Часть 10. Время сумасшедших действий (1/1)

– Ты вообще понимаешь, что ты только что сказал? Ты это серьёзно, Алекси?Хенкка был просто ошарашен. Услышать подобное от друга он никак не ожидал, всем сердцем надеясь, что тот просто шутит. Но странные у него шутки. И вид странный. Слишком серьёзный.Алекси немного помолчал, а потом тихо ответил:– Да, Хенкка. Я серьёзно.– Сеппяля, а ты...Неожиданно в дверном проёме возник Янне, который, кажется, хотел что-то сказать, но, увидев Лайхо, замолчал. Его взгляд стал напряжённым и брезгливым. Клавишник поспешно ретировался, оставив друзей ошеломлённо глядеть ему вслед.– Что это сейчас было? – Первым молчание нарушил басист, позабывший о том, что его беспокоило ещё минуту назад.– Понятия не имею. Весь вечер пилит меня своим непонятным взглядом и молчит! Скоро дыру во мне прожжёт.– А что ты ему такого сделал?– В том-то и дело, что ничего. – Гитарист устало выдохнул, потирая рукой глаза.– Попробуй с ним поговорить, может, дело и не в тебе вовсе.– Это вряд ли. С тобой же он разговаривает.

– Ну, я тогда даже не знаю, что это с ним происходит. Не похоже на него.– Это верно. – Отметил Алекси. – Так что, ты поможешь мне в моих новых планах?– Иди в задницу. Мне совсем не хочется потом сидеть из-за каких-то тупоголовых идиотов.– Боже, Хенкка, с чего ты вообще взял, что нас посадят?– Это очевидно.– Нихрена подобного. Главное — это делать всё хорошо и продуманно.– У тебя так не получится.– Почему это?– Потому что ты размазня и распиздяй по жизни. Или ты думаешь, что я тебя не знаю, а, Лайхо? Я уже выучил все твои повадки.– Но лучше себя меня всё равно никто не знает.– Я тебя знаю достаточно, чтобы делать такие выводы.– Блять, так ты меня кидаешь, что ли?– Кто сказал, что я тебя кидаю? Может быть, всё-таки найдётся способ как-нибудь образумить тебя, так что я...– Да какой способ, мать твою? Я не изменю своё решение, даже если меня захотят сжечь на костре за это.– А ты, случайно, не влюбился в эту девчонку?Алекси показал басисту средний палец, поле чего продолжил разговор:– Ну и логика у тебя, конечно. Я просто хочу ей помочь. Сам не видишь, что с ней происходит? Она, знаешь ли, неплохой человек. Будет очень дерьмово, если девочке взбредёт в голову покончить с собой из-за дебильной мамаши или ебанутых ровесников, которых я с удовольствием назвал бы биомусором.

– Что-то ты слишком разгеройствовал, я смотрю. Ладно, если нас вычислят, то что будет делать твоя Катрина потом? Она только ещё сильнее разочаруется в людях и тогда...– Заткнись. Просто заткнись. Скажи мне лучше, там есть ещё какие-нибудь документы этого Лазарского?– Да, тут ещё свидетельство о рождении, прописка и...– Отлично. Давай всё это мне. А ты и правда меня кидаешь?– Кто сказал?– Ты.– Не надо вот этого только. Я не говорил, что кидаю тебя, а только то, что ты идиот. А это две разные вещи, между прочим.– И не боишься?– Я ничего не боюсь.– Ой, поговори мне ещё тут.– Да иди ты.

– Ладно-ладно. Тебе плевать на ментов?– Менты — совсем другое дело. А я друзей не бросаю.Всё равно вместе гнить будем, если что.– Вот так-то лучше.Алекси улыбнулся на то, что у него получилось уговорить Сеппялю помочь. Теперь осталось только тщательно всё продумать и составить план действий. Лайхо стал рыться в шкафчиках, ища больше информации. Хенкка решил оставить друга и уже был на выходе из комнаты, когда услышал:– Ты только Яни ничего не говори, а то пиздец всему живому придёт.– Прямо сейчас скажу. Я как раз к нему направляюсь. – Басист улыбнулся и уже развернулся, чтобы уйти, когда почувствовал, что что-то прилетело ему в спину. Обернувшись, Сеппяля увидел подушку, лежащую на полу. Он взял предмет и кинул в Лайхо, но промахнулся, на что Алекси лишь засмеялся и снова показал пальцами свой любимый жест.***Алекси ещё раз глянул себя в зеркало. Сейчас он нисколько не похож на взрослого мужчину, который любит выпить. Он похож на эдакого прилежного мальчика-подростка, любящего школу: чёрный пиджак, белая рубашка и брюки под цвет пиджака, волосы убраны в аккуратный хвост и не лезут в глаза, косметики на лице нет. Для того, чтобы сильнее походить на парня, изображённого в паспорте, Алекси надел очки. Хотя, конечно, схожести это не придаёт, но зато отводит глаз. Не сказать, что Лайхо и Арон Лазарский уж слишком отличаются, но эти различия, конечно же, есть, и нужно постараться, чтобы хорошо их скрыть. А ещё нужно выглядеть моложе. Если на 2-4 года — не проблема, но здесь слишком явная разница в возрасте. И рост у Алекси невысокий, что только идёт на пользу, хотя в 18 лет многие парни уже достигают своего конечного роста. Гитарист надел куртку и ещё раз посмотрел на себя.?Надеюсь, получится. Главное — не волноваться. Господи, Лайхо, ты и правда идиот.? – думал гитарист, выходя из дома.Он шёл не так быстро, будто специально растягивая каждую минуту. Он даже дома тренировался перед Хенккой, как будет всё говорить. Сеппяля сказал, что выходит более-менее нормально. А вот Янне молчит. Теперь и с басистом не разговаривает. Ещё одна проблема, требующая немедленного решения. Но сейчас это заботить не должно. Всё потом.Лайхо медленно подходил к школе, возле которой уже стояла толпа школьников, что-то бурно обсуждавших. Нужно пройти незаметно. Лучше не привлекать к себе внимание, а то будет хуже.К счастью, школьники были слишком заняты разговорами и не обратили никакого внимания на Алекси, который уже стоял в школьном холле. Он огляделся по сторонам: Катрины нигде не было видно. Наверное, она уже в классе. Интересно, а где же тут находится кабинет директора?Зато учительская на месте. Но там пусто. Никого нет. Да и вообще, Лайхо эта школа показалась слишком странной. Даже охранника нет. Зато есть технички. Но... Неужели эти запустившие себя женщины, которых ждут дома внуки, будут охранять школу? Гитарист вспомнил свою школу, родную. Хотя родной он её никогда не считал. Просто ходил туда, впустую тратил время. Иногда спал на уроках, потому что не мог ложиться вовремя, как примерный мальчик подросткового возраста. Начиная с этого, учителя и не ставили Алекси в пример другим детям. Да и ему было всё равно.– Вы кого-то ищите?Гитарист вздрогнул. Он настолько забылся в своих мыслях, что не заметил какую-то женщину, смотрящую на него с беспокойством. Вроде бы, она нормальная. Вроде бы.– Да, скажите, а где находится кабинет директора? – Забыл слово ?пожалуйста?. Но это от волнения. Надо бы улыбочку нацепить.– Ой, а зачем?

– Ну... Поговорить нужно.– Пойдём со мной.Женщина подошла к какой-то двери, которая находилась прямо в учительской, открыла её и жестом пригласила Алекси войти.– А вы с какой целью к нам пришли? – Спросила блондинка, усаживаясь за стол.– Я бы хотел поговорить с директором.– Вот я, говорите.– Меня зовут А...рон Лазарский, мы с семьёй недавно переехали сюда, это даже был незапланированный переезд, а мне скоро экзамены сдавать... В общем, я пришёл сюда поговорить с вами о том, могу ли я учиться здесь?Женщина замолчала. Лайхо всё мял свои пальцы, дожидаясь ответа. Интересно, что она сейчас сделает? Вышвырнет его отсюда к чертям, посчитая идиотом, или вызовет полицию, а потом гитариста заберут в психушку? В любом случае, все варианты сводятся к одному: ему придётся сидеть в запертой клетке и спать на грязном, холодном полу.– А документы с собой взял? – Вдруг спросила директриса, что Алекси чуть не подпрыгнул от неожиданности.– Да, конечно. Вот.Лайхо достал все найденные документы Лазарского и положил их на стол. Блондинка ещё минуты две рассматривала бумаги, а потом задала очередной вопрос:– Заявление-то родители написали?Гитарист спохватился и на секунду даже испугался, а потом вспомнил, что Хенкка написал заявление. Правда, может быть, не по правилам школ, но Лайхо надеялся, что оно хотя бы чуть-чуть приближено к оригиналу. Алекси достал заявление из кармана и молча отдал его директору.Снова повисла тишина. Она рвала голову на мелкие кусочки, давила и угнетала. Было неизвестно, что дальше. Лишь бы только облегчили наказание...– Ну, что я могу сказать, Арон. Твои родители могут придти в школу?

– Нет. Они допоздна работают, только под ночь домой приходят.– Тогда ладно. Дашь им вот эти бумажки, пусть распишутся. – Женщина положила на край несколько листов. – Дело в том, что у нас сейчас два одиннадцатых класса. Где тебе лучше будет, в ?А? или ?Б??А вот над этим надо подумать. Лайхо напрягся, размышляя над тем, в каком классе могла учиться Катрина. Но сделать выводы ему не дали:– В классе ?А? идёт сильная опора на точные науки. Как раз их классный руководитель — наш завуч, Мария Хаккинен. Но она сейчас в отъезде, так что... Вот в ?Б? идёт биохим, тебе в каком классе будет лучше?– В ?А?.– Точно? Ты уверен?– Да.– Что я могу тебе сказать, если у тебя и правда такая ситуация с незапланированным переездом, то понимаю. Я должна потребовать у тебя вдвое больше бумажек, нужно бы ещё справку с той школы, где ты учился. Ты из какого города?– Хельсинки.– Ого, а как там, в столице?– Хорошо, конечно. Но прохладно.– Ой, да и здесь не так уж и тепло. Ладно, ты из такой дали приехал сюда, но справка-то есть?– В том и дело, что мы забыли взять...– Хорошо. Я тогда сейчас позвоню Марии по поводу зачисления тебя в 11 ?А?.Директор потянула одну руку к белому стационарному телефону, второй рукой набирая номер. Алекси уже жалел, что затеял всё это. Но поздно думать о таком. Нужно продолжать идти дальше, если взялся за дело.– Алло! Мария, здравствуйте... К нам в школу мальчик пришёл, ему 18 лет, незапланированный переезд, он из столицы приехал, хочет пойти в ваш класс учиться. Вы можете его принять?Алекси слышал, что на том конце провода что-то говорили. Директриса периодически кивала головой, а потом ей снова дали слово:– Арон Лазарский. Но мы тогда будем ждать вашего приезда, ага. До свидания. – Женщина повесила трубку. – В общем, – а это уже к Лайхо, – Мария примет тебя в её класс. Завтра можешь уже приходить, уроки начинаются в полдевятого, не опоздай. Расписание посмотри на стене в фойе, учебники на днях тебе должны выдать. Скоро классный руководитель приедет, и познакомитесь получше.– Хорошо, спасибо. До свидания.Лайхо вышел из кабинета директора с облегчением и каким-то удивлением. Он не ожидал, что все выйдет именно так, а уже был готов спать в клетке, рядом с озверевшими от долгого нахождения под стражей мужиками.А школа всё-таки странная. Просто дверь в кабинет директора находится в учительской. Но это же деревня. Здесь всё должно быть странным.Надо было найти расписание. Алекси обошёл фойе и только в последний момент нашёл нужное. Первым уроком будет финский. Даже как-то интересно стало, а учительница по этому предмету — нормальная? Или такая же, как мать Катрины? Или здесь вообще нет нормальных учителей?Лайхо вышел из школы чуть раньше, чем прозвенел звонок. Впрочем, это не помешало ему услышать противный звон железки, а затем — увидеть, как школьники со всех ног бегут в школу, чтобы потом злая учительница не ругалась на них за опоздание. Гитарист вспомнил свои школьные времена. Сначала он бежал на урок так же, как и эти ребятишки, но потом был даже рад лишний раз прогуляться по городу вместе с портфелем.***Хенкка вытягивал из друга всё. Ему было даже интересно то, с каким тоном говорила директриса, как смотрела. А сильнее всего его поразило то, что змея-завуч так легко приняла нового ученика в свой класс. Однако Лайхо это тоже интересно было.Устав от расспросов Сеппяли, Алекси, даже не допив свой чай, направился в комнату Янне. Нужно было уже, наконец, понять, почему клавишник злится и ни с кем не разговаривает.– Янне, что я тебе сделал?Вот так вот просто и прямо.Янне обернулся и недоумевающе посмотрел на Алекси. Он молчал. Долго молчал, всё глядя на гитариста напряжённым взглядом.– Пошёл нахер.– Что?!– Я сказал, пошёл нахер отсюда!– Но... Янне, объясни мне, почему ты...– Быстро съебался из моей комнаты!Лайхо увернулся от стакана, который через секунды две уже был разбит вдребезги.– Ладно-ладно, раз ты такой...И опять этот взгляд. Алекси молча покинул комнату клавишника и направился в кухню. В дверном проем он наткнулся на Хенкку, чуть не сбив его с ног.– Ты ходил к Янне?– Да.– Я слышал, как в его комнате что-то разбилось.– Он бешеный какой-то. Я пытался спросить, что случилось, так он в меня стаканом кинул.– Мда.– Не подходи лучше к нему, а то сожрёт.– Какая оригинальная шутка, Лайхо.– Ага, очень.Басист молча направился туда, куда шёл изначально, оставив Алекси одного.

– Пиздец какой-то. Все на меня злые и обиженные. Я устал...***Алекси так и не смог найти нужный кабинет. И Катрину тоже. Хорошо, что директриса помогла дойти до кабинета и не ругала за опоздание на урок. Он же новенький, его можно понять.

Женщина открыла дверь. Внутри гитариста всё сжалось. Он не боялся учеников, нет. Он боялся грязных полов и обшарпанных стен. Хотя, эта школа почти такая же.– Ребята, извините, что отвлекаю. У вас в классе новенький. Познакомьтесь, это Арон.

Алекси заметил Катрину, сидящую на последней парте третьего ряда. И её расширенные от удивления глаза, так напоминавшие русскую пятирублёвую монету.