2 глава (1/1)

Мягкость. Чистая, волшебная и пушистая мягкость, шелковистая, как лепестки весенних цветов, обволакивала его. Уилл очнулся от сна с мимолетной мыслью сожаления. Он не хотел возвращаться в реальность. Он отказывался открывать глаза, все глубже погружаясь в окружающий его комфорт. Его разум утверждал, что все то, что он чувствовал, было частью какого-то осознанного сна, что, если бы он мог снова заснуть, мягкость вокруг осталась бы. Он глубоко и тяжело вздохнул, долго выдыхая.. Запах ванили, тепла и... кажется, еды. Да, в воздухе витали ароматы какой-то невероятно вкусной еды.Почти сразу же желудок Уилла болезненно сжался, заставив его задержать дыхание. Наконец, он открыл глаза. Он моргнул, когда в поле зрения появилась довольно старая лампа. Свет от нее был мягким, но в то же время достаточно ярким, он наполнял комнату вокруг теплым оранжевым цветом. Уилл лежал на кровати, заваленной подушками и пуховыми одеялами, одетыми в дорого выглядящее постельное белье. Уилл снова проморгался, не понимая, где находится. Он принял сидячее положение и заметил, ткань постельного белья как-то странно скользит по коже. Он был обнажен. Жгучий румянец вспыхнул на его щеках, когда он вспомнил ванну и того человека, который его мыл. Уилл нерешительно поднес руку к носу и принюхался. Тот ванильный запах остался на его коже. Было еще что-то, но он не мог различить. Запахи старого дома Уилла, леса и даже его бывшего альфы будто исчезли. Осознание этого было удивительно успокаивающим.Уилл еще раз огляделся, откинул одеяло и встал с кровати, чтобы пройтись по комнате. В ней не было окон и было очень мало мебели: только кровать, небольшой столик, лампа на нем и еще две двери чуть дальше. Одна из них была открыта и вела в туалетную комнату с большой ванной. Хотя ванна уже выглядела безупречно чистой, он был уверен, что именно в ней его купали. При воспоминании о ткани и мыльной пене, которыми он был вымыт, по спине Уилла пробежали мурашки. Другая дверь была закрыта, и он не решался открывать ее.Он мог только предположить, что это дом человека, который его купал. Судя по всему, что Уилл помнил, этот человек не был опасным, а его запах был невероятно привлекательным. И все же в голове Уилла роились вопросы и тревоги. Куда делся Вендиго и почему он его не съел? Почему он здесь? Кто этот человек и почему он помог ему? Уилл поджал губы, когда все, включая его собственный разум, засело огромным грузом на его плечах. Уилл сел обратно на кровать, но его бедра и пушистый белый хвост соприкоснулись с текстурой, которая отличалась от постельного белья.Уилл обернулся и увидел аккуратно сложенный комплект одежды на углу кровати. Это были обычная серая рубашка с короткими рукавами и светло-голубые трусы. Уилл посмотрел на эти вещи и они показались ему не слишком комфортными для данной ситуации, но все же он был благодарен тому человеку, что он оставил хоть что-то. Смотря на комнату вокруг, дорогое постельное белье и на его заботу, Уилл был уверен, что его возможный-будущий-опекун был альфой.Уилл нахмурился, когда ему в голову пришла еще одна мысль. Технически, по законам, этот альфа ничем не обязан Уиллу. Он никак не был связан с ним, поэтому не обязан был заботиться о его нуждах. Даже одевать был не обязан. Это была очень подозрительная доброта: купание, мягкая постель и одежда. Он же его едва знал. Все это вызывало беспокойство и благодарность одновременно, и какая-то его часть хотела убежать. Открыть эту дверь и просто выбежать из этого дома так быстро, как только сможет. Но куда ему идти? Без защиты альфы, омега считался не более чем бродячим псом. И если Уилл действительно сбежит, то нет никакой гарантии, что он сможет найти кого-то, кто поможет ему или хоть немного позаботится. Очень немногие альфы посочувствовали бы брошенному омеге. Этот неизвестный мужчина спас Уилла и заботился о нем, и, судя по ощущениям, не воспользовался им, пока он спал. Он покачал головой, а в животе у него заурчало. Запах чего-то вкусного становился все сильнее с каждым мгновением, и его желудок сжался сильнее.Уилл оделся и осторожно направился к двери. Он почти ожидал, что она заперта, и был несколько удивлен, обнаружив, что это не так. Дверь бесшумно отворилась, и когда Уилл на цыпочках вышел в длинный коридор, он был уверен, что в любой момент альфа может появиться из-за угла и наказать его за то, что он вышел без разрешения. Точно так же, как это сделал бывший альфа Уилла. Или, возможно, он наткнется на омегу этого мужчины, и Уиллу придется только защищаться и прятаться в комнате, пока омега устраивает истерику и лезет его поколотить. Уилл сглотнул, оглядываясь через плечо на комнату. Какое-то мгновение он раздумывал, не вернуться ли ему обратно, но желудок и аромат сделали свое дело, и он двинулся вперед. Ковер под его босыми ногами был шоколадно-коричневого цвета, что подчеркивало рисунок обоев и изящные портреты висящие на стенах. Дойдя до конца коридора, он повернул, следуя за запахом еды, а затем медленно спустился по лестнице на этаж ниже. С первого этажа доносилось шипение мяса на сковородке и чьи-то шаги.

Его уши дернулись, когда он пытался определить, сколько там людей. Кажется там только один человек. Уилл прошел через просторную гостиную в другой коридор и увидел еще несколько проходов. Из правого бил яркий свет, так как двери там не было. Видимо это и была кухня. Он тихо подошел ближе и заглянул внутрь.Мужчина стоял у плиты и готовил что-то, что уже будто горело, но его это не волновало. Он взял бутылку, как Уилл подумал, вина, и быстро плеснул его на сковородку, прежде чем поставить обратно. Он был одет в белую рубашку и черные брюки. Спереди на нем был туго завязанный белый фартук, а босые ноги ступали по белому кафельному полу. Кухня вокруг него была безукоризненно ухожена и сияла множеством кастрюль, сковородок и какой-то другой утвари, свисающей с потолка в аккуратном порядке. Уилл чуть слышно втянул носом воздух и чуть не застонал, когда тот самый запах из ванны, темный и землистый, проник в его нос. Это был сильный мускусный запах альфы. Уилл никогда раньше не сталкивался с подобными феромонами. Запах был почти пьянящим, и от него у Уилла поджались пальцы на ногах. Ему хотелось полностью покрыться этим запахом. Хотелось тереться об этого мужчину, как кошка, заявляя на него свои права.Мужчина помолчал немного, а затем оглянулся через плечо, глядя прямо на Уилла. Его короткие светло-каштановые волосы были зачесаны назад. Лицо, заметил Уилл, было немного округлым, но все же с характерными высокими скулами и некоторым количеством морщинок. Но, кажется, он был ненамного старше, как предположил Уилл, всего лет на десять. Большие рога, которые торчали из его головы, были весьма впечатляющими. Их темный цвет прекрасно сочетался с черным мехом его оленьих ушей. Глаза Уилла быстро пробежались по его телу еще раз, прежде чем снова посмотреть на лицо. Янтарно-карие глаза мужчины продолжали смотреть на него почти отстраненно, как сытый хищник смотрит на будущую добычу.– Рад видеть, что ты пришел в себя, – сказал альфа. Его тон был каким-то же зловеще спокойным, но в то же время дружелюбным. Он улыбнулся, хотя эта улыбка казалась натренированной и неискренней. – Столовая находится через гостиную. Я уже накрыл для нас стол. Можешь подождать там, я скоро приду, – сказал мужчина и повернулся обратно к сковородке. Уилл продолжал наблюдать за ним, и в голове у него крутилась еще сотня вопросов. Почему он должен ждать в столовой? Неужели этот альфа готовит для него? Альфы никогда не готовили, всегда готовили омеги. Почему этот мужчина чувствовал необходимость накормить его? Это было странно. Все это было ужасно странно и неправильно.Уилл облизнул губы, пытаясь очистить разум и успокоиться. Что бы это ни было, что бы он ни чувствовал, у него не было выбора. Ему некуда идти, и единственное, за что он мог цепляться в поисках поддержки, была доброта этого альфы, которая могла закончиться в момент, когда Уилл начнет терять контроль над собой или своим разумом, как он обычно с ним и бывало. Он сделал глубокий вдох и сказал так спокойно, как только мог: – Спасибо, – мужчина снова остановился и повернулся, чтобы посмотреть на него. Выражение его лица изменилось, но лишь слегка. Теперь его глаза казались более любопытными, если не довольными. – Спасибо вам за все, – Уилл попытался на секунду встретиться с ним глазам, чтобы дать понять, что он действительно благодарен, но его взгляд скользнул в сторону и опустился на пол.– Пожалуйста, – спокойно ответил мужчина.Уилл кивнул, молча восприняв это как намек на то, что пора уходить. Он повернулся и пошел к другой двери. Он открыл ее и вошел в просторную столовую. Там стоял большой, массивный, полированный дубовый стол, на котором было накрыто на двоих. Однако Уилл лишь бегло осмотрел его, потому что на противоположной стене были две стеклянные двери, выходившие в небольшой внутренний дворик и поистине огромный сад. Уилл прошел мимо стола, прижал ладонь к стеклу и с благоговейным трепетом выглянул наружу.Раннее утреннее солнце омывало листья и зеленую сочную траву почти неземным светом. Капли росы ловили лучики и напоминали своим блеском драгоценные камни. Сад, как и все остальное в доме, что видел Уилл, был чист и опрятен. Здесь не было ни одного сорняка, ни одного растения не на своем месте. Продолжая смотреть на него, Уилл вдруг почувствовал, что хочет увидеть сад в его полном цвету. Но поскольку был конец осени, почти что зима, естественно, растения не были цветущими или плодоносящими. И все же, даже в своем спящем изумрудно-зеленом состоянии, они были не менее прекрасными. Чуть дальше, за белой оградой, темнели высокие деревья. Уилл в замешательстве нахмурил брови. Они все еще были в лесу? Насколько он знал, в лесу никто не живет, особенно в таком роскошном доме, как этот.Дверь в столовую открылась, и вошел альфа с двумя тарелками и корзинкой хлеба. Он посмотрел на Уилла и заметил, куда тот смотрит. – Тебя заинтересовал мой сад? – спросил он, ставя тарелки на стол.– Да, – немного нервно ответил Уилл, – я нахожу природу… успокаивающей.Глаза альфы следили за ним, но затем он кивнул, соглашаясь, – Да, тихая безмятежность для меня больше подходит, нежели какой-либо город, – он поставил корзинку с хлебом и жестом пригласил Уилла сесть. – Хочешь что-нибудь выпить?Уилл посмотрел на стол, затем мельком на альфу, прежде чем сесть. Он не ответил на вопрос, потому что не знал, что сказать. Однако мужчина, казалось, не возражал, поскольку без комментариев занял место напротив. Уилл посмотрел на тарелку, на которой оказались яичница с кусочками помидоров и маленькими кубиками мяса. От запаха еды у Уилла буквально потекли слюнки. Он сглотнул и быстро взглянул на альфу, оставаясь неподвижным.Мужчина отрезал кусочек от своей яичницы, и заметил, что Уилл не ест. – Разве ты не хочешь есть?Уилл открыл было рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент его живот издал жалкое урчание. Щеки Уилла стали ярко-розовыми, тогда он отвернулся и честно ответил: – Хочу.– Тогда почему ты не ешь?Он напрягся, – Омеге нельзя есть, пока альфа не закончит.Мужчина посмотрел на него секунду, прежде чем сказать: – Это было обычаем много поколений назад, – сказал он ровно, – а сейчас мне нравится есть в компании.

Уилл подождал еще секунду, прежде чем медленно взять вилку и разрезать яичницу. Он поднес кусочек ближе к лицу, понюхал его и осторожно откусил. Мягкое и пряное сочетание вкусов разлилось по его языку. Блюдо было прекрасно приготовлено: в меру соленое и пряное, помидоры были свежими и сочными, а мясо нежным и немного острым. Три ингредиента, которые Уиллу казались простейшими, вместе были восхитительны. Он не мог не зажмуриться от восторга.– Тебе нравится? – Уилл быстро кивнул, кладя в рот кусочек побольше. – Я так и думал, – мужчина позволил Уиллу сделать еще несколько укусов. Примерно на половине оставшегося блюда он вновь заговорил, – Ты не возражаешь, если я задам тебе нескольколичных вопросов? – рука Уилла остановилась на полпути ко рту.Уилл взвесил все варианты. Он мог сказать альфе ?нет?, но не знал, как этот человек воспримет такой ответ. Альфы не были самыми сострадательными созданиями. Он решил сказать: – Если вы скажете мне свое имя, я отвечу.Эта демонстрация силы, а также тонко завуалированный юмор, казалось, позабавили альфу. Он улыбнулся и ответил: – Прошу простить мою грубость, меня зовут Ганнибал. А твое имя?– Уилл.Закончив с представлениями, Уилл смирился с неизбежными вопросами, которые возникнут (или уже возникли) у Ганнибала. Он отложил вилку и кивнул. – Я нашел тебя лежащим в лесу без сознания. Почему ты был там? – задал вопрос Ганнибал.Уилл пожал плечами, – Я был жертвой для Вендиго. Очевидно, недостаточно хорошей жертвой.– У тебя на шее есть брачная метка, – продолжил альфа, – хотя она почти полностью потускнела, и ее трудно заметить. Довольно необычно.– Метки… не очень хорошо на мне держатся.– Этого нельзя сказать о синяках. Твое тело все покрыто ими, – Уилл инстинктивно хотел прикрыть руки, ведь там были самые яркие отметины, но он сдержал этот порыв. Ганнибал уже видел его обнаженным и знал, какие травмы получил Уилл. – Это сделал твой альфа?– Да, – севшим голосом ответил Уилл. Он ожидал, что следующим вопросом будет ?Почему??, и уже приготовился отвечать на него.

– Твой альфа тебя ищет?– Нет, – Уилл на секунду посмотрел на мужчину напротив, прежде чем снова отвел глаза.– Не люблю смотреть в глаза, – сказал Уилл, будто продолжая отвечать на вопрос.Он обдумывал свой ответ и решил, что лучше не быть полностью покорным или слабым из-за своего прошлого. – Глаза отвлекают, – начал он, – и мне не особенно нравится боль, которая часто следует после взглядов.– Твой альфа не хотел, чтобы ты смотрел на него?Уилл вздохнул, – Он считал, что это вызов, и кроме того, он говорил, что ему не нравятся мои глаза.Последовала короткая пауза, а затем Ганнибал сказал мягким и почти любопытным тоном: – Посмотри на меня, пожалуйста.?Пожалуйста? было тем, что застало Уилла врасплох и заставило его взглянуть почти сразу. Он уставился на Ганнибала и увидел в этих темных глазах огромный и безграничный интеллект, подобного которому Уилл не видел раньше у альф. – Жалко. – сказал Ганнибал после долгого молчания.– Что?– Что твой альфа был настолько невежественен, что отказывал себе в удовольствии смотреть в твои глаза, – Ганнибал отрезал еще один кусок от яичницы. Его лицо было спокойным, будто он говорил о погоде.Лицо Уилла же снова вспыхнуло как факел, он не мог сосредоточиться в попытках понять, был ли этот комплимент проявлением нежности или нет. – Это не было… невежеством, – отрывисто ответил Уилл.– О, а что же это тогда было?– Невежество подразумевает незнание чего-то лучшего. Он просто не хотел видеть ничего вокруг, – Уилл сделал спокойный вдох, вспомнив своего бывшего. То, что он делал, как он думал, каким человеком тот был, он был как открытая книга. Уилл неосознанно вздрогнул, пытаясь отвлечься, быстро откусив еще один кусок яичницы, которая неожиданно стала опорой в этом мире, чтобы не выйти из себя. – Для него не было ничего лучше его самого.

Ганнибал изучал омегу перед собой, его любопытство достигло пика. Нехарактерные для омеги уши и хвост белого оленя, а также отсутствие рогов были первоначальными особенностями, из-за которых Ганнибал пощадил омегу, а не съел его. Это и действительно прекрасный аромат, исходящий от кожи молодого человека. Это был такой нежный аромат, такой хрупкий и успокаивающий запах, который, судя по всем биологическим знаниям, никогда не должен исходить от не девственного и повязанного омеги. Также у спарившихся омег не было милых розовых дырочек, как у Уилла. Ганнибал был просто обязан промыть каждый дюйм его тела, пока они были в ванной, потому что он хотел почувствовать его естественный запах, а не отвратительный запах гнилостной козьей крови.Хотя Ганнибал был уверен, что Уилл уже был повязан, казалось, что тело Уилла делает все, что в его силах, чтобы повернуть этот процесс вспять. Ганнибал подозревал, что разум Уилла даже не сформировал должным образом связь с его альфой. Все брошенные омеги испытали разрыв ментальной связи слишком тяжело, часто он буквально приводил их к безумию и истерикам. И все же Уилл был не таким: по большей части он был спокоен, не испытывая боли от разрыва. Что-то было не так, и эта тайна была слишком соблазнительной, чтобы оставить ее неразрешенной.Когда он заметил Уилла на кухне, его первая мысль была о том, насколько очаровательно выглядит этот омега. Очищенный от всей этой крови и грязи, Уилл действительно имел приятный внешний вид. Единственный его недостаток был в его сильно недостаточном весе, но Ганнибал был уверен, что несколько здоровых и регулярных приемов пищи быстро это исправят. Он слушал Уилла и наблюдал за ним со всем своим безраздельным вниманием. Он старался быть как можно более внимательным к нему. Он воздерживался от вопросов, ответы на которые, как ему казалось, были уже очевидны. Уилла бросили, это было очевидно. Было очевидно и то, что над Уиллом издевались. Но все же Ганнибал хотел знать, почему этот олененок подвергся такому жестокому обращению и почему его бросили, но такие прямые и личные вопросы он задаст позже, когда Уилл доверится ему немного сильнее.– Ты прав, это не невежество, – кивнул Ганнибал, – твой альфа просто был слабоумным идиотом, – конечно не в его характере было открыто критиковать людей, с которыми он не был знаком, но сейчас он считал свои действия оправданными. Любой альфа, который, увидев Уилла, не сразу понял, кто он такой, действительно был слабоумным или слепым.Ганнибал понял, но все еще сомневался, пока Уилл открыто не содрогнулся за столом. Он был таким чувственным, искренним, полным сострадания. Добродетель и проклятие были даны омегам, которые были благословлены быть совершенно покорными. Чистые или гомозиготные омеги были чрезвычайно редки, и тот факт, что Уилл был именно таким, только усилил любопытство Ганнибала относительно того, почему какой-то альфа так просто выкинул Уилла.Чистые омеги были идеальными. Как и все омеги, они желали полного господства, чтобы они могли подчиняться естественно и добровольно. Как правило, они были тихими и застенчивыми и имели склонность к процветанию в среде, которая удовлетворяла их потребность в уединении и спокойствии. Однако, в отличие от обычных омег, только определенные альфы могли претендовать на них. Чистые омеги были невероятно плодовитыми, и их тела буквально стремились быть связанными только с чистокровными сильными альфами.При этой мысли Ганнибалу стало более чем ясно, почему тело Уилла отвергло его бывшего альфу, и почему метки не держались на нем. Он усмехнулся. Непригодные альфы не заслуживали такого драгоценного сокровища, как Чистая омега.Уилл больше не стал комментировать то, что сказал Ганнибал. Он доел все и положил вилку. – Если вы хотите, чтобы я ушел сейчас, я уйду.– С чего бы мне этого хотеть?– Я брошенный омега, а вы, – Уилл обвел рукой вокруг них, – очень богатый альфа. Вы были более чем добры ко мне, но мы оба знаем, что вы не обязаны все это делать… и я знаю, что в конце концов уйду. И лучше сделаю это сейчас, чем просто буду сидеть и ждать, когда вы покажете мне на дверь.Ганнибал холодно посмотрел на него, прежде чем спросить: – У тебя есть дети? Возможно они остались у твоего альфы.Уилл нахмурился от неожиданного вопроса. – Я... нет, нету... – он запнулся, сбитый с толку.Ганнибал кивнул, – Тогда я не вижу причин для твоего ухода.Взгляд Уилла потяжелел, и он тут же почувствовал потребность крикнуть: – Вы что, насильно держать меня будете?Ганнибал усмехнулся, – Нет, ты не птица в клетке. Ты можешь уйти через дверь и садовую калитку, если пожелаешь, но я не думаю, что ты это сделаешь.– И почему же?– Потому что тебе любопытно, как и мне.– Любопытно что?Ганнибал ободряюще улыбнулся, вставая и забирая тарелки. – Ты сказал, что я хорошо пахну, и что ты никогда раньше не ощущал таких феромонов, –он направился к двери, прежде чем оглянулся через плечо на Уилла. – Разве ты не хочешь узнать почему?Ганнибал знал, что Уилл понимает, что ему некуда идти, и что он может использовать это как стимул, чтобы заставить Уилла остаться. Однако он чувствовал, что дразнить этого омегу было тактикой получше, нежели заставлять его чувствовать себя загнанным в угол. Хитрость соблазнения Чистой омеги заключалась в том, чтобы заставить их хотеть тебя. И хотя Уилл еще не хотел его, Ганнибал был уверен, что со временем он его получит. О да, он определенно принял решение. Уилл идеально впишется в его жизнь.