Часть 1 (1/1)

Курицы?— вестники разлукиСладковатый запах, окутывающий его с ног до головы, был до боли знаком. Как и голос. Доносящийся, словно из-под толщи воды. Игры разума? Ведь последнее, что он помнил?— боль и потухшее в грязной реке Солнце. К которому он даже не пытался тянуться, лишь дыхание задержал на автомате. А перед тем, как потерять сознание, почувствовал абсолютное умиротворение, приветствуя долгожданную смерть. Вот только рассудок сейчас будто заново включили, и в голове начали всплывать затаенные воспоминания с привычным оттенком горечи.Зажмурившись и сцепив зубы от боли, он тихо застонал. Мёртвые ведь не чувствуют ничего, так почему же его разом затопило отчаянием и выбешивающей слабостью? Меж тем голос, вырвавший его из забытья, умолк. С трудом разлепив глаза, Тайлер увидел нечеткий силуэт. Этого человека он узнал бы из тысячи: даже будучи глухим и незрячим. Одними только фибрами прочувствовал бы. Неужели сукин сын всё-таки раньше него попал в ад? И теперь пришёл лично поприветствовать и сопроводить к дьявольскому котлу? Рядом пыхнули отменной травкой, а затем, едко цокнув языком, ухватили за руку и, не церемонясь, ловко орудуя шприцем, пустили по вене какую-то неясную жидкость.Следующее пробуждение выдалось более ясным. Только вместо знакомого запаха ноздри наполнял аромат медицинских средств. И возле кровати стоял неизвестный мужик с густой седой бородой, ростом намного ниже того, кто был здесь ранее. Не могло присниться, нет, он был рядом?— тёплый, живой, знакомый до слез, до хрипоты. Захочешь вытравить из памяти?— не получится. Крепче, ярче воспоминания только о сыне.Только этот человек и был способен вытащить его из той бездны, в которую он с радостью окунулся.Услышав практически родной арабский, он криво улыбнулся. Да, никаких ошибок, какой ещё безумец, кроме Тома, смог бы провернуть подобное ради его жалкой шкуры?Вот только его спаситель не спешил вновь показывать свой лик и за ручку еле восстанавливающего от ранений Кри… нет, Тайлера не держал.Джазим Раух, его личный лекарь, делиться подробностями тоже не желал. На ломаном арабском, еле хрипя развороченным горлом, Тайлер допытался только до своего местоположения и узнал, что доставили его сюда на, мать его, военном вертолете. Впрочем, ничего удивительного, с этого психа вполне можно было ожидать приставленной пушки к черепной коробке кого-нибудь из пилотов или командиров. Хотя, с другой стороны, ему наверняка и стараться не нужно было, Тому всегда было легче сразу дать то, что он хочет, нежели отказать и огрести нешуточных проблем. И тем ни менее, когда через несколько недель перед ним предстал виновник его спасения, короткого обречённого выдоха Тайлер не удержал:—?Твою мать…—?Я тоже рад тебя видеть,?— широкая улыбка расползлась на загорелом лице, а в глазах разгорался едва различимый пока азарт.Тайлер лишь зажмурился, пытаясь выкрасть для себя пару лишних секунд, чтобы собраться с мыслями и усмирить взбунтовавшееся сердце. Прогнав мысль, что предпочел бы сейчас кормить собой рыб, если такие вообще водились в захламлённой реке в Бангладеш, он наконец вновь поднял взгляд на своего посетителя. Тот стоял все в той же позе, смотрел с едким любопытством и ожиданием.—?Ты ждёшь благодарности? —?буркнул наемник-неудачник,?— У меня ничего нет. Денег за задание не заплатили, травки из Австралии не дали прихватить. Могу курицу подарить.—?Ненавижу твоих куриц,?— смешно сморщил нос его бывший боевой товарищ, и не понять было, что гад имел ввиду. То ли про его пернатых домашних питомцев разнюхал, то ли о Ники кто настучал.Но уступать Рейк не собирался. Он попросту не мог позволить себе такую слабость, только не с этим человеком, который, почуяв уязвимость, мигом разделается с тобой, вывернув наизнанку если не кишки, то как минимум душу.—?Может объяснишь, чем обязан таким вниманием?Ответом ему послужила лишь насмешливо вздернутая бровь. А потом, смачно зевнув, Том развалился у него в ногах.—?Ты слишком враждебно настроен для человека, чью задницу вытащили из самого пекла,?— заключил Том и закинул на кровать еще и ногу в грязном ботинке.Прочистив горло и даже не поморщившись от саднящих ощущений, Рейк попытался встать с кровати. Находиться настолько близко от бывшего любовника он не желал, слишком неоднозначно реагировало на того покореженное тело. Литые широкие плечи, гибкая тонкая талия, невообразимо длинные ноги. Тайлер был выше него, а ноги все равно не казались и в половину такими же бесконечными, как у Тома. Сердито тряхнув головой, он с трудом проковылял к запыленному окну и, опираясь на подоконник, сосредоточился на изучении унылого пейзажа.Лечили его не в госпитале, а прямо на дому доброго доктора. Рейк не удивился бы, если и пули из него извлекали в захламленном подвале, под тусклой лампой, обрабатывая инструменты спиртовой настойкой. Хотя швы были ровные и заживали достаточно быстро, даже без намека на осложнения. Неосознанно посмотрев на перебинтованный торс, он с досадой вздохнул. И что мешало ему свалить, когда он только пришёл в сознание? Совершенно не устраивающая его глупая надежда увидеть Тома? И что дальше? Вот он, перед глазами, привычно демонстрирующий знакомый анархизм и абсолютное спокойствие разума и самообладание. Только легче от этого не стало, а скрывать жгучий стыд перед ним было труднее с каждой минутой. Диалог не клеился, однако Тома это даже не напрягало. Удобно развалившись, тот только с насмешкой в глазах следил за Тайлером. Который лучше других знал, что за дьявол может прятаться под беспечной улыбкой.—?Я думал, ты давно уже сдох,?— озвучил Рейк настойчиво крутящуюся в голове мысль.—?И правильно думал, клоуны Руссо чуть не выпилили меня во время последней операции,?— с привычной беспечностью заявил ему Хиддлстон.Рейк лишь усмехнулся. С приставленными кураторами их былых операций, братьями Энтони и Джозефом Руссо, у Тома не сложилось с самого первого дня. Оба лагеря имели диаметрально противоположенное мнение на любое задание. И иногда Рейк задумывался, когда же у Тома лопнет терпение, и он поднимет братцев на воздух. Или же это сделают с Томом они сами.—?Ты всего лишь пушечное мясо,?— в припадке ярости заявлял Хиддлстону тощий очкарик, высоко задирая голову, чтобы удалось посмотреть Тому в глаза,?— поэтому ты идёшь и делаешь то, что я тебе говорю.В такие момент Тайлер хмуро оглядывал помещение на наличие колюще-режущего оружия. Впрочем, если бы Том задался целью отправить псевдо-гениев аналитики на тот свет, то отсутствие подручных средств его бы вряд ли остановило. Но то, что братья были живы по сей день, говорило о том, что их противостояние с Томом не закончено, и более того, они и сегодня были в одной команде, словно жить не могли друг без друга, или не завершили пока свое пари ?отправь коллегу на тот свет первым?. Судя по обиде, сквозившей в голосе Тома, право следующего хода было за ним.—?И все же,?— сглотнул Тайлер,?— что все это значит? Ты был последним, кого я ожидал увидеть в том захолустье. Что за аттракцион неслыханной щедрости? И чем я должен за все это заплатить?—?Отработаешь натурой,?— как ни в чем не бывало заявил этот бес во плоти. А на возмущенный взгляд Тайлера только гримасу состроил.?— Что? Может, я просто соскучился по хорошему траху?Дышать в комнате стало тяжелее, Тайлера словно окатило жаркой волной. Но он лишь обругал себя последними словами?— одна идиотская подначка, и его развезло, как малолетнего школяра. Не сказать, что он готов был бежать выполнять прихоти бывшего любовника, наплевав на годы разлуки, угрызения совести и незажившие раны, но развалившееся на его кровати безумие могло посоперничать с самой горячей фантазией и мечтой.—?Спокойней, тебе нельзя пока перенапрягаться, а фальсификаты я не люблю, ты же знаешь,?— выдернул его из раздумий насмешливый голос.Тайлер знал, ещё как знал, на собственном опыте убедился за годы службы. В голове мигом всплыло лицо Ахмеда, личного поставщика дури, без которой Том не мог прожить. За каким-то чертом ушлый афганец тогда решил, что сможет впарить своему постоянному клиенту фальсификат вместо качественного продукта, и поплатился за это подожженной хибарой. Местные жители тогда, бурно жестикулируя, жаловались прибывшему на место Тайлеру на его сослуживца. Разнес мол ?шайтан трубой? не только домик Ахмеда, но и запрятанную в подвале наркоту, предназначенную для массового потребления мирным населением. Тайлеру же, не особо любившему дурь, было интересно только одно: где Том достал настоящий огнемет. Подобным вооружением войска Содружества их не снабжали. Это потом он познакомился с майором Громовым, одним из наемников, любезно предоставленных российскими спецслужбами. Формально русских там не было, но кто, как не они, могли за хорошие бабки поднатаскать армию Содружества. Хотя Рейк не был уверен в том, что за не менее хорошие бабки тот же Громов не подвязался поднатаскать талибов. С русскими вообще ни в чем нельзя быть уверенными. Про Громова и говорить нечего. Хитрожопый сукин сын. И вооружение русские привезли с собой соответствующее, чем Том и не преминул воспользоваться. Хиддлстон всегда был за любой кипишь, кроме голодовки.Тогда никто даже из старших офицеров не почесался, чтобы выяснить обстоятельства дела. Пожары, взрывы, убийства?— привычные будни для этой далёкой и непонятной страны, с их диковатыми обычаями. Парни из части лишь посетовали, что за расслабляющей шмалью теперь придется топать в более отдаленную деревушку, а некоторые даже порывались вздернуть недобросовестного дельца Ахмеда, которого сам Том оставил в живых.С Хиддлстоном Рейк познакомился после подписания своего третьего контракта. Для переброски на передовую, где уже почти год шли самые ожесточенные и кровавые бои, объявили сбор нового отряда добровольцев. Тайлер был первым, кто внёс своё имя в список. Новое место дислокации ожидаемой смерти, а с ней и освобождения, не принесло. Зато наградой ему стали дикий страх потери, пробитая голова и жаркие незабываемые ночи.Впервые он обратил внимание на Тома во время общего сбора. Пока их новый командир вводил в суть дела и объяснял план будущей зачистки, за отдаленным столом столовой, куда их загнали всем отрядом, спорили трое. Вернее, двое в весьма резких формах выражали своё недовольство, а третий, развалившись на стуле, всем своим видом выказывал безразличие и скуку. Кажется, приведя самый резкий и неопровержимый аргумент, один из спорщиков скрестил руки и вместе со своим приятелем торжествующе уставился на третьего участника разговора. Тот лишь вздернул бровь и с ехидной улыбкой показал хлюпикам фак. Задохлики побагровели, синхронно оглянулись друг на друга и, пригрозив беспечному типу наверное всеми небесными карами, быстро умотали восвояси. Долговязый же наглец даже позы не поменял, а поймав изучающий взгляд Тайлера, лишь заговорщически подмигнул. Служба на новом месте обещала быть занятной.В следующий раз Тайлер увидел Тома в эпицентре бойни.Проворные талибы умудрились не только подобраться близко к национальным войскам Афганистана, но и захватить военную базу, перекрыв все пути отступления. Сигнал о помощи поступил в их часть утром, ещё полдня ушло на согласование плана операции и попутного выяснения отношений среди офицеров. Вышестоящее начальство крепко задумалось, а действительно ли им нужно было вмешиваться и помогать афганским воякам. Окончательную точку в споре поставило географическое расположение. Подпускать талибов настолько близко к месту дислокации сил Альянса было бы фатальной ошибкой.Поначалу простая на первый взгляд операция превратилась в долгое наступление и изнурительное отвоевывание территории. За то время, пока командиры выясняли отношения в штабе, противник успел основательно подготовиться. Пытаясь не подорваться на минах раньше, чем они достигнут цели, солдаты Альянса поминали вышестоящее начальство не самыми лестными выражениями.—?Безмозглые болваны,?— пробурчал кто-то над самым ухом Тайлера, когда двое солдат наступили на очередную мину.—?Любой бы мог наткнуться. Им просто не повезло.—?Да я не про парней, а про идиотов, затормозивших зачистку.Тайлер лишь хмыкнул и, завалившись за ближайший валун, уставился на внезапного собеседника. Вопреки его словам, вселенской скорби и сожаления тот не излучал, а смотрел на происходящее с безразличием. Словно находился не в самом сердце ада, и происходящее вокруг его вообще не волновало, а инстинкт самосохранения спал беспробудным сном.Тайлер знал это состояние. Он и сам был таким. Вернее, стал. Казалось бы, время лечит, притупляет чувства, однако боль от потери сына почему-то не желала отступать, а напротив, с каждым прожитым днём только убеждала его в бесполезности существования. Но что могло надломить парня, прислонившегося рядом с ним к каменному валуну, можно было только гадать.—?Том! —?внезапно засиял тот совершенно неподходящей к месту улыбкой и протянул руку для пожатия.Рейк нахмурился?— странно знакомиться, если в любую минуту можешь навсегда распрощаться с собеседником?— но руку пожал, переложив для удобства автомат на колени. Но не успел и рта раскрыть, чтобы представиться самому, как чужие пальцы вырвались из его руки, и, подхватив оружие и даже не прицеливаясь, Том сделал два коротких выстрела. Сзади раздался негромкий стон и звук упавшего на землю тела.—?Не зевай! —?весело бросил ошалевшему Рейку его новый знакомый.Желание убивать усилилось, так же, как и желание поставить зазнавшегося наглеца на место.Момент, когда они стали любовниками, Тайлер помнил очень хорошо. Хотя ситуацию тогда он упустил так же, как и зазевался с подкравшимся сзади боевиком. Засмотрелся в огромные, наглые, смешливые глаза, повелся на ехидную улыбку и на бесшабашные выходки.И только позже Тайлер задумался, что оказались они в одной постели не из-за случайности или хлеставшего адреналина, требующего выхода, а скорее по распланированному сценарию одного неугомонного типа.С первого дня Том кружил над ним, как коршун, приметивший добычу, всегда оказывался рядом, испепелял взглядом, действовал на нервы неуместными шутками, подначивал на безумства, и в итоге был распластан на первой попавшейся поверхности.Поверхностью служил хлипкий стол в штабной палатке. Как умудрился Том затащить туда Рейка именно тогда, когда никого из штабных не было на месте, он узнал через неделю, причем, что удивительно, от майора Громова. Русский как-то случайно в разговоре обронил, что в тот день он напоил в слюни парочку штабных по просьбе одного беспокойного и надоедливого англичанина. И Рейку не нужно было объяснять, о ком идет речь. Так вот в тот вечер, глядя сверху вниз в шальные глаза Тома, отсасывающего ему так, что у Тайлера пальцы на ногах поджимались и яйца едва не звенели, Рейк понял, что вот он?— его грех. Не то чтобы он не баловался с парнями раньше, редко, но все ж бывало. Но этот?— умелый, жадный, ласковый, горячий?— от него рвало крышу. Его хотелось присвоить и никуда от себя не отпускать. Это пугало?— Том плевал на опасность, искал приключения, а ничем хорошим это не закончилось бы. И Тайлер знал, что еще одну потерю он попросту не переживет.Все эти мысли в секунду пронеслись в голове Тайлера, и нет бы ему оттолкнуть Хиддлстона, остановить эту сладкую пытку его губами. Но человек слаб. Вот и Рейк дал слабину. Том, остановившись, не позволив Тайлеру кончить, чуть отстранился?— налившийся желанием член Тайлера мазнул Тома по щеке, оставив влажный след?— вытер рот тыльной стороной ладони и хрипло произнес:—?Залазь!Тайлер сначала не понял, куда ему залезать, а после скептически хмыкнул, когда Том кивнул головой на стол. Скинув на землю штабные карты, Тайлер уселся на стол верхом, а Хиддлстон втиснулся между его разведенных бедер, коснулся губами рта, обвел языком красную кайму губ, прошептал задушено:—?Дай мне!И от этого его шепота у Тайлера в голове что-то взорвалось. Дальше он уже себя не контролировал. Спрыгнул со стола, перевернул Тома к себе спиной, заставляя того упереться руками о крышку стола, стянул с него форменные штаны и белье. Только успел удивиться, что в палатку Том пришел уже растянутым и смазанным, еще подумал?— где проныра достал здесь смазку?—?Ну, чего копаешься? —?зашипел Хиддлстон, и Тайлер от души засадил в призывно отставленную попку.Тот дернулся поначалу, но не попытался уйти от проникновения, наоборот, чуть вильнул бедрами, насадился до упора, застонал:—?Ну же! Давай!И Рейк заработал бедрами, вбиваясь резко, размашисто в горячее, бархатное.Стол под ними скрипел, угрожая сломаться. Том повалился грудью на столешницу, хрипло стонал, подмахивая на каждый уверенный толчок, Тайлер порыкивал, наклонившись к аккуратному ушку, посасывал мочку, нежно кусал за шею и кончил, чувствуя, как в кулак, которым он не переставал надрачивать любовнику, плеснуло теплое семя.Жадно глотая сладкие хриплые стоны Тома в первый раз, Рейк и предположить не мог, во что выльется это безумие. Хотя они и не обещали ничего друг другу. Поначалу просто хорошо проводили время, иногда даже Тайлеру удавалось заменить явную наркозависимость приятеля отменным сексом. Но чаще всего тот внаглую снюхивал кокс с тела разгоряченного любовника сразу после траха, обводя при этом языком кубики пресса. Один раз Рейк попытался возмутиться, и был немедленно укушен за сосок.Со временем пришло и понимание характера Тома. Если Тайлера его безумие настигло после чудовищной личной трагедии, то этот отморозок был безумцем с самого рождения. Когда Том, передергивая плечами, рассказывал Рейку о своей семье, хотелось рассмеяться и спросить:?— ?Сколько травки ты сегодня выкурил??. Но что-то остановило, наверное, то самое пренебрежение, с которым Том вел свой рассказ. Он не кичился тем, что папаша владеет миллионными активами, а матушка?— выходец из аристократических кругов. Напротив, Том этого немного стеснялся, и будь его воля, он бы вытравил это даже из собственной памяти.Почему он, чёрт возьми, должен был делать все по их указке? Разве это не его жизнь, и не он должен выбирать свой путь? Первые подобные мысли возникли в юной голове лет в десять. Когда отец стал выказывать недовольство тем, что у сына явные проблемы с математикой. Репетиторы, нанятые на каникулы, и, по мнению Тома, ущемляющие права и свободы детей, больше недели не выдерживали тесного общения с маленьким исчадием ада. Отец все больше злился, угрожая и вовсе не забирать взбалмошного сына домой из закрытого пансиона, мать пыталась образумить, постоянно повторяя фразу ?а что о нас подумают люди?. И в итоге, раскуривая свою первую сигарету в двенадцать лет и задыхаясь от надсадного кашля, Том с мстительным удовольствием отмечал, что люди о них вряд ли будут думать в положительном ключе.Безлимитная родительская карточка давала доступ ко всем благам цивилизации. Отец попросту не мог лишить его содержания и позволить своему единственному отпрыску отличаться от детишек их круга. Ведь что подумают люди, если наследник Хиддлстонов будет ездить на пошарпанной тачке, а чек за очередную вечеринку в клубе будет меньше, чем тот, который оплатит за подобную вечеринку сын давнишнего конкурента отца. Что происходило на этих самых вечеринках, мистера Хиддлстона волновало меньше всего, и когда его сын чуть было не отправился на тот свет от передозировки, был искренне шокирован. Как только стало понятно, что реабилитация в одной из лучших клиник не принесла результатов, пришлось действовать жестко. Пригрозив сыну таки лишить его содержания и отправить в армию, Хиддлстон-старший явно не ожидал, что беспокойный мальчишка пойдёт на принцип и уже через через пару месяцев после учебки получит свое первое направление в горячую точку.Хиддлстон долго привыкал к чужой земле и обычаям, пока не научился ловить кайф от службы и предоставленных ею бонусов. И вскоре даже перестал неуютно ежиться под бомбежками талибов. То, что земля начинала при этом ходить ходуном под ногами, больше не пугало Тома, да что там, не могло даже отвлечь от обеда. Наемная служба сделала его любителем хорошего оружия, открыла внезапный талант к иностранным языкам. А вместо ожидаемой смерти Том приобрел сноровку и существенно нарастил мышечную массу. До великана Грома ему было не дотянуться даже во сне, но Тому и этого хватало. Хотя зазнавшегося русского майора и хотелось иногда поставить на место.