20. Знакомьтесь, Химериус (1/2)
Гидеон на секунду остолбенел, но быстро собрался мыслями и направился в сторону выхода.
Фух, пронесло. Очень даже неплохо получилось, вроде как не такая уж я и легкодоступная, спасибо, горгулья. Чёрт, горгулья!Дьявольское создание тут же сообразило, что к чему, и попыталось вывести меня на чистую воду. В дело пошли самые коварные аргументы, такие как слежка за возлюбленным и списывание на уроках, но я была не подкупна. Дело в том, что все эти ?ожившие? фигурки максимально надоедливы, они и не отстанут, пока не высосут из тебя последние зачатки энергии, которых у меня и без того нет.
Пара секунд, и стеклянный взгляд был готов. Как ни увивалось за мной это существо, мне нужно было думать о другом. Мы вышли из церкви и, подойдя к проезжей части, Гидеон поднял руку, останавливая такси.
Вот есть же такие мужчины, он поднял руку — и такси уже ждёт, ласково посмотрел — и никаких проблем не осталось, поцеловал — и... и хрен знает что. Я глубоко вздохнула, вернулась в реальность и сосредоточенно села в такси. Кажется, закрывая дверь, Гидеон прищемил лапу горгулье, но никому не было до этого никакого дела.
— Уже почти семь, я просто умираю с голоду, — решил было разрядить обстановку Гидеон.Вот везунчик! Лично у меня от происходящего так кружилась голова, что мысли о еде казались тошнотворными. Надеюсь, Лесли догадалась, что меня так долго нет не просто так, и сделала завтрашнюю домашку на двоих. Тогда по возвращении я смогу сразу лечь спать... А ведь он спал меньше моего эти дни, но смотрится бодрячком. Сейчас ещё объясняться перед Ложей.Думая о навалившихся проблемах, я глубоко вздохнула, чем кажется озадачила де Виллера.— Что скажем хранителям про Леди Тилни? — поддержала я диалог больше из вежливости, чем из желания общаться.— Гвен, не пойми меня неправильно...— замямлил Гидеон уже второй раз за последние полчаса. — Будет лучше, если я сам им всё объясню.
Что происходит? Неужели он полез целоваться со мной только ради того, чтобы я не нажаловалась на него в этой секте?
Сначала во мне взыграло бунтарское желание поступить ровно наоборот, но, тут же остыв, я решила действовать по ситуации.
Скрестив руки и несогласно покачав головой, я с демонстративной ухмылкой повернулась к окну. Увидев на стекле ?лепешку? из горгульи, размазанную на половину окна, я чуть не дернулась, как обожженная, но это меня не спасло. Нерадивое создание уличило мой взгляд и залетело внутрь машины сквозь дверь.
— Ого, да у вас тут жарко! Я, кстати, Химериус, очень приятно, — заявило недопривидение, усевшись на подлокотнике водителя.
Продолжая его игнорировать, я закрыла глаза и взмолилась о том, чтобы всё это наконец-то закончилось.
— Ну что с тобой такое? — раздался голос Гидеона, который снова проиграл мне в несуществующей игре.— Ты о чем?
— Обижаешься на любые мои слова, честное слово, ты дуешься прямо как мой младший брат, когда ему было пять.— У тебя есть брат? — вырвалось у меня раньше, чем я успела что-либо подумать по этому поводу.— Да, у меня есть брат, чему ты так удивляешься?
Действительно, и чему я так удивляюсь? В конце концов, не из шестеренок же он создан.— Да нет, просто сложно представить, как ты общаешься с родными. Что-то вроде "Мам, пап, я дома, сегодня никого не убил, собрал еще один образец крови. О, братик, пойдем, я сыграю тебе колыбельную на гобое".
Звучало это ужасно наивно и, можно сказать, истерично, но моя мысль была услышана и возымела должный эффект.
— Я не играю на гобое и редко вижусь с семьей. Отец умер достаточно давно, а мама вышла замуж во второй раз, и теперь они с братом живут во Франции. И уж последнее, что будет слушать Рафаэль — это колыбельная.
— Ого, какие откровения, — сказал Химериус, словно прочитав мои мысли. — А вы ещё большие грешники, чем я думал. Целовались! В церкви! Совсем друг друга не зная! Как аморально...Проигнорировав очередную порцию упреков, я представила весьма невеселую картину: Гидеон, у которого в Лондоне нет никого, кроме дяди, заставляющего его выполнять самые разные поручения для секты. А ведь изо всей этой паранормальщины он даже не может съездить к маме... Чёрт, ведь теперь и я не могу никуда съездить, но моя семья хотя бы со мной. Слезы на долю секунды наполнили глаза, но почти сразу отступили в ожидании своего часа ночью, лицом к лицу с подушкой.
— Они к тебе приезжают? — вопрос мой прозвучал не без заботы в голосе.
— Мама приезжает раз в полгода, но для нее это скорее шоппинг на Виктория-стрит. Брата я видел во время своей последней поездки во Францию, это было два года назад. А что, тебе меня жалко? — удивился он.