Том 1. Часть 4: Глава 33 (2/2)
— Нет, нет, он не подойдёт. У нас есть что-нибудь сладкое? — Конечно! Девочка заглянула в мешок матери. Ёко заметила внутри несколько разномастных банок. Палочкой она зачерпнула из одной из банок густой сироп. Ранее Ёко уже видела людей с подобными банками. Должно быть, это были торговцы сиропом.
— Держите. В этот раз Ёко согласилась, не раздумывая, и взяла палочку левой рукой. Сладкий вкус сиропа растёкся по её рту. — Ты путешествуешь? Что с тобой случилось? Ёко не стала отвечать. Она не хотела говорить правду и была слишком уставшей для того чтобы придумывать ложь.
— Должна заметить, ты выглядишь весьма хорошо для жертвы ёма. Встать сможешь? Солнце скоро сядет. Неподалёку есть деревня, у подножия горы. Дойти сможешь? Ёко покачала головой. Она собиралась сказать, что не хочет идти в деревню, но женщина подумала, что она не может двигаться.
— Гьёкуё, беги в деревню и позови кого-нибудь, — повернувшись к девочке, сказала она. — Поторопись, времени немного осталось. — Хорошо, мам. — Я в порядке, — Ёко приподнялась. — Спасибо вам большое, — она произнесла это будничным тоном, словно бы отказываясь от сделки. Ёко кое-как поднялась на ноги и направилась к крутому склону, возвышавшемуся на другой стороне дороги.
— Подожди-ка! Что ты делаешь? Ёко не знала, что она делает, так что она не стала отвечать.
— Подожди! Солнце почти село! Если ты сейчас пойдёшь в горы, то тебе конец! Ёко медленно перешла дорогу, каждый шаг отдавался болью в её руке. — Пойдём в деревню.
Сложившуюся ситуацию нужно было хорошенько обдумать. Взобраться по склону, пользуясь только одной рукой, было довольно сложной задачей. — Мы путешествующие торговцы. Мы направляемся в Бакуро, Тебе нечего бояться. Ну же, пойдём в деревню.
Ёко схватилась за корень, торчащий из склона.
— Подожди! Куда ты торопишься? Почему ты не хочешь воспринимать своё состояние всерьёз? Ёко бросила взгляд через плечо. Женщина ошарашено смотрела на неё и её глаза были наполнены ужасом. — Пожалуйста, оставьте меня в покое. Если я пойду с вами в деревню, могут возникнуть проблемы.
— О чём ты? Солнце садится, а ты ранен. — Да, действительно, вам лучше поторопиться, с вами маленький ребёнок. — Подожди… — Всё в порядке. Спасибо за сладости. Женщина озадачено смотрела на неё. Возможно, её доброта была искренней, или, возможно, притворством. Ёко не была уверена ни в одном из вариантов. Она вновь попыталась вскарабкаться по склону, как вдруг девочка окликнула её. Обернувшись, Ёко увидела, что девочка протягивает к ней руки. В одной руке была бамбуковая фляга, а в другой стакан, до краёв наполненный сиропом.
— Прими это. Тебе не хватит того, что мы дали тебе до этого. — Но… — Ёко посмотрела на женщину. — Всё хорошо. Идём, Гьёкуё.
Девочка поставила стакан и флягу на землю перед Ёко, после чего вскочила и побежала обратно к матери. Ёко невидящим взглядом смотрела на то, как они берут свои мешки. Она не знала, как ей ответить. Спускаясь с холма, мать с дочкой периодически оглядывались на неё. Когда они исчезли из виду, Ёко подняла с земли стакан и флягу. Её колени дрогнули и она села на землю.
?Так будет лучше? Она не могла знать о том, были ли их намерения добрыми. Их отношение вполне могло поменяться, когда они пришли бы в деревню. А даже если и нет, то кто-нибудь всё равно мог узнать, что Ёко кайкяку и её выслали бы куда следует. Она должна была быть осторожной, хоть это и было болезненно. Она не могла никому доверять, не могла ничего ожидать от других. Стоит ей проявить беспечность — и за этим тут же последует болезненная расплата.
— Они ведь могли помочь тебе, ты знаешь? Опять этот ненавистный голос.
— Это могла быть ловушка, — ответила Ёко, не поворачивая голову. — Возможно, но мало кто захочет вообще тебе помогать. — Скорее всего, никто и не будет. — Как ты собираешься пережить ночь, учитывая твоё ранение и состояние в целом? — Как-нибудь переживу. — Тебе стоит догнать их, разве нет? — Мне и здесь хорошо. — Девочка, ты только что потеряла свой последний шанс на спасение. — Замолчи. Развернувшись, Ёко махнула мечом в сторону голоса, но голова обезьяны уже исчезла. Остался лишь её постепенно затухающий громкий хохот. Ёко посмотрела обратно на дорогу. Сгущались сумерки. С неба начинал капать дождь, усеивая дорогу множеством чёрных точек.