5 (1/1)

We've only reached the third day of a seven-day bingeAnd I can already see your name disintegrating from my lips? Third Day of a Seven-Day Binge, M. Manson Последние несколько дней я чувствовал себя чертовой жертвой. В меня еще никто не стрелял, я не попадал в больницу и не выживал героически после жестокого насилия, а меня уже жалеют как маленькую расплакавшуюся девочку. Я бы не сказал, что Хенкка или тот же Дэниэл умеют жалеть так, как это принято в нашем современном обществе, однако они выражали это по-своему. Я часто ловил на себе их сочувствующие взгляды и ощущал крепкие хлопки по своему плечу, явно выражавшие невербальную поддержку. Вирман и вовсе как с катушек слетел: постоянно спрашивал, как я себя чувствую, не принести ли мне стопку ликера, не хочу ли я заказать роллы сегодня вечером. Я старался подавить раздражение настолько, насколько это вообще было возможно для меня, однако иногда срывался на Янне и выговаривал ему явно больше, чем хотел. Он не обижался, наоборот старался извиниться и отнестись с пониманием, но это тоже порой выводило из себя. Кажется, только Яска замечал, как мне осточертело это внимание, а потому вел себя так же, как прежде,?— будто ничего не произошло. Я был чертовски благодарен ему за это; жаль, что никто другой этого так и не понял.Вирмана в моей жизни становилось слишком много. Иногда я даже ловил себя на мысли о том, что замечаю, как он проводит со мной все больше времени в течение дня. Он словно уже заранее загнался, что нашему коллективу суждено меня потерять, а потому старался восполнить мое отсутствие в будущем сейчас. Может быть, он просто оказался самым чувствительным и эмпатичным среди нас пятерых. Я его не осуждал, просто не знал, как бы ему намекнуть, что его компания мне не всегда необходима. Все-таки, я привык справляться с собственными проблемами самостоятельно, а он уже навязался своим обществом и продолжал это делать. На этой неделе я редко выходил из дома: в основном в табачку и иногда в магазин. Янне уже практически поселился у меня?— он приезжал каждый день, иногда оставался на ночь, засыпая неизменно на диване в гостиной, и все чаще готовил домашнюю еду, видно, опасаясь увидеть на пороге вместо курьера какого-нибудь киллера. Я и сам не горел желанием встречать кого-то с улицы или выходить из дома. Мы оба знали, что они уже давно в курсе, где я живу. Иногда Янне пытался меня разговорить, выбить из меня хоть пару словечек, хоть что-нибудь, указывающее на мое состояние, но я будто закрывался от него, практически не осознавая этого. Точнее, нет, желание молчать я осознавал прекрасно, потому как чувствовал его двадцать четыре часа семь дней в неделю, но не мог найти причину. Возможно, это была привычная мне апатия, вызванная сильным страхом. В любом случае, это мешало только Вирману: я чувствовал себя как обычно. Ну, может, чуть похуже.Анна иногда звонила и сообщала нам, как проходит слежка. Благодаря ней мы узнали, что двое киллеров поселились в отеле примерно в получасе езды от моего дома. Для такого некрупного города как Эспоо полчаса?— достаточно много, однако я знал, что этого явно не хватит для того, чтобы я успел скрыться, если я вдруг узнаю о приближающейся опасности. Несомненно, опасность была и сейчас, но пока что все было тихо, в связи с чем у меня возникло стойкое ощущение, будто они чего-то ждут. Может быть, выжидают моего локального концерта здесь, в Эспоо, а может, караулят меня сутками где-нибудь около дома, надеясь подловить тогда, когда рядом никого не будет. Я знал, что им не удастся, потому как замечал обеспокоенный взгляд Янне, провожающий меня сквозь плотное стекло окна. С одной стороны это успокаивало и внушало чувство защищенности, а с другой?— раздражало и ощущалось как тотальный контроль с его стороны.Александр залег на дно. Он сказал, что собирается выразить свое желание отсоединиться от них на следующем собрании, однако тоже был напуган своим положением и пока что ничего не предпринимал. Я его понимал, прекрасно понимал, и потому решил покорно ждать, пока он сделает хоть какой-то шаг. Янне тоже его не торопил, просил обдумать все от начала до конца и даже предлагал на время переехать к Хенкке, который имел возможность принять его на несколько дней у себя. Мы все считали, что они уж наверняка знают, где живет Александр, потому что если вдруг всплывет, что мы разведали местоположение ближайших ко мне киллеров, под подозрения первым попадет как раз он.Все шло спокойно, но притом напряженно. Я закрывался в себе, иногда срываясь на Янне гневными тирадами. Вирман терпел мое уединение, молчаливость и редкие срывы. Остальные участники группы практиковались и иногда ездили в студию, но не могли ничего записать или решить без меня.*** Не знаю, в какой момент Вирман все понял. Может быть, ему проговорился Яска, который несколько раз перекидывался со мной парой слов и уже явно догадался, каким раздражающим может быть нежеланное общество Янне. Он просто пришел ко мне однажды, сел на край кровати, подождал, пока я сниму ноутбук с колен, и очень серьезно сказал:?— Если мое общество тебя напрягает, я могу не приезжать. Пожалуйста, дай мне знать, если что будет не так.От неожиданности я опешил и не нашел ничего лучше, чем соврать.?— Все в порядке, честно.Он, ясное дело, не поверил.?— Я же вижу, какой ты замкнутый, е-мое!?— Может, мне, блин, просто страшно.?— Нет, Алекси, это не так, и ты это прекрасно знаешь. Давай так: я не буду приезжать к тебе хотя бы несколько дней. Если без меня тебе будет становиться лучше, я от тебя отстану, ладно?Я поднял на него глаза. Вирман сидел в неудобном и достаточно напряженном положении, замерев в метре от моего колена, и сверлил меня карими глазами. Его взгляд выражал участливость и при этом усталую покорность судьбе. На миг мне даже стало его жалко, но я быстро отогнал это чувство. Нет уж, в этой ситуации я не буду никого жалеть. И очень хотелось бы, чтобы он сделал то же самое.?— Ладно,?— наконец согласился я. —?Давай попробуем. И он действительно больше не приезжал. Приготовил мне запасов еды перед отъездом и скрылся в осеннем холоде.***Первые два дня я чувствовал себя свободным, будто только что съехал от родителей. Бродил по квартире в поисках занятий, практиковался на гитаре, слушал музыку. Правда, по-прежнему боялся надолго выходить на улицу, но это не сильно мне мешало. Количество моих постов в инстаграмме увеличилось вдвое?— вероятно, Дэниэл заметил это, поскольку написал мне что-то из серии ?смотри на превратись в инстасамца хаха с членом длиною с гитарный гриф?. Я ответил ему очередной дружеской колкостью и начал постить туда в два раза больше. Подписчикам это наоборот нравилось, и я не был удивлен этим фактом.На третий день мне стало немного страшно. Кажется, я привык к вечному присутствию Янне, и теперь мой мозг бунтовал, обзавевшись тотальным одиночеством. Я старался игнорировать чувство страха, как мог, но у меня мало что получалось.На пятый день я не выдержал?— собрал все свои вещи и рванул к Янне. Понятия не имею, чем я думал. Наверное, по горло надоевшим одиночеством и страхом рехнуться окончательно, дав своим демонам полный контроль над собственным разумам.