Глава 28. Исповедь и скорбь (1/1)

Англия в очередной раз вызвал Комнату. Я, хотя и сделал шаг в сторону от Пруссии, всё равно держался неподалёку от него. Германия, на лице которого во время просмотра всей сцены ясно читалась боль, упал в одно из кресел. Теперь же в его глазах виднелись растерянность и шок, а былая горечь медленно угасала. Прежде чем я смог подойти к нему и спросить, в чём было дело, Пруссия сорвался с места, подошёл прямиком к Франции и врезал ему по лицу — так сильно, что тот дёрнулся и упал со стула на пол. Эхом разошедшийся по комнате хруст дал нам понять, что он сломал ему нос. На комнату пала тишина. Никто не посмел поднять голос, даже двинуться, боясь окончательно вывести из себя Пруссию. Германия вглядывался в брата со смесью потрясения и облегчения. ?Я и понятия не имел...? - просипел Франция, но Пруссия тут же оборвал его. ?Ты правда ожидаешь, что я этому поверю?! Почему?! ПОЧЕМУ ТЫ УБИЛ МОЕГО МЛАДШЕГО БРАТИКА?!? - закричал он. В уголках его глаз скопились и закапали по щекам слёзы. Испания неуверенно переводил взгляд между ними двоими, оказавшись между молотом и наковальней. ?Я... я не...? ?Погоди,? - неожиданно вступил Романо. - ?Дай мне его спросить.? ?Что ты имеешь в виду?? - сощурился Пруссия, оглядываясь на моего брата. ?У нас с Венециано есть по одной совсем уникальной способности. Его — то, что его никогда не подводит интуиция. Как вы уже два раза видели.? - Он сделал паузу, считывая реакции окружающих. - ?Моя — то, что я всегда могу понять, когда кто-то лжёт.? - Он уставился на Францию. - ?Скажи это ещё раз.? ?Я... Я не знал... Я правда ничего не помнил, пока мы не увидели воспоминание,? - выдавил Франция, глядя ему прямо в глаза. Романо безмолвно смотрел на него пару секунд, склонив голову на бок. Все в комнате нервно поёжились. - ?Он говорит правду. Он на самом деле ничего не знал.? Тяжёлая атмосфера злости, в которую погрузилась вся комната, казалось, ослабла, хоть и не испарилась до конца. Пруссия безвольно осел на пол, как марионетка, которой обрезали ниточки. Я вздохнул и устало повесил плечи. - ?Я больше не могу держать на тебя зло, Франция. Может, я не могу забыть... Может, не смогу никогда больше тебе доверять... Но я... я прощаю тебя.? - Я прошёл к нему, используя несложное исцеляющее заклятие, чтобы поправить его сломанный нос. Мне так тяжело было это сказать. Ещё сложнее было сказать это искренне. Но после всего, что я прошёл в том Аду... Как я не мог хотя бы частично простить его за то, что он сделал? Ян и Лючиано остались стоять позади с бесстрастными выражениями лиц. Но по крепко сжатым кулакам Лючиано я мог точно сказать, что он не был так же всепрощающ, как я. В конце концов... 1P Франция был причиной и смерти Верила. ?Похоже... похоже, он подсознательно заблокировал эти воспоминания,? - угадал Китай, кивая на беззвучно плакавшего Францию. ?П-простите!? - всхлипнул он. - ?Мне так жаль! Я только пытался защитить тебя!? ?Погоди... Что ты имеешь в виду?? - поднял голос Германия, вставая на колени рядом с нацией. Франция несколько раз открыл было рот, но с его губ ни слетело ни слова — он просто не мог говорить. ?Bitte... Почему ты убил моего брата-близнеца?? - Во взгляде Германии светилась вместе с потерянностью сдержанная мягкость, которой я не видел в нём со смерти Аселя. В его голосе не было злости. Только жалость и скорбь. Он только так хотел понять, почему должен был умереть его брат. ?Я... Я отправился к Пруссии, захотел его увидеть... Решил, что, пусть мы и воевали, мы всё равно были друзьями и я мог всё ещё навещать его как Франциск...? - начал он, с благодарностью беря из рук Англии чашку чая, который тот раздавал всем в комнате. ?Я помню, как тогда случайно подслушал его разговор с начальником...? Глаза Пруссии широко распахнулись, когда он сложил пазл в своей голове. - ?О, нет...? ?Видите ли, его босс считал, что два олицетворения одной страны были... перебором. Он приказал Пруссии убить Священную Римскую Империю, или он сам убил бы Германию. А как вы знаете, глава нации имеет возможность навсегда убить её олицетворение — пока страна находится в состоянии войны...? - Франция сделал тяжёлый вдох, позволяя слушателям переварить информацию. - ?Я знал, как те оба были ему важны, так что придумал план. Пруссия не смог бы жить с собой, убив собственного брата — но я мог сделать это за него. Тогда он мог бы ненавидеть меня до конца своих дней, но, по крайней мере, не ненавидел бы самого себя.? ?Ты...? - Пруссия в ужасе уставился на своего старого друга. - ?Я... поверить не могу, что ты услышал тот...? - Он повесил голову, так, что его глаза не стало видно из-за чёлки. На лице расплылась горькая улыбка. Он рассмеялся, отрывисто, невесело. На пол у его ног упала одинокая слеза. Ещё одна. - ?Мне... мне нужно немного времени...? - Он встал с кресла и быстро зашагал к выходу из комнаты. Я переглянулся с Лючиано и поспешил вслед за Пруссией. Германия, казалось, хотел к нам присоединиться, но Лючиано остановил его. ?Пруссия? В чём дело?? - Я догнал его в коридоре. Его трясло. ?Verdammt!? - Он врезал кулаком по стене, с такой яростью, что я почти вздрогнул. Но не сделал этого — и положил ему ладонь на плечо. - ?Что тебе надо, Ита?? ?Почему ты так разозлился?? - спросил я. - ?Дело ведь не только в его откровении...? ?Если я расскажу тебе, ты обещаешь никогда не говорить Франции? Я боюсь, это его сломает.? - Пруссия поднял на меня бесстрастный взгляд. Я кивнул. ?Насчёт приказа... За два дня до той битвы наш начальник образумился. Он отменил свой приказ убить Священную Римскую Империю. Изначально он сделал его, потому что Асель почти не подчинялся ему, а Людвиг был, наоборот, так склонен к войне... был почти идеальным солдатом. Так что он решил, что, убив Аселя, он бы только избавился от мёртвого груза. Но когда он понял, что Асель подчинился бы мне и Людвигу... Он отозвал приказ. Ни... никому не надо было умирать.? - Он до боли сжал кулаки. Моё сердце пропустило удар. Я не мог позволить Лючиано тоже узнать об этом. Тогда даже я не смог бы остановить его, поглощаемого болью и скорбью. Даже тогда, когда он узнал, что именно Франция убил Аселя — это произошло в середине второй мировой войны, у меня немало сил ушло на то, чтобы образумить его. В то время он был ментально нестабилен из-за войны и эпидемии, от которой страдала его нация, и с заново раскрывшейся раной от потери его любимого... Он вбил себе в голову, что, если он мог убить сначала меня, а потом себя самого, мы смогли бы умереть навсегда — что было правдой — и встретиться с нашими возлюбленными по ту сторону жизни... что бы там ни было. К счастью, тогда я смог вернуть ему рассудок. Что не значило, что Вино не перепугался до смерти, когда увидел нас двоих на полу нашего дома в собственной крови. Мне кажется, он до сих пор не простил ещё Лючиано за это, но, честно говоря, он так никогда и не узнал точно, что его на это толкнуло. Я тряхнул головой и взял под контроль свою Магику, которая неконтролируемо вспыхнула вокруг меня при словах Пруссии. Тот посмотрел на меня широко распахнутыми глазами. - ?Пожалуйста... Без вопросов?? ?Ладно,? - вздохнул он. ?Я знаю, как тебе тяжело... Поверь мне... Но... Я здесь для тебя, bruder.? - Я тепло улыбнулся ему, растрепав его белые волосы, которые были удивительно мягкими. Может, он использует женский шампунь и гели? ?Danke... эм... frata... frate... Какое там для этого итальянское слово?? - Он склонил голову на бок. Я невольно хихикнул. ?Fratello.? ?Ja... Danke, fratello. Пусть вы так и не смогли заключить брак официально, ты ведь всё равно mein сводный брат, ja? Und прости, что я так много лет тебя избегал...? - Он виновато опустил глаза. ?Всё нормально. Ты сам, как мог, справлялся со своим горем.? ?Всё равно... Я не имел права бросать свою семью... И ты тоже страдал.? ?Я прощаю тебя... К тому же, ты поддерживал меня — какое-то время...? ?Ja...? ?Почему ты ушёл?? - Я пристально взглянул на него. Этот вопрос мучил меня тогда несколько столетий. - ?После его смерти...? ?Я просто сорвался и исчез, оставив тебя у Австрии с Венгрией... Я хотел спрятать Людвига. Я тогда так хотел его защитить и считал, что, чем меньше было тех, кто знал о нём, тем лучше. Я понятия не имел, в каких кругах ты тогда вращался, насколько хорошо хранил секреты. Und после того, как mein лучший друг, как мне казалось, предал меня без всякой причины...? - Он поднял на меня взгляд. - ?Прости.? ?Прощаю... И ты меня прости. Может... если бы я был ещё чуть-чуть быстрее... тогда...? - Я опустил глаза, потом решительно тряхнул головой. - ?В любом случае, нам нужно возвращаться, пока наши братья не послали за нами поисковые отряды,? - сухо хмыкнул я. ?Да...? - Он слабо улыбнулся. - ?Спасибо. Что пришёл за мной.? ?Для этого и существуют старшие братья!? - Я шутливо подпихнул его локтем. Мы вернулись в гостиную, где все с тревогой ожидали нас, казалось, замерев в точно тех же позах, как когда мы ушли. ?Я... Я больше на тебя не злюсь,? - наконец, заговорил Пруссия, глядя на Францию. - ?Ты сделал то, что посчитал лучшим. Ты пытался защитить меня, и как я могу злиться на тебя за это?? - Он чуть поколебался, но потом подошёл к Франции, который повесил голову, ожидая какой-то платы за свои действия, удара, пощёчины, чего угодно. Но Пруссия только обнял его, заставляя поражённо раскрыть глаза. - ?Я прощаю тебя, дружище.? - Франция всхлипнул, уткнувшись ему в плечо. Испания смог наконец-то расслабиться. Я перевёл взгляд на Германию. - ?Людди?? - позвал его я, не уверенный, вспомнил ли он хоть что-то. ?Ja...? - Он мягко улыбнулся при звуке своего прошлого прозвища. ?Ты...? - Я на миг замешкался. - ?Ты хоть что-нибудь теперь помнишь?? Он уставился на стену за моей спиной, разглядывая висевшую на ней картину. - ?А ты стал в этом лучше,? - неожиданно сказал он. ?Что?? ?Ты теперь намного лучше прибираешься, когда перепачкаешь всю кухню. Помнишь, сколько у нас времени ушло на то, чтобы оттереть кухню Австрии, когда мы втроём сделали там конфеты?? - Он усмехнулся, в его глазах при воспоминании вспыхнули задорные искорки. Я рассмеялся. - ?Да уж! Он так разозлился!? ?Конечно!? - фыркнул Австрия. - ?У вас тесто было приклеено к потолку! Я до сих пор не знаю, как вы смогли это провернуть!? ?Так ты что, правда помнишь?? - поражённо взглянул на Германию Пруссия. ?Ja... Не всё, только частями... Но этого достаточно.? - Он улыбнулся, подняв глаза на брата. - ?Гилли.? ?Угх! Не называй меня так!? - в полупритворном ужасе возопил Пруссия. - ?Я-то думал, от меня наконец-то отцепилось то дурацкое прозвище!? ?Ne-eein!? - Германия высунул язык. Зрелище этого ранило некоторых наций до глубины души. ?Э-ээй! Погодите! Это ведь всё ещё Германия, так? Мистер “Я-всё-делаю-по-руководству” Германия?!? - Америка полез под диван за отпавшей челюстью. ?О, да... Но раньше он наследовал и проказнические гены Пруссии,? - хихикнул я. ?Германия-сан эволюционировал,? - пробормотал, согласно склонив голову, Япония, заставляя сидевшего рядом с ним Южную Корею сдавленно хрюкнуть. ?Я всё ещё считаю, что работа очень важна. Но теперь я помню ещё кое-что... работа может заставить тебя потерять себя.? - Он помнил все те долгие вечера, когда они с братом так жалели, что Пруссия был слишком занят с работой. Бесконечные недели, которые они проводили одни — потому что у него была работа. То, как они обещали друг другу никогда не погружаться настолько в эту “скучную чепуху”, чтобы забыть всех тех, кто так был для них важен. Я незаметно похлопал по руке своего 2P, и мы двое направились наверх, чтобы слегка передохнуть. Решили остановиться в моей спальне. ?Я в такой ситуации уже так давно не был,? - выдохнул Лючиано, опуская часть своих масок и падая на край кровати. ?Я тебя понимаю. Мне кажется, я никогда не видел Пруссию в таком бешенстве.? - Я передёрнулся — его пронзительный взгляд застрял, переигрываясь, в моей памяти. - ?Он, скорее всего, никогда до конца так и не осознал, что его брата убил именно Франция, пока не увидел это собственными глазами.? ?Технически он увидел это твоими глазами.? ?Жуть какая, прекрати.? - Я сделал большие глаза. Ян потянулся, опять возникнув рядом с нами в качестве проекции. Выглядел он совсем как я — только с белоснежными волосами и ледянистыми глазами. И у него на лице рассыпались каскадом веснушки. Так как он сейчас не контролировал моё тело, обычных золотистых прожилок у него в глазах не было видно. - ?В твоей голове так тесно!? - пожаловался он. ?А кто в этом виноват? Я не то чтобы просил себе арендаторов.? - Я закатил глаза. ?Ян.? - Лючиано прищуренно покосился на него, но промолчал. ?Что, больше нечего сказать? Ну же, давай, бро!? - подначил его он. ?Ты не мой брат,? - отрезал Лючиано, хотя мы все трое и знали, что это была ложь. ?Семью не выбирают,? - поддразнил его Ян. ?Нет, но её можно убить.? - Лючиано послал в его сторону предупреждающий взгляд, но он только высунул в ответ язык. ?Выкуси!? - Ян издалека помахал ему средним пальцем. ?Будет не первым разом, когда я ударюсь в каннибализм.? ?Пряничные человечки не считаются,? - встрял я. ?Ну и ладно. Как хочешь...? - пробурчал Ян. - ?Цундере... и булочка с корицей...? ?О чём он вообще треплется?? - потерянно оглянулся на меня Лючиано. Я только пожал плечами. ?Он вообще странно себя ведёт в последнее время. Наверное, дело в том, что он уже несколько недель не вылезал из аниме.? - Я вздохнул и на пару секунд сосредоточился на Яне. - ?Вот. Теперь сможешь болтаться вокруг нас, не в моём теле, и никто, кроме нас с Лючиано всё равно не сможет тебя увидеть или услышать. И тебе не придётся тратить на это всю свою энергию,? - протянул я, и Ян издал радостный вопль. ?Наконец-то!? - ухмыльнулся он, чуть подпрыгнув на месте. Ему на глаза тут же упала чёлка, и он принялся с лёгким раздражением поправлять волосы. Я открыл дверь, и мы уже втроём сошли обратно вниз. Все нации расслабились, болтая или играя в карты (где они те вообще взяли?). Тяжёлая атмосфера окончательно рассеялась, и Франция тихо разговаривал с Испанией и Пруссией. Он выглядел теперь намного лучше, а Пруссии явно больше не хотелось обезглавить его на месте. Я обернулся к Лючиано. - ?Я вызываю тебя,? - усмехнулся я, и он ответил мне таким же уверенным взглядом. ?О? Думаешь, в этот раз сможешь меня победить?? - Он насмешливо вздёрнул бровь. ?Хех, это будет интересно,? - хмыкнул Ян. Через мгновение мир вокруг меня потемнел. - ?А, чёрт.? - Я захлопал глазами — но ничего не изменилось. У меня даже не получилось бы понять, закрыты или открыты были мои глаза, если бы не касавшееся их слабое дуновение ветерка. ?Что, опять Отключился?? - поинтересовался Лючиано. - ?Я не дам тебе сделать это оправданием сбежать.? ?Ну уж нет. Я могу побить тебя и с закрытыми глазами,? - рассмеялся я, закрывая их, чтобы подчеркнуть свою серьёзность — не то чтобы для меня это что-то изменило. Мы уселись друг напротив друга у деревянного стола, широко ухмыляясь. Никто особенно не обращал на нас внимания, так что мы не думали о том, насколько жутко смотрелись наши выражения лиц. Потом вытащили из карманов одинаковые ножи, положили по руке на стол ладонью вниз. - ?Ты первый,? - объявил я. ?Ладно.? - Лючиано для разминки пару раз ткнул кинжалом о стол и запел, ударяя им по промежуткам между своими пальцами. ?Возьми стаканчик виски, ещё тот нож, молись И разложи все пальцы и вот что говори:? Это мы пропели вместе, привлекая внимание всей комнаты к нашей сумасшедшей игре. ?Буду я без пальца, вокруг лишь кровь и боль. Но все равно ножом стучу, ведь в этом вся и соль!? Продолжили мы, почти одновременно стуча лезвием о дерево и выводя строчки песни, не опуская взгляд вниз, на руки. (Мне это ничего не дало бы в любом случае.) ?Игру считают глупой,? - пропел Лючиано. ?Да, я,? - пробормотал себе под нос Романо. - ?Ненавижу, когда они до этого доходят,? - вздохнул он. ?Ведь всё равно играем мы, нам весело сейчас!? ?Чего в этом весёлого?!? - шёпотом воскликнул Китай. ?Буду я без пальца, вокруг лишь кровь и боль. Но все равно ножом стучу, ведь в этом вся и соль!? Остальные не посмели окликать нас, боясь, что мы правда могли отрезать себе пальцы. ?Вжик! Вжик! Вжик! Вжик! Быстрее я стучу. Если попаду по пальцу, то кровью истеку![1]? - Мы оба почти одновременно воткнули в стол ножи — хотя с нашими усиленными чувствами всё равно слишком хорошо понимали, кто выиграл. ?Чёрт подери!? - сплюнул я, а Лючиано показал мне язык. ?Я же говорил! Ты никогда не сможешь победить меня в игре в ножички,? - позлорадствовал он, лениво вертя свой кинжал между пальцев, как медную монетку. ?Какого чёрта это вообще было?!? - просипел Англия. ?Поживёшь с этими двумя, и не к этому привыкнешь...? - тяжело вздохнув, отозвался Романо. ?Это называется игра “в ножички”,? - проговорил Америка. - ?В разных местах к ней обращаются, как к игре в нарушителя, игре на нервы, в епископа — не спрашивайте, почему — стабскотч, стабберскотч, филе из пяти пальцев или просто игре “тыкай между пальцами”.? - Он заметил странные взгляды наций на себе. - ?Что? Многие мои люди — идиоты без чувства самосохранения, которым наплевать на свои пальцы, окей?? ?Мне кажется, я помню, как ты и сам пробовал подобное раз или два,? - прищурился Канада. ?Ну, да... Я пытался пару раз, но мне далеко было до скорости Италии и Лючиано,? - защитился он. ?Какого чёрта вы решились бы поиграть в такое?!? - Англия переводил взгляд между троицей. - ?Я вообще-то был уверен, что сам не вырастил такого идиота.? - Он послал Америке острый взгляд, который тот гордо проигнорировал. ?Нам стало скучно,? - синхронно отозвались мы с Лючиано. Ладонь с Романо встретилась с лицом. ?Ну конечно,? - пробормотал он, разворачиваясь на каблуках и уходя в кухню. ?Куда ты?? - бросил ему в спину Испания. ?За алкоголем. Если эти двое в таком настроении, он мне понадобится.? ?Хмм. Не ожидал, что он отправится за бутылкой,? - пробормотал я Лючиано по связи. ?Да не волнуйся так об этом. Я особо его и не виню, учитывая...? ?Мда, точно. Это было... эм... давай просто сойдёмся на том, что пока не будем напиваться, с ним или без него.? - Я состроил кислую гримасу. - ?Сколько времени прошло, прежде чем у него окончательно отрос завиток?? ?Около месяца.? - Лючиано поморщился. - ?А потом он в отместку сжёг наши.? ?Да-а...? - Я аж вздрогнул. - ?Давай не будем это повторять.? ?Вы же понимаете, как они сейчас на вас смотрят?? - уточнил Ян, невидимый и неслышимый ни для кого, кроме нас. ?Хм? О, в чём дело? Вам что-то нужно?? - вежливо-спокойно спросил я, словно мы с Лючиано только что не устраивали невероятно опасную игру, совершенно не заботясь о своей безопасности. ?Ты безнадёжен,? - пробормотал Южная Корея. ?А мне нравится эта игра...? - расплылся в улыбке Россия. ?Ну конечно,? - фыркнул Китай, скрестив руки на груди. ?Itary-кун... Ты сейчас отключился?? - неожиданно спросил Япония. ?О, я что, забыл открыть глаза?? - откликнулся я, глядя точно на место, где, как я знал, стоял японец. ?Это всё равно меня тревожит,? - пробормотал он. - ?Hai. Хотя ты очень хорошо притворяешься, что видишь.? Романо на миг оглянулся в направлении Яна, словно чувствуя там что-то, но я был уверен, что он никак не мог увидеть его или услышать. Ян же сидел, болтая ногами, на обычно занятом мной стуле. Он со скукой вздохнул, опустил подбородок на ладонь правой руки и уставился на закрытую дверь кухни. ?Здесь что, вообще нет ничего больше интересного?? - пожаловался он, и я мысленно закатил глаза. ?Нет, Ян. Именно что. Поэтому-то мы тут и Это-то что за нахер такое прозвище?!? ?Ну, я — Ян, он — Инь.? - Ян ткнул пальцем в меня. - ?А ты — Лючиано-Инь, сокращённо Линь.? ?Ты же знаешь, это так-то персонаж “Стального Алхимика”[2],? - хихикнул я. ?И? Думаешь, мне не наплевать? Я буду звать его Линем, хочет он того или нет.? - Ян скрестил руки, и мы с Лючиано тяжело вздохнули. ?С ним ведь никак не сладить, когда он в таком настроении?? - уточнил Лючиано. ?Не-а. Никаких шансов.? ?Если вам двоим не о чем больше разговаривать...? - Пруссия перевёл взгляд с меня на Лючиано, не осознавая, что говорили мы не только друг с другом. Я принялся внимательно слушать, а остальные нации собрались в круг рядом со мной, чтобы продолжить с воспоминаниями. Мир вокруг нас закружился, и через мгновение перед нами предстали Гилберт и Феличиано, роющие могилу. Гроза всё так и не прекратилась, по спинам обоих стучали капли дождя. Гром — конь — тихо стоял в стороне, охраняя, казалось, просто заснувшего Священную Римскую Империю. Вокруг расстилалась лесная опушка — нации отстранённо осознали, что это была именно Поляна. Землю двое раскапывали под огромным деревом, так что некоторую часть града и дождя всё-таки принимали на себя ветки. Феличиано громко чихнул, и Гилберт с тревогой оглянулся на него. - ?Я в порядке,? - пробормотал он, не прекращая работу. Их руки уже были покрыты мозолями, на пожухлой траве виднелась пара пятнышек крови. Наконец они решили, что яма была достаточно глубокой. ?Bruder? А где я?? - огляделся Германия. Он не помнил, чтобы когда-то приходил к этой могиле. ?Ты... ты впал в кому из-за травмы от смерти Аселя,? - отозвался Пруссия. - ?Она продлилась всего несколько недель, но мне хватило.? ?Нам обоим. Я слышал, что ты очнулся, но Пруссия не давал никому тебя увидеть. Он всеми силами тебя защищал,? - добавил я, вслушиваясь в шум дождя, падавшего на потрескавшуюся почву. Хотя мы не и чувствовали изменения температуры в воспоминаниях, но всё равно понимали, насколько Гилберту и Феличиано было пронизывающе холодно. Они прошли к Аселю. Фели отступил на шаг, его глаза блестели от слёз. Пруссия опустился на колени и сжал в объятиях, позволяя себе горько, с надрывом расплакаться и шепча слова прощания. ?Я... я буду по тебе скучать, мой маленький bruder... приглядывай за своим придурочным близнецом, ja? Und bitte... скажи Vati за меня привет... Я знаю, он тобой гордится.? Потом вперёд выступил Феличиано. - ?Прости... Я не смогу сдержать часть моего обещания. Но... я буду заботиться о нём... прямо как ты меня просил. О них обоих... Так что, пожалуйста... покойся с миром. Моя любовь...? - Феличиано оставил на его губах поцелуй, потом осторожно снял с левой руки Аселя его кольцо, и убрал в карман. - ?Я сберегу твою шляпу.? - Он грустно улыбнулся, и из его груди, прежде чем он смог подавить его, вырвался тонкий всхлип. ?Мне будет тяжело. Мир без тебя кажется таким страшным. Я чувствую себя так одиноко. Но... я пообещал тебе... пообещал продолжать жить. Это я и сделаю. И я сохраню все наши мечты. И всё сделаю, чтобы быть сильным.? Феличиано оглянулся через левое плечо, где вырос силуэт Лючиано, полупрозрачный, с опущенной головой. - ?Здесь... под Нашим Деревом... я клянусь, что никогда тебя не забуду. Асель Байльшмидт-Варгас. Мой дорогой муж.? Голова Гилберта при этих его словах чуть вздёрнулась, глаза потеплели. - ?А я пригляжу за Фели вместо тебя, ja?? - пробормотал он, и в этот раз я услышал его обещание. Нации смотрели, как они вдвоём осторожно, с нежностью опустили тело мальчика в землю. Гилберт бросил на него первую горсть земли. Феличиано отправил вслед вторую. Их горькие всхлипы и плач уносил, скрывая от посторонних ушей, ветер. С одинокой вспышкой молнии сцена потемнела окончательно, оставляя Австрию и Венгрию в слезах. ?Так вот почему его тело так и не нашли,? - печально прошептала Венгрия. В следующей сцене Феличиано с Гилбертом сидели в неплохо устроенной гостиной, в камине в которой бушевало пламя. Феличиано был завёрнут в несколько одеял, его лицо раскраснелось, было очевидно, что он был простужен. ?Ты не говорил мне, что мог так просто заболеть,? - возмутился Гилберт. ?Ты не спрашивал,? - тихо ответил Фели. - ?Знаешь, я могу от этого умереть.? ?Ч-что?!? - запаниковал Гилберт. - ?В смысле, навсегда!? Ты такое должен людям рассказывать!!? - возопил он, забегав по комнате в поисках лекарств. ?Ты знал?? - поднял бровь Германия. ?Это было так давно... Видимо, я забыл — это, в конце концов, никогда больше не поднималось,? - пожал плечами Пруссия. ?Это, и я заставил тебя поклясться никому не рассказывать,? - кивнул я. Сцена слегка затуманилась, показывая, что простуда Фели стала хуже, прежде чем не пошла на спад несколько дней спустя — к большому облегчению Гилберта. ?Ве... Гил?? - Фели чуть приподнялся из своего гнезда, сооружённого из одеял. ?Хмм?? - Гилберт приоткрыл глаз, едва только проснувшись. - ?Как себя чувствуешь, Ита?? ?Я — нормально... Мне теперь намного лучше. Температура спала.? ?Хорошо...? - Он потянулся. ?Как Людди?? Гилберт отвернулся, отказываясь отвечать. ?То есть так же,? - вздохнул Феличиано. ?Отдохни, Ита... Я пойду покормлю Грома...? - Гилберт поднялся и ещё раз потянулся, потом вышел из комнаты. Полностью проигнорировав слова сводного брата, Феличиано отправился на кухню. Я хотел только взять чего-нибудь перекусить, но... Он посверлил глазами муку. Может... я смогу... Сцена проскочила его дальнейшие действия, показывая Гилберта, проходящего в кухню с написанным на лице удивлением. - ?Ве... Я подумал, тебе можно поесть конфет, чтобы чувствовать себя лучше!? - хихикнул Фели. Он был наполовину покрыт мукой, в его волосах торчали комочки теста, но на его лице плясала искренняя улыбка. И этого зрелища хватило для Гилберта, чтобы безудержно расхохотаться. ?О, Gott, Ита! На кого ты похож! Кесесесесесе!? - Он согнулся пополам, держась за живот. Нации даже расслабились, смотря на смеющегося Гилберта и улыбающегося Феличиано. Они двое до этого выглядели так устало-серьёзно, и им гнетуще было видеть такими подавленными обычно неунывающих наций. Воспоминание снова сменилось, показывая их двоих, сидящих у камина. ?Тебя здесь будет не хватать, знаешь,? - проговорил Гилберт. ?Я знаю... Но мне надо уже возвращаться... Grazie, что дал мне пока остаться,? - улыбнулся Феличиано, слегка подпихивая рукой Гилберта. ?Ты же мой брат. Пусть это так и не стало... официальным... ты всегда будешь моей семьёй, и я всегда буду тебе рад,? - тоже улыбнулся Гилберт, хотя они оба и дёрнулись, когда он упомянул случившееся с Аселем. ?Ты уверен, что без меня будешь в порядке?? - в который раз спросил Феличиано. ?Точно... Und я тебе напишу, когда Людди очнётся.? ?Не вздумай забыть,? - прищурился Фели. - ?И обязательно приезжай, хоть иногда,? - проворчал он. ?Ja, ja.? - Гилберт потрепал его по волосам. В следующем воспоминании Феличиано уже сидел в одиночестве у подножия дерева, в землю рядом с ним был воткнул белый крест, помечающий могилу Аселя. У свежей насыпи лежали цветы, на кресте висел одинокий венок. Феличиано, не обращая на них внимания, пусто уставился перед тобой. ?Так что, ты Отключился?? - уточнил Лючи — прозрачный в воспоминаниях, но не так сильно, как обычно. ?Si... Хотя не полностью. Это не проходит уже несколько недель. Всё какое-то размытое, вещи то выцветают, то становятся чёткими. Я не могу так работать, так что отпрашиваюсь, говоря, что слишком беспокоюсь... Мисс Венгрия и мистер Австрия всё ещё не знают, что...? - Он оглянулся на могилу, и в его глазах заблестели слёзы. ?Всё в порядке,? - утешил его Лючиано, хотя его глаза тоже затуманились. ?Так что, твоего тоже больше нет?? - поднял голос Фели. ?Si... 2P нация не может существовать без своей 1P версии... Знать бы ещё, почему. Н-но... когда Асель умер, Верил... он...? - Лючиано подавил всхлип, но из его глаз всё равно закапали слёзы. Нации поражённо смотрели, как тот, кого многие из них так боялись, 2P нация, Лючиано Варгас, плакал, спрятав лицо в ладонях. Феличиано, не думая, крепко обнял его. ?Плакать — это нормально, Лючи... Это просто естественно, плакать, когда ты потерял кого-то очень тебе важного. Никого здесь нет. А я не буду тебя осуждать,? - зашептал Феличиано, гладя его по волосам. ?Т-ты можешь... меня касаться?? - захлопал глазами Лючи, заметив, что они больше не ощущали друг друга только как призраков. ?Всё хорошо...? - Феличиано сжал его ещё крепче, так, что Лючи стало слышно, как билось его сердце. И в ту секунду все маски мальчика с обычно яростными фиолетовыми глазами спали, и он вцепился в Фели, как в спасательный круг. На миг воцарившуюся тишину разорвали его полные отчаяния и боли крики и всхлипы. ?Это нечестно!? - взвыл он, из его горла рвался на свободу надрывный плач. - ?Я любил его! Мы хотели жить вместе! У НАС БЫЛО БУДУЩЕЕ!? Лючиано неловко стоял рядом со мной, чуть покраснев, пытаясь до последнего игнорировать полные жалости взгляды других наций. - ?Не говорите. Ничего,? - наконец прошипел он, и они быстро отвели глаза. ?Цундере!? - поддразнил его я, зная, что он так хотел, чтобы я вёл себя с ним как обычно. ?З-заткнись, придурок.? - Я чётко слышал в его мысленном голосе облегчение. Когда Лючи начал уже успокаиваться, к ним двоим выбежал из кустов Пепел, с подозрением обнюхав Лючиано. Потом так же обнюхал могилу и оцепенел. Оглянулся на Феличиано в поисках подтверждения, и тот кивнул. Пусть смотрящие нации и не могли понять слова Пепла — я мог. А взгляд, полный понимания и скорби, был просто очевиден. Он откинул голову и взвыл. Мы с Лючиано и Романо вздрогнули, узнавая вой, используемый волками только при потере члена стаи. Ему откликнулись несколько других волков где-то совсем вдалеке. Остальные, хотя и не знали ничего о погибшем, все вместе провожали его в небеса, своими голосами, многолетним зовом своих предков. Это была традиция. Когда волк слышал песню скорби, все остальные волки должны были ответить песней пути, которая, по преданиям, вызывала призраков уже уходивших ранее волков, которые могли бы провести усопшего домой — где бы тот дом ни был. И когда другие волки завыли, Романо не смог сдержать инстинкты, появившиеся в нём с момента, когда он связался с Пеплом. Он тоже вскинул голову и испустил пронзительный, удивительно волчий вой, от которого по спинам некоторых наций поползли мурашки. Я переглянулся с Лючиано. В то время у меня не было связного... но теперь... Мы с Лючиано подняли голоса, присоединяясь к нашим братьям — к волку и нации. Нации вокруг нас удивлённо переглянулись. Они, конечно, знали, что Романо был связан с волком. Но они и понятия не имели насчёт меня и Лючиано. И пока Романо отправлял в небо вой пути, не будучи особенно близким к Аселю и Верилу, мы с Лючиано испустили вой скорби. Тот проникал глубоко в души услышавших его, и несколько наций даже ахнули, ощутив её непреодолимую, болезненную печаль. Когда песня скорби и песня пути растаяли в тишине, оставляя за собой неестественную пустоту, нации обернулись к нам с Лючиано и Романо. ?Погоди... Венециано, когда это ты смог...?? - Романо растерянно посмотрел на меня. ?Это поднимется позже, fratello.? - Я отвёл глаза, не в силах объяснить ему. Мой Контракт мне это запрещал. Следующие сцены промелькнули совсем быстро, показав Лючи и Фели, проводящих вместе много свободного времени, даже призраками следящих друг за другом во время ежедневной работы. Однажды им удалось даже разгадать, как они могли делить свои пять чувств. ?Так, ну, раз я могу делать это с тобой, давай посмотрим, можешь ли ты посмотреть через мои глаза,? - протянул Лючи. Они оба уже заметно подросли, выглядя уже почти взрослыми. Мир на миг замерцал — и вот они уже снова смотрели на Поляну, но теперь Лючиано был полностью непрозрачен. Поляна не изменилась, но какая-то разница всё равно ощущалась ими всеми на границе сознания. ?Ого! То есть это твой мир?? - мысленно спросил Феличиано, пока Лючи оглядывался по сторонам, особо отмечая блестящий барьер у них над головой. ?Si.? - В его фиолетовых глазах блестели золотистые искорки, показывая нациям, что Феличиано в этом воспоминании частично находился в теле Лючи, хотя тот всё ещё, похоже, один контролировал тело. ?А что там?? ?О, это Купол. Его здесь недавно поставили. Наций, кстати, из-за этого проекта начинают называть Сетями. Понимаешь, по нему под землей сейчас строят туннели, которые будут соединять города друг с другом. Воздух становится слишком ядовитым, чтобы не-нации могли им дышать. А по верху выставляют эти барьеры,? - объяснил Лючиано, поднимаясь и потягиваясь. Он вышел с Поляны, проходя к краю Купола, давая Фели и всем нациям заметить промелькнувшее снаружи странное, похожее на пантеру существо. Глаза его горели зловещим красноватым цветом, за спиной тянулись два хвоста с шипами. Клыками чудовище напоминало саблезубого тигра, да и по размеру не особенно от него отличалось. ?А это ещё что такое?!? - Англию затрясло. Он знал, что в 2P мире было немало монстров, но он не думал, что они выглядели настолько... неестественно. ?Это — саблезубая кошка. У них есть разные породы, но...? - проговорил Лючи в воспоминании. ?Здесь что, есть динозавры?!? - ахнул Фели. ?Не очень много. Но у нас есть разные хищники. Большинство из них вымерло в 1P мире, но не у нас. Здесь люди не на вершине пищевой цепи. Поэтому-то многие из нас и завидуют вам... единственное, о чём вам приходится заботиться — это о природе и войне. У вас нет монстров-людоедов, постоянно ищущих лёгкой еды. У вас есть защита. У нас нет.? Сцена снова потемнела, но картинка рыщущего по подлеску сверххищника грозила остаться в памяти наций ещё надолго. ?Фели,? - поприветствовал их в следующем воспоминании голос Лючиано. ?В чём дело, Лючи?? - спросил Феличиано. Они сидели у дерева Священной Римской Империи, уставившись вверх, в небо. ?Я хочу кое-что тебе пообещать.? - Фели дёрнулся. - ?Я знаю, знаю. Ты ненавидишь обещания.? ?Конечно! Они ничего не значат, когда ты мёртв,? - прошипел Феличиано, заставляя наций вздрогнуть. Как иронично. Я тогда и понятия не имел, насколько правдивыми были эти слова. Я вспомнил все те времена, когда проклинал все обещания мне, сделанные другими нациями. И, Отключенный, почти погрузился с головой в воспоминания. ?Эй!? - Я почувствовал, как Ян мысленно ударил меня. Слегка вздрогнул — и моё зрение неожиданно вернулось на место. ?Ай...? - Я поморщился, жмурясь от ударившего в глаза яркого света. ?Ты в порядке?? - одновременно спросили меня Лючиано и Романо и тут же пронзили друг друга раздражёнными взглядами. ?Да... просто Отключение закончилось.? - Я осторожно приоткрыл один глаз, щурясь от солнечных лучей. ?О, вот, возьми,? - кивнул Романо, протягивая мне солнечные очки. ?Grazie, fratello,? - мягко улыбнулся ему я, надевая их и облегчённо выдыхая. ?Спасибо, Ян,? - мысленно сказал я, оглядываясь влево и видя его, слегка разнервничавшегося и немного покрасневшего при моих словах. ?Не благодари. Я просто ударить тебя хотел, и всё,? - отрезал он, не желая сейчас принимать ни моих комплиментов, ни благодарностей. Я хмыкнул и отвернулся к воспоминанию. ?Но ты же знаешь, я не умру, пока ты не умрёшь. Мы сможем уйти только вместе,? - возразил Лючи, и Феличиано неохотно склонил голову. ?Так что ты хочешь пообещать?? ?Что я всегда буду рядом с тобой. Несмотря ни на что. Ты всегда сможешь рассчитывать на меня. Может, я буду занят, ранен, что угодно, но я всегда приду, когда ты позовёшь. Я клянусь... Даже если я не смогу ничего сделать, я по крайней мере буду рядом. Ты никогда не будешь один,? - поклялся он, проводя тонкую полоску по ладони ножом и протягивая алеющую руку Феличиано. Фели захлопал глазами, потом понимающе усмехнулся. - ?Понятно... Я тоже обещаю быть рядом с тобой. Несмотря ни на что. Всегда, в добре и во зле, как бы по-идиотски ты себя не вёл. И если ты когда-нибудь потеряешь голову, я буду с тобой, чтобы вернуть тебе рассудок.? - Феличиано принял предложенный нож и надрезал ладонь левой руки, морщась от боли. ?Че. Как ребёнок, честное слово,? - пробормотал Лючиано, и я слегка пихнул его локтем. Они сжали руки друг друга, и их кровь смешалась воедино. - ?Братья, навсегда. И никогда не одни,? - заключили они синхронно, и воспоминание потемнело.