21 августа 1955 года - Токио (1/1)
Тот, кто считает, что большой город никогда не спит, прав лишь отчасти. Как и любой другой хищник, город обладает собственным циклом активности: периоды охоты перемежаются с периодами, когда насытившийся хищник терпеливо дожидается своей следующей жертвы. В то же время, последнее сложно назвать спячкой, скорее это пограничное состояние разума, застывшего между реальностью и сновидением. Паук, чутко дремлющий у рычажков своей паутины. Словно сквозь мутное стекло блестят реснитчатые отблески фонарей, покрытые сырой дымкой, поднимающейся из канализационных люков. Одинокие автомобили тихо шуршат по мокрому асфальту, выхватываемые из мрака огнём фонарей. Зашторенные окна многоквартирных зданий надёжно оберегают спрятанные когти в душах утомлённых жизнью людей, а кричащие неоновые вывески предупреждают пьяно шатающихся агрессоров о яде, что течёт по венам хищника. ?Не тронь меня, иначе умрёшь?, - шипят вывески ресторанов и магазинов.Сатико Кавасима плыла по вязким улицам ночного Токио, готового в любой момент проглотить зазевавшуюся добычу. Днём город был парализован обрушившейся на него солнечной жарой и людским потоком, скрутившимся в очередном витке рабочего ритма. Теперь же крыши зданий остывали после напряжённого дня, терпеливо дожидаясь подходящего момента для удара. Она невольно поёжилась перед тем, как зайти в пустое кафе, где ей назначили встречу.Стеклянная дверь захлопнулась за спиной, подав сигнал рычажку паутины. Сатико подошла к столику, где её уже дожидался молодой мужчина в брючном костюме и чёрных очках. Сняв пальто и повесив его на вешалку рядом со столиком, она заняла место напротив мужчины.- Я думала, ты в Тайване, - произнесла Кавасима вместо приветствия, разглаживая складки шерстяного свитера.
Мужчина промолчал. Он перевёл взгляд с Кавасимы на тлеющую сигарету в руках и неспешно загасил её в коралловой мраморной пепельнице на столике.- У меня не так много времени, а на бесцельные разговоры его вообще нет, - сухо прокомментировала его поведение Кавасима.- Скажи мне. В конце концов, кого ты любила сильнее?Квасима вздохнула, с разочарованным видом поднимаясь из-за столика. Схватив пальто, она направилась к выходу. Мужчина полез в нагрудный карман костюма за следующей сигаретой. В дверях заведения появились двое в серых плащах. В руках они сжимали пистолеты. Ещё трое вооруженных безликих плащей вышли из служебной комнаты, располагающейся за ресторанной стойкой.Сатико Кавасима только опустила голову. По стеклянной двери застучали капли проснувшегося дождя.- Значит, ты всего лишь жалкая шавка, - чуть слышно пробормотала она. – Ты не пёс и не волк. И никогда им не был.- Я тот, кто приручил волка, сделав из него послушного пса, - усмехнулся мужчина, клацнув импортной зажигалкой. – А ты лишь выбрала неправильную сторону в этом конфликте. Вот и всё.Окружённая серыми плащами, Кавасима подняла голову, чтобы последний раз посмотреть в глаза разочаровавшего его человека, которого она некогда считала своим другом.- Нас рассудит только время, - сказала она вместо прощания, прежде чем шагнуть за дверь.Под шелест плащей Сатико Кавасима растворилась в бензиновых джунглях Токио. Спящий хищник быстро проглотил её, окатив желудочным соком сточных вод. Мужчина в кафе покрутил зажжённую сигарету, к которой он так и не прикоснулся. Уставившись на мраморную пепельницу, он провёл несколько минут в размышлениях, прежде чем утопить в ней отгоревший окурок.- Прощай, Сатико Кавасима, - прошептал мужчина, убирая зажигалку в карман.
На хромированном корпусе зажигалки рычал оттиск адского пса. Чуть ниже была выгравирована надпись:?107-я отдельная бригада??Церберы?.