Глава 3. Первая ночь. (1/1)

Саундтрек — Adam Lambert — For your entertainment— Шикарно все устроено, — восхищался Энди, сидя напротив меня. Он ничего не подарил мне, мы с ним давно договорились о том, что мы не будем дарить друг другу подарки.Сидели мы в гримерке за сценой. Адам устроил ацтекскую вечеринку, причем, не вдаваясь в подробности истории, а делая все по своей задумке. То есть от ацтеков одно название и костюмы. На этой вечеринке я должен быть девственником, которого скинут в вулкан для того, чтобы «бог» внутри меня освободился. Да, как ни странно, но я еще девственник в свои 18 лет. Дэвид запрещал, объясняя это тем, что «еще успею».… Ну, да, учитывая, кем я буду работать.Мне делали сценический профессиональный грим: сильный макияж глаз, в дрэды вплели золотые цепочки, тело намазали каким-то золотистым сверкающим кремом, на руках множество золотых браслетов, звенящих при любом движении рук, на шее золотое ожерелье. На бедрах какие-то тряпки на золотом поясе. И все из настоящего золота! Я посмотрел на себя в зеркале и прыснул со смеху: гибрид Клеопатры и Маугли. Но мне нравится.В гримерку вошел Адам. Вот он выглядел как индеец: на голове ободок с перьями, набедренная повязка, но длиннее моей, сине-белые узоры по всему телу, в том числе и на лице, тоже браслеты на руках, но из дерева, какие-то бусы из клыков. Папуас, блин. — Что смешного? – нахмурился он, увидев мою усмешку. – Я посмеюсь над тобой, если тебе в первую ночь попадется какой-нибудь дряхлый старик.Я засмеялся, но внутри почувствовал, что Адам боится за меня. А может дело в чем-то еще. — Но ты ведь этого не допустишь? – соблазнительно улыбнулся я, от чего Адам нахмурился еще больше. – Ладно, не сердись, радужный мой.Я полез к нему обниматься, но он оттолкнул. — Отойди, ты все краски сейчас смешаешь. — Зануда ты, — надув губки, я сел на диван.Вечеринка должна начаться в девять. Адам готовился заранее, все продумывал, а я только сегодня узнал, что он устроил. И мне, надо сказать, нравится. У него всегда была широкая фантазия, поэтому сегодня все обещало быть ярким и зрелищным. Хотя сценария я не знал и понятия не имею, что должен делать. Знаю только то, что меня будут приносить в жертву, и знал про лотерею, в которой должны были разыгрывать ночь со мной. А еще я должен был вылезть из цветка, а потом танцевать, притом, что я не знал как. Адам сказал, что нужно что-то индейское. Ну, что же, попробуем. — Ну, все, пора, — Адам поглядел на часы.Энди, пожелав мне удачи, вышел в зал, а на сцену вышли танцоры. Заиграла музыка. Мужчины начали отплясывать «что-то индейское». Я залез в гигантскую лилию, из которой должен был эффектно появиться. Когда музыка стала быстрой и тревожной, я почувствовал, что цветок повезли на сцену. Из быстрой мелодии музыка резко перешла в медленную, и лилия начала раскрывать свои лепестки, а я сделал вид, что просыпаюсь. Это появление видимо символизировало мое рождение. Начинаю медленно подниматься, весь зал взорвался аплодисментами. Окончательно встав на колени, я поднял руки вверх в знак приветствия. Один из танцоров подал мне руку, я спустился с цветка и ослепительно улыбнулся пришедшим. Тут на сцену вышел Адам. — Добрый вечер, господа! Добрый вечер! – снова аплодисменты. – Сегодня День Рождения нашей Детки! Сегодня наша любимая Детка станет взрослой! И только сегодня он, лишившись своей человеческой невинности, станет нашим Богом любви! — ДА!!! – взревел зал.Я широко улыбался, разглядывая парней. Только сегодня одному из них повезет стать моим первым любовником. И мне было все равно, кто это будет, потому что я их всех знал.

— А теперь, Детка, выйди в народ, — Адам хищно улыбнулся, будто знал, что меня сейчас растерзают. – В полночь состоится жертвоприношение!Сразу несколько красавцев подали мне руки, чтобы я мог спуститься. Подхожу к Энди. И тут вижу Дэвида, который кивнул Адаму и тот заговорил. — А сейчас время подарков нашей Детке! Складывайте их у сцены!Через три минуты возле сцены образовалась гора из блестящих коробок. Наверняка надарили мне секс-игрушек. Теперь-то они мне точно понадобятся.

Дэвид тем временем взял микрофон и заговорил: — Дорогой наш Билл! Сегодня тебе исполняется восемнадцать лет, теперь ты совершеннолетний. А, кажется, только вчера ты был десятилетним мальчиком. И девять лет ты прожил с нами, рос у нас на глазах, и все знают, что я ни в чем тебе не отказывал! Делал все, чтобы ты был счастлив, чтобы стать для тебя отцом! Как только ты появился в клубе, тебя все задаривали подарками, все любили и боготворили тебя. И ты выглядел счастливым… Мы с Хантером долго думали, что тебе подарить, вроде все у тебя есть и не хотели повторяться… В 16 лет у тебя появился Харлей Девидсон, о котором ты так мечтал, но я запрещал тебе ездить на нем в школу, я ведь волновался за тебя… И я знаю, что тебя это начало бесить, поэтому решили, что ты уже достаточно взрослый парень, который любит бешеную скорость, чтобы…, — он достал из кармана ключи, — она была твоей! — Порше? – я не верил своим глазам. – Дэвид! Спасибо!Я обнял его, целуя в щеку. — Panamera Turbo. Это наш с Хантером подарок.Я подошел к сцене, Адам наклонился, чтобы обнять меня, но я притянул его за шею и поцеловал в засос. Не знаю, что на меня нашло. Он этого не ожидал, но не оттолкнул. Парни в зале захлебнулись в междометиях. — Это песню посвящаю тебе, — прошептал на ухо Адам, когда я отстранился от него. – Желаю тебе суперской ночи.

Заиграла заводная музыка, в которой я узнал песню одного известного американского исполнителя, Адам часто пел его песни.So hot……жарко, не выносимо жарко…

Out the box……и в тоже время так классно….Can we pick up the pace?….чувствовать разгоряченные тела, танцующие вокруг тебя и ощущать себя божеством…Turn it up,Heat it upI need to be entertained…которого все хотят, хотят развлечься….Push the limitAre you with it?Baby, don't be afraidI'ma hurt 'ya real good, baby…….доставить мне нереальное удовольствие….Let's go…… и я хочу этого, хочу расслабиться….It's my showBaby, do what I say…….делать то, что мне будут говорить…Don't trip off the glitzThat I'm gonna displayI told yaI'ma hold ya down until you're amazed……забываться в чьих-нибудь сильных руках…Give it to ya 'til your screaming my name……кричать от наслаждения…No escaping when I startOnce I'm in I own your heart……полностью раствориться в ком-то…There's no way you'll ring the alarmSo hold on until it's over… Oh, do you know what you got into?…Я сам на это подписался…Can you handle what I'm 'bout to do?…но я не знал

'Cause it's about to get rough for you….Плевать….I'm here for your entertainment…Я хочу этого….Oh, I bet you thought that I was soft and sweet……В тихом омуте черти водятся…Ya fallen angel swept ya off ya feet…ангелы только на небе…Well I'm about to turn up the heat…Дааа…I'm here for your entertainment…It's alright……веселье захватило меня…You'll be fine……мой разум находится будто в космосе…Baby, I'm in control……я даже не чувствую, что меня вовсю обляпывают…Take the pain…Я знаю, что будет больно…Take the pleasure……но потом будет очень даже хорошо…I'm the master of both,Close your eyes……я полностью отдался музыке…Not your mind,Let me into your soul,I'ma work ya 'til your totally blown…Кому же я достанусь?....No escaping when I startOnce I'm in I own your heartThere's no way 'ta ring the alarmSo hold on until it's overOh, do you know what you got into?Can you handle what I'm 'bout to do?'Cause it's about to get rough for youI'm here for your entertainmentOh, I bet you thought that I was soft and sweet'Ya fallen angel swept ya off your feetWell I'm about to turn up the heatI'm here for your entertainmentOh oh... mmmEntertainmentOh oh... Oh entertainmentI'm here for your entertainmentOohhDo you like what you see?WoahLet me entertain ya 'till you screamOh, do you know what you got into?Can you handle what I'm 'bout to do?'Cause it's about to get rough for youI'm here for your entertainmentOh, I bet you thought that I was soft and sweet (bet ya thought)'Ya fallen angel swept ya off your feetWell I'm about to turn up the heat (turn up the heat)I'm here for your entertainmentКажется, я перестал адекватно соображать….Песня закончилась, а мы продолжали веселиться. Я, как ни странно, не прикоснулся к алкоголю. На меня опьяняюще действовало осознание того, что мне уже 18, мне теперь многое дозволенно, и то, что я скоро узнаю, что такое удовольствие.Время летело быстро. Я разговаривал, то с одним, то с другим, танцевал, но все время рядом с Андрэ и Адамом. Или это они постоянно находились рядом со мной? Единственной мыслью было то, кому же я достанусь сегодня ночью. Хотя мне было все равно, потому что я знал всех, кто присутствовал здесь, они все были хорошие парни. Хотя в трезвом уме, я думаю, ни за что не отдался бы им, я не очень доверчив. Но сейчас выбирать не приходится.— До полуночи осталось 20 минут! – объявил Адам со сцены. – Сейчас, после ритуального танца, мы принесем девственника в жертву!На площадку вышли танцоры, начали опять танцевать. Меня подтолкнули к сцене, чьи-то руки подхватили меня и подняли. Я оказался среди танцоров, они меня облапили, бегали вокруг меня, потом резко остановились, поэтому я ненадолго потерял координацию. Адам схватил меня за руку и вывел из этого круга, и повел к декорации в виде вулкана. Я так понял, меня туда скинут.Адам помог подняться по лестнице наверх. Вниз, в жерло вулкана, вела водная горка, как в аквапарках. Я встал на край, вода приятно холодила босые ноги. Я все так же был словно под действием наркотиков или алкоголя. Хантер что-то говорил и говорил, но я не понимал ни слова. Точнее даже не вслушивался. В зале мелькнула подозрительно знакомая голова, но я не придал этому значения. — А сейчас, — Адам произнес это так громко и резко, что я «очнулся», вздрогнул и повернулся в его сторону, — душа бога выйдет из девственного тела смертного!И он, хищно улыбнувшись, толкает меня. Я, упав на колени, скатываюсь по горке в небольшой вулкан, в котором была просто бурлящая как в джакузи вода, освещаемая изнутри оранжевыми прожекторами. Я начинаю раскачиваться в разные стороны под музыку и махать руками, изображаю боль от соприкосновения с лавой. — Дух покинул бренное тело! Теперь перед нами бог! Наш бог любви! Кому достанется счастливый лот с определенным словом, тот и получит ночь с богом, — на этом предложении голос Адама приобрел интимную окраску.Танцоры со сцены стали раздавать позолоченные монеты, на одной из которых было заветное слово. Я все так же танцевал и не особо вглядывался в лица.Когда монеты были розданы, Адам вновь заговорил. — Всем раздали? Итак, это слово… — он оглядел всех накрашенными глазами. — …virgin!А вот теперь я пытался разглядеть победителя. Парни стали переглядываться, что-то возмущенно говорить, значит, ни у одного из них не оказалось монеты. Мне стало тревожно. И тут над головами поднялась рука, все расступились. Улыбка исчезла с моего лица, на ее месте упавшая челюсть, а глаза округлились да размера блюдец. ТОМ? Том Трюмпер? Что ОН тут делает?Он с таким же нескрываемым шоком смотрел на меня.Зал зааплодировал, хотя на лицах парней видно было разочарование. — Ну, что же, юноша! – неуверенный голос Адама – видимо он тоже был в замешательстве, потому что первый раз видел этого «юношу» — вернул меня к реальности. – Эта ночь принадлежит только вам двоим! Что же вы встали? Возьмите Детку на руки!Энди, стоявший рядом не менее удивленный, подтолкнул Тома и тот, будто на автомате подошел к вулкану, взял меня мокрого на руки. Ему указали направление, и он пошел.Пройдя через коридор, зайдя в лифт, Том резко сбросил меня с рук. Его лицо было мрачным. Я тоже был не весел. Поднимались в напряженной тишине. С моей так называемой одежды капала вода. Том теребил языком колечко в губе и край длинной футболки, на которой были мокрые разводы от того, что он держал меня на руках. Я начинаю размышлять о том, что же он тут делает и как сюда попал. По нему же сразу видно, что он не гей. И если уж он так не рад быть здесь, то он мог бы отказаться от лотереи и уйти отсюда. Зачем же он остался? Или он совсем уже ничего не соображает? — И что же в гей-клубе делает такой натурал, как ты? – спрашиваю у него, закрывая на ключ дверь в мои покои. — А ты что тут делаешь? – раздражен. Я натягиваю маску стервы. — Я первый спросил.Смотрит на меня, гуляя взглядом по моему позолоченному телу, останавливаясь на татуировках и пирсинге в соске. Подхожу ближе, от него пахнет алкоголем, но шок его, наверно, немного протрезвил. — Нравится, да? – провожу руками по звездочке, выглядывающей из-под набедренной повязки, двигаясь дальше, обвожу огромную тату на левом боку, затем начинаю поглаживать соски. Оннеотрывно смотрит на это и нервно сглатывает. — Нравится, я же вижу, Томми, — улыбаюсь, кладясвои руки ему на плечи и массируя их, пачкая в золотом налете. Он дергается. — Отвали, педик! Я тут не специально, — Том отходит от меня. – Мы набухались и начали играть в карты на желания, я проиграл и мне загадали, чтобы я зашел в гей-клуб… Ларс сука…. Убью его! — Стоп, стоп, стоп! А как ты сюда вошел? Тебя нет в списке приглашенных, как тебя пропустили? Тем более вечеринка частная, — я изогнул бровь. — У вас на входе никто не стоял…кроме каких-то трансвеститов.— Охранника не было? – мои глаза округлились. Чувствую, что он говорит не правду. — Не было! Бл*, Каулитц, я не гей и не собираюсь тебя трахать!Я ехидно улыбнулся. — Знаешь, в условии не сказано, как я должен лишаться девственности… поэтому и я могу тебя трахнуть, — я обнял его, прижавшись пахом к нему. — Сдурел что ли? – он оттолкнул меня. – Отвали от меня! Я пошел. — А ключ то у меня, — я повертел им в руках, когда Том попытался открыть дверь. Парень сейчас был похож на быка, которому показывали красную тряпку. Он накинулся на меня, хватая за руки. Я пытаюсь вырваться, пихаюсь ногами, дергаюсь, сжимая в кулаке ключ. Он оказался сильнее меня, тем более сейчас я медленно отреагировал. В драке падаем на кровать, продолжая бороться. Он пытается раскрыть мой кулак, а я спихнуть его с себя. Задев его ногой, я вырываюсь и оказываюсь сверху, но он снова переворачивает меня. Мы начинаем кататься по кровати, поочередно оказываясь сверху. Но встречаемся взглядами, прекращая борьбу. Между нами будто проходит электрический заряд, и мы уже тянемся за поцелуем. Он сверху, по-прежнему не отпускает мои руки, проникает языком в мой рот. Я впускаю его и начинаю страстно отвечать, словно продолжая борьбу, только языками. Становится жарко. Он так классно целуется, трясь о мой пах своим, что я начинаю возбуждаться… — Мммм…, — стону, воздуха не хватает. Том тоже уже рвано дышит, изредка издавая тихие стоны. Вдруг резко отрывается от меня, смотря на меня своими возбужденными глазами в мои точно такие же. — Бл*, что я делаю… целуюсь с парнем…— Но тебе же нравится… — Я стану педиком? — Не думай об этом, просто трахни меня! – вырываю руки из его хватки, незаметно просовывая ключ под матрац, притягиваю за шею и снова целую.Спустя минуту Том отрывается. — Я не знаю как, — взволнованно смотрит на меня. — У тебя ни разу не было анального секса? — Нет… — А может ты вообще девственник? – насмешливо говорю я. Ответ не заставил себя ждать. — Я девственник? Я тебе покажу девственника! Сейчас так оттрахаю, что неделю ходить не сможешь, – и он начал хаотично покрывать мое тело поцелуями. – Снимай уже свои побрякушки! — Какой ты нетерпеливый, — усмехаюсь, но стараюсь как можно быстрее снять с себя браслеты и ожерелье. Том сдергивает с меня ткань и немного удивленно смотрит на мой уже стоящий член. — Ты одежду снять не хочешь? – я принимаюсь сам снимать с парня одежду. – Оу, у тебя кепочка под цвет радуги, — глумливо хихикаю. — И что? – не понял он, снимая джинсы. — Ничего, ничего… — Ты чем намазан? Я не испачкаюсь? – раздевшись, он навалился на меня и начал ласкать губами шею. — Если только чуть-чуть, — шепчу, блаженно закатывая глаза.Том поднимает меня, усаживая на себя, от чего я чувствую его горячую твердую плоть, и продолжает целовать шею. Губами обхватываю мочку его уха и мну, иногда лаская языком. Парень стонет и откидывает голову назад, закрывая глаза, а я провожу мокрую дорожку по шее, ставлю несильный засос, покусываю кожу одними губами. Том тяжело дышит и постанывает. И вдруг рычит и толкает меня на кровать, а сам нависает надо мной. — Не забывайся, кто тут актив. Я свою задницу не дам, — и теперь он с удвоенной страстью и какой-то грубостью целует меня в шею, спускаясь на ключицы, лаская ямку между ними. Дорожкой поцелуев спускается на грудь, лаская языком сначала правый сосок, затем левый, на котором был пирсинг. Слегка оттягивает колечко, вырывая из меня протяжный стон. Поиграв немного с пирсом, он стал спускаться ниже, начав поглаживать бедра. Целовать мой блестящий живот, от чего его губы тоже стали золотистыми. Провел влажную дорожку от пупка к паху. Я выгибаюсь дугой и судорожно вздыхаю.И тут он делает то, чего я никак не ожидал от него. Том облизывает головку члена. — Аааааахх, — я открываю глаза и приподнимаю голову, чтобы посмотреть на это. На мгновение встречаюсь с ним взглядом, и он, пошло улыбаясь, берет мою плоть в рот. Мой мозг и тело взрывается от совершенно новых ощущений, от теплоты, охватившей член, от ласкающего языка. — Как хорошо…, — стону я, а Том проводит по всей длине языком, посасывает яички. – Тоооом… я так кончу! Минет – еще не лишение девственности…, — прохрипел я и почувствовал, как Том накрыл мои губы своими. — Молчи, — поцелуй, — я и не собирался, — поцелуй, — отделаться, — поцелуй, — только, — поцелуй, — минетом… — Так возьми меня! Я уже не могу ждать… — Презерватив где? — Без него, — он ошалело смотрим на меня. — Сдурел? — Не бойся, я ничем не болею и тем более не забеременею, — рассмеялся я, доставая из тумбочки смазку. – Растяни меня. — Как? — Пальцами! – рявкаю я. — Успокойся, я же никогда с парнями не…, — целует в висок, в щеку, губы, попутно открывая тюбик и выдавливая на пальцы прохладную массу. Через минуту чувствую, как он касается моего прохода. Сжимаюсь, боюсь, вдруг будет больно, но безумно хочу Тома в себе. — Не бойся, — успокаивающе шепчет мне. Никогда бы не подумал, что такой мачо может быть нежным в постели. Вводит в меня один палец. Ощущения не очень приятные, но терпимые. Подвигав им, добавляет второй. Растягивает, мне немного больно… — Если тебе больно, скажи – я прекращу, — гладит свободной рукой по щеке. — Нет, продолжай, — сегодня я должен, так или иначе, лишиться девственности. — Уверен? – продолжает двигать пальцами и вдруг надавливает на какую-то точку внутри меня. Волна удовольствия, словно электрический ток, проходит по всему телу, заставляя охнуть. — Что? Тебе больно? – обеспокоенный голос будто издалека.— Нет…. сделай так еще раз…И он снова задевает пальцем заветную точку, от чего у меня перед глазами начинают плясать разноцветные круги. — Давай, я готов, — сам уже насаживаюсь на пальцы. Том убирает их, и я чувствую твердый член, медленно проникающий в меня. Инстинктивно сжимаюсь. Парень дает мне время привыкнуть, а потом практически выходит из меня и снова входит, начиная медленно двигаться, нависая надо мной, ускоряя темп и целуя губы. С каждым новым толчком неприятные ощущения затихают, оставляя место дикому удовольствию, концентрировавшееся внизу живота сотнями бабочек, которые разлетались, напуганные нашим общим криком, прокладывая себе путь наружу…Мы лежали, пытаясь восстановить дыхание. Этот первый раз я точно не забуду. Но что же будет дальше? Наверняка, Том после этого либо отправит в игнор, либо убьет меня. У нас точно не будет хороших отношений, и тем более большой и светлой. — Том? – поворачиваюсь к нему, он делает тоже самое, заглядывая в глаза. — Что? — Что будет теперь? — Теперь…, — он перевел куда-то взгляд. – Бл*… я уже час тут торчу! Я побежал…Том встал и оглядел себя. — Бл*, я еще в золоте и твоей сперме! – зло зашипел он. Видимо он только что осознал, что произошло, и теперь злился сам на себя за то, что позволил себе забыться. — Возьми салфетки в тумбочке, — сказал я, и парень принялся вытирать себя. — Все будет как прежде, будто ничего и не было, — пробормотал я, скорее себе, чем ему. Но он услышал. — А ты надеялся на что-то? Секс еще ничего не значит, — его голос опять стал грубым. – И попробуй кому-нибудь сказать – прибью.

Я лишь пожал плечами и отвернулся. Всем не обязательно знать о том, что происходит за стенами «Red House», поэтому парень мог быть спокоен, я никому ничего не расскажу, кроме, конечно, Энди. Главное, чтобы Том держал язык за зубами. Хотя об этом постыдном для него случае он, скорее всего, попытается забыть и рассказывать уж точно никому не будет. Я думаю, даже Йохану.

Парень оделся, кому-то позвонил. — Йохан, вы где? Я? У меня разборки были с педиками. Морду набил одному, — он мельком глянул на меня. – Вы где? Ты около клуба? Один, надеюсь? Хорошо, сейчас буду, — он положил трубку и повернулся ко мне. – Где ключи? — А поцеловать? – пальцем маню к себе. Подходит, наклоняется. — А врезать? — Не поцелуешь – не отдам. — Не отдашь – врежу.Я засмеялся, доставая из под матраса ключ. Он выхватил их. — Вообще-то, по идее ты должен на всю ночь остаться со мной. Но так как мое общество тебе неприятно, то ладно, я тоже ухожу. Я со своими, а ты можешь валить на все четыре стороны, — что ж, Томми, я тоже не буду с тобой манерничать. Встаю, предварительно протерев тело, и одеваюсь во все белое: брюки, футболку, кожаную куртку. Взяв флэшку, подхожу к нему.— На выход, радужный мой, — насмешливо говорю ему, открывая дверь и толкая его в дверной проем. — Хантер! – окликаю Адама, который успел уже переодеться и смыть грим.Оборачивается и видит меня, ведущего под руку Тома, который испуганно шарахался от проходящих мимо парней. — Ну, как? – он подозрительно оглядывает Тома. — Отлично, — улыбаясь во все зубы, отвечаю я. – Поехали, прокатимся по Берлину? — С кем? – он видимо не совсем меня слушает, занятый изучением моего спутника. О, сейчас он раскусит, что Том не гей и потом устроит мне допрос. — У кого машины есть. Да и в твой внедорожник поместится человек 10. Мы пойдем, выйдем, а ты тут пока объяви, — улыбаюсь Адаму и веду Тома к выходу.Выходим из клуба и видим черную Ауди. — Том, ты живой! – смеется одноклассник. – Каулитц, а ты что тут делаешь? — Догадайся… — Ага, вот где и с кем ты отмечаешь Днюхи, — улыбается. – Том, садись в машину.Когда они сели, я наклонился к окну. — Йохан, только никому ни слова. — Не парься, не скажу, — хохотнул он, заводя мотор. — И уезжайте поскорее, а то к Тому опять приставать начнут, — я сверкнул глазами, посмотрев на загруженного парня. — Да, ко мне тут тоже приставали какие-то трансы, — сказал Йо. – Ладно, Каулитц, до завтра. И с Днем Рождения.И они выехали из квартала. Ко мне сзади подошел кто-то и обнял за талию. Поворачиваюсь – Адам. Смотрю на него. Какой он милый без косметики. — Тебе понравился твой первый раз? – спрашивает меня. – Каким он был с тобой? — Все было хорошо, Адам, — смотрю ему в глаза, положив ему руки на плечи. — Ты его приглашал? А то я вижу его впервые, — задал вопрос, который я больше всего боялся. — Эээ…, — договорить я не успел, потому что из клуба вывалилась шумная толпа парней. Мы с Адамом отошли друг от друга. — По машинам! – крикнул Адам. – Детка, выбирай с кем едешь…

Усевшись по местам, мы цепочкой машин выехали из квартала на большую дорогу и начали наперегонки рассекать Берлин…