Блестящий план (1/1)

Пасмурно. Этим словом можно описать погоду, которая держалась уже несколько месяцев в этом далеком, забытом всеми городе, до которого добираться приходилось в карете через леса, поля, степи и снова леса. В жизни молодого человека по имени Уилл Грэм определенно было так же пасмурно. Единственные яркие краски он видел у себя в альбоме, в своих рисунках. Он был из тех людей, счастье которых составляло созерцание прекрасного, которое Грэм потом воплощал кистью и акварелью. Реже?— масляными красками. И всё бы ничего, если молодой человек не был бы альфой. А ?альфа? это не просто слово, а набор определенных качеств, характер, поведение, которые должны быть заложены с самого рождения. Сколько бы родители ни пытались перевоспитать сына, мальчик так и оставался альфой в теле омеги. Он и не выглядел тем, каким по определению должен был выглядеть. От природы юноша был слишком мил. При первой встрече все принимали его за омегу. Да и долго еще потом не могли запомнить, что Уилл?— альфа. Все из-за больших голубых глаз, которые переливались зеленцой, когда Грэм смотрел на солнце, чувственных губ, формы лица и темных вьющихся локонов, обрамляющих и без того нежное на вид лицо.—?Тебя еще долго ждать? Нам пора! —?послышался голос матери Уилла из какой-то комнаты их дома. Молодой человек вздохнул. Но не от того, что ему так уж тяжко было переносить жизнь, предписанную ему судьбой, и ему хотелось от ее бремени избавиться. Просто оттого, что не было выбора. Он смирился со всем происходящем вокруг него и стал отдаляться от реальности, погружаясь в свои собственные фантазии, за что его много раз попрекали родители. Отец рыбачил на берегу реки каждое утро, а мать управляла магазинами, где эту рыбу потом продавали. Но шло время, рыбных лавок становилось всё больше, и семейный бизнес пришел в упадок. И тут в голове у матери возникло решение, от которого Уилл тут же впал в ступор.—?Ты будешь счастлив, мы избавимся от сплетен, а наши кошельки, наконец, потяжелеют,?— отмахнулась мать, когда увидела выражение лица сына. Отец промолчал.—?Мы нашли тебе идеальный вариант,?— улыбнулась женщина, но ее улыбка больше походила на оскал. Миссис Грэм уже нельзя было остановить. Так чета Грэм оказалась напротив двери дома графов Браунов. В те же самые минуты, пока мать Грэма прихорашивала своего мальчика, давая указания, как с самого начала вести себя перед семейством Браунов, родители Мэттью находились в комнате своего сына.—?Я думал, что сначала нужно полюбить человека, а потом выходить за него,?— тихо произнес омега, глядя на себя в зеркало, пока единственная в доме служанка, уже четвертый десяток лет трудившаяся в этой обители пыли, причесывала волосы Мэттью, но уложить их все никак не получалось. Отобрав у пожилой женщины расческу, мать быстрыми, резкими движениями, так, что Брауну-младшему стало больно, начала расчесывать ему волосы сама. Очень быстро ей удалось добиться именно того результата, который она и желала увидеть на голове Мэттью еще полчаса назад.—?Что за бред! Брак?— это не самодеятельность. А что касается чувств… —?фыркнула миссис Браун,?— про это даже говорить не стоит. Стерпится?— слюбится.—?Но вы же любили друг друга, когда женились? —?наивно спросил родителей Мэттью. Чета Браунов быстро переглянулась, и оба хором ответили: ?Нет!? Стук в входную дверь прервал их беседу. Мэттью вздрогнул, а родители поспешили вниз по лестнице, полушепотом переговариваясь между собой, пока дворецкий семенил к дверям. Стук повторился.—?Если план не сработает,?— прямо в ухо мужу нашептывала миссис Браун,?— то нам придется искать нового супруга. Новые поиски?— трата времени, а время?— деньги. У нас остался лишь графский титул, и больше ничего. Хоть они и торговцы рыбой, но все же деловые люди: с нашими связями и их рыбой дела пойдут в гору.—?Главное, чтобы наш сын не наделал делов,?— прохрипел в ответ отец семейства. —?Эти все его разговоры о любви ни к чему хорошему не приведут.—?Свадьба должна состояться уже завтра,?— подходя к двери, выплевывала слова графиня,?— сегодня репетиция, если не вмешается тот свет,?— показала пальцем вверх женщина,?— или тот,?— теперь ее палец указывал вниз,?— то у нас всё будет схвачено уже через сутки! Едва прозвучало последнее слово, двери дома открылись. Полноватая женщина, стоявшая на крыльце всё никак не могла оставить молодого человека в покое: она то одергивала его пиджак вниз, то поправляла волосы.—?Мистер и миссис Грэм,?— на весь пустой зал дома прозвучал голос дворецкого. Женщина на пороге поместья повернулась и хихикнула, сделав шаг вперед и заходя в дом одновременно со своим мужем. Молодой человек сзади словно пытался спрятаться за своими родителями.—?Мистер и миссис Браун,?— снова раздался голос дворецкого.—?Добро пожаловать! —?первой поприветствовала гостей графиня, кивнув головой, и толкнула стоящего рядом с собой мужчину, намного ниже себя ростом.—?Будьте как дома,?— проскрипел мистер Браун.—?А это наш сын,?— не оборачиваясь, миссис Грэм схватила бледного Уилла за руку и вытолкнула вперед. И без того широко распахнутые глаза юноши словно стали еще больше.—?З-здравствуйте, миссис, мистер, миссис…—?Вы больны? —?спросил граф, сморщив лицо.—?Нет,?— быстро поправив галстук, отозвался молодой человек,?— немного нервничаю.—?Какая чушь,?— раскатом прозвучал громкий голос графини. —?У нас столько дел, пройдемте в гостиную, обговорим всё, что предстоит нам в ближайшие дни.—?Ну и альфа,?— прошипел граф, повернувшись в сторону гостиную.—?А плитка на полу у вас ничего,?— начал расхваливать дом отец Грэма,?— только вот пыль из штор не мешало бы выбить. Все четверо удалились, совершенно не заметив, что молодой человек за ними не пошел. Вместо этого Уилл решил ненадолго задержаться в зале. Оставшись один, он обреченно выдохнул. Вся эта ситуация его более чем напрягала. Вытерев лоб рукой, Уилл обернулся и, увидев около окна рояль, направился к нему. Все пространство поместья Браунов, особенно темная, гнетущая отделка стен и пола давили на молодого альфу, сковывая ему легкие. Усевшись за рояль, юноша одной рукой стал наигрывать переливистую, минорную мелодию. Затем, посидев в тишине несколько секунд, Уилл снова заиграл то же самое произведение, но уже обеими руками, со всеми изученными когда-то давно нотами. Музыка лилась, заполняя полупустое пространство дома, освещая его. Чем дольше Грэм играл, тем спокойнее становилось у него на душе. Он вкладывался в исполняемую музыку всем сердцем и так увлекся, что не заметил присутствия в зале еще одного человека. Вот уже несколько минут у него был зритель: одетый в белую рубашку и темные брюки парень. Его волосы, подстриженные короче, чем у Грэма, были разделены косым пробором. Краем глаза Уилл всё-таки заметил движение совсем рядом с ним, от неожиданности вдруг с силой ударил по клавишам и, подпрыгнув, уронил стул, на котором сидел.—?Извините,?— отшатнулся стоящий рядом парень,?— я не хотел вас напугать.—?Ничего,?— поднимая опрокинутый стул, отозвался Уилл. —?Всё хорошо, я просто слишком увлекся. Давно не играл.—?Мне не разрешают играть,?— признался Мэттью, задумчиво проведя по роялю рукой.—?Почему? —?Грэм постарался не выдать своей заинтересованности.—?Мать говорит, что это пробуждает чувства,?— Браун уселся на поднятый с пола и заново поставленный стул.—?Какая жалость,?— Уилл опустил взгляд. —?Это неправильно. Мэттью лишь пожал плечами. Ему было приятно, что человек, за которого ему придется выйти замуж, не груб с ним. Это и само по себе плюс, а еще его нареченный симпатичен и даже мил. Не за омегу ли его хотят выдать? Может быть, родители ошиблись?—?Я Уилл Грэм,?— представился Уилл,?— и альфа,?— тут же добавил он, рассеяв все сомнения Мэттью, а затем нервно кивнул куда-то в сторону, словно оправдываясь. Мэтт улыбнулся. Не успел он спросить о возрасте Уилла, как в зал вошла графиня. Всплеснув руками от возмущения, она грозно выпалила:—?Какая непристойность! Вам не следует оставаться наедине до свадьбы. К тому же, вы опаздываете на репетицию клятвы. Оба молодых человека тут же поняли, что, по всей видимости, переговоры их родителей прошли удачно.—?Идите скорее! Пастор вас уже заждался! —?развернувшись, женщина пошла обратно в гостиную, где все уже ждали начало репетиции свадьбы. Уилл и Мэттью последовали за графиней, по пути не обронив больше ни слова.