Часть 2 (1/1)

Патрику как нельзя более шло его имя Котенок. О чем можно было бы сказать, что нарочно и то лучше не придумаешь, если бы он не взял его себе сам.

Самым настоящим котенком Патрик Брэйден и был.Котенок, появлению которого в доме никто не рад. Беспомощный новорожденный котенок, выкинутый за порог. Котенок, подобранный с улицы неравнодушным человеком. Котенок, взятый в дом, где он был нужен людям, так и не увидевшим в нем члена семьи, меньше чемодана без ручки.Маленький нежный котенок, доверчиво льнущий к руке, что погладит, радостно устремляющийся навстречу по-доброму звучащему голосу, беззаветно верящий такой же ответной искренности, как открыто добросердечен со всеми был он.

Столько раз совершенно напрасно…И все больше тускнел первоначальный лучистый свет в прозрачно-голубых глазах котенка при встрече с подзывающе протягивающим руку незнакомцем. В прежде мягко-плавной осанке, появилась настороженная готовность сорваться с места, что есть духу бежать прочь. Но ему так, всякий раз, все равно хотелось поверить!Что любят. По-настоящему любят и никогда не бросят. Одного. Тонуть. Умирать, идти на дно. Никогда больше. Не на этот раз, точно не в этот…Но Котенок не был бы котенком, если бы растерял на выбранном им тернистом, зато привольном пути, свой озорной нрав и способность любить всем чистым сердечком, привязываться к тому, кто к нему добр, и боевой охотничий задор, жажду увлекательных приключений в познавании огромного мира вокруг.?…Всю жизнь я полагалась на доброту незнакомцев? сказала так на него похожая героиня ?Трамвая ?Желание?, что эти слова мог бы сказать сам Патрик, если бы Бланш Дюбуа его уже не опередила. Точнее, Теннеси Уильямс, конечно, но не суть.Свою книгу Котенок тоже написал.Свою жизнь.Так, как ему хотелось.Не под кого не подстраиваясь.Кошкой, гуляющей по раскаленной крыше, самой по себе.***Два – могут быть человека, завершенных вдвоем, как один. Но никак не Счастливый Конец. Здесь должна быть другая цифра – три. Некогда объяснять почему, и к чему вообще, если это и так всем известно.Как-то поздним летним вечером Котенок возвращался домой, вдоль Темзы, и прошел мимо скамейки, той самой, на которой провел не одну холодную ночь. Когда идти ему было некуда и не к кому, а под сиденьем стояло все его движимое его же ногами имущество, в небольшом чемоданчике, захваченном из места, которое никогда не было для Патрика Брэйдена домом.Он успел пройти мимо, торопясь к тому, кого любил и кто тоже любил его, и ждал, и наверняка к настоящему времени начал волноваться. Лишь спустя пол дюжины шагов, ему вспомнилось, как спал здесь, завернувшись поплотней в свое лучшее, оно же единственное, полупальто, пряча подмышками зябнущие ладони.Вспомнив об этом, Котенок остановился, улыбнулся и оглянулся. Тогда только увидев прячущегося под деревянной скамьей маленького дрожащего котенка, совсем тихонечко мяукнувшего, скорей пискнувшего, точно птенец, когда тот заметил, что на него обратили внимание.***Сегодня вечером Котенок шел к себе домой со своим котенком за пазухой, негромко напевая ему, мигом сладко задремавшему, пригревшись в безопасности, ту самую детскую песенку про собаку с то ли облезлым, то ли еще каким-то хвостом, абсолютно счастливо улыбаясь. Его глаза снова лучились чуть было не угасшим тогда теплым светом, что может идти лишь от сердца, из глубины человеческой души. У кого она есть. У всех кошек есть точно.