1. "Безликая". (2/2)
- Директор у себя, не знаешь? – Послышался другой женский голосок, но я не стала прислушиваться дальше, зайдя в одну из многочисленных гримерок и закрыв за собой дверь. Только после этого я позволила себе немного расслабиться и выпрямиться, до сего момента я шла, согнувшись в три погибели, как горбун из Нотр-Дама.
Осторожно положив сумку на стол, я с безмолвным вздохом опустилась на пол в самом углу, спрятавшись за кронштейном с одеждой. Никаких особых дел на сегодня у меня не было, но приходить на работу стало привычкой – каждый божий день, за исключением тех суток, когда мне требовалось проводить выездные показы, я прихожу сюда, в серое высокое здание, где наше агентство занимало целых 3 этажа. Мы одни из лучших в Сеуле, в Корее и в мире, наше имя на слуху, мы тот стан моделей, чьи длинные ноги и худые лица украшают известные по всему миру подиумы, мы – SidusHQ.
На самом деле, я горжусь тем, что могу причислить себя к этой звездной толпе, отношение ко мне, как к мусору и уличному псу никак не влияет на то, что я работаю моделью. И считаюсь довольно-таки востребованной в своей профессии, там, под палящими лампами и сверкающими пластинами, я совсем не тот человек, что в обычной жизни. Если честно, ту себя я даже не знаю, тело всегда берет на себя всю работу, а моя задача, как личности – не упасть и не испортить показ. И наш альянс – моего глупого сознания и моего же умного тела – отлично справляется с поставленными задачами, еще ни разу (ну, за исключением разве что самого начала, когда любой человек делает кучу ошибок) я не запорола свой выход.
Со мной никогда не бывает проблем: я не рву одежду, не пачкаю гримом воротники, не убиваю обувь и аксессуары и не создаю неприятностей стаффу и коллегам. Но только по одной причине – я до смерти их всех боюсь. Что мои действия разозлят людей, которые меня окружают, и они побьют меня. Или будут ругать. Или сделают еще что-нибудь, что сделает их жизнь трудной, а мою – невыносимой. И я согласна быть мусором за кулисами, если это поможет моей работе – тогда, придя домой и дав денег своим родственникам, я не получу в свой адрес очередную порцию проклятий.
И вот тогда мне дозволено будет улыбнуться…- … а я тебе сотню раз говорил, что не хочу вот так разрывать отношения!! Я что, как последний идиот, просто так уламывал свое агентство?! Чтобы все закончилось вот так?! Не пойдет! – Раздался яростный мужской голос. Я, зажмурившись от страха (уж больно злым был тембр говорящего), вжалась в угол, постаравшись стать невидимкой. – Что тебя не устраивало?! Что?! Мы были вместе на людях, как ты и хотела, всё, чтобы ты не попросила, я тут же исполнял!! И ты считаешь, что в сегодняшнем положении вещей виноват я?!
На несколько секунд он замолчал, по беззвучной гримерке разливалось только его частое, яростное дыхание,из чего я сделала вывод, что парень все это время орал в телефон.
- Ты даже не считаешь нужным выслушать меня… - Наконец, продолжил он, немного задыхаясь. Его тон сейчас стал каким-то горьким и надломленным, словно то, что он только что услышал, что-то изменило в его чувствах. И изменило очень сильно. – Ты даже не подумала обо мне!!Все эти херовы 2 года… почему они стали такими сложными только для меня, почему?! – Хрипло крикнул он, я вжалась в стену так, что захрустел позвоночник. – Ты думаешь, мне было в кайф каждый раз ставить общественность в известность о том, что у нас с тобой происходит?! Да о нас с тобой каждая собака знает!! И что ты мне теперь прикажешь делать?! Засирать собственную репутацию только потому, что тебе что-то там не нравится?! Причем, я не услышал от тебя ни одного, ни одного, твою мать, аргумента, почему нам надо расстаться!!! Думаешь, сейчас мне будет так просто вернуть все как было?! Ах, ну да, у тебя же всегда все просто… В таком случае, не пойти ли тебе на хер, а?!! Шалава!!!
Грязно выругавшись, парень грохнул телефон об пол, от чего тот разлетелся на запчасти, и разразился на всю гримерку таким матом, что я предпочла зажать уши.
- Черт… черт… - Судя по звуку, он брякнулся на колени. Голос звучал приглушенно и сжато, как будто бы он… плакал. Но почему-то я знала, что это не так. Что человек, который только что что-то сломал в себе, сейчас не прольет слез. Не видела, не слышала, но знала на 200%, как если бы это была я сама. В его голосе было очень много горечи и сожалений, но на этом все. Чувств вроде отчаяния и смертной боли не было. Я, человек, испытавший эти эмоции в других ситуациях, их смогла бы различить сразу, но здесь они отсутствовали – и я не могла не порадоваться за этого неизвестного парня, зная, как плохо ему могло бы быть, испытывай он их сейчас. – Гребанная сука… ну ничего, на этом жизнь не заканчивается. Ключ есть, замок найдем. Так было всегда. Все, соберись уже, тряпка! Встал и пошел!!
Собрав осколки разбитого телефона, он отряхнулся и вышел из гримерки, сильно хлопнув дверью. Я сидела ни жива, ни мертва. По правде сказать, всё это время я до смерти боялась, что он заметит меня – человек, который так эмоционально реагирует на расставание с девушкой, ни за что бы не отпустил просто так меня, видевшую его в минуты слабости, – а я еще хотела жить. Так что выбралась я из своего спасительного уголочка только через 20 минут, все это время напряженно вслушиваясь в шорохи за стеной.
На полу от той сцены остались только несколько пластиковых щепок и платиновый ключик-кулон, видимо, выпавший у того парня из кармана и им не замеченный. Я подняла его и убрала в карман – когда соберусь уходить, стоит оставить его на посту охраны, куда мы относим все потерянные вещи, чтобы потом украшение вернулось своему владельцу.
Интересно, не об этом ли ключе он говорил?