Атенаис. Консьержери. (1/1)

Франсуазе стоило большого труда уговорить себя навестить мужа в тюрьме, но после долгих раздумий она поняла, что у нее не было другого выхода. Они должны были поговорить. То, что она хотела сообщить ему, могло изменить отношение Жоффрея к ней и наконец-то примирить их...Вечером, когда тьма накинула на Париж звездное покрывало, карета с гербами графа де Пейрака прогрохотала по мосту Менял и очутилась на острове Сите.Столицу сковал мороз. Быки старого деревянного моста трещали под ударами льдин, плывших по Сене. Снег побелил крыши, укутал карнизы домов и украсил узорами шпиль часовни Сент-Шапель, сиротливо приютившейся у темной громады Дворца правосудия.Часы угловой башни пробили восемь ударов. Франсуаза машинально взглянула на них из окна экипажа. Циферблат этих часов, появившихся здесь при короле Генрихе III - золотые лилии на лазурном фоне - в свое время казался чем-то необычайным, да и сейчас производил внушительное впечатление. Разноцветные глиняные фигурки, расположенные вокруг цифеблата и покрытые красной, белой и голубой эмалью - голубка, символизирующая Святой Дух, и под сенью ее крыльев Закон и Правосудие - едва угадывались в неверном свете луны, но все равно приковывали к себе взгляд.Оставив позади прямоугольную часовую башню, карета проехала мимо массивной круглой башни Цезаря с остроконечной крышей, которая получила свое название в честь прославленного римского императора, и остановилась около Серебряной башни, где когда-то хранились королевские сокровища, а теперь располагался вход в тюрьму. К Франсуазе, выходящей из кареты, со всех ног кинулся стражник и с поклоном проводил ее в Караульный зал. Высокие своды в готическом стиле, грубые каменные плиты на полу, дрожащий свет факелов - вся атмосфера этого места навевала на молодую женщину тревогу и желание как можно скорее покинуть эти негостеприимные стены. Она нервно оглянулась на дверь, громко хлопнувшую за ее спиной вслед удалившемуся гвардейцу, и зябко повела плечами, осознав, что находится совсем одна в некогда больших королевских покоях, теперь, волею судеб, ставших прихожей для посетителей Консьержери. А ведь когда-то здесь был грозный неприступный форт, который Людовик Святой превратил в хранилище святых христианский реликвий, а Филипп Красивый украсил статуями франкских монархов... Отголоски былой славы и величия еще витали в этих стенах, незримо, словно призраки, но суровое настоящее также давало о себе знать отдаленными криками заключенных, сквозняками, хлеставшими по ногам, и аскетичным убранством некогда роскошного зала... "Sic transit gloria mundi*", - пришло на ум Франсуазе изречение Фомы Кемпийского, которое она прилежно заучила назубок еще в монастыре урсулинок, а после благополучно забыла. Легкая улыбка скользнула по губам молодой женщины - забавно, что именно сейчас ей вспомнилась ненавистная латынь, в то время как ее мысли должны были быть заняты совсем другими, более важными вещами...Услышав какой-то шум, она подняла голову - по узкой лесенке, которая едва угадывалась в глубине темного, гулкого зала, к ней уже спешил комендант Консьержери. Невысокий плотный человечек, на ходу застегивающий форменный мундир, походил больше на хозяина придорожной гостиницы, чем на начальника тюрьмы, но ведь, в сущности, не такая уж и большая разница была между ними - и тот, и другой предоставляли временный постой жителям Франции в зависимости от их положения и платежеспособности. А уж прегрешения постояльцев никак не должны были их волновать - для торжества правосудия были учреждены королевские суды... Пытаясь скрыть невольный смешок, вызванный этим неожиданным сравнением, Франсуаза напустила на себя строгий вид.

- Господин де Тюренн известил вас о моем визите? - вместо приветствия высокомерно осведомилась она, еле сдерживая рвущийся из груди смех при виде этого потешного толстяка.

- Да, мадам де Пейрак, - комендант, несколько смущенный ее холодным тоном, неловко поклонился. Шпага, болтающаяся у него на боку на чересчур длинной для нее перевязи, неприятно заскрежетала по каменному полу, заставив Франсуазу страдальчески поморщиться. До чего же нелепый тип!- Как скоро я смогу увидеть мужа? - она откинула назад отороченный мехом соболя капюшон плаща из сизеля** с перламутровой атласной подкладкой, тяжелыми складками ниспадающего на неровные квадраты пола, и устремила на коменданта взгляд своих темно-синих глаз.Тот сглотнул. Никогда ему еще не приходилось видеть такой красивой дамы! И такой надменной, хотя он перевидал на своем веку множество самых разнообразных женщин - от прачек до герцогинь. "Поистине, - подумал он про себя, - мадам стоит своего заносчивого супруга, к которому направляется".- Так скоро, как только вы пожелаете, госпожа, - он сделал приглашающий жест рукой.Они миновали зал Ратников - огромное помещение, некогда служившее пиршественной залой, а сейчас - местом, где обедала королевская гвардия. Своды его поддерживались множеством колонн, а в огромных каминах, расположенных в четырех углах зала, можно было при желании зажарить целого быка. Вступив в длинный коридор, который заканчивался широкой аркой, забранной частой решеткой, Франсуаза едва удержалась от невольного вскрика - такие душераздирающие стенания неслись оттуда, из кромешной темноты.

- Не обращайте внимания, мадам, там содержатся самые отпетые негодяи, которые даже не в состоянии заплатить пистоль за постой, - комендант криво улыбнулся. - Забытое богом место...- Надеюсь, у мессира де Пейрака условия лучше? - властный голос Франсуазы, уже успевшей взять себя в руки, отразился от стен коридора гулким эхом, и улыбка на губах мужчины увяла.

- Несомненно, - забормотал он, - у него отдельная комната, слуга, ему прислали книги...- Я знаю, - с едкой иронией произнесла она, окидывая начальника тюрьмы презрительным взглядом, как бы давая ему понять, что впервые видит подобного глупца. - Я сама собирала вещи господина графа и отправляла к нему слугу.

- Мадам, - склонил голову в поклоне комендант и, поклявшись себе больше не вступать в разговоры с этой женщиной, у которой язык был острее бритвы, двинулся прямиком к камере, которую занимал ее муж.

- Ваша светлость, к вам посетительница, - громко проговорил он, пока охранник возился с замком.Франсуаза обвела взглядом довольно просторную комнату с наборным паркетом на полу, стенами, задрапированными пусть и потертыми, но дорогими гобеленами, широкую деревянную кровать, застеленную белоснежным бельем, и натолкнулась глазами на высокую фигуру графа де Пейрака, склонившуюся над столом, придвинутом вплотную к окну. Он даже не повернул головы в сторону вошедших, продолжая рассматривать какой-то документ, который придерживал за края ладонями, чтобы тот не свернулся.- Жоффрей, - тихо окликнула его Франсуаза, и голос ее слегка дрогнул.Он выпрямился и посмотрел на нее. Неловкое молчание длилось пару секунд, и наконец граф произнес, обращаясь к коменданту:- Сударь, вы не оставите нас одних?- Это против правил, мессир де Пейрак, - начал было тот, но потом, будто вспомнив о чем-то, проговорил: - Я распоряжусь, чтобы вам принесли ужин.- Это будет очень любезно с вашей стороны, - проговорил Жоффрей с непроницаемым выражением лица.Когда за комендантом закрылась дверь, а в замке повернулся ключ, Франсуаза пересекла камеру и остановилась в шаге от мужа, который, скрестив руки на груди, молча следил за ее перемещениями.- Я пришла... - начала она.- Я вижу, - равнодушно бросил он.- Вы не рады? - попыталась изобразить на лице улыбку молодая женщина.- Отчего же, мадам, здесь обрадуешься и визиту палача - хоть какое-то разнообразие, - язвительно ответил он.- Вы, как всегда, весьма учтивы, - Франсуаза в раздражении рванула завязки плаща и скинула его на стоявший около стола простой деревянный стул с прямой высокой спинкой.- Зачем вы пришли, сударыня? - его тон оставался все таким же бесстрастным.- Разве жена не может навестить своего мужа? - с наигранным удивлением взглянула она на супруга. - Я беспокоилась о вас...Он иронично приподнял бровь.- Что ж, я весьма польщен, коль скоро ваш визит вызван такой горячей заботой обо мне. Но не далее, как несколько дней назад, вы готовы были без колебаний расстаться со своим деспотом-мужем, наотрез отказываясь следовать за ним, как истинно любящая жена, которую вы сейчас тщетно пытаетесь изобразить, в Тулузу. Что поменялось за это время?- Многое... Очень многое... - Франсуаза сжала руки и, отойдя к кровати, опустилась на мягкий тюфяк, возможно, набитый шерстью, а не соломой, что больше подошло бы для узника, которым был сейчас граф де Пейрак. Но золото везде творит чудеса, даже в тюрьме - достаточно нескольких звонких монет, чтобы пребывание там стало не просто сносным, а даже комфортабельным. "Интересно, а маркиз де Монтеспан содержится в таких же условиях?" - неожиданно пришло на ум Франсуазе, и мысленно она вернулись к цели своего визита, которую никак не решалась озвучить. На нее опять накатила дурнота, как тогда, после приема, и она испугалась, что упадет в обморок прямо на глазах у мужа.Словно давая ей минутную передышку, в замке заскрежетал ключ, и в комнату вошел слуга графа де Пейрака с серебряным подносом, на котором громоздились разнообразные кушания. Жоффрей наконец сдвинулся со своего места и убрал в угол стола книги и бумаги, чтобы дать возможность лакею сервировать ужин. До Франсуазы долетели соблазнительные запахи расставляемых на столе блюд: кусок отменной говядины, ножка вареного каплуна, жареные артишоки с маринадом, шпинат, сочная груша, виноград, бутылка отличного бургундского вина - весь этот натюрморт смотрелся немного инородно в пусть и благоустроенной, но все же камере.- Можешь идти, - обратился Пейрак к слуге, который застыл около стола, ожидая дальнейших распоряжений, а после взглянул на жену: - Не желаете отужинать со мной, сударыня?Франсуаза отрицательно покачала головой.- Да, тюремные изыски вам не по душе, как я погляжу, - граф придвинул к столу стул, на котором лежала накидка Франсуазы и, перекинув плотную ткань через локоть согнутой руки, с удобством расположился на деревянном сидении. Его ладонь, словно невзначай, прошлась по бархатной поверхности плаща и задержалась на меховой опушке.- Надеюсь, мадам, вам не холодно? - ладонь Жоффрея скользила по шелковистому блестящему меху цвета темного меда.

- Нет, мессир, - молодая женщина, как завороженная, следила за его действиями.

- А мне кажется, что вы дрожите, - тихо проговорил он, глядя прямо в глаза жене.Его взгляд - пронзительный, изучающий - словно проникал ей в самую душу. Что-то чувственное, животное неожиданно пробудилось в ней, и Франсуазе вдруг отчаянно захотелось, чтобы его пальцы коснулись ее кожи тем же ласкающим движением, которым он прикасался к переливавшемуся в свете свечей теплому меху.- И все же, я думаю, вы замерзли, - внезапно вполне будничным тоном проговорил он и, небрежно скомкав плащ, протянул его Франсуазе. - Накиньте, сударыня, не будем рисковать вашим здоровьем.Она встала, чтобы взять у него из рук свою накидку, и вдруг, повинуясь порыву, склонилась к мужу и обвила руками его шею. Прижавшись лбом к плечу Жоффрея, она прошептала:- Я хотела бы, чтобы меня согрели вы...

- Думаю, ваш плащ справится с этой непростой задачей намного лучше меня, - он отстранил жену от себя и взглянул на нее с легкой усмешкой. - Право слово, дорогая, вам ни к чему демонстрировать мне свое показное расположение. Я предпочту вашу искренность самому изощренному притворству.- Я достаточно искренна с вами, как мне кажется, - Франсуаза, оскорбленная до глубины души таким отношением, выхватила у него из рук свою накидку и швырнула ее, не глядя, куда-то в сторону.

Граф взглядом проследил за ней, а после взглянул в искаженное гневом лицо супруги и рассмеялся.- Такой вы мне нравитесь намного больше, Франсуаза. Никакой манерности, никакого жеманства - только ваши пылающие яростью глаза цвета грозового неба! Признаюсь, теперь у меня появилось желание вас согреть...- Держите свои желания при себе, мессир де Пейрак! - прошипела молодая женщина, отступая от него на несколько шагов назад.- Отчего же? Вы только что сами просили меня о прямо противоположном, - он встал со стула и двинулся по направлению к ней, намеренно подчеркивая свою хромоту.- Не подходите, иначе я закричу! - выпалила она первое, что пришло ей в голову.- Правда? - в его черных глазах плясали отблески свечей, напоминающие адское пламя. - Тогда сюда сбежится вся стража Консьержери, вы этого хотите? Если так - то кричите, и погромче! - он резко привлек жену к себе и, приподняв пальцами ее подбородок, склонился к самому лицу, замерев в полудюйме от нервно подрагивающих губ.- Матерь Божья, до чего вы мне отвратительны! - выдохнула она прямо в лицо Жоффрею, не в силах вырваться из его железной хватки. - Отпустите меня сейчас же!- Вы уже не желаете, чтобы я согревал вас? Черт побери, я сражен в самое сердце! - с этими словами граф слегка оттолкнул ее от себя и вернулся на свое место.Франсуаза перевела дух и еще больше разозлилась: ему снова удалось вывести ее из себя! С самым невозмутимым видом он наполнил бокал вином и отсалютовал ей:- За вас, моя дорогая! И за вашу трогательную заботу обо мне, - осушив бокал до дна, он принялся с аппетитом за еду, не обращая больше на нее никакого внимания.Это было уже слишком! Франсуаза подняла валяющуюся на полу накидку, встряхнула ее и аккуратно разложила на кровати. Затем подошла к столу, взяла с подноса грушу и впилась в нее зубами. Граф искоса взглянул на нее:- Вина, моя драгоценная?- Будьте так любезны, - холодно ответила она, бросая на супруга гневный взгляд.

- Надеюсь, этот бокал не полетит мне в голову? - иронично улыбаясь, он протянул ей наполненный до половины кубок.- Если вы не перестанете вести себя со мной в подобном оскорбительном тоне - вполне возможно, - отозвалась она, делая несколько быстрых глотков, чтобы успокоиться.- А какого отношения вы ожидаете? - вдруг неожиданно серьезно спросил Жоффрей. - Ведь это по вашей милости я очутился здесь, не так ли?

Франсуаза изо всех сил стиснула недопитый бокал в ладонях и с тревогой взглянула на мужа.- О чем вы говорите? Я не понимаю ваших намеков, - пробормотала она.- Думаю, вы все прекрасно понимаете, - он наколол на вилку и поднес ко рту кусок говядины, лежавшей перед ним на тарелке. Мясо за время их разговора уже успело остыть, но все еще выглядело весьма аппетитно.

- Не имею ни малейшего представления, - Франсуаза со стуком поставила бокал на стол. Туда же последовала и надкушенная груша.- Жаль, что к говядине не подали соус из truffe du Périgord***, - посетовал граф, промокая губы салфеткой. - Без него она теряет половину своего очарования, вы не находите?- Никогда не задумывалась над этим, - молодая женщина нервно барабанила пальцами по столу, сама того не замечая.- Увы, несмотря на все мои старания, вы так и не прониклись традициями аквитанской кухни, - со скорбным выражением лица покачал головой Пейрак.- Вы желаете побеседовать о кулинарии? - возмутилась Франсуаза, осознав, наконец, что муж снова издевается над нею.- Честно говоря, я вообще не желаю с вами беседовать, - он откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на нее. - Единственная причина, по которой вы все еще здесь - это мое любопытство. Мне безумно интересно узнать, зачем вы пришли. Но мы уже битый час ходим вокруг да около, но так и не добрались до цели вашего визита. Итак, мадам, - он склонил голову набок, приготовившись внимательно ее слушать.Франсуаза глубоко вздохнула, на секунду прикрыла глаза, словно собираясь с мыслями, и выпалила:- Я знаю, из-за чего произошла дуэль между вами и маркизом де Монтеспаном, и пришла сюда, чтобы сказать, что у вас не было никакой причины драться с ним. Тот... - она немного помялась, подбирая слово, - эпизод в карете был всего лишь глупым порывом взбалмошного мальчишки, не нанесшим ни малейшего урона вашей чести. Ума не приложу, как вам стало о нем известно...- Эпизод в карете? - граф с непритворным удивлением воззарился на нее. - Не могли бы вы рассказать мне о нем поподробнее, мадам?- К чему? Вы же и так все знаете! - бросила она на него смущенный взгляд.- Я хочу услышать эту историю из ваших уст, - мягко, но с нажимом проговорил Пейрак.- Он настойчиво ухаживал за мной у Мадлен, не зная, кто я, - Франсуаза опустила ресницы и начала теребить кружева на рукавах своего платья. - Читал мне стихи, говорил разные глупости - мне теперь и не вспомнить, какие, так это было давно... Когда пришло время возвращаться домой, он, подкупив кучера, проник в мою карету и... и поцеловал меня, - Франсуаза всплеснула руками и сложила их в молитвенном жесте. - Клянусь, в этом не было моей вины! И конечно же, я немедленно рассчитала негодяя, который предпочел верности нашему дому деньги маркиза! - закончив свой рассказ на столь патетической ноте, она с надеждой взглянула на мужа: - Вы ведь верите мне?- Ну конечно, моя дорогая, я вам верю, - с преувеличенно благожелательной миной на лице кивнул граф и разразился каким-то странным смехом, заставившим молодую женщину поежиться. - Какой неожиданный оборот приняла вся эта история! - он немного помолчал. - Есть еще что-то, чего я не знаю? - его темные глаза буравили жену отнюдь не ласковым взглядом.Франсуаза покачала головой, с опаской наблюдая за ним. Не такой реакции она ожидала на свои откровения, а потому решила пока не озвучивать истинную причину, которая привела ее сегодня сюда. Сейчас для этого было явно неподходящее время.

Жоффрей встал со своего места и стал мерять шагами комнату. Неожиданно он остановился напротив нее и осведомился:- Ответьте мне на один вопрос, сударыня, - кто сообщил маршалу де Тюренну о времени и месте нашей с маркизом дуэли? - увидев ее протестующий жест, он грубо схватил ее за локоть и притянул к себе: - Даже не вздумайте мне солгать! - его глаза вонзились в нее, подобно острым клинкам.- Я, - голос Франсуазы был тише шелеста травы, но граф расслышал ее признание.- Зачем? - он отпустил ее и снова начал ходить по комнате.

Она в изнеможении привалилась к стене. Катастрофа! Теперь все рухнуло - Жоффрей никогда не простит ее. О чем она только думала, когда решилась пойти против него? Франсуаза лихорадочно размышляла, как ей выйти из сложившегося положения, и наконец произнесла:- Я хотела, чтобы он предотвратил поединок, чтобы вы не пострадали, - она как можно шире распахнула глаза, чтобы уверить мужа в своей искренности, и даже протянула ему навстречу руки, словно растерянный ребенок, непонимающий, за что его ругают, но графа не впечатлил этот спектакль.- Прекрасно, - саркастически проговорил он, - ваш план воплотился самым блестящим образом, - Пейрак обвел рукой камеру вокруг себя. - Вы этого желали?- Нет, конечно же нет! - поспешно замотала головой Франсуаза. - Я не думала, что все обернется именно так, - на ее ресницах блеснули слезинки.- А хотите, я расскажу, как все было на самом деле? - вкрадчиво проговорил Жоффрей, опускаясь на стул и небрежно закидывая ноги на стол. Молодая женщина скорчила недовольную гримасу - она терпеть не могла эту его привычку, которая больше подошла бы какому-нибудь развязному мушкетеру, а не потомку графов Тулузских, но он словно нарочно сейчас демонстрировал жене свои дурные манеры. - Вы приехали в Париж и завели интрижку с блестящим молодым кавалером, восхищенным вашей красотой и певшим вам дифирамбы, что, несомненно, вскружило вам голову. Какое приятное разнообразие после скучной жизни в провинциальной Тулузе подле колченогого и отнюдь непривлекательного супруга, не так ли? - граф подался вперед и со значением ухмыльнулся. Сейчас, в полумраке камеры, он и правда казался пугающе страшным. - Вам было на руку наше охлаждение - вы не искали моего общества, вам, по большому счету, было все равно, с кем и как я провожу свободное время. Сцену ревности из-за герцогини де Мерекур, которую вы так талантливо разыграли, спишем на ваше женское тщеславие - как же, мне, самой прекрасной даме Лангедока, предпочли другую! - граф произнес эту фразу с искренним возмущением, с удивительной точностью копируя интонации жены, и та от обиды закусила губу. - А возможно, вы намеренно так повели себя, чтобы, пользуясь нашей размолвкой, предоставить себе еще большую свободу, чем прежде. И тут - вот незадача, - граф звонко хлопнул ладонью по деревянной поверхности стола, отчего стоявшие на подносе тарелки жалобно зазвенели, а Франсуаза буквально подскочила на месте, - вы видите вашего поклонника у ног другой, да и где - в своем собственном доме! Я сначала недоумевал, чем вызвана ваша неприязнь к мадемуазель де Сансе, а теперь все стало на свои места - вы просто ревновали ее к маркизу. Молчите, я еще не закончил! - повысил он голос, видя, как жена пытается ему что-то сказать. - Итак, вы приглашаете ее на прием, чтобы посмеяться над ней со своими недалекими подругами, а маркиза, который не оценил ваших прелестей, попросту вычеркиваете и из вашей памяти, и из списка гостей. Но все идет не по вашему плану - мадемуазель появляется на празднике в великолепном туалете, затмевая негодующую по этому поводу хозяйку приема, а мессир де Монтеспан, оскорбленный пренебрежением к своей персоне, тайно проникает в Ботрейи, где случайно сталкивается с вашим покорным слугой и бросает мне вызов...Франсуаза в изумлении посмотрела на мужа.- Так это он бросил вам вызов? Но... но почему? - в мыслях у нее царила сумятица, и она уже сама не могла понять, где в словах мужа правда, а где домысел, настолько тесно переплелась действительность с его предположениями.- Об этом чуть позже, - нетерпеливо произнес Жоффрей, вставая с места. Он приблизился к жене и, опершись ладонями на каменную кладку по обе стороны от нее, так, чтобы она не могла двинуться с места, продолжил: - Когда я сообщил вам о своем решении уехать в Тулузу, вы поняли, как отчаянно вам не хочется покидать Париж - ведь здесь столько удовольствий, которых жаждет ваша испорченная натура! - он нехорошо улыбнулся. - Я знаю только о господине де Монтеспане, мадам, но, возможно, в список ваших любовников можно добавить и графа д'Эстре? Или самого господина Фуке? - глаза Пейрака насмешливо сверкнули. - Кто знает, быть может, он так настойчиво ухаживал за мадемуазель де Сансе на приеме для того, чтобы отвести подозрения от вашей с ним связи? - увидев, что молодая женщина обескураженно смотрит на него, он продолжил небрежным тоном: - Но все это неважно, поскольку мне глубоко плевать на вашу нравственность, Франсуаза. Вы удивлены? И тем не менее, это так. Меня больше волнует то, по какой причине я попал в Консьержери. Я долго думал, кому было выгодно мое заключение здесь, и пришел к выводу, что только вам, столь горячо любящей меня супруге. Узнав о предстоящей дуэли скорее всего от слуги, которого я посылал к д'Андижосу, вы отправили посыльного к господину де Тюренну, убив этим сразу двух зайцев - остались в Париже, чего так страстно желали, и избавились от неудобного мужа, посадив его под арест. Вы даже выдумали отличную историю о том, что только опасение за мою жизнь толкнуло вас на этот поступок, а ваше чистосердечное признание об "эпизоде в карете" должно было убедить меня в полной вашей невиновности. Но вы не учли одного важного нюанса, - он склонился к ней и прошептал на ухо: - Дуэль между мной и маркизом произошла отнюдь не из-за вас...Франсуаза медленно подняла на него взгляд и долго всматривалась в темные, горящие мрачным огнем глаза Жоффрея. А потом внезапная догадка пронзила ее, словно молния.- Это все... из-за нее? Из-за этой деревенщины? - она задохнулась, как от удара. - Вы дрались с маркизом, не поделив между собой эту пуатевенскую шлюху! - и Франсуаза со всей силы залепила графу пощечину. От неожиданности он отпрянул, и она бросилась к дверям камеры.- Вы сгниете в тюрьме, господин де Пейрак, - буквально выплюнула она, а лицо ее пошло красными пятнами. - Попомните мое слово!

- Но и вам не придется больше блистать в обществе, коль скоро ваш муж будет брошен в Бастилию или же отправится в изгнание! - парировал граф, ослепительно улыбнувшись. - И, если мое состояние конфискуют, боюсь, вам будет заказана дорога в салоны парижских жеманниц, в которых ценится только блеск драгоценностей и роскошь туалетов.

- Можете не беспокоиться - найдутся люди, которые позаботятся обо мне! - высокомерно вскинула подбородок Франсуаза.- Ваш отец****, я полагаю? - в голосе Пейрака мелькнул сарказм. - О, тогда я уверен, что вы не пропадете - большего пройдохи нельзя сыскать во всей Франции!- Вы и сами пользовались его услугами в своих темных делишках! - ехидно ответила она. - Думаете, я не знаю, что все ваши рудники - просто прикрытие для махинаций с испанским золотом? А наш брак был всего лишь удачной сделкой между вами и моим отцом?- Те услуги, которые он мне оказал, никак не помогли сделать наш брак удачным, и я уже не раз раскаялся, что в свое время принял его предложение взять вас в жены, - граф развел руками. - Жаль, что я не могу аннулировать условия сделки и вернуть вас обратно, поскольку товар не соответствует заявленному качеству и изрядно подпорчен.Франсуаза несколько секунд хватала ртом воздух, не зная, как реагировать на это немыслимое оскорбление, а потом, стремительно подойдя к мужу, устремила на него полный ненависти взгляд:- Я бы тоже желала, чтобы нашему кошмарному браку пришел конец! - запальчиво проговорила она. - Возможно, я смогла бы устроить свою жизнь намного удачнее, нежели прозябать в отдаленной провинции, терпеть ваши насмешки, постоянные измены и восхищаться этим манерным болваном Анри де Шампленом! Господи, - закатила она глаза, - как же мне надоели все эти аквитанские трубадуры с их вычурными канцонами, суды Любви, являющиеся по сути просто развратными оргиями, на которых вы изображаете проповедника, и ваши ученые друзья-еретики, по которым давно плачет костер. А особенно мне надоели трюфели - эти благодетели влюбленных, черт бы их побрал!Граф, казалось, с удовольствием выслушал эту гневную тираду, а потом, откинув голову назад, громко расхохотался.

- Да вы просто дьявол! - воскликнула она, топнув ногой. - Желаю вам провалиться в Преисподнюю - там вам самое место!С этими словами Франсуаза забарабанила кулаками по железной двери. Когда та распахнулась, она, подхватив свой плащ, с достоинством вышла из камеры, ни разу не оглянувшись на мужа.____________________*Sic transit gloria mundi, с лат.? - ?"Так проходит мирская слава".** Сизель (франц. cisele) - французский "узорчатый", рытый бархат с крупным цветочным рисунком.***Черный трюфель. Эти грибы используются для придания характерного аромата во многих изысканных блюдах и соусах.

****Габриель де Рошешуар де Мортемар, герцог де Мортемар - французский аристократ, первый камер-юнкер короля Людовика XIII.