который я всегда буду рада дать тебе.Странно, это ли говорит настоящая Анна? Я бы меньше удивилась, если бы она сейчас начала орать на меня и угрозами заставлять вернуться в дом. Но чтобы делать комплименты, предлагать дружбу и советы… Нет, это точно странно. К тому же при взгляде на её руку что-то неприятно сжималось во мне в районе желудка…—?Я не ожидала такого от тебя, Анна,?— сказала я, проигнорировав руку и подойдя к окну, от которого недавно отошла Анна. —?Откуда вдруг взялась такая любезность? Раньше такого не было.—?Может ты просто раньше не замечала, что я всегда была добра к тебе? —?произнесла она, и я увидела в отражении как она убрала руку, но при этом положила её на юбку, а не сложила их по своему обыкновению.—?Ну, а всё-таки? —?продолжала допытываться я, все сильнее ощущая нарастающую во мне тревогу.—?Мари, неужели я так редко общалась с тобой, что ты ищешь в моих словах какой-то двойной смысл? —?несколько обижено сказала Анна, подойдя ко мне и снова протянув свою руку с перстнем, на сей раз к лицу:?—?Ты так бледна, дитя моё, дай взгляну…—?Нет… я… голова…Отшатнувшись от неё как от чумной, я нетвёрдым отошла к кушетке, оперевшись на спинку чтобы не упасть. Мне и вправду подурнело возле неё, я ничуть не актёрствовала. А эта тянущаяся ко мне рука, сквозь набежавшую на глаза пелену, вообще показалась мне какой-то когтистой лапой.—?Мари, что с тобой? —?участливо произнесла Анна где-то сбоку. —?Может присядешь? Ты просто зеленеешь на глазах…—?Нет, спасибо, уже лучше… —?проговорила я, успев в последний момент убрать руку со спинки кушетки, прежде чем ладонь с этим ужасным перстнем легла сверху. —?Ты извини, но… Я не могу больше. Опять стало плохо. Поговорим в другой раз. Никита!На мой зов в библиотеку сразу же вбежала Федосья, а вслед за ней и Никита:—?Что случилось, Марья Петровна?—?Дурно мне стало…—?Ей стало плохо прямо во время разговора,?— встряла Анна, подойдя к Никите и протянув ему руку с перстнем. —?Вы помогите ей, ну а мне, стало быть, пора уезжать, Никита Григорьевич. Проводите меня?..—?Никита Григорьевич, прошу Вас, отведите меня в комнату,?— сказала я нарочно слабым голосом, ухватив его за руку, уже тянущуюся к Анне, и не дав тем самым её коснуться.—?Матушка, так я сама отведу Вас…—?Нет, спасибо, Федосья. —?Отрезала я, и прибавила;?— Я боюсь упасть, а Никита Григорьевич скорее поддержит меня, чем ты. Не обижайся, просто он сильнее. До свидания, Анна,?— я взглянула на неё, чуть вздрогнув при ужасающей ненависти, мелькнувшей в её глазах, обращённых на меня. —?Я дам вам знать, когда почувствую себя лучше. Насчёт вещей не волнуйтесь, любезный Григорий Ильич предоставил мне достаточно одежды,?— я уже буквально выталкивала ничего не понимающего Никиту из библиотеки. —?Да, Анна, красивый у тебя перстень. Только цвет у камня очень уж ядовитый, так и хочется помыть его.—?Я такого в нём не нахожу,?— взгляд Анны вновь пронзила обращённая на меня ненависть сквозь маску беспокойства. —?До свидания, Мари, надеюсь вскоре тебе станет лучше и мы возобновим наш разговор.—?С большим удовольствием.—?Объясни же, что это только что было? —?спросил Никита, когда мне удалось-таки затянуть его на второй этаж и закрыться в комнате, в то время как Федосья и Гаврила провожали Анну внизу.—?Ты как с ней здоровался? —?без ответа выпалила я, пронзительно взглянув на Никиту.—?Так же, как и со всеми дамами из высшего общества?— поцеловал руку…—?Какую? С перстнем?—?Нет, без него… Да объясни же наконец!.. —?Никита уже начинал сердиться.—?Она никогда раньше не носила перстней.—?И что?—?А то; ты читал когда-нибудь про то, как в старину травили?—?Попадалось такое.—?А было ли там про кольца, на которых торчали мелкие заусенцы, смазанные ядом? Ты возьмёшь человека за руку, оцарапаешься, а спустя некоторое время копыта откинешь.—?Читал я о таком. Но неужели ты хочешь сказать, что тот перстень Анны Николаевны был отравлен?—?А что, в твоих глазах она прям как небесный ангел? —?вспыхнула было я, но тут же прикусила язык:?— Да, именно это и хочу сказать. Говорю же, она никогда их не носила. Ее руки всегда обычно сложены вместе, а тут обе порознь?— с чего бы это? И она все время в библиотеке пыталась коснуться меня рукой с этим кольцом. Зачем?..—?Агния, не сходи с ума?— ну зачем ей это нужно? Наследство Марьи уже достанется им, ты для них не представляешь никакой угрозы.?Сама я не мешаю ей больше, а вот по науськиванию Тихонова?— очень может быть…?—?Да и потом,?— продолжил Никита,?— что это за способ?— отправить надетым на руку кольцом? Она скорее сама об него поранится прежде, чем до тебя доберётся. И где уверенность, что ты обязательно оцарапаешься? Да и наконец, если бы это было правдой, то ты вряд ли бы так легко определила в Анне ?отравительницу?. Она бы постаралась сделать это более незаметным способом.—?Не знаю право…?Может я и вправду переборщила. Но всё-таки, прошу, будь осторожен с ней. Для моего спокойствия.—?Ну разумеется. Только и я прошу тебя?— не подозревай каждого человека во враждебных намерениях к тебе, только из-за чего-то, что может показаться подозрительным.—?Хорошо. Будем считать, что я ошиблась. Забудем же это, к тому же всё сегодняшнее списано на болезнь. Давай лучше о другом поговорим: например о Петербурге…А всё-таки я не уверена, что ошибалась… Очень всё странно, и предчувствие ещё ни разу не обманывало меня. И Тихонов мог что угодно напеть Анне в уши, как и пригрозить старым шантажем… Но настаивать на развитии этой темы не стоит, это и вправду уже на паранойю смахивает. А то так ещё поссоримся с Никитой ненароком, а этого совсем не хочется в первый же день нашего брака. Лучше начать подготавливать почву для поездки в столицу. Подальше от всех этих Анисимовых и Тихоновых…