22 глава (1/1)

Ганнибал встречал, терпел, игнорировал просто множество ужасных, грубых, глупых, доверчивых, наивных, невежественных, злобных, сварливых, пренебрежительных, высокомерных, жестоких и откровенно жалких личностей. Каждым из них он научился манипулировать. От каждого он получал выгоду и стратегическое преимущество. Кого-то Лектер эксплуатировал, кого-то шантажировал, но чаще всего просто убивал и съедал из чистого раздражения, которое они вызывали у него и у других людей. Иногда ему казалось, что он – лекарь общества, а существование таких, как он, и ему подобных – просто попытка мира исправить то, что пошло не так. Ганнибал удовлетворял свои биологических потребности и делал мир лучше. Вместо того, чтобы все эти отвратительные людишки либо сбегали со своими грехами, либо просто занимали место в тюремной камере, Ганнибал полностью избавлял мир от них. И он признавал, что получал от этого немного удовольствия.Сейчас он бы отдал все, чтобы убить Франклина. Он намеревался позволить Алане взять на себя заботу об этом омеге, но из-за переназначений в расписании, ему пришлось взять его на себя. Он пытался избежать такой ситуации, но раз уж не удалось, то Ганнибал извлечет все полезное из нее.От их часовой сессии прошло всего десять минут, а Ганнибал уже насчитал не менее восемнадцати нарушений этикета. Франклин был жеманным, жалким, недалеким омегой с ужасающе раздражающим характером – плакать из-за всего на свете, даже если ничего не происходит. Ганнибал наблюдал, как мужчина вытаскивал платок за платком, прежде чем высморкаться в них, а затем промокнуть глаза. Большинство из них уже явно использовались раньше, к отвращению Ганнибала. Рубашка пациента была усеяна пятнами от еды, но его, похоже, не заботила внешность. Ганнибалу также видел, что на нем были брюки, которые были на два размера меньше и по какой-то причине были скроены на десять сантиметров выше лодыжки. Лектер опустил глаза на лежавшую на коленях папку, в которой находилась карта Франклина.– Еще раз спасибо вам большое за встречу, Ганнибал, – Франклин шмыгнул носом. – Я ведь могу называть вас Ганнибал?Альфа чувствовал, как внутри все закипает,и волосы встают дыбом от этого вопроса. – Я думаю, что пока вам стоит придерживаться более официального обращения, Франклин.– Но я же уже знаю вас, мы ведь разговаривали вне вашей работы, – сказал Франклин с грустным лицом.– Да, но сейчас я на работе, и вам следует сосредоточиться на лечении. Здесь сказано, что вы один из омег мистера Баджа, – раз уж Ганнибал был здесь, он вытянет всю информацию, которую только сможет. Конечно, изначально он надеялся просто прочитать записи Аланы или послушать аудиозапись сеанса, чтобы узнать что-нибудь, но так уж вышло. Он узнает все о Тобиасе, прежде чем наконец убьет его. Ганнибал долго думал и в конечном итоге придумал подходящий конец для этого ничтожного альфы. Лектер всегда старался действовать осторожно и подготовленно. Он никогда не относился к своим делам легкомысленно. Сейчас же нужно разговорить Франклина.– Да, да, я его восьмой… или двенадцатый? – он заерзал. – Иногда это трудно понять, – он улыбнулся. – Видите ли, я живу на верхнем этаже, но остальные должны оставаться на нижних.– И почему так? – Ганнибал закинул одну на ногу на другую и увидел искру интереса, которая вспыхнула в глазах Франклина при этом движении.– Ну... – Франклин нахмурился, словно пытаясь вспомнить причину. – Я никогда особо не интересовался этим, – его тон был кротким, и производил впечатление, что омега действительно думал, что это не его дело.– Что ж, может у вас самого есть какие-либо мысли на этот счет? – Ганнибал говорил спокойно и немного небрежно. Как будто это был разговор за чаем, не имеющий никакого значения.– Не знаю. Я же говорю, – он слегка засмеялся. – Почти всегда... Тобиас не отвечает мне, когда я говорю с ним.– Нет, Франклин, – Ганнибал успокаивающе вздохнул, – я хотел услышать именно ваши мысли, почему Тобиас держит своих омег на разных этажах– Ой! Хмммм... наверное, потому что я его слушаюсь и не очень сильно раздражаю? Ну, по правде говоря, этаж чуть ниже нашего тоже неплохой. Там заботятся обо всех беременных омегах. Еще там есть инструментальная комната. Я знаю только про верхние этажи, музыкальную комнату и этаж для беременных, а ниже, – он пожал плечами, – я действительно не знаю. Я просто знаю, что там нехорошо, – Франклин достал еще один носовой платок и начал нервно рвать его.– Вы в порядке, Франклин?– Д-да, – Франклин улыбнулся ему. – Вы всегда такой добрый, доктор Лектер. Ни один альфа не спрашивает, как поживает омега, а вы спрашиваете, – он шмыгнул, прежде чем взглянуть на свои руки и носовой платок. – А, вы имели в виду это. Когда нервничаю, я обычно что-то грызу, но Тобиасу это не нравится, поэтому я пытаюсь сдерживаться.– Я задаю эти вопросы только для того, чтобы лучше понять вас, Франклин, чтобы мы могли решить ваши проблемы. И вы уверены, что то, что вы сказали – это правда?– Уверен ли я? Ну, омеги, которые приходят, чтобы убраться выглядят не очень хорошо. Некоторые получше других, но они тоже со мной не разговаривают. Мне очень одиноко.– Почему?– Я не знаю, почему одни красивее других. Мы такими рождаемся, понимаете?

– Почему они не разговаривают с вами, Франклин? – хотя Ганнибал уже был уверен в ответе.– А! Думаю, Тобиас им сказал этого не делать. Он хочет, чтобы я сосредоточился только на том, чтобы забеременеть.– Это понятно. Большинству альф обычно нравится много потомства, чтобы обеспечить продолжение своей семьи и показать свой статус, – Ганнибал кивнул. – Но с таким количеством омег, у вашего альфы уже должны быть и другие дети?– Понимаете... теперь, когда вы упомянули это… Я никогда их не видел, – Франклин откинулся на спинку стула. – Может быть... все эти омеги – пустышки. А может, они бесплодны. Он держит их там как бесплатных работников, но они не могут сделать его счастливым. Поэтому они и живут на нижнем этаже и в подвале. Это вроде имеет смысл.Если бы эта гипотеза была верна, то не было бы никакого смысла в том, почему Тобиас так обращался с Уиллом. Уилл был бы просто одним из так называемых “работников”. Тобиас не зацикливался бы на нем и просто позволил бы ему продолжать работать. Кроме того, статистически маловероятно, что так много омег не могли зачать ребенка. Возможно, сам Тобиас был бесплоден.– Нет, подождите... Я однажды встретил одного омегу с ребенком, – Франклин кивнул. – Да, я помню, у него есть сын. Он учится в музыкальном училище. Он собирается стать музыкантом, как его отец.– Но вы никогда не видели других детей и ничего не слышали о них, так ведь?– Да, – казалось, это на мгновение обрадовало Франклина. – Если бы я просто подарил ему олененка, может быть, он стал бы счастливее?– Сейчас и на этаже для беременных никого?– А? О, нет. На самом деле там действительно тихо, – он поджал губы. – Ну... очень тихо.Опять же, маловероятно, что ни один из омег не доносил ребенка до конца срока и не родил. До Уилла и после него должны были быть другие омеги. Так почему же не было детей? Не было криков и плача?– Почему вам вообще это интересно?Ганнибал сделал пару записей в карту. – Я хотел выяснить, возможно, ваши трудности с зачатием связаны с факторами стресса, в которых вы живете. Возможно, будучи ведущей омегой, вы были физически или морально истощены. Стресс может быть основным фактором неудачного зачатия.Франклин откровенно рассмеялся и покраснел, – Вы так внимательны, доктор Лектер, но нет. Дома у меня нет стресса. Я делаю все, что хочу, и пока я не захожу в инструментальную, Тобиас дает мне все, что мне нужно. Но все же... – Франклин снова нахмурился, – у меня уже было две течки с Тобиасом, но я так и не смог забеременеть. Вы думаете, это из-за моего возраста?– Вы не выглядите старым, – солгал Ганнибал, – но возраст может быть одной из причин. Сколько вам лет?– Мне тридцать восемь, – на этот раз он горько рассмеялся. – Я был последним из моих братьев и сестер, кто вышел замуж или женился. У моей семьи своя типография, так что наш отец очень тщательно подходил к выбору кандидатов на замужество или женитьбу. Когда он наконец нашел кого-то для моей старшей сестры, настала моя очередь, но... не многие люди хотят омегу в возрасте. Но все же Тобиас был так мил, что выбрал меня. Он даже не требовал многого, – Франклин кивнул, хотя Ганнибал ничего не сказал. – Я слышал, как другие говорили, что все, чего хотел Тобиас – это хорошее приданое и слово моего отца, что я не буду агрессивным и капризным, – из его груди вырвался звонкий смех. – Просто представьте! Я! Агрессивный! Я не думаю, что омеги вообще могут быть агрессивными. Что за странная мысль, – потом его настроение немного испортилось.– Но, как я уже сказал... Прошло две течки, а я все еще не беременен. Тобиас недоволен и вчера вечером упомянул, что он надеется, что я делаю это не специально, – слезы снова навернулись на его глаза. – Я поклялся ему, что я не делаю этого и что я хороший омега, который любит его. Но он просто разозлился и вышел из столовой. Вот почему я так хотел попасть к вам, доктор Лектер. Чтобы исправить то, что со мной не так.– Когда у вас следующая течка, Франклин?– В конце этого месяца. Как вы думаете, к тому времени вы сможете меня исправить?– Я до сих пор не совсем уверен, является ли ваша проблема биологической или психологической, и не могу гарантировать, что сделаю это. Пожалуйста, поймите, что это требует времени, и одного часа в месяц недостаточно.– Вы можете увеличить часы! Тобиас не будет возражать. Ему нравится, что я нахожусь с вами, если я не дома.– Я уверен, что мистер Бадж...– Кроме того, – невозмутимо перебил Франклин, – мне приятно поговорить с тем, кто готов слушать. И если вы поможете мне быстро забеременеть, будет совсем замечательно, – Ганнибалу не понравилось почти щенячье выражение лица Франклина. – И... – он сделал паузу, будто попытался сделать вид, что не болтает слишком много и быстро, – я не хочу, чтобы Тобиас еще больше злился на меня.– Как насчет того, чтобы я поговорил с вашим альфой?– Вы правда можете?– Мы с ним часто посещаем одну и ту же таверну. Хотя я обязан хранить в тайне то, что мы обсуждаем на наших сеансах, думаю я мог бы сообщить ему о вашем прогрессе. Также я спрошу об увеличении количества сеансов. Если господин Бадж будет согласен, вы сможете приходить чаще. Но также хочу предупредить, что у меня загруженное расписание, так что иногда вы будете посещать второго врача.– А, да, вашу пару! – Франклин улыбнулся. – Сейчас все только об этом и говорят. Что самый завидный холостяк в городе наконец обзавелся парой. Да еще и такой красивой. Так много альф вам завидуют, – хихикнул Франклин. – Я уверен, что у вас с ней будут самые милые оленята!При словах Франклина Ганнибал представил себе маленькую девочку с черными ушами и длинными вьющимися шоколадно-каштановыми волосами Уилла. Он представил себе, как держит ее на руках, пока она моет руки после того, как порезала овощи, чтобы Уилл подал их к последней добыче. Она обернется и посмотрит на него с самой милой и великолепной улыбкой, – Все готово, папа!Чувство, которое одолело Ганнибала, было новым и непохожим на то, что он когда-либо испытывал. Его сердце буквально растаяло, когда он думал о своей дочери.– Да, – мягко ответил Ганнибал, – я знаю, что так и будет.