Глава 13 ?Это всегда был он? (1/2)

-Артур!!!!!!!!!!! – мое сердце словно останавливается, а мир проваливается под ногами.

Поведение тут же становится неадекватным, и я даже не могу трезво мыслить. Коттедж горит, и я кидаюсь к нему, не в силах обуздать чувства.

Сильные, я бы даже сказала, стальные руки тут же обхватывают меня, останавливая и прижимая к себе, и как бы я не пыталась выбраться из этих оков – все тщетно. Только с губ срывается то ли крик, то ли плач.-Кендалл! – Джеймс как куклу передает меня другу, и тот точно так же не дает мне сделать хоть шаг вперед, не смотря на все крики, мольбы и даже угрозы, которые льются с моих губ болезненным потоком.Я даже не помню, в какой момент Джеймс отобрал у меня свой пиджак, когда передавал опеку надо мной Кендаллу, но прямо сейчас парень окунал его в фонтан в нескольких шагах от нас.Я не понимала, что он делает, ведь была слишком занята истерикой, но когда увидела, как Джеймс огрызается к Эйприл, после чего подбегает к коттеджу – завопила еще громче.

Мое сердце уже второй раз попустило один громкий, болезненный удар в тот момент, когда капитан, накинув на себя мокрый пиджак и прижав его рукав к лицу, скрылся в очертаниях коттеджа.

Я тут жесловно перестаю чувствовать свое тело. Оно обмякает, но я не падаю в обморок, а просто всхлипываю, в объятиях Кендалла,понимая, что два самых дорогих моему сердцу мужчины сейчас в горящем здании.

Шмидт поддерживает меня, ведь если бы не его руки, на которых мое тело безвольно обвисло – я бы уже давно упала, не в силах стоять на дрожащих ногах. Эйприл принимается меня обнимать, прижимаясь к моей голове своей и шепча что-то успокоительное, пока я не чувствую ничего, кроме безумной паники и страха.

Я не могу потерять Артура, как и не могу потерять Джеймса – этот будет диагнозом для меня, ведь я сойду со своего долбанного ума окончательно.Стояло счастью своими теплыми лучами просочиться в мою жизнь – все вновь затянуло мраком и болью, подкашивая мои ноги. И я не знаю, чем заслужила подобную агонию, которая сейчас происходит не только в моей голове, но и груди, но мое бедное сердце пытается пробить ребра.

Вдох, выдох, громкое сердцебиение и каждая секунда, равная иголке, которую засовывают тебе под ноготь – я чувствую себя в аду, всхлипывая.

Звуки сирен становятся все громче, ведь со временем они пробиваются через писк и шум в моих ушах. Каждый вдох наполнен жгучей болью, словно этот огонь выжигает все внутри меня. Все, что я могу – плакать и мысленно молиться, пока мое сердце вылетает из груди.Рядом останавливаются две больших машины – одна пожарная, вторая – принадлежит парамедикам.

Начинается суматоха, и Кендалл отпускает меня, понимая, что я больше не кинусь к огню, ведь мысленно я ушла в себя. Эйприл тут же занимает место парня, который подбегает к пожарным и рассказывает им всю ситуацию и сколько примерно людей должно быть внутри.

Парамедики предлагают помощь, но Эйприл говорит, что мы в порядке, не подпуская никого ко мне.

Вновь повторяя молитву, я подношу глаза к небу, пока по лицу струятся слезы. Я молю, чтобы все прекратилось, и чтобы они были в порядке. Это кажется просто невозможным, но я умоляю Бога и Лорел прийти ко мне на помощь.

Еще один миг и я опускаю глаза. Что-то заставляет меня взглянуть на коттедж, в который уже собирались входить пожарные.

Громкий кашель и вот, из дыма выбегает согнутый пополам мужчина, покрытый темным налетом грязи, прижимая к груди что-то замотанное в свой пиджак. Мужчина громко кашляет, и его слегка заносит, но его тут же подхватывает один из пожарных, предоставляя свое плечо.

Я на секунду застываю, широко распахнув глаза, и когда прихожу в себя – тут же срываюсь с места, кидаясь к Джеймсу и своему малышу со всех ног.

-Мужчина, - кашляяи сгибаясь еще сильнее, говорит Джеймс. – Около 50 лет, зовут Гарольд. Я не смог его найти, но он должен быть там.

Пожарные передает информацию по рации, суета продолжается. И даже не смотря на то, что несколько пожарных уже внутри коттеджа – находится еще один, который останавливает меня, не разрешая подбежать ближе.Как мой сын? Почему Джеймс не разрешает пожарному забрать его из своих рук? И почему он все еще не снял с него пиджак? ЧТО С НИМ?Кажется, я знаю ответ, но не могу даже заставить себя подумать о нем, так что мои паника и безумие только усиливаются.-Там мой сын! – воплю я, умоляя. – Пожалуйста, пропустите! Там Артур!

-Там небезопасно!-Пожалуйста, дайте мне пройти! Мой малыш! Он у Джеймса! Молю, дайте мне пройти!Не знаю, что именно убеждает пожарного – мои мольбы или большие, наплоенные страхом и болью глаза, но он пропускает меня.Шаг, второй и я уже совсем рядом, как вдруг встречаюсь с глазами Джеймса и застываю. Внутри словно все немеет, а по позвоночнику пробегается холод.-Нет, - срывается с моих губ. – Джеймс, нет!Он опускает глаза на комочек, который так сильно прижимает к своей груди и медленно, очень осторожно снимает с него свой пиджак, заставляя мое сердце вновь пропустить один болезненный удар, застывая на полу вдохе.Мальчишка шевельнулся, а затем и вовсе повернул голову вмою сторону. Мне кажется, что мир едет под ногами, когда я встречаюсь с его большим, до смерти перепуганным взглядом. Заплаканные глазки, измазанное сажей лицо,дрожащее маленькое тельце и трясущаяся нижняя губка – он выглядит слишком хрупким и раненым птенцом, который нуждается в своей маме.

Не осознаю, как срываюсь с места и тут же кидаюсь к этим двум, обнимая их, что есть сил и всхлипывая как ненормальная.Одна рука обхватывает Джеймса за шею, вторая – Артура. Мы так и стоим несколько секунд, не в силах даже шевельнуться.Затем, наступает самый счастливый миг в моей жизни – я обцеловываю прилипшего к Джеймсу Артура, кажется, несколько сотен раз, повторяя, что все хорошо.

Нашу идиллию прерывают парамедики, убеждая меня, что Артуру требуется медицинский осмотр. Я больше ни на миг не отхожу от него, постоянно держа самую маленькую и драгоценную в мире ручку в своей ладони, ведь Артур напрочь отказывается меня отпускать. Думаю, я даже рада такому повороту, ведь, кажется, я сама не в силах отпустить его.Объятия, поцелуи и слезы Эйприл, взволнованный Кендалл и эти безумные взгляды в сторону пылающего коттеджа – почему Гарольда все еще не нашли?Что происходит дальше – я не знаю, ведь миловидная блондинка-парамедик настаивает на госпитализации Артура в больницу. Джеймс тоже едет с нами, ведь вторая женщина парамедик латиноамериканского похождения заставила его сесть в машину из-за наличия нескольких ожогов.Внутри скорой помощи Артур наконец-то перестает плакать,подчиняясь тете-парамедику по имени Лесли, которая постоянно ему улыбается и пытается успокоить, одновременно занимаясь его осмотром. Но малыш все так же дрожит, хоть и пытается быть храбрым, не сопротивляясь кислородной маске и слушая все, что ему скажут.

В какой-то момент я нахожу в себе силы оторвать глаза от своего сына и взглянуть на Джеймса. В этот миг он тоже смотрел на меня, так что когда наши глаза встретились – его губы дрогнули в намеке на улыбку.

Склоняю голову на прохладный металл какого-то висящего рядом прибора, я возвращаюсь взглядом к сыну и чувствую, как с моих плеч словно снимают огромную, тяжелую ношу.

Хоть мне все еще страшно, но уже немножко легче – мой сын жив. И я молюсь, чтобы он был в порядке. Надеюсь, Лорел смогла закрыть его от беды своими крыльями, ведь где-то глубоко в душе я считаю, что она стала его ангелом-хранителем.Не то, чтобы я была особо верующей или религиозной.… Но в такие адские минуты людям нужна вера, ведь только она помогает держаться.

В клинике нас с Джеймсом разлучают, веду него свое обследование, а у нас с Арчи – свое.

Кажется, Лорел действительно прикрыла нашего малыша своими крыльями, ведь доктор говорит, что явные симптомы отравления дымов отсутствуют, как и ожоги.

Правда, нас оставляют на ночь в клинике, чтобы убедиться, что с малышом всехорошо, выписывая ему кислородную маску на следующие три часа.

Может, это нехорошо, но я чувствую, как гора падет с плеч окончательно, и наконец-то дышу полной грудью, поглаживая волосы засыпающего после купания малыша.

Как всегда, я пытаюсь дать Артуру все самое лучшее, так что нас размещают в платной палате, где есть телевизор, своя уборная, душевая и даженесколько больших, удобных кресел для посетителей, которые намерены задержаться.Правда, мне это кресло не пригодилось, ведь я легла рядомс Артуром, который все еще держал меня со всех сил за руку.

Джеймс появился на пороге палаты уже после того, как Артур заснул. Он выглядел безумно уставшим и опечаленным, и это его прекрасное, но страдающее лицо заставило мое сердце заново разболеться.-Как ты? – чуть слышно спрашиваю, поднимаясь на ноги.

-В порядке, - Джеймс вздыхает, после чего обходит меня и наклоняется к малышу. От него все еще несет копотью, потом и дымом, и этот запах забивает мне ноздри. – Лучше расскажи, как он.-Доктор сказал, что все будет хорошо.

-Слава Богу, - облечено выдыхает парень, после чего пробегается рукой по волосам Артура и целует его в лоб. – Все хорошо.

-А… Гарольд? – решаюсь спросить я. Мой голос очень, очень тих и слаб. – Ты не знаешь, как он?-Он в реанимации. Это все, что мне известно.

Я на секунду зажмуриваюсь, понимая, что худшие опасения подтвердились – все очень плохо. Период страха и тревоги все еще не закончился. И я даже не знаю, как ответить в этой ситуации, так что с моих губ срываются только тихие слова сочувствия:

-Мне жаль, Джеймс.-Мне тоже.Капитан еще несколько секунд смотрит на моего малыша, поглаживая рукой его маленькую, чуть запрокинутую в сторону головку, словно не может заставить себя прекратить.В его глазах горят огоньки заботы, смешенные с переживанием и волнением. Кажется, Маслоу действительно привязался к нему. Такой взгляд, как у него сейчас, говорит больше, чем все слова на свете.-Джеймс,тебе нужно домой, - решаюсь предложить я. На удивление, он кивает, соглашаясь.-Да… Точно. Я уже вызвал такси.-Выспись, ладно? Ты очень устал.Джеймс тут же недовольно хмурится, покосившись на меня.

-Я приму душ и сразу же вернусь. Тебе нужна нормальная одежда.

-Необязательно. Тебе нужен отдых.-Лекси, - он закатывает глаза. – Ты бы смогла остаться дома?

Отрицательно качаю головой, заставляя Джеймса натянуто усмехнуться. Он еще раз проводит рукой по волосам малыша, после чего направляется к выходу.-Скоро буду.

-Джеймс! – громче, чем следовало, произношу я, пытаясь остановить парня, который уже потянулся к дверной ручке.

Большими шагами пересекаю палату, и со всех сил обнимаю его, прижимаясь к большой, мускулистой груди капитана головой.

Его руки сомкнулись вокруг меня, а нос зарылся в моих волосах – кажется, не только я нуждалась в этих объятиях.

-Спасибо, - шепчу, сильнее прижимаясь к нему и чувствуя, как слезы скатываются по моему лицу. – Спасибо, что спас его. Ведь если бы… Я не знаю, что бы я…-Тсс, все обошлось. Все будет хорошо.

Его рука скользнула по моей спине, утешительно поглаживая ее. В эти секунды мне показалось, что меня ударило током, заставляя внутри все перевернуться.Со мной уже случалось такое. Я уже плакала, прижимаясь к сильной, мускулистой мужской груди. И я готова поклясться, что эти руки уже гладили мою спину в утешающем жесте.

Это похоже на дежавю, илина то, что я сошла с ума.

Перед глазами появляется картинка: мои слезы, больница, объятия незнакомца. Я тут же отстраняюсь от Джеймса, чувствуя легкое покалывание, пробегающееся по позвоночнику.-Извини, - вытирая слезы и пытаясь взять себяв руки, шепчу я. – Тебе надо ехать.

-Все будет хорошо, - повторяет капитан, после чего мягко целует ошеломленную меня в лоб и уходит.

Я несколько раз моргаю, прежде чем окончательно вернуть себе трезвое мышление.Господи. Мой мозг обожает зло шутить надо мной, но сейчас…. Что это было? Или, точнее, почему эти объятия уже были в моей жизни?Я возвращаюсь к Артуру, но не перестаю думать о проклятом дежавю.

Когда со мной такое случалось? И почемуя вроде бы помню и не помню этот момент?

Обнимая малыша, я смотрю сквозь стену, пытаясь прийти в себя после этих объятий, которые не выходят из моей головы. Затем, меня вновь словно пронзает насквозь током.Это не мог быть он. Тогда, в больнице, когда умерла Лоло.

Я вдруг поняла, что многое из того дня не помню, и это – очередной подарок моего мозга, который в этот раз пытался защитить меня от боли, удаляя воспоминания о худшем дне в моей жизни.Помню, как Лорел упала, помню, как меня вышвырнули из палаты. Затем... Картинки становятся туманными. Именно по этой причине я даже не помнила лицо человека, который обнял меня, пытаясь утешить.

Меня не интересовал тот мужчина, и я даже не пыталась вспоминать его до сегодня, ведь он был просто песчинкой в море моей боли. Но сейчас… Он стал важным.

Я пыталась пробраться сквозь пелену воспоминаний, чтобы увидеть его лицо, но у меня ничего не получалось. Но это никак не мог быть Джеймс… или?

Я вдруг вспомнила, что папа поздоровался с ним как со старым знакомым. Все стало на свои места.

Сегодня был один из худших дней в моей жизни, как и тогда. И в минуты моего сумасшествия, боли и мук Джеймс был рядом.

Это казалось чем-то большим, чем просто совпадением. Кажется, такие случаи называют судьбой, верно?

Неужели он именно тот человек, которого послали мне высшие силы для того, чтобы я не сошла с ума от агонии? Подсознательно, я не хочу верить, что это совпадение, но убеждаю себя, что это и есть простое стечение обстоятельств.

Звонок Эйприл спасает меня от раздумий на тему Джеймса и моей судьбы, так что я безумно благодарна ей. Она все еще взволнованна, говорит, что уже собирается к нам в клинику вместе с Кендаллом, но я отговариваю ее от этого. Зачем им тащитьсясюда посреди ночи? Мы с Артуром в порядке, а Гарольду этим не поможешь.Отговорить ее – самое сложное задание в мире, ведь эта блондинка бывает непреклонна. Наш разговор затягивается, и я даже не замечаю, когда Джеймс возникает в палате.Он стоит, облокотившись об дверной косяк, и наблюдает за нами с Арчи в темноте, даже не шевелясь, пока я тихонько перешептываюсь с подругой.

-Она упрямая, да? – голос капитана заставляет меня подпрыгнуть, перепугавшись.-Определенно. Если решила – прет как танк.Джеймс подходит к нам с Арчи и протягивает мне пакет со сменной одеждой. Только сейчас я замечаю на его ладони белую марлевую повязку, которая скрывает под собой ожог.

Господи. Я забываю, как дышать. Он тут же заводит руку за спину, пряча свою рану, которая, кстати, не единственная в своем роде, ведь я вспомнила, чтов карете скорой помощи Лесли обрабатывала не только его руку, но еще ногу и бок.

-Джеймс…

-Лекс, это ерунда.

-Ты не должен был, - чувства тут же овладевают мной, заставляя слезы подкрасться к глазам.-Если бы мне пришлось войти в полыхающий коттеджеще раз, и даже если быценой спасения Артура была моя жизнь – я бы все равно повторил то, что случилось сегодня. Может ты и не заметила, но мне дорог этот мальчик.Эти слова, они сражают наповал. Что сказать в ответ на такое прекрасное откровение, которое задевает за самую душу и заставляет сердце провалиться в пятки?

Минутная слабость – и вот, я уже поднимаюсь на носочки, после чего мягко, даже робко целую его, пытаясь сказать этим все то, что заставили меня чувствовать его слова.

Все мои страхи отступают, когда он отвечает на поцелуй.

Недолгий, но сладкий и наполненный всей нежностью, на которую я способна, поцелуй.-Переоденься, - чуть слышно бормочет капитан, прислоняясь к моему лбу на мгновение.

-Хорошо.Еще несколько секунд и я наконец-то отстраняюсь, ведь понимаю, что еще секунда и я вновь его поцелую, а это, наверное, будет лишним.

Лишним, ведь я не понимаю, что происходит между нами. Это все еще игра? Или просто всплеск эмоций, который выливается наружу подобным путем?

Я должнавсе понять, но.… Не сегодня. Мой мозг слишком устал, чтобы думать. Я истощена как морально, так и физически.Не важно, что это. Я просто хочу, чтобы эта иллюзия не заканчивалась.Джинсы, рубашка в клеточку – Джеймс определенно знал, в каких вещах мне будет комфортно.Как всегда воспитанный в этом плане, капитан покинул палату, пока я переодевалась, предупредив меня, что направляется проведать Гарольда, ведь не находит себе место.

Я честно пыталась дождаться его, но стоило мне прилечь на подушку – тяжелый день дал о себе знать. Мои глаза, как казалось, закрылись всего на секунду, а когда открылись – Джеймс уже сидел в кресле напротивбольничной кровати.

Он смотрел в окно, а его мысли, кажется, унесло далеко от этого места, так что я смело рассматривала каждый миллиметр его лица, наслаждаясь картиной.Джеймс чертовски привлекателен. И не потому, что у него идеальные пропорции лица, ровный нос, зеленые, глубокие глаза или пухлые, вылепленные богами губы. Есть в нем что-то еще, и оно подобно магниту для женщин, который пленит и покоряет своей власти.Может, это его харизма, может – внутренний стержень, а может – огромная душа, которую он всячески пытается замаскировать под маской плохого парня.Капитан поворачивает голову, и мы встречаемся взглядами – мир замирает. Молчу, мысленно подписывая окончательное заключение – тогда в больнице был точно Джеймс. Я вспомнила это, когда он посмотрел на меня.Его взгляд словно заставил воспоминание воспроизвестись в моих мыслях как видеоролик, в котором я наконец-то вспомнила его лицо. Но самым крупным планом, почему-то, мне вспомнился именно этот зеленый, пронзительный взгляд.

-Это был ты, - мой голос тих, и даже слегка безумен. – Всегда был ты.Он вскидывает вверх бровь, пытаясь понять меня, так что я продолжаю:-Четыре года назад. В больнице ?Санта Моника?.

-Медосмотр, - кивая, соглашается капитан, а его гримаса сменивается пониманием. – Думал, ты помнишь.

-Я не помнила.… До этого дня.Это звучит странно, но сегодня у меня было дежавю… И я вспомнила.Вспомнила, что в тяжелейшую минуту в моей жизни ты был тем, кто протянул мне руку помощи.

-Так поступил бы любой.

-Не в этом дело. Я… Я просто хочу сказать спасибо, Джеймс. Спасибо, чтов худшие моментымоей жизни ты был рядом.-Я все еще здесь, если понадоблюсь.Усмехаюсь, углубляясь в свои мысли, в то время как он не сводит с меня глаза. Раньше этот жест капитана смутил бы или бы вообще разозлил, но не сегодня. Сейчас мне нравится, что он смотрит именно на меня.

Сон Артура был таким неспокойным, и когда он вновь зашевелился – я тут же стала гладить малыша по волосам. Кажется, именно этим я его и разбудила, ведь малыш открыл глазки, схватив меня за руку:-Мама!

-Я здесь, - тут же бормочу, прижимая малыша к себе и целуя его перепуганное личико. Ему определенно приснился кошмар, и это ничуть не странно после того, что он пережил. – Все хорошо.-Где папа? – кажется, Артур готов расплакаться прямо сейчас, сжимая мою руку сильнее. – Папа!-Эй, - Джеймс тут же покидает кресло и становится на колени возле больничной койки, а его рука обхватывает свободную ручонку Артура. – Я здесь. Папа рядом.

Артур всхлипывает, все еще не в силах отойти от кошмара.

-Мне страшно, - признается малыш, и я тут же целую его, прижимаясь носом к мягкой, любимой щечке.

-Все хорошо, - уверяет малыша Джеймс. – Спи, а я буду здесь, беречь твой сон, обещаю.

-Только не уходи, - умоляет мальчишка, и Джеймс тут же кивает, целуя его ладошку.

-Никогда.

Проплакав еще несколько минут, Арчи наконец-то успокоился и вновь уснул.

Убедившись, что Артур спит, Джеймс поднялся на ноги, после чего постарался как можно тише передвинуть кресло к больничной койке.

Я только молча наблюдала за ним, не зная, что сказать, да и слов, в принципе, не хватало.

Папа.

Я просто думала об этом слове, и о том, как оно звучало несколько минут назад. Это было так… Господи, Артур действительно звал папу, который тут же прибежал на его зов, открывая свое сердце мальчишке.Может, между нами с Джеймсом была игра, иллюзия, но это.… Именно эта связь между моим мальчиком и этим мужчиной была реальной.

Вскоре Джеймс уснул, умостившись в кресле и все так же не выпуская руку Артура, а его сопение как всегда послужило мне колыбельной.Ночь тянулась медленно, и даже когда я спала – чувствовала бег времени.Постоянно просыпаясь,я как сумасшедшая оглядывалась по сторонам, после чегосильнее прижималась к Артуру, украдкой целуя малыша и невыносимо боясь потерять его.

Страх все ещежил в моей груди, и, думаю, именно из-за него я не могу спать, хоть и безумно хочу вырубиться до самого утра.

Очередной раз проснувшись, я взглянула на часы и вздохнула. Затем, что-то заставило меня поднять глаза и застыть.

Возле нашей небольшой больничной кровати стояла девушка. Ее лицо было обеспокоенным, и от этого казалось еще красивее, а большие глаза смотрели прямо на меня.

-У тебя такое лицо, словно ты увидела привидение, - прошептала блондинка, усмехнувшись.

-Я сплю, да? – кажется, мое сердце сейчас просто пробьет дыру в ребрах, так сильно колотиться.

-А разве может быть иначе? – Лорел вновь усмехается, присаживаясь на краешек постели. Я тут же аккуратно сажусь и, пользуясь моментом, протягиваю руку к блондинке, переплетая наши пальцы.-Ты здесь, - все, что срывается с мох губ, в добавку с проблеском слез в глазах.-Я всегда здесь.

Усмехаюсь, опуская глаза в пол и пытаясь собраться с силами и не разрыдаться, хоть это и очень сложно.

Я не знаю, как такое возможно, но это уже второй сон, который кажется таким реальным. Я чувствую каждую его мелочь, а главное – Лоло здесь. Я вижу ее улыбку, чувствую тепло руки, хотьи понимаю, что она мертва, но я все равно нахожусь рядом с ней.