i'm sick of you. (1/1)

— Что ты...Тайлер не успевает среагировать, как Кейт толкает его в сторону Джонатана, поморщив свой очаровательный нос. Рейк недовольно вздыхает на хихиканье со стороны, но что поделать, если ситуация утекает из его рук, как песок сквозь пальцы. Кейт же уводит Джет в сторону за руку под небольшой шумок, подняв подол платья, чтобы не запутаться в длинной ткани, будучи на каблуках. Она выглядит такой смешной — но не менее грозной, потому что Тайлер знает, что под всеми этими слоями нож или что похуже, — в этих непривычных для нее кружевах и на роскошных, украшенных неудобными тяжелыми камнями каблуках, а рядом с как всегда тонконогой Джет, которая решила, что правила для не для нее, а на единственного человека, кто разбирается, можно забить, поэтому щеголяет в рюшках и короткой юбке а-ля Лолита, которое все путают с викторианским, — так особенно. Они такие гармоничные, особенно на фоне колыхающихся отблесков свечей, выгодно отсвечивающих их вычурные прически, и Тайлер залипает, восхищаясь.Тайлер поправляет уложенный хвост, отдёргивает ворот камзола. Это же совсем легко: взять Джонатана за руку, притянуть к себе и затем отпустить, выжидающе смотря с приподнятой головой. Джонатан не удивлён такому исходу, он усмехается, поднимая ладонь и ожидая, когда Тайлер прислонит свою, чтобы повести Пайна в танце, едва музыка польётся по освещённой одними канделябрами комнате. Джонатан с удивительным для него спокойствием не сводит взгляда с глаз Тайлера, хоть он не должен так делать — это выбешивает Тайлера, но почему бы не поиграть с огнём, пока это пламя можно контролировать и в целом стоит, чтобы потешить собственное эго. Это ведь одно из его самых любимых занятий; Тайлер на эмоциях красив, он выглядит удивительно живым, и из него наверняка бы вышел хороший актер, если бы он не был столь топорным по жизни. Джонатан бы подумал, что это из-за того, что он употреблял, и мир для него полностью стал смазанный, но почему-то догадывается, что дело не в этом. Он просто старается подстроиться под отзвуки скрипки.

— Ненавижу, когда ты так делаешь, — Тайлер скалится, услышав чужое замечание, сильнее стискивая за талию, прижимая плотно-плотно к себе, успев разглядеть вспыхнувшие от злости голубые глаза, а затем прочувствовать впивающиеся в ладонь аккуратно подстриженные ногти, за которыми Джонатан ухаживает несмотря на то, что постоянно носит перчатки, черные, кожаные, немного вульгарные. Они умудряются испоганить своей взаимной ненавистью такой невинный танец, как вальс, превращая его во что-то своё. Джонатан разрешает закрутить себя, Джонатан разрешает прошипеть аналогичное замечание на ухо и легко прикусить за мочку — Джонатан кратко закатывает глаза прежде, чем забрать право вести в танце и, дёрнув Рейка на себя, вынудить его подчиняться своим условиям. Ему наступают на ногу квадратным каблуком — Тайлер шипит.

— Ты стерва, Джонатан.

— Было у кого научиться, Рейк.