v (1/1)

Хмуро вглядываясь в продолговатый блекло-зеленый экран пейджера, Кай переминался с ноги на ногу. Он встал в проходе в гостиную, где орава спорящих детей раскладывала фишки для извращенной игры в монополию, которую они собственноручно подогнали к магическому миру, и задумался о том, что такого могло случиться в пятничный вечер, чтобы Лиса Стонэм с синяками на шее от его же пальцев просила о помощи, и стоило ли это ?что-то? вылазки из дома. Тяжелые облака, поглотившие ясное небо до крупицы, грозились разверзнуться ливнем величиной с месячный осадок, и оттого вышагивать не пойми куда и на какое количество времени было невыносимо тягостно. Да и с чего вдруг ему бежать, сломя голову, спасать девчонку, которую он подозревал в сговоре с Орденом? Ладно, связи между ней и теми перебитыми собачонками могло и не быть, но тучи-то были совершенно точно. Поэтому, пожав плечами после согласования решения между собой и… собой, Паркер сунул пейджер в карман и опустился тушей в кресло Джошуа. Тот вечер пятницы традиционно проводил в пабе с закадычными дружками. —?Почему отцу можно выходить куда-то в такое время, а нам даже днем нельзя? —?сокрушалась Джозетт, отменившая свидание с Брайаном. —?И вообще, он не думает о том, что в его отсутствие с нами может что-то произойти? —?Не нагнетай, родная,?— мама поставила тарелку с печеньем на кофейный столик, откуда старший близнец сразу же выудил несколько штучек. —?Я уверена, что папа не просто отдыхает, а занимается как раз-таки тем, что защитит нас. Ага, как же. Наверное, упивается пивом и кадрит грудастую официантку, что год назад старательно строила глазки Каю, который вместе с Джо пытался вернуть еле стоящего отца домой. В тот день он вытащил из его безвольного тела, орущего ерунду на заднем сидении машины, много магии, потому что знал, что недомогание и слабость утром будет списано на похмелье. —?Кай, ты играешь? —?Сэмми посмотрела на брата, который все это время бездумно палился на ее дурацкие косички. —?Кто тебя так заплел, мелкая? —?он склонил голову, убирая пальцами крошки с уголков губ. —?Сама. Мне та девочка рассказала об этой прическе. Очень красиво, правда, мама? —?Какая девочка? —?Кайли кивнула и присела на подушку на полу, готовая к игре. —?С нами сегодня обедала подруга Джо. Как ее зовут? —?Лиса,?— в один голос отозвались близнецы и на секунду переглянулись. Джо то ли враждебно, то ли раздраженно посмотрела на него, изгибая тонкую бровь дугой. Захотелось швырнуть в нее что-нибудь тяжелое. Он что, не имеет права произносить ее имя? Он первый с ней познакомился, так что прав имеет побольше. —?Фелисити Стонэм полностью,?— уточнила сестра. —?Она перевелась к нам. —?Откуда она? —?Не знаю, но, кажется, жила на восточном побережье. Не буду ничего утверждать. Кай, ты, может, знаешь? —?Ты тоже с ней общаешься? —?мама улыбнулась. —?Иногда болтаем,?— он равнодушно пожал плечами, делая вид, что не заметил акцентов Джо. —?Какая она? —?Да обычная, что за вопросы? —?фыркнул парень и взял еще одно печенье. —?Девчонка как девчонка. Вся такая худая и загадочная. Думаю, она из этих… Аннабель, ты недавно это слово называла. —?Анна! —?раздраженно поправила она свое имя. —?Эмо? —?Точно. Чем-то таким от нее попахивает. —?Чего ты наговариваешь на нее? Лиса очень милая! —?вступилась Сэмми. —?Ты просто маленькая еще и ничего не понимаешь. —?Взрослый нашелся,?— Анна закатила глаза, чем заслужила легкий щипок по ноге от мамы. —?Ау! Почему ему можно говорить плохие вещи, а мне нет? Да я даже ничего не сказала! —?Не нужно начинать конфликт,?— спокойно отозвалась мама, кидая кости на игровое поле. —?Я начинаю? Кай?— сплошной конфликт! Он всегда всех задирает, никого не уважает, он даже отца ни во что не ставит, а тот лидер клана! Почему я должна игнорировать это? Он что, инвалид? Хотя да, в магическом мире ты полное ничтожество, Кай, без рук и без ног, считай. Ты в ковене до сих пор только потому, что наш отец так решил. Раньше сифонов выгоняли. Ты должен быть благодарен, придурок! —?Анна! —?Кайли распахнула глаза от услышанного и напряглась изнутри, забоявшись того, что оскорбленное эго сына может выкинуть в любую секунду. И не зря. —?Нет правых в этой ситуации, как и нет смысла спорить! —?Есть правые, и это я! Маленькая дрянь. Паркер вскочил на ноги и схватил сестру за руку, заставляя ее встать и пойти за ним. Следом поднялись все сидевшие в гостиной, начав галдеть и просить того ничего не делать, под ?ничего? имея в виду высасывание магии. Она пыталась вырваться, но тот лишь встряхивал ее и сильнее сжимал плечо. Неимоверно хотелось ударить ее о дверной косяк, и он бы сделал это, если бы Джо не стала плавить ему мозги. Кай осел на колени, схватившись за голову и сорвавшись на крик, а мама, удостоверившись в том, что с дочкой все в порядке, заверещала, прося старшую прекратить. —?Совсем рехнулся? —?крикнула Джо и толкнула брата в спину, отчего тот повалился на пол, а через пару секунд уже приподнялся на локтях с капелькой крови над губой. —?Выйди из дома и остынь! Чем ты лучше отца, когда ведешь себя так?! Кайли присела рядом, заботливыми руками вытирая его лицо, но Паркер резко отвернулся и поднялся на ноги. Голова немного кружилась, он не подавал виду. Сэмми, стоящая в другом сторону комнаты, куда забилась от страха, смотрела на брата со слезами на глазах и все ждала, когда он увидит ее, очнется и поймет, что напугал ее, после чего подойдет и обнимет, но он даже не стал искать ее силуэт в толпе возбужденной семьи. Накинув куртку на плечи, он вышел из дома и глянул на пейджер, чтобы знать, куда идти. Видимо, судьба была благосклонна к Лисе в тот день, раз ему больше не оставалось выбора, как пойти спасать ее. Когда мама выскочила на порог за ним, то навстречу ее взору бросилась только стена из дождя и свежий воздух, пришедший вместе с непогодой. Вымотанная, она присела на скамейку у двери и закрыла лицо руками, чувствуя, как в груди жалобно дребезжат струны материнской любви. Он был ее первенцем, что давало им особую связь, которую тот неустанно чикал ножницами при первой возможности. Душой Кайли тянулась к нему, как ни к кому из детей, она любила его больше всего на свете, и оттого больнее было натыкаться на его равнодушие. Слезы закапали из глаз в такт ливню, в такт шагу уходящего в неизвестность сына, в такт разрывающемуся на куски сердцу. Отношения между Анной и Каем уже очень давно не были гладкими или даже просто не натянутыми. Между ними было всего три года разницы, поэтому у нее, в отличие от Сэмми, не было потайного уважения и восхищения перед старшими близнецами?— для нее они были ровесниками и выросшими детьми, с которыми она влезала в приключения и последующие неприятности. Если стремительно изменяющийся брат заставил Джо напрячься и заволноваться, то Анна лишь неодобрительно покачала головой и отстранилась, заняв свою отдельную нишу в отношении Малакая. Она не была согласна с Джошуа, но и взгляды мамы не разделяла, считая, что братец перегибает не на шутку с мнением о самом же себе. Да, в какой-то степени его ограничивали и сторонились, но веди он себя подобающе, большинство бы учтиво закрыло на это глаза, потому что он ребенок главы ковена. Кай сам приложил достаточно усилий к тому, чтобы стать тем, кем он являлся. Джошуа был холоден с ним, возможно, даже груб, но он и с другими детьми был строг. Их семья была на виду, на них равнялись, их уважали и к ним прислушивались, недопустимо было допускать оплошности, влипая в грязные истории и интриги. Все идут по струнке, как солдатики. Паркера же такой расклад не устраивал: он, как только узнал о слиянии, решил, что станет будущим лидером, даже несмотря на свои особенности и неодобрение их советом. Его злило, что они не хотят видеть то, что он умеет, что его отправляют к бабушке на чертовы куличики во время традиционного шабаша, на котором родители с гордостью демонстрируют навыки своих отпрысков и нашептывают им на уши имена нового поколения Паркеров, с которыми обязательно нужно завязать дружбу, ведь быть приближенными к ним?— иметь иммунитет на случай зачистки. Оскорбленное эго неокрепшего мальчишки взыгрывало в нем и делало его тяжелым, отстраненным и раздраженным. С годами все усугублялось: его все больше игнорировали, начиная бояться, а он стремительно обрастал льдом. —?Лиса, открывай! —?Кай постучал в дверь, отряхивая потемневшие от воды пряди волос. —?Или откинулась там уже? Прислушавшись, парень наткнулся на полнейшую тишину. —?Господи, мне так лень влезать в эти твои неприятности, ты бы знала. Если ты реально там труп?— я уйду и даже в ментовку не позвоню, пусть соседи на запах приходят и сами разбираются,?— парень схватился на железную ручку и прокрутил ее, потянув на себя. Открыто. —?Надеюсь, ты не удивлена своей смерти. Надо запираться, в неспокойное время живем. Переступил порог и огляделся. Квартира оказалась небольшой: две спальные комнаты, гостиная, кухня и одна ванная на всех. На секунду он было задумался, что мог прийти не туда, но взгляд вовремя зацепился за знакомую куртку на вешалке, не дав заглянуть в пейджер. Допустим, он был на месте, а дальше что? Не найдя ответа на этот вопрос, Паркер устало вздохнул и потер глаза. Пальцы сомкнулись на переносице, над которой зависла вертикальная морщинка. Если бы сдержался и не набросился на Анну, то сейчас бы ел печенье и судил игру, а не бродил по мутным апартаментам мутных новеньких девочек. Но он бы не сдержался в любом случае. Сестра раздражала его, впрочем, как и Джо, но к этой были особенные чувства. Он выделял ее так, как никого другого в семье. Ее имя в голове было написано неоново-красным фломастером, потому что она была угрозой. Слишком правильная, слишком совестливая. —?Что за шутки такие, Стонэм? Либо ты выходишь, либо я ухожу,?— он заговорил громче, концентрируясь на окружающих звуках. Послышались раскаты грома и шевеление шифера от порывов ветра. Шаги. Беглые и приближающиеся. —?О, ты уже здесь,?— дверь хлопнула, замок щелкнул, а девушка приветливо улыбнулась, скидывая с себя ботинки. —?Без зонта что ли шел? —?Какого черта? —?Кай развел руками, смотря на нее с привычной раздраженностью. —?Зачем ты написала ?S.O.S.?? И где ты сейчас была? —?В курилке наверху. А ты зачем пришел? Это меня удивляет куда больше. —?Хочешь продолжить утреннюю игру? —?начал угрожать. —?Мне правда была нужна помощь тогда, когда я писала. Ты просто пришел, когда уже все разрешилось. Очень приятно, спасибо за оперативность, Паркер,?— Лиса плюхнулась на диван. —?И что такого могло произойти, что ты написала мне? —?За мной мужик следил до самого дома. Думала, он попробует войти в квартиру, а он смотался куда-то. —?Где предки? У тебя же отец полицейский. —?Откуда знаешь? —?Видел вас на парковке. —?Следил? —?Ты слишком высокого мнения о себе, Стонэм. Мимо проходил. —?Он с мачехой смотался на выходные в Ванкувер к кому-то там, не знаю. Оставил записку и сделал ноги отсюда. —?Неужели за дочкой мента некому приглядеть? —?Паркер изогнул бровь, все еще подозревая что-то неладное. —?Не хочу лишний раз разговаривать с ним. —?А со мной тебе нормально разговаривать? —?Что с тобой сегодня не так? —?не выдержала Лиса, поравнявшись с ним. —?Даже если бы за мной никто не гнался, я что, не могу позвать тебя к себе в гости? —?Почему не Джо? Она тебя не душила, да и ты ее не била. —?Для меня это ничего не значит, Паркер. Когда на тебя систематически поднимают руку, ты очень скоро обесцениваешь насилие. К тому же, я предпочитаю мальчиков. —?Ты разве не собиралась отомстить мне? —?Собираюсь до сих пор. Но необязательно же это делать в первый день. Впереди вся жизнь, еще успею. —?Посмотри мне в глаза,?— негромко, но четко сказал Кай, и сжал ее подбородок пальцами, чтобы поднять голову. Лиса поддалась и уставилась на него зелеными омутами без единой лишней эмоции. Парень прищурился, изучая зрачки, которые по размеру ничем не отличались от тех, что бывают у трезвого человека, потом принюхался и обнаружил, что алкоголем от нее не разит тоже. От нее пахнет табаком и жвачкой. Она в здравом уме позвала его к себе, потому что захотела… мальчика? Ее саму же веселило недоумение Паркера, который не спешил натягивать на себя маску стандартного безразличия. Казалось, что так близко к девушке он еще не подбирался. Неудивительно, от его взгляда волей-неволей начнешь шарахаться. Опустив лицо брюнетки, он отступил на безопасное расстояние и вновь огляделся по сторонам. Руки скользнули в карманы, а глаза покрылись корочкой льда. Знакомый Кай наконец-то соизволил вернуться. По нему от и до не было понятно, нравится ли ему находиться здесь, с ней, но явно было заметно, что насквозь сырая одежда изрядно подбешивала, потому что липла к телу, а капельки, стекавшие вниз по коже, заставляли мелко дрожать. Хотел ли он снять это с себя? Разумеется. Но просить у девчонки одежду не хотелось до жути. —?Если ты постоишь так еще минут пять, то на полу образуется лужа,?— без язвительности подметила Стонэм, оглянув его с ног до головы. —?Одежда отца тебе будет большевата, но больше?— не меньше, верно? Нужно? —?Не помешало бы. —?Тогда попроси,?— ударила, куда нужно, и расплылась в самодовольной ухмылке. Развернувшись, она босыми ногами протопала до кресла, в котором вальяжно расселась в ожидании желанных слов. На ней была короткая черная юбка, но по взгляду Паркера можно было подумать, что она сидит в мешке из-под картошки. Кай дернул бровью, едва не оскалившись, перенес вес на левую ногу и развел руками, показывая, что не понимает смысла затеянной игры. Лиса же молча наблюдала за ним, находя привлекательным то, как он не желает пойти на маленькую уступку ради собственного комфорта. Гордости обоим было не занимать. —?Я не буду потом мыть полы из-за тебя,?— она кивнула в сторону места, на котором он стоял. —?Ты же сама спросила, нужна ли мне одежда, я ответил, что нужна. Что я еще должен попросить? —?Попроси у меня одежду. —?Ты сама ее предложила. —?Да, но ты не просил. —?Пошла нахрен,?— фыркнул Кай и зашагал в сторону входной двери, чтобы убраться подальше от больной хозяйки. Она лишь посмеялась в ответ, легким и быстрым шагом обогнав его и надавив ладонями на грудь. Длинные пальцы сомкнулись на запястьях, желая прекратить нежеланное прикосновение, но девушка, поднырнув к его лицу, приблизилась, зверски сократив свободное пространство между ними. Он немного опешил, отодвинул голову и снова вопросительно уставился на нее, демонстрируя глубокую морщинку, а Лиса, едва улыбаясь, впитывала каждую выпущенную им эмоцию. Она владела положением сейчас. От него веяло неуверенностью перед близостью. Впалые щеки немного порозовели, стоило Стонэм повести ладонь вниз по животу, где неожиданно сладко потянуло. —?Ты девственник? —?приглушенно спросила она, прижавшись щекой к его щеке, чтобы не смущать взглядом. —?Смущаешься так, будто к тебе еще не прикасались. —?Так ты дашь мне одежду или я могу идти? —?отозвался Паркер, вновь перехватывая ее руку. —?Дам,?— многозначительно ответив, Лиса сверкнула глазками и скрылась в отцовской комнате. Проведя ладонью по лбу, Паркер обнаружил, что кожа влажная уже от пота, а не дождя. Он правда заволновался, стоило ей немного нарушить личное пространство. Его тело выдавало его с потрохами: он расставил вокруг своей психики непроходимые плотины, но физически продолжал быть слабым и уязвимым. Особенно если это касалось чего-то запредельно близкого. Он просто не знал, как реагировать, потому что не сталкивался с этим уже много лет. Кай, в отличие от Джо, не стремился ходить на свидания, а уж тем более заводить элементарные дружеские знакомства. Все это ему было чуждо. Не было нужды в ком-то, с кем бы можно было побродить по школе, сходить в игровой центр или еще лучше… полежать в обнимку. Аж колючие мурашки бегали по спине от одной только тошнотворной мысли о том, что кто-то будет оставлять запах на его простынях, кто-то будет прикасаться к его вещам. К нему. Когда отец впервые запретил ему прикасаться к домашним, мальчику было шесть. С горящими глазами он сбежал вниз по лестнице, двигаясь к голосам из гостиной, в которой собралась добрая часть родственников, чтобы познакомиться с новорожденным Френки. Весь воздух вылетел из легких, а сердце заколошматило в груди ускоренным ритмом, когда глаза на миллисекунду засекли синюю шапочку на голове ребенка в руках Джошуа. Тот стоял спиной к Каю, рассказывая сестре о том, какое будущее напридумывал для сына, весь светился от счастья и благодарил нечто высшее за то, что мальчик одарен магией. Что наконец-то на свет появился нормальный наследник. Взгляд Марии в одно мгновение из жидкого переливающегося золота превратился в снежную глыбу, которая с разгона влетела в грудную клетку Малакая и пробила ее насквозь. От смерти спасло только то, что все его внимание было сконцентрировано на маленькой кряхтящей жизни, пытающейся вытащить ручки из кокона пеленки. По сестре лидер ковена сразу понял, кто стоял за ним и взволнованно переминался с ноги на ногу, вне себя от нетерпения заламывая пальцы и боясь произнести заветное ?можно посмотреть?, потому что в голове было столько мыслей, окутанных фееричным восторгом, что выудить из них одну цельную и точную было затруднительно. Джошуа развернулся, смерив первенца высокомерием и отвращением. Кайли была готова вмешаться как только увидела, что Кай, нахмурившись, сделал неуверенный шаг назад, подсознательно ощутив угрозу, источаемую отцом, но тот жестом показал жене молчать, после чего присел на корточки и кивнул сыну, разрешая подойти. Шаг. Еще один. Шестилетний мальчик смотрит на округлое лицо брата, разрываясь изнутри от мечт о том, как весело им будет играть, когда он подрастет, и как они будут воевать с сестрами, почти тянет руку навстречу, даже не к нему, а к ткани, чтобы отодвинуть и рассмотреть Френки получше, но крепкая отцовская хватка останавливает его. Цепкие пальцы окольцевали тонкое детское запястье, сжали. Кайли почти подпрыгнула, всполошив своей реакцией Джозетт и Анну, уставленных все это время в экран телевизора, и подошла к Каю, опуская ладонь на плечо, чтобы мягко отодвинуть, пока это не сделал муж в своей манере. Маленький Паркер поднял голову к матери, пытаясь найти ответ на вопрос, который и задавать не было смысла, так очевиден он был, но она не ответила на его вопрошающее хлопанье ресниц. Она не сводила глаз с Джошуа, который успел выпрямиться и передать Френки сестре, и, стиснув челюсть, все ждала, пока он соизволит объясниться. —?Не прикасайся к нему, Малакай. Я не хочу, чтобы ты навредил брату. —?Папа, я… —?Никаких возражений. Иди поиграй в комнате. Глаза обожгло горячими слезами обиды. Скинув руку матери с себя, Кай яростным и быстрым шагом направился к себе, чувствуя, как затылок прошибается довольной ухмылкой Марии, сочувствием Кайли и недопониманием сестер. —?Джошуа, он же еще ребенок,?— затрепетала женщина, разрываясь между желанием кинуться за сыном и начистить физиономии паркеровского семейства. —?Щенков воспитывают с детства,?— тот пожал плечами. Лицо непроницаемое, взгляд жесткий, плечи расправлены, а спина ровная, будто шпалу проглотил. —?Он твой сын! Как ты можешь так говорить?! —?Это мой сын,?— Джошуа кивнул в сторону Френки. —?Малакай?— дефектный близнец. Недоразумение. Дышащий рудимент. —?Лучше бы ты сдох во время слияния,?— процедила сквозь сжатые зубы Кайли, стискивая кулаки до побеления костяшек. —?Я бы продолжил жить в твоем любимом, женушка. Я бы все равно был рядом с тобой каждый день. Ты бы все равно родила этих детей от меня. —?Я не вижу его в тебе,?— она ткнула пальцем в его грудь, отчетливо чувствуя, как глубоко запрятанные воспоминания вырываются наружу вместе с проступившими слезами. —?Джастин не был таким. —?Значит, ты плохо его знала. Со временем новое правило стало распространяться и на сестер. Приходилось выбирать игры, в которых не было нужды притрагиваться друг к другу, и оттого все скучнее становились детские годы. Смеха в доме стало меньше, стены серее, а солнце все реже заглядывало в окна отшибленного от мира особняка Паркеров. Паркеры… Чертова монаршая семья, которая не выпускала власть из рук на протяжении трехсот лет, которая была готова доводить своих женщин до смерти, заставляя тех рожать детей, пока не появятся долгожданные близнецы, отчего каждое поколение было едва ли не крупнее предыдущего. Магическое сообщество восторженно ликовало, когда по домам ведьм и ведьмаков прокатилась удивительная новость: Джошуа и Кайли ждут первенцев-близнецов. Какая удача. Невероятная, мать его, удача. Может быть, не надо было распространяться раньше времени о таком счастье, чтобы не сглазили? Тогда никто об этом не думал. И с годами правило стало не только главным принципом существования в доме, но и естественной привычкой. Теперь непрошеные прикосновения заставляли кожу зудеть так, что хотелось расчесать ее ногтями до крови, чтобы стереть это зубодробящее чувство с кожи. Лиса заходила слишком далеко, сама того не понимая, ставя продолжение своей жизни под огромный горящий вопросительный знак. —?На,?— стоило вспомнить о ней, как девушка нарисовалась перед ним, держа в одной руке стопку аккуратно сложенных вещей, а в другой бутылку спиртного. —?Ты пьешь шампанское? Пиво кончилось. —?Я вообще не пью, Стонэм. —?Да брось ты, за знакомство можно. Или ты боишься, что потеряешь над собой контроль и случится непоправимое? —?Например? —?Это ты должен приводить пример, я не знаю, что для тебя ?непоправимое?. —?А для тебя это что? —?Для меня такого нет. Нет, есть. Смерть. Но я не агрессивная, когда выпью. Посмотрим, каким будешь ты. Почти бесшумно закрылась за его спиной дверь ванной комнаты, а замок жалобно скрипнул, прокручиваясь в скважине, когда Кай встретился со своим отражением в зеркале, которое стояло прямо напротив входа. Волосы успели высохнуть в непривычно хаотичном положении и теперь топорщились на самой макушке, заставляя Кая раздраженно запускать в них пальцы в попытках уложить так, как им подобало выглядеть. Очень скоро бросив всякие попытки наладить внешний вид прически, он сменил мокрые шмотки на огромную футболку отца Лисы и немного более подходящие домашние штаны. Щеки не перестали гореть после нее. Нужно умыться. Ладони обожгла ледяная вода, полившаяся из крана, и Паркер несколько раз ополоснул лицо. Потом оперся руками о борты раковины и уставился на себя, пытаясь предположить, что задумала новенькая. В ее поступках скудно просачивалась логика, в конце-концов, Стонэм правда могла позвонить отцу, а тот на работу, чтобы кто-то из участка приехал к ним и удостоверился в спокойствии обстановки, но почему-то она сочла нужным набирать ему сообщения, без какой-либо уверенности в том, что он придет. Да и почему он? Их отношения уж никак нельзя было назвать дружескими, скорее, утром между ними пророс стебелек вражды, который очень скоро бы соприкоснулся с облаками, проживи они еще пару дней в удушающих схватках. Захотела мальчика? Неужели еще не успела никого подцепить в Портленде своими глазками, которые начинали искрить, стоило ей задумать что-то? Взгляд скользнул по полке, на которой толпились банки-склянки, и Кай мысленно пожалел мистера Стонэма за то, что ему приходилось делить ванную с двумя женщинами. Дом Паркеров был не просто большим, он был огромным. Отреставрированный уже порядка 3 раз, особняк представлял собой строение, возвышаемое над землей на три этажа и уходящее еще на два под нее. Он был облицован темно-коричневым камнем, прошит кирпичом на несколько тонов темнее основного цвета и прижат сложно-выполненной черепичной крышей, отливающей в красный. Выглядел достаточно внушительно, но в это же время мило, если не знать, что скрывается за вековыми стенами. Особенно примечательна была одна из двух башенок, верхушка которой когда-то давно стала блекло-голубой. Бабушка рассказывала, что когда ее мама была маленькая, то просто обожала этот цвет, а отец, не чаявший души в ангелочке, собственноручно выкрасил его, чтобы даже издалека было видно, где живет его дочка. Дедушка же говорил, что это выгнанная из ковена ведьма обозлилась на одного из Паркеров и наложила заклятие на башню, сделав ее навеки холодной. По легенде там лежал снег, с потолка свисали метровые сосульки, и где-то под этой толщей до сих пор покоилось тело некого Теренса Паркера. Ключ от комнаты давно был утерян, поэтому все, что оставалось заинтересованным детям?— это околачиваться у двери, пытаясь из щелки почувствовать морозный воздух и увидеть звездочки снега. И тут глаза уцепились за медальон на серебряной цепочке. Прислушавшись к звукам в квартире, Кай взял его в руки и поднес к лицу, чтобы рассмотреть получше. Он был небольшим. Сантиметра 3 от силы, весь потертый и местами даже почерневший. Его округлая, вытянутая форма была обрамлена кружевной резьбой, стремящейся к центру, в котором покоилась выгравированная буква ?S?, распыляющая от себя лучики разной длины. Это походило на фамильную вещицу, вроде печатки на его мизинце с небольшим рисунком ящерицы, геральдического символа семьи, который имелся у каждого старшего сына. У Джошуа такого не было, чему Кай радовался. Медальон с буквой семейства говорил только о том, что род Лисы наверняка был некогда влиятельным, и Паркера удивило, что живут они в маленькой квартирке на окраине Портленда, а не в таком же особняке, как он. Понимая, что больше в ванной задерживаться нельзя, Кай закинул украшение в карман сырых штанов, чтобы дома показать его Джо или изучить в одиночку, и после совершения маленькой кражи прошел в гостиную, где Стонэм уже ждала его с двумя бокалами горячительного. —?Что так долго, Паркер? —?раздался ее голос с недовольными нотками. —?Переживаешь? —?Это ты должна переживать, а не я,?— бросил в ответ он и опустился на диван, залпом опрокинув содержимое своего бокала. —?Ты же не… —?В твоем обществе и не такое делать начнешь,?— Кай уставился в ее распахнутые от удивления глаза. —?Пей, че смотришь? Девушка, повторив за ним, осушила стекляшку. —?Поиграем в бутылочку? —?Стонэм хитро улыбнулась. —?Я еще трезвый. —?А когда будешь пьяным? —?Тогда я подумаю над этим,?— кивнул Кай и прислушался к звуку дождя. Все еще сильный. —?Расскажи пока про того мужика. С чего ты взяла, что за тобой следят? —?В общем… —?Мне кажется, у тебя мания преследования, Стонэм,?— заканчивая с третьим бокалом выдал он, ощущая, как потяжелела голова. —?Хотелось бы думать так,?— кивнула брюнетка и попыталась налить ему еще, но на опустевшее донышко упало лишь пара жалких капель. —?Это знак: настало время бутылочки. —?Валяй, крути, верти,?— махнул Кай и откинул голову на спинку дивана. —?Только ты понимаешь, что это несуразная игра для двоих. С большой вероятностью горлышко будет показывать куда-угодно, а не на нас. —?И что ты предлагаешь, зануда? —?буркнула Лиса. —?Правда или действие, Стонэм? —?голубые глаза распахнулись и уставились на ожившее интересом лицо собеседницы. —?Правда. —?Почему ты перевелась к нам? —?Потому что мы переехали в Портленд. —?Я имею в виду, почему вы переехали? Почему нельзя было подождать год, пока ты не закончишь школу? —?Отцу предложили работу здесь, а мне не принципиально, где получать этот вкладыш об образовании. Правда или действие, Паркер? —?она передразнила его, заставив сморщиться. —?Правда. —?Мм, ты целовался раньше? Просто выглядишь правда нецелованным девственником, без обид,?— пьяно мурчала Лиса, протягивая ноги на его колени. Мелкой рябью по воде скользил теплый вечерний ветер, который наконец-то давал остыть после жаркого дня. Солнце двигалось к горизонту, окрашивая небо в очередную неповторимую композицию фиолетово-персиковых оттенков, а к душе на цыпочках подступало томящее спокойствие, объятое усталостью от прошедших за сутки событий. Кай поглядывал в сторону тропинки, теряющейся за деревьями, по которой он пришел к берегу вместе с маленькой спутницей. В тот день члены совета ковена Близнецов собрались в шабаш, чтобы обсудить насущные темы; мальчик же был ввергнут в трехчасовое изгнание, пока его младшая сестра-близнец показывала, какие новые фокусы-покусы она изучила за прошедшие полгода, тогда как Паркеру похвастаться было нечем, а следовательно незачем греть уши и смотреть, как скрывать себя заклинаниями, создавать дубликаты и заставлять предметы левитировать. Будучи двенадцатилетним мальчишкой, он еще не знал, как подавлять обиду и отстраняться от чувств. Он проживал их полностью, позволяя ломать себе кости. Когда мама, оставляя нежный поцелуй на лбу, давала ему сок и печенье, чтобы он не проголодался, пока по просьбе будет гулять где-нибудь, дабы люди, оклеймившие его вместе с родным отцом ?выродком? и ?чудовищем?, не видели его и не смущались, было до жжения в груди больно, а хрустальные слезы сами капали из глаз, расчерчивая румяные щеки влажными бороздами. Можно было притвориться, что дискриминация вовсе на задевает, что нелюбовь отца ничего не значит, что преимущество сестры над ним, заключавшееся лишь в том, что она может создавать магию, а он?— ее отбирать, не имеет значения; можно было рвать глотку, доказывая свою правоту людям, для которых только их слово?— верное; можно было сделать что-то из ряда вон выходящее, например, убив себя или, лучше, близнецов тети Марии, но единственный вопрос останавливал его: какая от этого польза? Он и без проступков достаточно получал по шее. Мелани Уорхолл старательно буравила взглядом пейзаж. Ее карие глаза были слишком проницательными для одиннадцатилетней, будто она видела больше, чем следовало, а оттого и поддерживать с ней зрительный контакт было трудно?— казалось, она глядела в самую душу, что для Кая, учащегося прятать сердце за воображаемыми блок-постами, было невыносимо. Поэтому девочка предпочитала смотреть на него, когда он был увлечен чем-то на горизонте, чтобы не терроризировать. Они познакомились год тому назад, когда Мелани с родителями по каким-то их делам приехала к Паркерам на ужин. То, как отстраненно держался Кай, сложив руки за спиной в замок, сразу стало главным предметом исследований для девочки. Дети, которых она обычно встречала, были открытыми и добродушными, сразу же увлекающими в игру, а эти же, будто боясь сказать что-то лишнее, натягивали улыбку, доставая настольные игры. Никто не бегает, никто не кричит, никто ни к кому не прикасается. Даже пятилетний Френки был собран и серьезен. Кай поначалу избегал ее. Она казалась слишком любопытной и заинтересованной, что не могло не напрягать. Дома такое поведение было недопустимо. По отношению к нему, естественно. Но со временем, устав бороться, мальчик стал воспринимать ее как данность и прекратил всяческие попытки оттолкнуть ее от себя. Она хотела быть его другом несмотря ни на что. Она единственная, кто искренне этого хотел и делал все возможное, чтобы добиться своего. —?Почему твой отец такой? —?Наверное, его воспитал таким дедушка,?— Кай пожал плечами и бросил плоский камень в воду, который, прежде чем утонул, пару раз отскочил от прозрачной глади. —?Когда ты вырастешь, то станешь таким же? —?Это моя судьба,?— мальчик посмотрел на свою спутницу. —?Мама говорила, что каждый вправе сам выбирать свою судьбу. —?Когда ты не сын лидера, то да. —?Мы будем общаться, когда вырастем? —?Ты этого хочешь? —?Если ты собираешься быть как мистер Паркер, то нет. Мне он не нравится,?— светловолосая девочка устремила карие глаза прямиком на Кая, сидя на корточках у места, которого едва касались мелкие волны. —?Я бы могла тебя спасти от этого. —?А если я хочу быть им? —?Не верю в это. —?Не всех можно спасти, Мелани. —?Можно, если очень сильно любишь. —?Ты меня любишь? —?Паркер поднял брови, шокированным признанием. —?Ага, думаю, мы должны пожениться в будущем,?— она щурилась от солнца. —?Родители тебе разрешат стать женой такого, как я? —?Такого красивого? —?девочка захихикала и протянула ему найденный приплюснутый камешек, который тот тут же принял. —?Не делай вид, что не понимаешь, о чем я. —?А я и не делаю. Я считаю, что у тебя крутые способности. —?Издеваешься? —?недовольно фыркнул мальчик. —?Это уродство. Мне противно от себя. —?А мне нет. Так ты согласен пожениться? —?Ты глупая, Мел. Найди себе какую-нибудь другую жертву для своих шуток,?— бросив камень у собственных ног, Кай зашагал в сторону дома. —?Куда ты? —?вздохнула она и двинулась следом за ним, пытаясь ухватить за руку. —?Кай! Стой, пожалуйста. Он остановился, давая девочке обойти себя. Голубые омуты светились изнутри, и, казалось, что слёзы?— это волны, вышедшие из берегов его радужки. Мелани боязливо подняла руки к его щекам и вытерла их большими пальцами, не сводя глаз с него. Она отчетливо ощущала то еле уловимое желание мальчика ринуться вперед, оттолкнув ее, которое зависло над его сливочной кожей невидимой пеленой, но Кай терпеливо стоял и чего-то ждал от нее. Может, ждал, что она раскроет его ребра, как оконные ставни, и примется подшивать изможденное сердце. Оно никогда бы не стало таким же чистым, каким сформировалось в утробе под глухие удары любящего сердца матери, на нем навсегда останутся шрамы, а некоторые швы и вовсе нельзя будет снять до конца жизни, но оно может вновь стать целостным. Тогда у него был шанс и Мелани, способная побороться за них. —?Прости, я не хотела обидеть тебя,?— прошептала она, приблизившись к нему. —?Но я говорила правду. Не все люди считают тебя плохим. Ты ведь знаешь это. —?Значит, женимся в 18? —?Ага,?— Мелани улыбнулась, заставляя и его улыбнуться. Мелани Уорхолл умерла в четырнадцать в автокатастрофе, унеся с собой самое ценное, что у неё было?— ощущение губ Кая на своих и его невинные слёзы на кончиках пальцев. —?Нет, не целовался,?— вырвавшись из воспоминаний, ответил Кай. —?Меня никогда не интересовало это. —?Ты шутишь? —?девушка рассмеялась, приблизившись к нему. —?Ты милый мальчик, как так? Неужели девочки не вешались на тебя? —?Самые смелые подходили познакомиться, но не более того. —?Ахренеть! —?воскликнула Лиса, сунув пятерню в волосы. —?Вот, скажу тебе честно, когда я тебя увидела, то подумала, что ты местный ловелас. —?Что? —?Паркер прыснул смехом. —?То! —?не унималась она. —?Ну, правда, в вашей школе не так много секс-символов, как в моей прошлой, но ты прямо очень даже ничего. —?Ты просто в хламину бухая. —?И то верно,?— устало вздохнув, Лиса разлеглась на диване. Веки стали совсем тяжелыми. Ее голые ноги протянулись по его коленям, но недоумения на этот раз не вызвали. Алкоголь расслабил, придав уверенности. На молочной коже проступили мурашки, стоило его шершавой ладони лечь на коленку и мягко погладить. Он не смотрел на нее. Глаза были закрыты, а мысли бродили где-то за пределами дома. За пределами Портленда. А Лиса поглядывала то на его профиль, то на руку, покусывая раскрасневшиеся губы от заинтересованности в его следующих действиях, которые, казалось, окончилось легким прикосновением и мимолетным скольжением вниз, к голени. Хотелось выше. Хотелось почувствовать тянущие спазмы внизу живота и жар, что разлился бы меж ног, хотелось, чтобы его пальцы оттянули ткань белья и скользнули под него… чтобы он буравил глазами ее лицо, жадно поглощая каждую эмоцию, которая отразилась бы от толчков пальцев внутри, чтобы она сжимала его кисть, просила не останавливаться, а он бы, дразня, отодвинулся, из-за чего бы она забралась на него, не желая прекращать ласки. От ярких картинок, рисующихся воображением, дыхание потяжелело, а разрумяненные алкоголем щеки стали гореть. Она все ждала, когда он заметит это и что-нибудь спросит, но Паркер был таким спокойным, что в момент захотелось пнуть его по физиономии и привести в чувства. Тут девушка нуждается в тебе, идиот! —?О чем ты думаешь, Паркер? —?сев на колени возле него, Лиса наклонилась к его уху. Рука ее сжала его бедро, а короткие ногти едва смяли серые хлопковые штаны. Они ему подходили. Подчеркивали все, чего не было видно в джинсах. Теплое дыхание, обдавшее шею, привело его в чувства. Кай повернул голову к ней, находящейся в несколько сантиметрах от его лица, а взгляд инстинктивно пробежался по едва раскрытым губам. Зачем так близко, Стонэм? —?Ни о чем не думаю,?— хрипло ответил он, опускаясь глазами вниз по шее, к ключицам и груди. —?Совсем-совсем? —?она немного надулась, делая вид, что услышанное для нее обидно. —?Может быть, только о том, как мне нравилось душить тебя,?— Кай судорожно выдохнул, когда небольшая девичья ладонь легла на пах. —?Да? —?зашептала Лиса, залезая на его бедра. —?Ты находишь это возбуждающим? —?Тебе идут синяки на шее. —?Можешь оставить… Телефонная трель, ударяясь о стены, проскочила между ними, заставив отодвинуться и посмотреть друг на друга уже осознанно. Лиса обернулась к настенным часам, вставая на пол. 22:35. —?Стонэм, подними трубку,?— Паркер несильно толкнул ее, приводя в чувства. Сжав ручку телефона, она поднесла ее к уху, молча ожидая, пока звонящий первый заговорит. —?Правильно сделала, что не осталась одна сегодня. Нужно быть осторожной, в неспокойное время живем.