Часть 32. Один день (2/2)

Никита решил также, и оборотни вместе вышли из кинотеатра. Луиза и Женька хотели снова навестить Пелагею Евстратовну.

— Э нет, мы с вами пойдём, — заявила Карина. — А то опять проблем не оберетесь. — Я хотел домой заскочить, — произнёс Тимофей. — Давненько там не был. Димка хохотнул. — Так бы и сказал, что Лизу хочешь увидеть. И не надо тут ничего завуалировать. — Вот спасибо, конечно! — возмутился Зверев. — Да ладно тебе, Тим, — со смешинкой в глазах сказала Карина. — Ага, — сказал Стас. — Мы с Алиской тоже не собирались идти. У неё ведь ещё сотрясение с недавнего инцидента. Василисина с обидой взглянула на брата, и тот с любовью потрепал её по голове. Девушка слабо улыбнулась. — Думаю, оказывать сопротивление тут бесполезно? — Правильно мыслишь. Попрощавшись, все разошлись по разные стороны. Но Димка обернулся и посмотрел вслед уходящему вдаль Тимофею. — Дим? — позвала парня Карина.

— А? — встрепенулся Трофимов и повернул голову вперёд. Женька, Луиза и Карина отошли дальше и выжидающе смотрели на него. Димка вздохнул и пошёл к ним. Но из головы не вылезало, что Тимофей ведёт себя не так, как обычно. Вся эта радость, все эти позитивные эмоции… Словно были показухой. А за ними точно кроется что-то иное. Противоположное. И он был в этом уверен.

Когда Лиза отворила дверь особняка, она заметила на пороге Тимофея с цветами белых лилий в руках. Парень приветливо улыбнулся и вошёл внутрь. Горничная Вика, недавно вернувшаяся из отпуска, восхищённо присвистнула. Лиза пораженно взяла в руки букет и вдохнула сладкий запах распустившихся цветов. — Какая красота… — она подняла глаза на Тимофея. — Какой повод? — А он должен быть? — поинтересовался парень. Вика подошла и бережно забрала букет. — Поставлю в вазу в твоей комнате, — кивнула она и поспешила наверх. Как только она ушла, Тимофей взял Лизино лицо в ладони и впился в губы возлюбленной жадным поцелуем. Зверева в изумлении вскинула брови, но обхватила шею парня руками и ответила.

Когда в их легких кончился кислород, они оторвались друг от друга, но не отошли. — Ты хотя бы предупредил, — прошептала Лиза. — Я нетерпеливый, — улыбнулся Тимофей. Они вместе прошли в гостиную, держась за руки. Тимофей закашлялся и отвернулся. — Тим?

— Я просто приболел. Ничего страшного. Вскоре в особняк вернулся и Егор. Увидев детей на диване, он молча достал из кармана телефон и сфотографировал их. Может, это последняя возможность застать их в такой миролюбивой обстановке? Никто не знает, чего ожидать в будущем. Егор повесил пальто в прихожей, и младшие Зверевы одновременно повернулись в его сторону. — Привет, пап! — хором поздоровались они. — Привет, — ответил Егор. — Написал бы, что хочешь заскочить, я бы забрал тебя из академии. Все равно я там рядом был. — Он всегда сам приходит, — фыркнула Лиза. — Да уж, — протянул старший Зверев. — Приключения о нем такого же мнения. — Эй!

Все захохотали. До вечера они просидели в гостиной. Даже Егор не отрывался на свои дела. — Подождут, — сказал он, когда его телефон зазвонил. — Хочу отдохнуть хотя бы один вечер! Вместе с Викой Лиза приготовила яблочный пирог. Егор и Тимофей пытались быть полезными, но их вежливо выпроводили с кухни. — Может, потом… — с трудом сдерживая смех, выдавила Лиза. — Нет уж! — перебила её Вика. — Они всю кухню спалят своими выкрутасами! Тимофей и Егор растерянно захлопали глазами, но согласились и прошли в гостиную. На кухне от них обоих никакой пользы.*** Поздний вечер. Разгневанная Серафима только вернулась в особняк Долмацких в Клыково из медпункта ?Пандемониума?. Она терпеливо ждала, когда Клим придёт в себя, и когда парень очнулся, чуть не задушила его в своих объятиях.

После рассказа о Весах не осталось никаких сомнений, что Платон здесь замешан. — Весы… — Клим задумался. — Никогда не действует одна. Ей нужна опора, и твой отец как раз подходит. Извини! — Ничего страшного, — ответила Серафима. — Я не глупа и понимаю, что у моего отца много секретов. Но не думала, что он пойдёт на такое! Она ещё недолго посидела с Климом и оставила его в палате, наградив прощальным поцелуем.

По пути к выходу с территории академии она встретила Тимофея Зверева. Брови сведены к переносице, губы поджаты в тонкую линию, под глазами пролегли тёмные круги. Но как только парень заметил Долмацкую, это выражение словно испарилось. — Ну привет, — махнул он рукой и подошёл. — Приходила навестить Клима? — Да, — вздохнула Серафима. — А ты что один тут бродишь? — Я только из дома вернулся, шёл к общежитию, — Тимофей подозрительно прищурился. — Не мое дело, конечно, но ты какая-то хмурая. Что стряслось? — В который раз понимаю, что отец не такой, каким хочет казаться, — пробормотала Долмацкая. Тимофей помолчал, но Серафима заметила что-то в его глазах. Какую-то искру, которая вспыхивает, когда нашёлся выход из, казалось бы, безвыходного положения. — Да уж, мне это знакомо, — произнёс Зверев. — Ты это насчёт Клима сказала? — Да. — Тут я тебе не помощник, Серафима. Но знай, в любом другом случае, — его голос дрогнул. — Ты можешь на меня положиться. — Тим, — обеспокоенно остановила его Долмацкая. — Ты сам выглядишь не лучше меня.

— Я просто плохо спал. Да и последние сутки… — Тимофей закашлялся и отвернулся. — Ты, наверное, знаешь, что я был сожжен? — Твои друзья поделились. — Ну вот. Так что я… Мои силы должны восстановиться. Не хочу тебя задерживать, — он улыбнулся и кивнул. — Бывай, Серафима. Девушка ухмыльнулась и направилась в другую сторону. — Бывай, Ликой! Сейчас Серафима быстро поднималась по ступеням к кабинету своего отца, но, услышав его голос, задержалась у дубовых дверей и прислушалась. Платон говорил неразборчиво, поэтому Серафиме ничего не оставалось, как пройти в свою комнату и открыть ноутбук.

С недавних пор она поняла, что со своим отцом всегда нужно быть начеку, поэтому тайно вживила ему в телефон прослушивающее устройство. Открыв нужную программу, девушка надела наушники и начала слушать. Серафима сразу узнала голос собеседника отца. Весь разговор она сидела молча, пустым взглядом смотря на монитор.

Как до такого вообще дошло? Когда разговор закончился, Серафима достала телефон и перекачала запись. Девушка встала и хотела выйти из комнаты, но дверь не поддалась. Похоже, кто-то закрыл её на ключ. — Вот же черт, — выругалась Долмацкая. Каждая секунда на счету. Нельзя упускать ни одной! Серафима потянулась к карману и выудила оттуда шпильку. Набор не как у Тимофея, но для этого замка сгодится. Когда дверь открылась, Серафима рванула на улицу, но машины её отца уже не было на парковке. Поэтому девушка подбежала к своему байку, надела шлем и поехала к академии ?Пандемониум?. ?…Но знай, в любом другом случае, ты можешь на меня положиться…? ?Только бы успеть, только бы успеть?, — думала Серафима. Она быстро доехала до академии и, припарковавшись у чёрного забора с Алконост, побежала к общежитию. Когда она распахнула двери здания, в холле сидели только Димка Трофимов, Карина Кикмарина и незнакомая брюнетка с изумрудными глазами. — Где Тимофей? — воскликнула Долмацкая. — Не пришёл ещё, — нахмурился Димка. — Ну, вернее, он ушёл минут пять назад. Удивлён, что вы не пересеклись. — Серафим? — Карина поднялась с дивана и прошла к Долмацкой. — Скорее! Надо его найти! Ничего не объяснив, Серафима побежала на выход. Друзья бросились за ней. Прямо на их глазах Тимофей сел на переднее сиденье чёрной машины. Платон Долмацкий зашёл с другой стороны, и автомобиль скрылся из виду. Сердце Серафимы совершило кульбит. — Опоздали, — прошептала она. — Серафи-им, — протянул Димка. — Объясни, почему Тимофей сейчас куда-то уехал с твоим отцом? Долмацкая дрожащей рукой достала телефон и включила последнюю запись. — Я не могу убить тебя просто так, без причины. Ты понимаешь, о чем просишь?! — Да. Поэтому и прошу именно вас. Поймите, это ради вашей же безопасности. Ради безопасности всех. — Я не могу сделать этого, Тимофей. Ты столько раз выручал меня, выручал мою дочь… — Так выручите и вы меня! У моей просьбы есть веская причина. Сожжение необратимо, понимаете?! Мне удалось только отсрочить его! Я снова становлюсь тем монстром! Прошу вас… Вы же можете.

— Господи. Я не могу… — А я не могу просить об этом у кого-то из своих близких! Не смогу смотреть на их лица, преисполненные горем и обидой! Они будут останавливать меня, не дадут умереть, пока я не слечу с катушек! Так помогите же мне! Хотя бы… Я ни разу не просил вас о чем-либо. Ни разу. Так выполните мою единственную… И последнюю просьбу. — Не прерывай меня. В трубке повисла тишина. Присутствующие окаменели, не в силах выдавить из себя ни слова. Платон Евсеевич, наконец, продолжил: — Я не могу отказать тебе при таких обстоятельствах, поэтому сделаю это. Сколько времени у тебя осталось? — Несколько часов.

— Ты хотя бы сказал своим друзьям, что собираешься сделать? — Никому. Лучше уходить так, как?будто завтра вернешься. Это?оставляет надежду. Я… Они были так счастливы. Не хочу, чтобы последним, что они вспомнят обо мне, будут слова о моей скорой кончине. — Ты поступил жестоко, Тимофей. Молчание. — Наверное, да. Да, я это даже отрицать не буду, но у меня не хватило духу рассказать им об этом. Я сейчас в академии, когда вы подъедете? — Скоро буду, мальчик. Запись закончилась. Димка первым нарушил молчание. — Серафим, та знаешь, куда твой отец мог отвезти Тимофея? — Я догадываюсь. Это единственное подходящее место из известных мне. — Тогда пойдёмте, — скомандовала бледная Карина. — Я позвоню Никите, — сказала незнакомая брюнетка и достала телефон. — Пусть постараются остановить автомобиль. Компания ринулась на выход. Теперь стало понятно, что в поведении Тимофея было не так.

Это было слишком похоже на прощание.