Глава 6. Корабль-призрак. (1/2)

После всего случившегося Сиэль отправился в Королевство, чтобы стать чьим-нибудь верным слугой. Победа над фараоном и уход Сиэля, жизнь у которого теперь должна повернуть на счастливую полосу, подняли настроние всем, но неприятности не кончились. То они выехали за город и застряли в гостинице, в которой орудовал монстр-паразит, внедрявшийся в людей и пожиравший их изнутри, то выживший Цеппелли раздобыл где-то голову печально известного всадника и тот гонялся за всеми гонщиками, пока не получил голову обратно. Сейчас они направлялись в открытое море на добротном корабле. Погода не предвещала ничего плохого, а морские волны казались на удивление смирными. Лиза лежала на палубе, облачившись в светлый купальник, и смотрела на воду, Химэ расположилась на шезлонге, углубилась в чтение книги, не замечая ничего вокруг. Неподалёку сидел Энви, вслушиваясь в каждый шорох. Он не верил, что навеянная безмятежность не несёт за собой бури.

Резкий писк разрушил царившее спокойствие, разбил его на множество осколков. Все встрепенулись, в том числе и Химэ. Она послала Фландре посмотреть, кто посылает сигнал и в чём дело. Оказалось, что это – сигнал бедствия от корабля, застрявшего в открытом море. Химэ вздумалось посмотреть на этот корабль. Но надо было торопиться: он мог затонуть в любой миг.

Не зря говорят, что любопытство – вещь, которой лучше не злоупотреблять. Если бы Химэ не приказала направить их корабль навстречу медленно тонувшему судну, всё обошлось бы. Терпящее бедствие судно оказалось огромным кораблём, рядом с которым их судёнышко казалось жалким корытцем. Великан, величаво плывший на них, казался воскресшим Летучим Голландцем. Нос судна без труда вспорол их корабль, несмотря на все старания Фландре отвести корабль госпожи подальше от угрозы. Нос ?Голландца? прорвал бок, и корабль стал стремительно тонуть, конвульсивно дёргаясь и мечась с одного бока на другой. Энви с подозрением посмотрел на Химэ, а она встала с шезлонга и захлопнула книгу. Кажется, её совсем не волновало, что судно вот-вот затонет. Кляня все на свете суда, Энви создал большие иссиня-чёрные крылья, проросшие из лопаток, подхватил Химэ и метнулся к большому кораблю, экипажа на котором не наблюдалось. Принцесса не стала возражать, лишь покрепче вцепилась в него и глянула вниз, на карабкавшуюся по толстой обшивке Лизу.

Корабль действительно был пуст. Ни людей, ни их запаха, ни следов присутствия чего-либо живого вообще. Только бурые и чёрные пятна на палубе да странный, резкий, бьющий в нос запах, немного напоминавший сладковатую гниль. А по каютам, похожим на большие залы, были разбросаны вещи. Повсюду валялись сломанные стулья, разбитые бутылки, разорванные скатерти, будто кто-то бежал напролом, сбивая всё на своём пути. Жутковатая пустота и тишина царили вокруг.

Энви услышал лёгкий свист, похожий на тот, какой бывает от ножа, когда его опускают. Быстро обернувшись , он увидел странное существо в тряпках, которое когда-то было человеком, а теперь стало машиной для убийства. Гомункул ударил его ногой в живот. Лёгкий враг отлетел в стену и врезался со стуком, но почти сразу поднялся и снова пошёл напролом, тихо урча и сопя.

- Берегись! – крикнули сзади. Гомункул отскочил в сторону, мимо промчалась тёмная гора мышц, врезавшаяся в образовавшуюся толпу зомби и раскидавшая их как кукол. Он остановился и посмотрел на новых знакомых. Верхняя половина его тела была покрыта густой тёмной шерстью, глаза горели диким огнём, на морде виднелись четыре шрама-полоски. Чистокровный оборотень. Он оскалился, заметив замешательство новых знакомых. - Разговоры потом, посмотрите вокруг себя! – рявкнул он, махнув лапой на толпу шатающихся зомби. Они с глухим, надсадным рёвом рвались в бой, но их буйные головушки быстро остужали, окуная в воду. Зомби становилось всё больше, казалось, что они лезли из всех щелей. Их резкие, неумелые движения и обтрёпанный вид раздражали. Энви сначала отправлял их куда подальше или разрывал, но потом додумался, что с их помощью может вернуть себе мощь Философского камня и таким образом стать свободным. Ухмыльнувшись, он метнулся к одному из самых неповоротливых зомби. Тот хлюпнул, повернулся, но увернуться от прыткого гомункула не успел. Энви, подражая вампирам, вонзил зубы в мёртвую плоть, но тут же отцепился. Он отошёл, отплёвываясь от гадости, на которую наткнулся, пытаясь вытянуть душу. Наверное, все души, которые пребывали здесь в виде зомби, что-то держало. Нечто настолько гадкое, что даже Энви не мог это проглотить. - Не зевай! – крикнула Лиза, мощным ударом ноги откидывая очередного зомби прочь. Рядом с ней резвился крупный мускулистый оборотень, для которого такое отребье не было серьёзной проблемой. Он яростно рычал, кусал, отбрасывал, разрывал этих несчастных, обречённых на такое постыдное существование. Оборотень оказался весёлым парнем: пока дрался, успевал отпускать шуточки и даже сказал Лизе, что она плохо защищает свою госпожу. Девушка отреагировала резко: крикнула, что она не слуга, а просто путешествует вместе с принцессой из личных интересов.

От зомби пришлось скрываться в одной из кают: даже израненные и разорванные на куски, они продолжали двигаться к жертвам и заунывно, противно выть. К счастью, за толстой дверью каюты их не было слышно. Оборотень, назвавшийся Кезаей, развёл небольшой костёр, чтобы пожарить найденную пищу. Каюты была без потолка, и можно было не опасаться, что дым заполнит всё вокруг. Кезая задумчиво жарил на костре найденные консервы, которые потом предложил Энви, но гомункул полупротухшую гадость есть не собирался. Оборотень не стал настаивать – ему же больше достанется.

Кезая вкратце рассказал о том, что случилось с ним. Его рыбацкая лодка была безжалостно потоплена этим кораблём, и он живёт здесь вот уже три дня, в окружении зомби, нещадной вони, отбивающей всё обоняние, и крикливых чаек, так и норовящих стащить побольше еды. Он знал, что в восточной части корабля, где они сейчас находились, зомби было намного меньше, чем в западной, а в северной их больше всего. Но корабль он знал плохо, судно было настолько огромным, что даже за три дня его сложно было обойти весь.

Лиза, в суматохе не успевшая представиться как должно, навёрстывала упущенное сейчас. Её немало удивило,что Кезая знал её отца. Чистокровный оборотень, обожавший вытянутые сигареты-самокрутки, которые он даже здесь умудрялся делать, отнёсся к девчонке снисходительно, но дружелюбно. Сразу видно, что Кезая – не мелкая зазнавшаяся сошка, какой была предыдущая троица, что пыталась украсть принцессу.

Подозрительный стук насторожил всех. Энви с подозрением воззрился на дверь каюты. Опять безумные зомби ломятся? Кезая и Лиза принюхались, но отличить в этой вони хоть какой-нибудь запах не смогли, и понять, кто именно стучится, - тоже. Дверь стала выгинаться под напором, за ней что-то хлопнуло, и она чуть не слетела с петель – так резко её открыли. На фоне темневшего неба показалась невысокая фигура в плаще, державшая на руках что-то маленькое. Напряжённый Кезая расслабился и снисходительно-небрежно произнёс:

- А, явился не запылился, непоседливая мелочь... – он замахал рукой, видя, что напарник злится и вот-вот разразится забавными ?ругательствами?. – Значит, открыть ту дверь ты всё же смог? – примиряющим тоном произнёс оборотень. Парень весело тряхнул головой. Подозрительно знакомая Энви антеннка колыхнулась туда-сюда. Напарник Кезаи подошёл к костру, обвёл присутствующих быстрым, любознательным взглядом, остановился на Энви. Золотистые глаза, в которых плясали отбески оранжево-алого пламени, расширились, вмещая в себя ещё больше света. Гомункул был не меньше удивлён появлению старого знакомого. - Ты-ы?! – одновременно воскликнули оба. Маленькая девочка лет пяти вжалась в своего спасителя и спрятала головку у него на груди. На глазах у малышки показались слёзы. Эдвард произнёс что-то ласково, улыбнулся. Русалочка перестала так сильно дрожать и остановила на нём взгляд влажно блестевших тёмных глаз, слишком больших для такого маленького лица, но не портящих её красоту.

Бывшие враги не сводили друг с друга настороженного взгляда. Прошлая жизнь, почти забытая, яркими красками рисовала действительность. Энви уже почти забыл о вражде с алхимиками, об Отце, о других гомункулах – некогда было вспоминать, то и дело на голову сваливались неприятности. А появление алхимика вызвало целый поток воспоминаний. - Как ты здесь оказался, фасолина? – уже не так настороженно поинтересовался Энви. – Ты-то здесь что забыл? – он быстро перевёл взгляд со Стального на Химэ, снова на него. Даже если алхимику взбредёт в голову напасть на неё, гомункул успеет её оттолкнуть. Настроение у Энви сползало всё ниже: сначала их судно потопил этот дурацкий корабль, потом пришлось драться с кучей зомби, избавиться от порядком надоевшей зависимости от крови принцессы не удалось, а теперь явилась эта мелочь с русалкой, действовать ему, бедолаге, на нервы.

Элрика даже перекосило всего при упоминании нелюбимой клички, придуманной гомункулом ещё во время их первой встречи. Энви обрадовался его реакции, как ребёнок, который получил желанную конфету. Напряжение, росшее с каждым мигом, спало. Компания у костра зашевелилась, засуетилась. Лиза, как самая любопытная, полезла знакомиться с новеньким, Кезая добродушно щурился и посасывал сигарету-самокрутку. Он познакомился с алхимиком не так давно, когда Эмилю, старшему брату Химэ, зачем-то понадобилось открыть проход в другой мир, мол, там его сестра, интересно же знать, чем она там занимается. Тогда он увидел полуживого алхимика, на которого напали вырвавшиеся из подвала химеровы полчища, сжалился и взял с собой, в качестве воина крови. Выбора у Эдварда не было, пришлось оставаться рядом с Эмилем. До сегодняшнего дня брат Химэ не планировал пересекаться с ней, говоря, что в любой миг может её уничтожить, но недавно он услышал лёгкую игру на флейте, возомнил, что это русалка, лишившаяся голоса, зовёт на помощь, и послал на корабль своих слуг. Стальной без особых хлопот замуровал зомби, создав крепкую стену, из-за которой они не могли выбраться, и отправился на поиски русалочки. Открыть запертую дверь с помощью алхимии – проще простого. Русалочка сразу кинулась к нему, бросив свою флейту. Маленькое, беззащитное создание вызывало жалость и желание помочь. Эдвард был даже рад, что отправился на поиски русалки – помочь кому-нибудь он любил. - На себя посмотри, пальма с ножками, - фыркнул Эдвард, сверкнув золотистыми глазами. - Есть не хочешь? – обратился он к русалочке. – Просто кивни, если хочешь, - торопливо добавил он, вспомнив, что ей нельзя разговаривать. Таково было условие договора, который русалочка заключила, чтобы получить ноги – это Кезая и Эмиль ему уже объяснили. Русалочка помотала головой – есть совсем не хотелось. Все расположились кружком у костра, вместе обдумывая, что им делать дальше. Русалочка найдена, но она не может показать им дорогу, сама не знает, как выбраться с корабля, а Эмиль ещё не пришёл. Спасённая мирно посапывала рядом со Стальным, положив голову ему на колени. Рядом сидела Лиза, говорившая больше всех. Кезая молча перекладывал во рту самокрутку и смотрел на огонь, о чём-то размышляя. Химэ, Эдварди Энви, которым пришлось забыть все разногласия, обсуждали под тихий треск танцующего пламени, как выбраться отсюда. Тихий, потусторонний рык прервал их обсуждение. Энви слышал, как за приоткрытой дверью тихий шум становится всё громче. Сияние, поначалу вовсе, незаметное – всё ярче. Гомункул вскочил и выглянул за дверь, но тут же отпрянул, тихо выругавшись, а следом залетела огромная, ненормальных размеров акула, парившая над полом. Хищно клацнув громадными челюстями, полными кривых зубов, она понеслась на прикорнувшую русалку, но наткнулась на гомункула и отлетела в сторону, врезавшись в стенку. Помотав башкой, непонятно откуда взявшаяся акула пошла в новую атаку. - Это настоящая форма корабля! – громко сказала поднявшаяся Химэ. – Русалка помогала кораблю заманивать новые души, он не хочет её отпускать!

- Значит, ему придётся это сделать, - зловеще ответил Энви, готовясь к новому удару. – Вы все, уходите отсюда, если хотите остаться в живых. Лиза, проследи, чтобы Химэ не вляпалась в новую неприятность. Элрик, бери русалку и уходи, пока я доб… - он не успел договорить: акула, сделавшая несколько кругов, пошла в новую атаку и чуть не проглотила гомункула целиком. Он со свистяще-шипящим ?Подавись? пнул акулу, выбив несколько зубов, и выскочил из её пасти.

- Нет уж, - непреклонным тоном заявил Эдвард. – Я тоже остаюсь здесь. Один ты эту пакость не удержишь, – он показал Кезае на русалку, но её подхватила Лиза и помчалась прочь. Оборотень тоже скрылся, оставив акулу двум воинам крови, Химэ ушла, чтобы подготовиться к наступлению чудовища.

Акула попыталась прорваться, но наткнулась на созданную стену. Она отлетела назад, нагнула морду и разогналась, решив использовать себя как живой таран. Энви вскочил ей на спину и ударил по жабрам. Если это не убьёт, то болевой шок точно вызовет. Но акула не чувствовала боли, она даже не замедлила свой ход. Эдвард снова пустил в ход алхимию, когда акула завертелась на месте, яростно мотая головой. Она желала сбросить лёгкого наездника, но Энви вцепился в жабры и потуги акулы результатов не принесли.

- Её надо чем-то сверху придавить! – крикнул Эдвард, отскакивая от зарычавшей акулы. – Чем-нибудь очень тяжёлым, чтобы не вырвалась! Энви, загони её вот сюда! – он замахал рукой, показывая куда надо загнать акулу – там от потолка остался приличный кусок, который можно было трансмутировать в подобие оков. Гомункул хотел было ответить чем-нибудь ехидным, но в этот момент его неслабо тряхнуло и сбросило с акулы. Переключившись на обидчицу, он пнул её и побежал в ту сторону, куда показывал Стальной. Желание отомстить акуле перевесило желание поиздеваться над алхимиком.

Как только рыбина-переросток оказалась в нужном месте, Эдвард соединил ладони и направил возникшие ослепительно-синие искры на кусок потолка. Тот отвалился, полетел вниз, принимая более удобную форму, а как только упал на акулу, врос в пол. Рыбина бешено забилась, пытаясь вырваться, заколотила хвостом, не давая подойти к себе. Эдвард повторил трюк с куском камня, на этот раз воспользовавшись частью стены, и крепко пригвоздил акулу к полу, лишив её возможности вырваться. Энви подошёл к акуле, наклонился и с усмешкой постучал её по голове. Рыбина клацнула челюстями, нервно мотнула хвостом, но до гомункула не достала. - Отбегалась, - Энви снова похлопал акулу по голове, дёрнул за жабры. Акула дико зарычала и забилась сильнее прежнего, разрушая высоким хвостом всё, что осталось от каюты. Каменные оковы задрожали, одна из них дала трещину. Энви слишком разозлил истинную форму корабля. Акула совсем забыла об Элрике и полностью переключилась на обидчика. Маленькие подслеповатые глазки налились кровью, вот-вот сосуды полопаются от напряжения. Поднатужившись, рыбина разорвала оковы и понеслась на гомункула, широко раскрыв пасть. Энви кинул в её сторону стол. Акула без труда разжевала его на куски и выплюнула мокрые щепки обратно. Она настолько разозлилась, что уже ничего не соображала. Маленький мозг призрачной твари затуманился яростью. Она стала метаться из стороны в сторону, гоняясь за Энви. Несколько раз Эдвард пытался её остановить, но лёгкого алхимика относило к стене ударами хвоста.

Поначалу тихий треск переростал в дикую какофонию. Корабль хорошенько тряхнуло, над ним заклубился чёрно-оранжевый дым. Акула остановилась, судорожно дёрнула мордой и чихнула. Она с рёвом понеслась в другую сторону, забыв обо всём на свете. Надо было спасаться. Выжить любой ценой, а затем уже заботиться о приманке-русалке. Но гомункул не собирался отпускать акулу: схватив за хвост, он отшвырнул её обратно. Рыбина врезалась в стену, разгромив её окончательно, и забилась в конвульсиях. На тёмно-синей, почти чёрной гладкой коже распускались чёрные цветы – видно, в тех же местах, где сейчас горел корабль. Эдвард смотрел на происходящее с грустью – хоть акула и была их врагом, а всё равно её было жалко. Такой жуткой смерти никому не пожелаешь.

- Элрик, ты долго собираешься любоваться этой рыбиной? – ехидно поинтересовался Энви. – Или тебе хочется поджариться?

Стальной мотнул головой, приходя в себя, и помчался к двери вместе с гомункулом. Кажется, пока что о разногласиях можно забыть – не до них сейчас. Энви выбежал на почти сгоревшую палубу, запрыгнул повыше. Облик он уже изменил – видно, принцесса снова в опасности. Она притягивает к себе неприятности, словно магнит. Энви эта её черта злила – если Химэ влипала во что-нибудь, то разруливать ситуацию приходилось ему, как защитнику и воину крови.

Вдалеке мелькнула светлая фигурка в тёмном платье. Химэ бежала к борту корабля, а за ней по пятам мчался огонь, будто его кто-то направлял. Рядом с рычанием бежала Лиза. Отсюда Энви не видел, насколько она была потрясённой и напуганной. А всё из-за русалки, которая решила спасти им жизнь…

Это произошло, когда Лиза и Химэ спрятались в одной из кают. Пока воины крови успешно сдерживали истинную форму корабля, так что можно было немного передохнуть. О запропастившемся Кезае они и думать забыли, зато Вайлдман заговорила об Эдварде. Мальчик ей понравился: дружелюбный, забавный, немного на неё саму в детстве похож. К тому же, полукровка ненамного его старше. Химэ он тоже приглянулся, она даже подумывала сделать его своим воином крови, но тут вспомнилось, сколько проблем она получила, когда сотворила подобное с Энви, и отказалась от своей затеи. Лиза замолчала, прислонилась к стене, Химэ стала бродить кругами, задумчиво поглядывая на большую люстру, что висела под потолком, будто расставив хищные лапы. Наверное, когда-то заброшенный ныне корабль был роскошным лайнером… Вот тут и случилось самое страшное: Химэ так задумалась, что не заметила, как один из брусьев отваливается и падает на неё. Лиза, смотревшая совсем в другую сторону, тоже этого не увидела. Зато русалочка вовремя заметила опасность, ткнула пальчиком и пронзительно крикнула: ?Берегись!? Химэ отскочила, брусок упал перед ней, поднял пыль. А русалочка, пожертвовавшая своей жизнью, поползла к выходу, задыхаясь. Корабль качнуло, и она укатилась неизвестно куда.

Лиза винила во всём себя: это она должна была следить за обстановкой, она должна была остановить бедную русалочку! Надо было во чтобы то ни стало найти малышку. Есть ещё способ спасти её – если она станет воином крови Химэ, то не умрёт. Но русалочки нигде не было видно. Лиза рычала от бессильной ярости, стискивала зубы. Попыталась найти русалочку по запаху – не помогло, вонь корабля отбила весь нюх.