Почему ангелы плачут (1/1)

Я перестал принадлежать себе. Другой конец нити, которую дьявол привязал к моим крыльям, он прикрепил к твоей ножке.?Виктор Гюго23 марта 1994 года.Портленд. Орегон.

—?Выпьешь? —?Кай растягивает губы в улыбке, протягивая очередной стереотипной блондинке стакан мартини, она тут же принимает предложение, задорно подмигивая. Девчонке на вид лет девятнадцать, такие, как она, любят выглядеть старше своего возраста, тусоваться в грязных клубах и целоваться с взрослыми мужиками. Она взмахивает длинными волосами и обводит тонкую шею руками, изгибаясь в такт музыке и выпячивая вперёд грудь, выхватывает из рук Кая бокал с напитком и опустошает его одним глотком, и Кай уверен, что кто-нибудь поимеет её за хреновым клубом через пару часов. Она пьяна в стельку, но размазанный макияж ничуть не портит её хорошенькое личико, девчонку совсем не держат ноги, и она покачивается на высоких каблуках, улыбается и манит к себе Кая пальчиком. У неё красивые руки, тонкие пальцы с тёмно-красными ногтями и кучей дешёвых колец. В клубе душно, здесь повсюду запах потных тел, блевотины, смешанной с алкоголем, и крови, которой обливаются разбитые сердца. У Кая на лице кровь, на одежде тёмные разводы, а девчонке кажется, что это лишь грим. И он не понимает, что здесь делает, в этом богом забытом месте, где нет нормальной выпивки, вливая в себя которую, ты не рискуешь подхватить какую-нибудь инфекцию или отравление. Вокруг куча людей, они толпятся, прижимаются друг к другу, трутся о влажные тела, и их пьяный мозг уже не обращает внимания на то, что в такт музыки они не попадают. Тонкие деревянные стены здания на окраине Портленда пропахли противными девчачьими духами из маленького магазинчика напротив дома. Кай задаёт себе один и тот же вопрос вот уже два с половиной часа: ?что он, чёрт возьми, здесь делает??, а потом в голову приходит односложный ответ, мерзкое слово, которое преследует его всю жизнь. Одиночество В такие места не приходят от хорошей жизни, сюда не бегут, когда есть к кому прижаться вечером. Кая бесят его собственные желания. Ему, как и большинству людей, хочется лежать на коленях девушки, в которую он по уши влюблен, и смотреть дурацкие фильмы, может быть даже мелодрамы, в то время как она гладила бы его по голове, перебирая волосы. Эти мысли бесят, ему не хочется об этом думать, не хочется вспоминать.

И эта белокурая девушка в обтягивающем платье, которая улыбается ему и проводит руками по измазанному кровью лицу, утягивая в центр толпы, кажется ему выходом из ситуации. Она целует, врезается в его губы своими и кусает, прижимается к нему всем телом, хватается за крепкие плечи, стараясь сохранить равновесие. У неё на губах отражается солоноватый вкус крови, она морщится и ссылается на сироп, который добавили в алкоголь. Кай не скользит руками по тонкой талии, нет, он хватается за женские запястья, не позволяя касаться его лица. Паркеру душно, спертый воздух заполнил его лёгкие, не позволяя сделать лишний вдох. Кай оттолкнул от себя девушку, которая что-то кричала ему вслед, и вышел на улицу, громко хлопнув дверью, но звук удара заглушил общий гул. На улице было прохладно, морозный ветер забирался под одежду, пробирая до самых костей. Здесь толпились люди, они заливали в себя разбавленную водку прямо из бутылки, а после бросали пустые стеклянные сосуды на дорогу, вдребезги их разбивая. Кто-то зажимался за углом, стягивая со своего партнёра одежду, совершенно не волнуясь о том, что их могут заметить. Кая тошнило от этого. Эти люди, которые совершенно ничего из себя не представляют, но пытаются возвыситься в иерархии людишек, которые считаются V.I.P. клиентами в грязных барах и клубах. Ему было мерзко смотреть на женщин, которые обтягивали свои тела тряпками, называя их платьями; и эти дамочки с дряблой, обвисшей кожей, так и норовящие угостить какого-нибудь молоденького симпатичного парня выпивкой; и молодые девушки, выставляющие напоказ всё, чем наделила природа. Его это раздражало до скрежета зубов. За спиной хлопнула дверь, и Кай обернулся на секунду. Та девушка, липнущая к нему, теперь согнулась над кустом завядших пион, выворачивает наружу всё содержимое своего желудка. Ведьмак поморщился, сунув в карман руку и доставая давно купленную пачку сигарет. Никотин не помогал расслабиться, отпустить себя и позволить забыться хотя бы на мгновение, но Кая устраивала сама мысль того, что это медленная форма самоубийства. Врачи постоянно пугают раком лёгких или гортани, но вот только никто не сказал, что сигареты?— это действенный метод лечить рак души. Затяжка, а потом ещё одна и ещё, и в груди расплывается знакомое чувство удовлетворения. Привкус табака оседает на губах, перебивая привкус некачественной помады и алкоголя, которые были на губах той девушки. На языке знакомое разочарование в жизни, мысли о собственной семье и ненависть к себе, которая проявляется редко, но метко. Порой, Каю хочется быть таким, как эти ребята у клуба. Он хочет забыться, расслабиться и дать волне старых хитов унести себя в мир беззаботного веселья, ему хочется целоваться с офигенными девчонками и не думать о прошлом и, уж тем более, о будущем. Нажраться?— самый паскудный метод уйти от проблем. Он склоняет голову в бок и пристально следит за сестрой, которая стояла на перекрестке, судорожно сжимая длинные рукава кофты, не спасающей от холода. В руках тлеет сигарета, которую он бросает в траву, не заботясь о том, чтобы потушить окурок. Во рту от никотина гадко и тошно, и Каю хочется стакан какао рядом с рыжеволосой девчушкой.—?Кай,?— Джо радостно улыбнулась, бросаясь на шею брата, обнимая его.—?Сотри эту идиотскую улыбку со своего лица, Джози,?— парень отцепил от себя сестру, обходя её, чуть задев плечом. Джо закусила губу, натягивая рукава на ладони, и поспешила за братом, который спешно удалялся. Джозетт часто думала о том, что происходит в его голове, но так этого и не узнала. В его голове?— свалка из разбитой реальности и несбывшихся надежд. Заглянешь?— вырвет. Там мусора полно. Он хранит в себе знания о цветовых спектрах, к слову, его любимый цвет алый; кажется, что Кай знает всё, от микробиологии и хирургии до всех аспектов порноиндустрии; только спроси, и он расскажет, как правильно выбирать на рынке арбузы и как избавиться от тела. Кай был из породы тех людей, которые узнают о тебе всё, ещё до того, как собеседник откроет рот и скажет своё имя, и первая мысль в его голове о том, как он избавится от тела, если всё пойдет не по плану. Он ведёт себя, как ласковый котёнок: когда ему что-то нужно, пытается показаться славным парнем, лучшим другом, и, когда он начинает благодарить за всё, и кажется, что он просто не знает, как выказать свою благодарность, каждый раз, следует ему преподнести маленький сюрприз, это не способ сказать ?спасибо, я благодарен тебе за всё?, это вежливое приглашение на эшафот. В отличие от многого другого, это Джо знала хорошо.—?Поговори со мной,?— девушка схватила брата за ладонь, разворачивая его лицом к себе,?— прекрати делать вид, будто бы ничего не происходит. Кай, я ведь не слепая,?— ведьма говорила почти шёпотом, пытаясь разжалобить парня,?— я всё вижу. Ты ходишь за этой рыжей девкой по пятам, бежишь к ней по первому зову, делаешь всё, что она попросит, а потом пытаешься выкинуть её из головы в этих притонах для малолеток.—?Заткнись, Джозетт,?— Паркер вцепился в предплечье сестры, крепко его сжимая, наверняка оставляя синяки, его ладонь загорелась красно-оранжевым, в то время как девушка пискнула и скрючилась от боли, прося брата остановиться,?— не смей даже думать о ней, не то что говорить, уяснила? Джо сдавленно промычала, часто кивая головой. Сестра его напрягала, слишком часто совала нос не в свои дела, говорила о том, о чём не просили и постоянно приставала со своей помощью, которая нафиг никому не нужна. Паркер круто развернулся на пятках и чиркнул колесиком зажигалки, поджигая сигарету, зажимая её в зубах.—?Кай,?— девушка вытерла слезу и снова бросилась вслед за братом, под ногами зашуршал песок и камни.—?Слушай, Джо, перестань лезть в мою жизнь,?— Кай выдохнул густой табачный дым ей в лицо,?— знаешь, если бы начался зомби-апокалипсис, ты бы выжила, потому что зомби едят мозги, а у тебя их нет,?— очередная затяжка настолько глубокая, что вязкий дым полностью заполняет лёгкие,?— отвали от меня, сестрёнка. Плевать на всё. На мысли, чувства, желания. Потому что он разбит, ломается изнутри и, казалось бы, дрожащий голос выдаёт, но всем плевать, всем кажется, что так нужно. Кай травит себя алкоголем и табаком, он атеист, но лицемерно, где-то в глубине души, каждую ночь перед сном, он продолжает молиться о том, чтобы всё это закончилось. И он попытался бы просить о помощи, но это сложно, и это чувство пустоты внутри и снаружи, оно съедает, не даёт дышать. Никто не хочет услышать то, что он пытается сказать, все только слушают, он много говорит, не затыкается, и многим застрелиться хочется, никто никогда не желает разбираться с чужими проблемами, услышать то, о чём он говорит. Мудак отец, которому плевать на своих отпрысков, мать, боящаяся слово вставить поперёк слову папаши. Табун братьев и сестёр, которые всегда ставили свои нужды, выше нужд других, и даже святая Джозетт, которая так тепло относилась к семье, отвернулась от собственного близнеца. Теперь Каю всё равно, ему больше не больно, обидно, но не больно.Ночь с 9 на 10 мая 1994 года.Портленд. Орегон.

—?Кай? —?Ханна стояла на пороге дома четы Паркер, и она совершенно не знала, что ей делать. Когда она произнесла те слова, подтолкнула лучшего друга на зверское преступление, она и подумать не могла, что всё так обернется. На глазах застыли слёзы, а руки были вымазаны в крови. Эта ночь стала для неё худшим кошмаром. Прямо на перилах у дома, с плотными жгутами на шее, покоились два бездыханных, хладных тела братьев Кая. Ханна вообразить не могла, что её Кай способен на жестокое убийство собственной семьи. Он убивал раньше, делал это, потому что считал, что так нужно, так безопаснее, но он совершенно не знал тех людей, не испытывал к ним и толики привязанности, а с этими людьми он рос, эти дети провели всю свою жизнь рядом с Каем Паркером, их старшим братом, который оказался палачом без маски. Пол залит кровью. Она везде: белые стены запятнаны кровавыми разводами, Ханне не хочется думать, что они остались от рук того, кто бежал от родного брата; капли крови на полу, из глубины дома ведут прямо к выходу на улицу; на ярком торшере и на уютном мягком кресле. Тихо, чтобы ни одна половица не скрипнула, она поднимается по лестнице на второй этаж дома ужасов. Всхлип, а потом болезненный стон, и она срывается, бежит на звук и уже совсем не заботится о производимых звуках, не думает о том, что сделает с ней Кай, если заметит. На полу в луже крови лежит Джозетт, Ханна падает перед ней на колени и тут же хватается рукой за охотничий нож, торчащий из живота. Ведьма скулит, закусывает ладонь до появления кровоподтёков и терпит.—?Тебе нужно бежать, Джо,?— просит Морган и в ответ получает отрицательный кивок головы,?— у тебя нет времени на препинания, я найду близнецов. Ханна тянет Паркер за локоть, с трудом поднимая её на ноги, и велит уходить. Джо бледная как полотно, под глазами красные синяки, а по лбу и вискам стекают капельки холодного пота. Кофта в районе живота пропиталась кровью, она держится за рану и сдавленно хнычет тогда, когда хочется завопить от боли.—?Я не могу, не могу,?— качает головой, отчего тёмные волосы липнут к влажному лицу. И Морган самой охота отдаться в руки истерики, но она не может, слишком много дров наломала. Чувство вины бьёт в голову, не отпускает до последнего, и она не может уйти, покинуть этот кошмарный дом и навсегда забыть то, что здесь произошло. Рядом слышится голос Кая, он спокоен, даже слишком умиротворен. Он ищет близняшек, расхаживая по дому с битой наперевес. Девушки вздрагивают, когда в одной из комнат кулак Кая встречается с деревянной поверхностью шкафа.—?Помнишь, я спрашивала тебя о том, могут ли ведьмы прятать свою магию? —?Джо выдала тихое ?да?, ещё больше вжимаясь в стену, пытаясь с ней слиться. Ханна лишь вкладывает в её руку нож, который совсем недавно достала из живота ведьмы, и подталкивает её к лестнице, секунду следя за тем, как опасливо девушка делает первые шаги по ступенькам. Она спускается, прихрамывая и запинаясь, иногда сильнее сжимая живот и тихонько скуля. Морган бежит, ступает аккуратно и тихонечко зовёт Оливию и Лукаса, которые находятся под кроватью в комнате Джозетт. Ханна слышит, как стремительно приближается к комнате Кай, слышит, как тянется за ним по полу деревянная бита и девушка молится, чтобы магии в нём не было сейчас ни капли.—?Эй,?— садится на колени и заглядывает под кровать, протягивая руку детям,?— давайте, вылезайте, я спрячу вас в другом месте. Близнецы слушают, поспешно покидая своё укрытие, и жмутся к ногам Ханны, не желая её отпускать. Им страшно, вокруг стоит тошнотворный аромат крови, и они это чувствуют.—?Всё будет хорошо,?— гладит по белокурым головам, приглаживая растрёпанные волосы, и ведёт их к двери.***—?Что ты здесь делаешь? —?морщинка пролегла меж бровей от того, как сильно он нахмурился. На нём всё та же розовая футболка с идиотским, детским принтом, но теперь уже в брызгах крови. Кай ведёт рукой по её лицу, размазывая по щеке одинокую слезу и оставляя алый развод. Девушка жмурится, ей хочется кашлять, удушающий ком встал поперёк горла, у этого кома вкус детской крови.—?Я не могу, Кай,?— отступила назад, зная, что парень последует за ней,?— чувство вины давит.—?Ты не виновата, малышка Морган,?— Паркер отбрасывает биту и притягивает к себе подругу, крепко обнимая. Ханна отвечает на объятия незамедлительно, укладывает руки на его груди и поднимает выше, обхватывая шею. Она прижимается к его щеке, ведёт носом по его скуле.—?Кай,?— она отстраняется, тут же чувствуя его ладонь на своей щеке, трётся об неё, прижимается, и на лице ведьмака расцветает слабая улыбка. Он расслабился, Морган видит это. Она опускает голову, рыжие волосы закрывают лицо, а голубые глаза закрываются, скрывая печаль и горечь. Тонкие пальчики срывают с его запястья подаренный браслет. Бусины падают на пол, разлетаясь в разные стороны и закатываясь под шкафы и кресла. Не успел Кай опомниться, как Ханна оттолкнула его в центр комнаты, подальше от выхода.—?Бегите,?— дверь захлопывается, и из-за неё выбегают дети, запинаясь о собственные ноги и несясь на первый этаж.—?Чёрт,?— толчок и хрупкое тело летит на пол, больно ударяясь локтями и коленями,?— зачем ты сделала это? —?кричит, но ответа так и не дожидается, выбегая из комнаты вслед за близнецами. Ханна больше не сдерживает свои эмоции, давая волю слезам. Она бьёт крохотными кулачками о деревянный пол, до крови их разбивая, и кричит. Она чувствует себя предательницей и ненавидит себя за это. До конца поверить не может в то, что бросила лучшего друга, лишила того единственного, что у него было. Морган больше всех хотела, чтобы Кай занял своё законное место во главе клана Близнецов, надеялась, что Джо примет свою судьбу и согласится на слияние, а теперь сама сказала ведьме, как запереть свою магию. Он должен был возглавить ведьм клана, а она лишила его этой возможности. В эту ночь он лишился всех.26 апреля 2013 года.Мистик-Фоллс. Вирджиния. Деймон нервно сжимал кулаки, наблюдая за новым гостем. Он был обычным, ничем не примечательным мужчиной. Высокий, гораздо выше самого Деймона, худощавый, сухой, он был больше похож на скелет обтянутый кожей. Его кожа бледная, почти серая, на её фоне так явно выделялись голубые глаза, такие же как и у его дочери.—?Ну же, поведайте нам увлекательную историю о вашей семье,?— вампир делает глоток из бокала и становится напротив Уильяма.—?Вам не стоит так разговаривать со мной, мистер Сальваторе,?— Левит снимает с головы шляпу с узкими полями, оголяя чуть тронутые сединой волосы,?— уберите эту нахальную ухмылку с лица и задайте вопрос снова. Голос хриплый, но жёсткий, он звенел в оглушающей тишине просторной гостиной. Здесь всё ещё были видны следы недавних событий. Оба Сальваторе выпрямились, как по указке, отставляя в сторону стакан со спиртным. Они переглянулись, кивая друг другу, глазами давая понять, что им не послышалось. Этот голос: резкий, глубокий, так напоминал им их отца, когда тот приходил в ярость. Слова, пропитанные грубостью и злостью, он говорил также. Уильям взмахивает рукой, и в камине тут же загорается яркое пламя, на поленьях танцуют алые огоньки, переливаясь жёлтым и оранжевым. Мужчина присел на край дорогого дивана, спина прямая, кажется, положишь ему на голову стопку книг, и он их не уронит.—?Молодой человек,?— вампирам охота засмеяться от этого обращения, но они молчат,?— нам предстоит долгая, весьма утомительная беседа. Деймон понимающе кивает головой, присаживаясь в кресло напротив ведьмака. Он сосредоточен, внимательно следит за каждым движением, каждым жестом Уильяма, вся напускная весёлость улетучилась в мгновение ока, уступая место рассудительности и серьёзности.—?Может быть, кофе? —?предлагает Кэролайн, которая всё это время выступала в роли наблюдателя.—?Спасибо, не откажусь,?— мужчина благодарно кивает головой блондинке, которая скрывается на кухне. Форбс в панике: она совершенно не знает, что ей делать. Этот статный мужчина, источающий силу, вызвал страх, уважение, несомненно, но первое, что она почувствовала по отношению к нему,?— ужас, пробирающийся прямо под кожу. Кофе был лишь предлогом покинуть его компанию. Интуиция никогда не подводила Кэролайн, и сейчас она говорила, что следует держаться от него подальше, и ни в коем случае, не злить его. Всё валилось из рук: сначала чашка, которая едва не разбилась, а после кипяток, который девушка расплескала по столешнице, задевая кожу на руках.—?Зачем Вы приехали? —?острый слух тут же улавливает начало разговора. Левит молчит, обдумывает свои слова. Блондинка слышит размеренный стук его сердца, тихий, почти неслышный. Он соблюдает холодное спокойствие даже в обществе вампиров.—?Я приехал за своей дочерью,?— касается пальцами гладкого подбородка, складывая руки на груди,?— Ханной.—?Что же Вам раньше до неё дела не было? —?Стефан опирается бедром на кресло брата, полностью копируя позу собеседника. Он поглядывает на Елену, сидящую поодаль, она не вмешивается, даже слова не говорит. Она смотрит в стену напротив и внимания на них не обращает, будто бы ей плевать на то, что происходит в доме. Её мысли далеко за пределами этой комнаты и этого города. Она внезапно изменилась. Из солнечной девочки, которая жила в своей сказке и защищала абсолютной всех людей, превратилась в ненавидящую весь этот сверхъестественный мир девочку. Она всегда брала на себя ответственность принимать решения, но из-за этих решений боль в её груди усиливалась, становилась всё сильнее и сильнее. Она старалась сделать так, чтобы другим было лучше, чем ей, и сама же из-за этого страдала. Она отпускала людей не потому, что ей так хочется, а потому что понимала, что эти люди не должны присутствовать в её жизни. Гилберт каждый день говорила себе: ?я сильная?, но каждый раз эти слова будто бы теряли смысл. Она уходила сильной, но никто не видел, что творится за закрытыми дверьми комнаты в кампусе. Никто не видел, как по вечерам ей трудно дышать, слёзы сами катятся по её щекам. Она смотрит на ночной город и понимает, что её тошнит от каждой улицы, вспоминает Мистик-Фоллс и осознает, что как бы ни любила город, радовалась, когда не могла туда вернуться. Елена, когда ей больно, любит находиться одна, но ей порой так хочется перестать отталкивать от себя людей, пытающихся ей помочь; она хочет, чтобы кто-то прижал её к себе, сказал: ?всё в порядке, ты можешь отдохнуть, тебе не обязательно быть всегда сильной?. Она постоянно думает о том, что не заслужила отдых, винит себя в том, чего не сделала. И она благодарит всех богов за то, что рядом люди, которые никогда не вытрут об неё ноги, не сделают больно и не бросят.—?Благодарю,?— Уильям ещё раз поблагодарил девушку, когда она поставила перед ним кружку горячего напитка и сахарницу,?— мой отец, дедушка Ханны, решил отправить её в Америку, потому что она была другой, не такой, как все остальные дети ковена.—?Да, мы в курсе, она не обладает магией.—?Да,?— согласился Левит, делая первый глоток горячего кофе,?— моя жена убеждала меня, что сослать дочь к её сестре правильно, но из мисс Тиффани Морган хороший опекун не вышел.—?Об этом мы тоже знаем,?— Деймон ухмыльнулся,?— девчонка выросла милой, но взрывной. Глаза окрасились в красных из-за лопнувших в них капилляров. Вампир схватился за голову, бросая яростный взгляд на ведьмака.—?Вы о моей дочери говорите, мистер Сальваторе,?— мужчина разжал кулак, позволяя Деймону расслабленно откинуть голову на спинку кресла,?— извольте выбирать выражения.—?Почему она уснула на восемнадцать лет? —?Елена всё же покинула насиженное место, подходит ближе к вампирам.—?Ханна с самого детства была не особо общительным ребенком, ей трудно давались новые знакомства, и друзей у неё было мало,?— Уильям поправил манжеты на рубашке и взял в руки чашку,?— когда она подружилась с Каем никто ничего не имел против, я был рад, что у дочки появился друг. Тиффани всё твердила, что он ей не нравится, слишком у него энергетика плохая, я не верил, мисс Морган всегда была немного,?— он запнулся,?— недоверчивой. Ханна была рада, в тех редких письмах, что она писала нам с матерью, постоянно рассказывала про Кая. А потом настало десятое мая,?— невольно рука Кэролайн легла на сердце, ей было жалко девочку,?— и я узнал, что лучший друг моей дочери?— хладнокровный убийца, который вырезал половину своей семьи. Я помог Джошуа с созданием тюрьмы, а моя дочь попыталась вытащить оттуда его сына в тот же день.—?Что? —?Елена сощурилась вскрикивая.—?Она забрала у Джозетт асцендент, а ведьма, которая когда-то состояла с Малакаем в отношениях, должна была прочесть заклинание,?— Левит зажал переносицу большим и указательным пальцами, снижая давление на глаза,?— Джошуа Паркер убил бы её, я не мог этого позволить. Мы создали заклинание. Ханна Татьяна должна была находиться во сне, пока ковен не сменит своего главу, но мы и подумать не могли, что это будет Кай.—?То есть Вы превратили свою дочь в принцессу Аврору, чтобы она не вытащила Паркера из тюремного мира? Можно было заставить её не делать этого и другими способами. Вы лишили её жизни почти на двадцать лет, а теперь просто приехали забрать её,?— голос Деймона был пропитан ядом,?— и Вы действительно полагаете, что она бросится в Ваши объятия и согласится отправиться с вами на другой континент?—?Обсуждать это с Вами я не намерен,?— ведьмак поднялся с кресла, надевая на голову шляпу,?— ну так, где я могу найти дочь?—?Мы не знаем, Кай забрал её. Не говоря ни слова, Левит удалился из дома, тихо прикрывая за собой дверь. В гостиной повисла тишина, которая в скором переросла в гул перебивающих друг друга голосов. Над оставленной чашкой недопитого кофе клубился пар.*** В один момент каждый из нас переступает черту. Кай сделал этот шаг давно, ещё в детстве, когда все его просьбы выбросили в мусорку, когда его слово для близких уже не значило ничего. Он переступил черту и стал холодным именно тогда, когда был полностью пуст. Когда он переступил черту, разделил жизнь на ?до? и ?после?, стало абсолютно плевать на то, кто уйдёт, а кто придёт. Покатятся ли слёзы обиды из глаз, как тогда, когда отец запретил касаться братьев и сестёр. Плевать на то, попытаются ли его понять. Будет ли у кого-то достаточно сил, чтобы услышать, и будет ли у него достаточно сил, чтобы услышать других. Он без раздумий перешёл на другую сторону, когда уже всё надоело. Научился быть один, не плакать, не просить кого-то понять, он научился думать только о себе. Он охладел и начал постепенно двигаться вперёд. Так и работает одиночество В один момент он просто понял, что кроме него самого, у него никогда никого не будет, и он шёл дальше уже не ради какого-то, а ради себя. И он уничтожает, поджигает, испепеляет и сжигает все слова окружающих, что идут против него. Он чувствует себя лишним. Пытается скрыться от этой боли, спрятать её за маской равнодушия, но получается на редкость паршиво. Потому что как бы ни лгал он себе и окружающим, как бы ни лгал ей, эту фальшивую улыбку она распознает быстрее, чем Кай успевает натянуть её на лицо. Ему больно дышать, но как бы сложно ни было?— пришлось принять ситуацию такой, какая она есть. Паркер может врать обо всём: расскажет о радужных единорогах так, что невозможно не поверить, но боль свою прячет он неумело. Говорит: ?всё хорошо?, а в глазах тоска и разочарование. У Ханны душа рвалась на части от его безжизненного смеха и глупой наигранности. Ей охота спросить: ?откуда эта чёртова трещина на твоём сердце??, и она отдала бы ему своё, но у неё сердце по швам расходится также. Но она приняла это, и штопает глубокую рану каждый чёртов день, каждый час и каждую минуту. Она понимает его, принимает. И как бы сильно Кай не пытался выдавить из себя улыбку и позитивные эмоции, они оба понимали, что вскоре они дадут сбой, и тогда от боли никуда не денешься. И Кай молчит, не рассказывает о том, что творится внутри, хранит это всё в себе и бесконечное количество времени терпит съедающую изнутри боль. Молчит, но ведь молчание?— это всегда самый громкий крик. Люди так много говорят о политике, изменах, сплетничают на каждом углу, но не говорят о чём-то действительно важном?— это бесит. Паркер тоже говорит, обо всём, говорит много и прячется за словами как за бетонной, неприступной стеной, но он молчит, когда хочется сказать о своих чувствах, переживаниях. Он молчит, потому что поговорить не с кем. Малышка Ханна слишком дорога, чтобы вываливать на неё помойку из собственных переживаний, и он говорит сам с собой, перебивая один внутренний голос другим. А ведь у неё тоже внутри всё рушится, но она не говорит, терпит и пытается справиться с кровоточащими на сердце ранами сама. Ей порой так больно, что эта рыжеволосая девчонка не способна что-либо сказать. Когда он уходит, когда тётя оставляет одну, ей из-за слёз и кома в горле очень больно говорить. Но глаза всегда выдают. Они видят как больно, потому что яркие голубые глаза вдруг становятся тёмными, как глубины океана. Он отказался от эмоций, потому что, если он позволит себе быть не равнодушным, единственное, что он почувствует?— боль.***—?Прости меня, Кай.—?Не извиняйся, я доверился тебе, это моя ошибка, в этом нет твоей вины.