Часть 9. Жизнь полна неожиданностей (1/1)
Неделю спустя...Лайхо шёл по заснеженной дороге и был вовсе не рад тому, что за продуктами постоянно ходит он. Ну он же уже рассказывал Хенкке и Яни, как добраться до магазина, даже показывал. Но только зачем, если они всё равно его не слушают?Купив все нужное в деревенском магазине, Лайхо в преспокойном настроении шёл домой. Ветер как всегда играл со снегом, который летел прямо в лицо. Но даже через этот снег гитарист заметил вдали два силуэта. Один был маленький, а другой куда больше первого.
Человеческие фигуры постепенно приближались, и Лайхо смог получше разглядеть их тогда, когда они были совсем близко. Силуэтом побольше оказалась девушка-подросток, а поменьше – маленькая девочка.– Катрина?! – Ошарашенно спросил Лайхо, узнав свою знакомую, которую не видел уже семь дней.
– Ты… – Взволнованно начала девушка, но тут же стала уверенней. – Бьорг.– Да, я… – Замялся гитарист. – Тебя неделю не было видно.– Я наказана просто, ну, помнишь то самое задание по математике?– Ага. Трудноватое оно для вас.– Нет. Мама сказала, что это одно из самых лёгких. Там труднее есть.
– И сильно тебя отругали?– Ну… Как видишь.
– Кэти, а кто это с тобой? – Внезапно подала голос маленькая девочка, стоявшая рядом с Катриной и державшая её руку.– Это Бьорг, мой… друг.
– А, так это и есть твоя маленькая сестра? – Удивлённо спросил гитарист.– Да, это Венла.– Я не маленькая! – Воскликнула девчушка, поджав губы.Алекси с Катриной засмеялись, а Венла продолжала смотреть на них с обидой.
– И чего тут смешного?
– Конечно, ты не маленькая. Ты уже большая, просто пока что не такая, как Катрина, но совсем скоро станешь ещё взрослее. – Всё ещё улыбаясь, отвечал Лайхо.Венла перестала обижаться и теперь смотрела на гитариста изучающим взглядом, по-детски улыбаясь.– Так-то лучше. – Перестав смеяться, сказала Катрина.– А вы сейчас куда идёте? – Спросил гитарист.– Мы просто гуляем.
– Мама уехала в город и ключи забыла оставить... – Скромно проговорила Венла.–Ну, тогда... Эм... – Гитарист замялся. – Может, у меня посидите? Родители скоро домой вернутся?– Мама только через два дня приедет, а папа вечером вернётся, часов в пять-шесть. – Ответила старшая Хаккинен, убирая прилипшую к щеке светлую прядь.– Не против? Я как раз шоколадные конфеты купил, да и дома и без этого сладкого полно.– Я хочу! Пойдём, пойдём скорее! – От счастья запрыгала Венла и стала теребить Кэти за рукав пальто, как только услышала про сладости.Катрина улыбнулась, глядя на сестру. Про себя Лайхо отметил, что настоящая улыбка девушки смотрится куда лучше, чем искусственная. В прошлый раз, когда она улыбалась, была похожа на живого трупа. А сейчас перед Алекси стояла довольно милая девушка. Все впечатление портили только синяки, неумело замазанные тональным кремом, и какие-то непонятные царапины. Много царапин.***– Тебе ведь нравится Кэти?Алекси подавился кофе от такого вопроса. Он ошарашенно посмотрел на ребёнка, что сидел за столом рядом с ним. Грёбаный Хенкка. Грёбаный сахар, закончившийся в такой неподходящий момент. И надо было этому Сеппяле захотеть показать Катрине свою бас-гитару и то, как он на ней играет?
– Да ладно, я же вижу, что нравится. Но ты не переживай, я не расскажу ей об этом.Лайхо покраснел. Он уставился в свою полупустую кружку с кофе, тупо улыбаясь. Почему именно в такой момент уголки губ предательски ползли вверх? Гитарист ничего не мог сказать. В голову совсем не лезли нужные слова. Только сумбурные мысли, которые никак нельзя произносить вслух.
Они не заметили, что в дверном проёме кто-то стоит. Лайхо чувствовал чей-то пристальный взгляд на себе. Обернувшись, он увидел Катрину. Венла, заметив, что гитарист куда-то смотрит, поглядела в ту же сторону.– Кэти, там интересно было? – Спросила девочка у сестры.– Да. Ханну хорошо играет.– А можно мне тоже послушать?– Конечно.Венла резко подскочила со своего стула и выбежала из кухни. Через несколько секунд она вернулась, схватила со стола так понравившуюся ей конфетку и снова покинула комнату. Катрина решила направиться вслед за сестрой, как бы та не травмировалась по пути.– Катрина! – Лайхо окликнул девушку.Кэти резко остановилась. Алекси встал со стула и подошёл к двери, закрыв её, после чего схватил девушку за запястье и подвел к столу. Катрина села на стул рядом с Алекси, не совсем понимая, что происходит.– Скажи, тебя сильно наказали?– Нет.Такой слишком уверенный тон не внушал доверие. Катрина старалась смотреть куда угодно, но только не на Лайхо, сверлившего её взглядом, понимая, что гитарист и сам обо всем прекрасно догадывается.– Не бойся говорить. Всё нормально.Внутри себя Хаккинен задумалась: а почему бы не рассказать всю правду? Тем более, что этот парень ничего плохого не сделал и всем своим видом показывает, что ему можно доверять.– Скажи, я не буду осуждать.– Ты хочешь услышать о том, как меня наказали?– Да.Кэти уже хотела выпустить наружу то, что так давно давит её изнутри, но в последний миг остановилась, боясь, что ?Бьорг? окажется одним из тех, что когда-то пользовались ей и причиняли боль. С самого детства девушка поняла, что людям опасно доверять, какими бы хорошими они ни были. Они угостят тебя какой-нибудь сладостью, широко улыбаясь, но на самом деле улыбка окажется подделкой, а сладость будет с ядом. Ты расскажешь человеку обо всех своих проблемах, убивающих тебя где-то там, внутри, но потом над тобой будут смеяться все... Но у Бьорга вкусные конфеты. Без яда. И улыбка настоящая. Только означает ли это, что парень является таким же? Или он просто слишком хорошо маскируется?..– Достаточно. У меня строгие родители, как ты уже понял. Но всё в меру.– Тебя били?Да, чёрт возьми. Да.
– Нет. Ну, как... – Катрина замялась, глядя в сторону окна, через которое ей хотелось пролезть и убежать в неизвестном направлении.– Как?– Несильно.Да, это ещё несильно. По сравнению с тем, что родители иногда могли вытворять с бедной девушкой, то, что случилось неделю назад — совсем ничего. Они наказывают не только физически, но и морально. Хотя у Катрины до сих пор не прошли боли с прошлого раза в самых разных частях тела.Внезапно дверь кухни отворилась. На пороге стоял Янне, задумчиво глядя на Алекси с Катриной, не успевших договорить.
– Там... ну... в общем, кто хочет посмотреть на то, как ребенок дёргает толстые струны?– Хенкка решил научить играть девочку на басухе? – От удивления Алекси широко раскрыл глаза, и в следующий миг ему захотелось ударить себя чем-нибудь тяжёлым по голове.– Какой Хенкка? – Сразу же отреагировала Катрина, удивлённо глядя то на Алекси, то на Янне.Алекси не знал, что дальше говорить. Он в упор смотрел на друга, ожидая, что Вирман хоть как-нибудь поможет разрядить обстановку. Но в глазах клавишника отчётливо читалось, что гитарист не проживет и дня.– У Ханну есть брат. Его Хенкка зовут. Ну... То есть Хенри. Но мы его Хенккой называем. И они очень похожи. Я их постоянно путаю.Катрина лишь слабо улыбнулась и направилась вместе с парнями в нужную комнату, будто ничего и не произошло. Янне тоже молчал, пристально глядя на Алекси настороженным взглядом.В комнате они увидели смеящуюся Венлу и сидящего рядом с ней Сеппялю, который держал в руках бас-гитару. Венла будто и не обращала внимания на только что вошедших в команату людей, но потом она резко прекратила смеяться и с ужасом спросила:– А сколько времени?!– Полпятого. – Спокойно ответил Хенкка.– Нам домой нужно, через 20 минут папа с работы приедет! – Венла резко соскочила с кровати, чуть ли не крича.Лицо Кэти стало ещё белее, чем было до этого.
– Из-звините, нам идти нужно...– Ладно тогда... В следующий раз сыграешь? – Басист подмигнул девочке.– Хорошо. А ты купишь ещё конфет?Хенкка рассмеялся.– Конечно, куплю. А когда подрастёшь, то научу тебя самым крутым приёмам.– Кажется, кто-то вырастет басистом... – Довольно произнесла Катрина.Алекси вдруг вспомнил, что безумно соскучился по своему инструменту. Нет, конечно, он не забрасывал игру и каждый день брал гитару в руки, но он не мог слишком долго играть из-за своих размышлений. Ему захотелось вдруг пошутить про басистов, но он сдержался. Такие шуточки здесь неуместны. Совсем.***Они довольно быстро собрались. Довольно быстро Лайхо проводил их до дома. И угостил всякими сладостями. Судя по тому, с каким восторгом Венла относится к сладкому — дома её, похоже, слишком редко награждают таким. И Катрина многое недоговаривает. Чего-то девушка явно боится и старательно скрывает. Если бы у неё было всё так хорошо в семье, стала бы она самоуничтожать себя, закрываться от всего мира и настолько не доверять людям?
Когда Лайхо пришёл домой, он был очень удивлён и немного зол. Потому что Янне до сих пор сверлил его взглядом, а Сеппяля вообще развёл беспорядок какой-то. Везде были раскиданы листы, вещи перевёрнуты. А сам басист рылся в какой-то тумбе. Алекси только успел снять верхнюю одежду и разуться, когда Хенкка окрикнул его:– Алекси, иди сюда. Быстрее. Я кое-что нашёл.Гитарист выполнил просьбу друга, перебирая в голове всевозможные варианты того, зачем он мог так срочно понадобиться басисту.– Вот, смотри. – Сеппяля протянул какие-то бумаги, которые Алекси сразу же схватил, ни о чём не думая.Лайхо сразу же стал смотреть находки друга. Пара каких-то листов и... книжка. Уж слишком похожая на паспорт. Вот с неё гитарист и начал. Открыв её, он обомлел. Потому что это действительно паспорт. Фото какого-то парня. Совсем ещё молодой... Что по внешности, что по возрасту. Недавно исполнилось 18 лет. И чёрным шрифтом отчётливо написано такое странное имя — ?Арон Иикка Лазарский?.– Что это? – Алекси непонимающе уставился на басиста.– До нас здесь кто-то жил... Быть может, они просто забыли забрать документы этого мальчишки?– Да брось, они бы уже сделали что-нибудь... Что теперь будем делать с этим?– Понятия не имею.Лайхо снова взглянул в паспорт. Арон, значит. И Катрина же говорила, что здесь жил кто-то раньше... Тогда откуда взялись эти документы?Алекси осенило. Он хотел прогнать прочь эту мысль, но не получалось, поэтому пришлось развивать её дальше. Хотя, конечно, так нельзя делать. Даже Хенкка бы не додумался до такого. Это очень опасный, рискованный и даже безумный шаг. Алекси мысленно проклял себя за такое и обозвал сумасшедшим.– Я знаю. У меня есть идея.– Какая?