Глава 1. (1/1)
Сейчас слишком много вечно и всем недовольных людей. Куда ни посмотри, все постоянно ноют. Ненавижу нытье, слабость. Кому легко в шестнадцать лет? Есть такие? Не думаю. Но вместо того, чтобы постараться найти позитивные стороны жизни, мои одноклассники предпочитают обвешаться депрессивными надписями в соцсетях. Меня считают удачливым «сукиным сыном», и это только потому, что я не рыдаю на плече у подруги, что мои родители ругаются ежедневно, и если верить папиным догадкам, то у мамы кто-то есть. Девочки всегда рядом, потому что я не сижу за партой с табличкой «социофоб» или разглядывая всех похотливыми глазками, потому что нет возможности усмирить свой тестостерон. Вместо этого я каждое утро убеждаю себя, что у меня все нормально, нормально, чтобы улыбаться, а все негативное в моей жизни можно спрятать. Это легко, ведь некоторым людям живется хуже.Мое потягивание в кровати прервал телефонный звонок.- Але, друг, пошли, вылезем на солнце, я не могу больше дома сидеть. Предки опять мозг мне выносят, – Ник скулил на другом конце провода.- Я только встал, даже еще не встал, да и потом, вроде мои в гости планировали ехать на уикенд, меня тоже в обязательном порядке с собой забирают, – я знал, что мы поедем к друзьям родителей вечером, но мне не хотелось встречаться с другом, сегодня не хотелось слушать нытье.Мне было достаточно, что разбудили меня крики мамы. Она опять орала на отца. Но Нику, своему другу, мне сложно было все объяснить. Слишком четко засела у него в голове мысль, да и у всех, что моя семья – мечта ребенка, внешность у меня такая, что любая девчонка купится, а уж то, что вечеринки и тому подобные мероприятия не проходят без меня, говорить нечего. Сколько раз я пытался объяснить ему, что никому по большому счету не интересны твои проблемы, а раз так, зачем о них говорить, хочется поделиться – расскажи своему мишке Тедди, и достаточно. Яне счастливчик, просто не считаю нужным кому-то что-то объяснять.- Ник, не скули, завтра я буду у тебя, постараюсь приехать как можно раньше. Позовем Кети, Мари, Моник… Позовем всех и устроим мини-пати. А теперь давай, мне пора собираться.Вот и хорошо, завтра отлично проведу время, думаю, что с Моник можно и встречаться начать. Ладно, разберусь завтра.
Врубив музыку погромче, чтобы заглушить тишину, которая поглощала квартиру после ссор с родителями, я уселся играть за компьютер и так планировал провести весь день. Хотя сначала поесть и умыться.- Милый, мы сегодня едем к Терезе, – сказала мама извиняющимся тоном, как будто орала на меня.- Я помню, ма, в 5 буду идеальным пижоном, как ты любишь.- Ну, милый… - мама попыталась возразить, но я уже проследовал на кухню.Какой смысл возражать, мама, если ты действительно любишь видеть меня одетым с иголочки, и показывать своего сына подругам. Меня это почти не напрягает. Меня будет напрягать атмосфера в машине, когда мы поедем к твоим друзьям, меня будет напрягать, когда вы там начнете разборки, но еще больше меня напряжет, когда мы уедем раньше всех. А то, что мною повосхищаются дамочки и их дочки – меня не напряжет.***- Дорогие, может, останетесь? – Тереза театрально закатывала глаза, проделывая ритуальное действо, которое отрепетировано многочисленными, такими же внезапными, отъездами нашей семьи.- Милая, я бы с радостью, но ты ведь его знаешь, баран упертый. Мне невыносимо все, что с ним связано, я держусь только ради Луи, он такой ранимый мальчик.- Что ты сказала? Кто я? – послышался голос отца.- Началось, – проговорила она подруге, - Пойдем, не нужно устраивать сцен, - родители проследовали к автомобилю.- Мне жаль, Тереза, что так у нас всегда получается. – Я улыбался маминой подруге.- А мне жаль, что тебя так рано увозят, – сказала она, поцеловав меня на прощание.Идя к машине, я отметил, что с каждым годом ее поцелуи становятся более чувственными, что же будет, когда мне стукнет восемнадцать? Хм, думаю, что у нас будет секс.Приятные мысли были прерваны очередной нескончаемой ссорой родителей. Засунув в уши наушники плеера и закрыв глаза, я погрузился в приятную дрему.
- Луи! – мамин крик прорвался сквозь музыку.Я открыл глаза и увидел яркий свет, кричащую маму и отца, который крутил руль. «Извини, Ник, но, похоже, пати отменяется».Когда я вновь пришел в себя, то был уже в больнице. Голова перевязана, в руке капельница, вторая рука, судя по всему, в гипсе, и спящая на кресле мама.- Ма, ты чего тут спишь? Лучше на кровати, – я постарался улыбнуться, понимая, что мама очень переживает.- Луи, сыночек!
- Ма, почему ты плачешь, яведь живой.Или? Мама, а как папа?
По усилившимся рыданиям я все понял. Закрыв глаза, я постарался заснуть, чтобы попозже заново проснуться,увидеть обоих родителей, но мне это не удалось.Дальше все на автопилоте, в каком-то тумане. Отчет, как произошла авария, что навстречу нам ехал пьяный водитель, отец вывернул машину так, что весь удар пришелся на него и еще задело меня, потому что я сидел за ним, а на маме лишь пара царапин. Отец умер сразу.Затем были похороны, на которые меня отпустили на один день из больницы. Потом две недели в палате, еще две недели дома и, спустя месяц после трагедии, мне пришлось вновь идти в школу.Как я и ожидал, меня встретили сочувствующие взгляды, которые только раздражали.
- Лу, ты как? Чем я могу помочь?- Друг, если нужно поговорить…- Луи, мы с тобой, нам очень жаль.Бла-бла-бла. Вы не со мной, вам не особо то и жаль, о чем вы хотите поговорить? Вам интересны подробности того, что произошло? Или мне поплакать на вашем плече? Нет, увольте.- Спасибо, все в порядке. Я справлюсь. Мы с мамой справляемся, – неизменно отвечал я, и еще через месяц моя школьная жизнь вошла в привычное русло.Тогда я думал, что справиться можно со всем.