Часть 6 (1/1)
Милит сидела на своей кровати и смотрела на дверь. Она знала, что сейчас что-то произойдет. Что-то страшное, непоправимое. И не поможет ни роскошная кровать с вырезанными из дерева фигурками и большим балдахином. Ни столик, на котором стоял кувшин с водой. Рука девушки скользнула под подушку. Там всегда лежал кинжал. Но оружия не оказалось на месте. Аристократка бросила затравленный взгляд на кресло, куда недавно скинула свой костюм и шпагу. Они тоже исчезли!Скрипнула дверь, приоткрываясь. На пороге стояла высокая фигура. Милит хотела закричать, но спазм сковал горло.Вот он сделал шаг вперед, и девушка узнала его: отец. Однако страх никуда не исчез. Напротив, еще больше усилился.Внезапно девушка поняла, что стоит в центре комнаты. На ней была длинная сорочка. Ночной гость, стоя рядом, разглядывал Милит.— Дочка, ты спишь? Ну и славно. Ты стала такой красивой, — и тут девушка обратила внимание на его зубы. Большие, острые, приспособленные, чтобы рвать мясо. Рот ночного гостя все больше раскрывался. Казалось, физиологически так невозможно раскрыть его. Но, тем не менее, это было. Вот отец наклонился. Его зубы все ближе. Ближе…С громким криком Милит пробудилась. Ее расширенные от ужаса глаза бессмысленно смотрели в окно. Потом девушка немного пришла в себя. Рука скользнула под подушку, пальцы обхватили удобную рукоять кинжала. Привычное ощущение оружия в ладони немного вернуло девушке самообладание. Она поглядела на сброшенную одежду. Шпага оказалась на месте.«Отлично».Девушка протянула руки и схватила кувшин с разбавленным вином. Не беря кубка, она принялась пить прямо из кувшина. Милит требовалось не столько утолить жажду, сколько придти в себя. Вскоре кувшин опустел, но аристократку все равно била дрожь.Девушка вскочила и с яростью сорвала с себя мокрую, потную ночную сорочку. Отбросив ее в сторону, она вспомнила свой ночной кошмар и внезапно расплакалась. Потом вспомнила, что поклялась быть сильной, и со злостью вытерла слезы. Шепча грязные ругательства, аристократка быстро одевалась.Лия спала, когда внезапно скрипнула дверь. Девушка приподнялась, и ее глаза расширились от ужаса: в комнату входила Милит. Ее мучительница. Ее хозяйка. Воспоминания о том, что эта извращенка вытворяла с ней, заставили Лию залиться краской стыда. Девушка облизнула губы и прошептала: Не надо, пожалуйста.Милит заметила, какую реакцию вызвало ее появление. В другое время это ее бы здорово позабавило. Однако на этот раз госпожа только махнула рукой: Не бойся. Я тебя не трону. По крайней мере, сегодня.Милит уселась на краешек кровати своей рабыни и долго молчала, глядя на звезды за окном. Потом вытащила из складок одежды небольшую флягу вина. Сделала глоток, потом протянула Лие: Будешь?«Она меня хочет подпоить и…», — подумала рабыня, однако флягу взяла и пила вино, пока та не опустела. Лучше уж отрубиться и не чувствовать, что станут вытворять с ее телом. Однако, хоть вино и было крепким, девушка продолжала нормально воспринимать реальность.Госпоже же было не до своей игрушки. Она продолжала глядеть в ночное небо. Потом внезапно спросила: Считаешь меня извращенкой, да? Что ж, твое право. Возможно, ты права. Только вот… Я боюсь мужчин. Я могу справиться с большинством из них в поединке. Но обнаженное мужское тело внушает мне страх. Поэтому у меня нет жениха. Поэтому у меня нет любовников. Телохранителей теперь тоже. Раньше были, но только когда я выходила в город, они находились рядом.Аристократка замолчала. Полуобнаженное тело рабыни в тот миг не вызывало в ней никаких эмоций. Девушке хотелось разговоров, а не ласк. Лия некоторое время молча глядела на госпожу, потом спросила: А этот, который с тобой?— Волк? Он не такой, как другие. Думаю, этот парень влюблен в меня, но по иному. За все время, что он обучает меня, у нас не было телесной близости. Почти. Только игры. Иногда мне кажется, что это кусок льда, принявший форму человека.Снова наступила тишина. Ее нарушила Милит: Хочешь узнать, почему я стала такой? Не отвечай, я по глазам вижу: да. Ну, слушай. Мне тогда было 14 лет, когда меня изнасиловали. Сделал это пьяный отец. Было больно и унизительно. И тогда в душе поселился страх. А, самое главное, отец утром ничего не помнил. Я об этом тоже не распространялась. Но через месяц отца зарезали в городе. К сожалению, я тогда не владела оружием. И он бы убил меня, если б луна не осветила мое лицо. Он от неожиданности замер...Мой стилет ударил его в грудь. И еще раз. Я этого не хотела, но… Умирал он долго и мучительно. До сих пор у меня в ушах стоит свист, с которым воздух выходил из раны. И его голос, захлебывающийся от крови: Ми? За что? Что я… сделал?.. Он так и не вспомнил произошедшее. Стилет тот я утопила в реке, но мне кажется, он до сих пор со мной. Что это им я убила маму. Она умерла через месяц, не пережив горя.Следуя за ее гробом, я поклялась, что стану сильной. И думала, что мне это удалось. Но… мне опять приснился этот сон. Что пришел отец, — внезапно аристократка с рыданиями бросилась рабыне на грудь. Лия замерла от ужаса, но Милит просто прижалась и плакала. И тогда игрушка стала гладить госпожу по волосам.От первого прикосновения Милит дернулась. Ей показалось, что ее трогает отец. Из-за рывка ладонь Лии соскользнула и задела плечо Милит. А та решила, что это схватили ночную сорочку, чтобы сорвать ее. И девушка громко закричала: Нет!Тогда Лия еще крепче прижала госпожу к себе и держала ее так, пока Милит не успокоилась.Они сидели, обнявшись. Но ничего эротического не было в этом. В тот миг нечто более сильное, чем телесная близость, сплотило девушек. Казалось, будто они стоят спина к спине и, помогая друг другу, сражаются со своими страхами. Милит подняла голову и заглянула Лии в глаза.— Спасибо тебе, сестренка, за помощь. И извини, если сможешь…— Да ладно, все в прошлом, — не размыкая объятий, отозвалась Лия. Некоторое время они сидели не шевелясь, потом Милит сказала: Я тебя отпущу на свободу.Аристократка встала и пошла к выходу. Уже на пороге она обернулась и сказала: Спасибо.В ту ночь Милит больше не мучили кошмары. Сон девушки был спокоен и, хоть она его потом так и не смогла вспомнить, в нем присутствовали Джер и Лия.