Анжелика. "Приют Безденежья". (1/1)
- Собирайся, сегодня мы идем в "Приют безденежья", - проговорила Ортанс, поднявшись после завтрака в комнату к Анжелике.
- Зачем? - удивленно посмотрела та на сестру. - Раздавать суп бездомным?- Нет, глупая, - снисходительно глянула на нее Ортанс. - Так называется салон одного аббата, очень известного писателя.- Аббат, который держит свой салон? - не удержалась от смешка Анжелика. - Надеюсь, нам не придется сидеть на церковных скамьях и слушать длинную проповедь о геенне огненной. - Он называется аббатом только потому, что получает доход с одного аббатства, а вовсе не потому, что является духовным лицом, - назидательно проговорила Ортанс. - А кроме того, к нему очень расположена Нинон де Ланкло и сама вдовствующая королева Анна Австрийская. Ему даже пожалован титул "больного ее величества".- А чем он болен? - глаза Анжелики заискрились любопытством: "больной ее величества", надо же!
- Он паралитик, - проговорила сестра, наклоняясь к ней. - А история, из-за которой он стал таким, просто непристойна, - Ортанс сделала долгую томительную паузу, но потом все же продолжила: -Раз, во время карнавала, Скаррон вздумал потешить славный город Манс, душой которого он был. Он велел своему лакею намазать себя с головы до ног медом, потом распорол перину и, вывалявшись в пуху, превратился в какую-то невиданную чудовищную птицу. В этом странном костюме он отправился делать визиты своим многочисленным друзьям и приятельницам. Сначала прохожие с восхищением смотрели на него, потом послышались свистки, затем грузчики начали его бранить, а мальчишки стали швырять в него камнями, и, наконец, Скаррон, спасаясь от обстрела, обратился в бегство; но стоило ему побежать, как все кинулись за ним в погоню. Его окружили со всех сторон, стали мять, толкать, и он, чтобы спастись от толпы, кинулся в реку. Скаррон плавал, как рыба, но вода была ледяная. Он был в испарине, простудился, и его, едва он вышел на берег, хватил паралич. Были испробованы все известные средства, чтобы восстановить подвижность его членов. В конце концов доктора так измучили его, что он выгнал их всех, предпочитая страдать от болезни, чем от лечения.* Затем он переселился в Париж, заказал себе кресло своего собственного изобретения, на котором теперь весьма ловко передвигается, открыл литературный салон на улице Турнель и женился!- Женился?! - Анжелика схватила сестру за руку. - Не может быть! Кто же решился пойти за него? Или ее насильно выдали замуж? Бедняжка!- Брак Франсуазы д’Обинье, так звали в девичестве мадам Скаррон, устроила ее опекунша, госпожа Нейан. Она же, кстати, после смерти родителей девочки отдала ее в монастырь урсулинок в Париже, где Франсуазу обратили в католичество.- Так она что, была протестанткой? И отреклась от веры? - Анжелике вспомнились угрюмые гугеноты, суровые и непримиримые фанатики, которых было великое множество на землях барона де Сансе. Да и сам господин Молин, управляющий дю Плесси, разве он не был приверженцем еретических идей Кальвина?
- Да, как это и не удивительно. Теперь она добрая католичка, возможно, даже более истовая, чем те, кто был крещен в истинную веру при рождении, - Ортанс осенила себя крестным знамением и пробормотала начало "Pater Noster".- Наверно, она очень несчастна, - с состраданием проговорила Анжелика. Ей стало нестерпимо жаль незнакомую девушку, лишившуюся родителей, своей веры, да еще и отданную насильно замуж за парализованного мужчину.
- Напротив, их с мужем связывают самые теплые отношения. Редко когда увидишь столь гармоничный союз, основанный на взаимопонимании и уважении.Но Анжелика упрямо мотнула головой.- Я бы никогда не согласилась выйти замуж подобным образом! Это же чудовищно!- Так выходят замуж все девушки из благородных семей, - удивленно посмотрела на нее Ортанс. - Не знаю уж, почему отец не сговорился о твоем замужестве, что было бы более правильным, чем посылать тебя в Париж.- Отец знал, что я скорее умру, чем исполню его волю, - зеленые глаза Анжелики вспыхнули огнем.- Господи, ты точно сумасшедшая! - воскликнула сестра. - Идем, и скоро ты сама убедишься, насколько довольна своей судьбой Франсуаза Скаррон.
***Дом аббата, окруженный липовым садом с заросшими дорожками и увитыми диким виноградом беседками, был небольшим и выглядел достаточно уютно. Гостиная, куда их провел слуга, одетый в потертую ливрею, носила отпечаток бедности, но никак не заброшенности. Комната была чисто прибрана, недурно обставлена. Длинные шелковые занавеси, затканные цветами, когда-то яркими, а теперь несколько полинявшими, закрывали окна. Обивка стен, хоть и скромная, отличалась большим вкусом. Два вежливых, благовоспитанных лакея почтительно прислуживали гостям. Вдоль одной из стен стоял двойной ряд кресел и ряд стульев со старой, с прорехами обивкой. Повсюду были расставлены карточные столы и круглые столики, за которыми, впрочем, никто не сидел - то ли посетителей салона не привлекали азартные игры, то ли они были заняты более интересными вещами. Среди всего этого возвышалось гигантское бюро, простиравшееся до самой стены, к которой оно было придвинуто одной стороной, занимая треть гостиной. Бюро было завалено книгами, брошюрами, газетами, а над ним висели две карты, нарисованные пером на большом листе бумаги, наклеенном на картон. Анжелика стала заинтересованно ее рассматривать.- Вы впервые видите карту Страны Нежности**, прелестное дитя? - раздался откуда-то снизу веселый молодой голос. Обернувшись, Анжелика увидела широкое кресло на колесах, в котором, прикрытый покрывалом по грудь, сидел маленький человечек, еще не старый, с приятным смеющимся лицом.- Господин Скаррон, - присела она в реверансе.- Ах, как чудесно осознавать, что моя слава опережает меня! - улыбнулся мужчина. - И прекрасные юные девы безошибочно узнают меня даже в самом многолюдном обществе.
Анжелика слегка покраснела, осознав свою оплошность.- Назовите мне ваше имя, проницательная незнакомка, - тем временем шутливо продолжал мужчина. - А то мне как-то немного неловко оттого, что вы меня знаете, а я вас - нет. Это противоречит законам гостеприимства, принятым в моем доме.- Анжелика де Сансе де Монтелу, - смущаясь, проговорила девушка и снова склонилась в реверансе.- Так что же, мадемуазель де Сансе, вы впервые видите карту Страны Нежности? - отечески потрепал ее по руке господин Скаррон.- Нет, месье, но раньше она казалась мне... несколько иной, - задумчиво проговорила Анжелика, разглядывая причудливое переплетение линий, нанесенных на бумагу.
Совсем недавно по настоятельной рекомендации Ортанс она прочла первый том "Клелии", к которому была приложена знаменитая карта, и теперь с интересом изучала достаточно точную копию, висящую на стене. На ней была изображена широкая река Склонности, по берегам которой располагались маленькие деревушки: Любовные записки, Нежные письма, Прекрасные стихи, Блестящий ум... Была здесь гостиница Желания, долина Наслаждений, мост Вздохов, лес Ревности и, наконец, среди озера, где брала начало река, располагался дворец Полного Довольства...- А что это? - Анжелика даже привстала на цыпочки, чтобы получше рассмотреть заинтересовавшую ее деталь.- Это вулкан Страстей, мадемуазель де Сансе. Он может разрушить прекрасную страну Любви до самого основания...- Но его же нет на карте мадемуазель де Скюдери? - вопросительно посмотрела на мужчину Анжелика.- Нет. Это изобретение моей супруги, мадам Скаррон, - в голосе мужчины послышалась теплота. - Сегодня она со своей подругой отправилась в театр, поэтому, к моему большому сожалению, я не смогу вас ей представить.- Как жаль... - бросила на него быстрый взгляд девушка и снова вернулась к волнующему ее вопросу. - А что изображено на другой карте?- Возвращение. Видите, здесь река вышла из берегов; она наполнилась слезами тех, кто идет по берегу. Вот деревня Скуки, гостиница Сожалений, остров Раскаяния...- Значит... - растерянно запнулась Анжелика. - Значит, любовь всегда кончается слезами?- Как знать, как знать, - задумчиво покачал головой Скаррон. - Возможно, истинная любовь не заканчивается никогда...Внезапно их разговор прервал нарастающий шум голосов, который раздавался из соседней комнаты. Анжелика прислушалась, но, как ни старалась, не смогла разобрать ни слова. Хозяин дома широко улыбнулся:- Несомненно, это наш необычный тулузский гость снова толкует о невозможных вещах, шокируя окружающих!- Тулузский гость? - девушка, уже догадываясь, кого имеет ввиду Скаррон, все же решила уточнить, о ком идет речь.- Да, граф Жоффрей де Пейрак из Лангедока. Южный темперамент, южная страсть! Вы знакомы?- Немного... - Анжелика начала с преувеличенным вниманием рассматривать карту, чтобы скрыть замешательство, но ее проницательный собеседник уже обо всем догадался.- Тогда чего же мы ждем? Идемте и поприветствуем его! - и Скаррон на своем кресле устремился туда, где шла оживленная дискуссия.Никто не обратил внимания на вновь вошедших - общество боялось даже вздохнуть, чтобы не пропустить ни одного слова из беседы двух мужчин, расположившихся около окна. Граф де Пейрак, которого Анжелика тут же узнала, сидел в широком мягком кресле и с легкой, чуть скучающей улыбкой слушал доводы своего собеседника, устроившегося на самом краешке стула напротив него. Когда Анжелика приблизилась к ним, незнакомый мужчина воскликнул:- Что вы хотите сказать? Ваши парадоксальные мысли сводят меня с ума!-Я хочу сказать, что воздух, в котором мы двигаемся, в действительности являет собою плотную субстанцию, нечто вроде воды, которой дышат рыбы: субстанцию, обладающую некоторой эластичностью и некоторым сопротивлением. Иными словами, субстанцию, хотя и невидимую глазу, однако вполне реальную, - чуть растягивая слова, произнес граф де Пейрак и поднес к губам какую-то коричневую палочку, глубоко затянулся и выпустил изо рта клуб дыма.- Вы пугаете меня, - произнес дрогнувшим голосом его собеседник и сделал жест рукой, словно хотел перекреститься.- Бросьте! - граф обвел глазами присутствующих. - Неужели никто никогда не задумывался над тем, что воздух не может быть пустотой? И ни разу не сталкивался с доказательствами его осязаемости?
- Богохульник! - воскликнул его оппонент и вскочил со стула. - Воздух есть явление духовное, бестелесное, его нельзя осязать! Вы же, опровергая все Божественные законы, пытаетесь убедить нас, что это есть суть греховная плоть! Воздух нельзя ограничить, нельзя поймать и придать ему форму, не будете же вы утверждать обратное!Жоффрей усмехнулся и чуть склонил голову набок.- Да, воздух не имеет размера и формы, но может заполнить собой любое пространство, - веско произнес он.
- И как вы можете это доказать? - выкрикнул раскрасневшийся мужчина, нависая над ним.- С помощью детской забавы, - граф сделал небольшую паузу. - Мыльные пузыри, господа. Признавайтесь, кто развлекался в детстве подобным образом?Вокруг раздались несмелые смешки. Анжелика тоже улыбнулась, вспоминая, как они с сестрами забавлялись часами, выдувая через тростинку блестящие переливающиеся шары, которые то взмывали вверх, подхваченные потоком воздуха, то опускались вниз, на каменные плиты пола, едва прикрытого соломой, а после лопались, обдавая восторженно вопящих девчонок мыльными брызгами...- Это самый наглядный пример того, как воздух заполняет собой пространство, -услышала она спокойный голос графа, который, видя, как закипает его собеседник, видимо, полагающий, что над ним просто-напросто издеваются, добавил: - Если этот довод не убедил вас, то я готов предоставить вам и другие доказательства, мэтр Форжерон, - он встал с кресла и выпрямился во весь рост. - Есть еще один опыт, который, я уверен, убедит вас в том, что воздух не так бестелесен, как вы думаете, но для этого мне нужен помощник, - проговорил Пейрак и скользнул взглядом по лицам стоявших вокруг него людей.
Никто из присутствующих не спешил отзываться на слова графа: одни отводили глаза в сторону, другие разводили руками, а дамы и вовсе закрывались веерами, словно желая отгородиться от столь странного и даже в чем-то компроментирующего предложения. Лишь Анжелика, словно завороженная, продолжала смотреть на тулузского сеньора, не в силах ни отвести от него взгляда, ни опустить глаза вниз. Ей ужасно хотелось поучаствовать в эксперименте, но она не смела подать голос, зная, что общество будет шокировано ее дерзостью, а сестра после изведет упреками.Губы Жоффрея де Пейрака тронула саркастическая улыбка.- Ну же, господа! Уверяю вас, этот опыт не более сложен, чем пускание мыльных пузырей, - насмешливо произнес граф.В следующий миг его тёмные глаза выхватили из толпы бледное лицо Анжелики и встретились со взглядом ее потемневших от волнения изумрудных глаз. Несколько томительных мгновений он рассматривал девушку, словно решая для себя что-то, а затем учтиво осведомился, делая шаг к ней навстречу:- Вы ведь не откажете мне в любезности, мадемуазель де Сансе?______________________* отрывок взят из романа А. Дюма "Двадцать лет спустя".** Впервые карта страны Нежности появилась как приложение к первому тому романа Мадлен де Скюдери "Клелия, или римская история" в 1654 году. Карта воплощает, в форме аллегорической топографии, анализ любовного чувства, описываемый на страницах романа. Нет единого мнения о том, плодом чьей фантазии является карта - самой мадмуазель де Скюдери или знаменитой мадам де Рамбуйе. Автором гравюры, изображающей карту, чаще всего называют художника Франсуа Шово.