о слабостях (стажеристы) (1/2)

Вечер тихий и спокойный. Весенняя несерьёзная прохлада остужает голову, мягко горящие жёлтым светом фонари освещают лицо идущего рядом Макса тёплыми лучами, сглаживают черты его лица. Людей в парке нет, сумерки плавно опускаются на город, и Вася ёжится от порыва прохладного ветра. Чувствует тут же, как касается его руки чужая ладонь, обхватывает замёрзшие пальцы, согревая. На лице расцветает улыбка, когда Макс спрашивает коротко:– Замёрз?

– Немного. – Вася оглядывается, высматривая, нет ли поблизости людей, и, не обнаружив их, тянет Макса за руку с тропы в тень распускающихся деревьев. – Согреешь меня?

Макс улыбается в ответ, прижимая его мягко к шершавому стволу, и согласно что-то мычит в кожу шеи. Целует под челюстью, в щёку, в уголок губ, и Вася, не сдержавшись, сам касается его улыбающегося рта губами. Чувствует искрящееся под кожей удовольствие и углубляет поцелуй, обхватывая чужое лицо руками. Щёки Макса тёплые и гладкие, он накрывает его ладони своими горячими пальцами. Отстраняется через несколько мгновений, и начинает обматывать шею Васи собственным шарфом.

– Пошли уже, льдинка. Дрожишь весь.

– Это не от холода.

Вася смотрит довольно, как заливаются краской бледные щёки Макса, но тянущей обратно на тропу руке не сопротивляется. Они вываливаются на освещённую дорожку, держась за руки, довольные и немного смущённые. Идут к выходу из парка, тихо переговариваясь, когда Вася чувствует это.

Опасность.

Он замедляется, сжимая ладонь Макса в своей руке, и осторожно оглядывается назад. Какой-то мужчина медленно бредёт в их сторону, засунув руки в карманы. Может, просто припозднившийся на работе человек? Повернув голову влево, Вася видит ещё одного, и немедленно руку Максима от себя отбрасывает. После жизни в военном лагере он прекрасно знает, как выглядит засада.

– Макс, уходи.

– Чего?Максим останавливается рядом, смотрит взволнованно и Васе невыносимо хочется, чтобы он послушался его так, как делает всегда. Он заглядывает в тёмные любимые глаза и быстро проговаривает.

– Тебе нужно идти. Прямо сейчас.

– Зачем?

– Уходи.

Времени нет совсем, и Вася начинает отходить от Макса в попытке сделать вид, что они разминаются. Ему нужно знать, за кем пришли. Остановившийся у ворот мужчина не отрывает от него взгляда, и Вася с облегчением выдыхает. Это только за ним. Следящий недоумённо за его движениями Макс хмурится и, когда расстояние между ними уже приличное, начинает идти следом. Вася хочет стукнуть его по голове.

– Нет! Иди домой!

– Ты что творишь?

– Проваливай!– Нет!

Вася разочарованно стонет, наблюдая, как четверо мужчин начинают движение в их сторону. Макс, переведший взгляд на кого-то позади Васи, тоже напрягается, понимая. Подходит тут же ближе, хватает за край пальто, вынуждая бежать, и они резко срываются с места, сразу ныряя в тёмный поворот аллеи. Васе хочется, так хочется толкнуть Макса в какую-нибудь яму, чтобы полежал там, пока опасность не пропадёт, но тот, лёгкий и быстрый, бежит впереди, оглядывается постоянно, проверяя, успевает ли он за ним, и план этот не подлежит реализации.

Они выбегают прямиком на ждущую их компанию. Вася успевает только затормозить, врезаясь в спину Макса, и насчитать минимум троих, когда что-то тяжёлое сильно ударяет его по затылку. Он чувствует, как обернувшийся Максим подхватывает его, не давая удариться о землю, говорит что-то, но уплывающее от удара сознание не может распознать слов. Вася вырубается, ощущая тёплые руки на спине.

***Он должен был догадаться, что это произойдёт. В конце концов, их с профессором опасные вылазки в город, постоянная работа в лаборатории и официальное назначение стажёром при кафедре сопоставить несложно. Да Вася и не прятался особо, потому что не видел в этом смысла. Как оказалось, смысл этот есть.

Он приходит в себя медленно и болезненно. Чувствует, как горячо отдаётся сердцебиение в затылке, и открывает глаза. Над ним – серый грязный потолок какого-то ангара. Пахнет сыростью и холодом. Вася моргает несколько раз, выдыхает длинно и приподнимается немного, оттесняя на задний план пульсирующую в голове боль. По помещению разливается тихий взволнованный голос:

– Вася?

От резкого движения накатывает приступ тошноты, но Васе плевать. Он поворачивается, смещается немного, устраивая неудобно прикованные к какому-то штырю руки, и смотрит на сидящего у стены напротив Макса. Тот без пиджака, водолазка порвана на правом плече, а у виска виднеется кровавый росчерк. У Васи внутри поднимается волна гнева.

– Ты почему не ушёл? Они бы отпустили, им был нужен я.

– Мне нужно было бросить тебя?– Да!

Макс фыркает скептично и отводит взгляд. Ногой дёргает раздражённо, гремя наручниками, и у Васи всё сжимается внутри от беспокойства. Остаётся надеяться, что Макса просто не тронут. Он оказался рядом случайно, от него ничего нельзя получить. Будь Вася здесь один, было бы не так страшно. Он смотрит, как Макс поджимает губы, рассматривая сосредоточенно свои скованные запястья в попытке разглядеть, как открыть наручники, и чувствует в груди болезненную нежность.

Ну что за глупый воробушек.

– Не говори им ничего, слышишь? Если спросят, скажи, что мы просто одногруппники.

– Ладно.

– И, если меня начнут пытать, молчи тоже. Чтобы ни звука, понял меня?

Макс вскидывает на него пылающий взгляд, но прежде, чем он успевает ответить, дверь открывается и в ангар входят трое мужчин. Один из них, высокий и тощий, останавливается напротив Васи. Присаживается на корточки и говорит мягко и располагающе:– Здравствуйте, Василий. Мне очень жаль, что нам пришлось встретиться в подобных обстоятельствах, но я решил не тратить время на бессмысленные попытки выведать у вас нужную мне информацию добровольно. Я знаю, что это бессмысленно. – Он цыкает недовольно, рассматривая сидящего перед ним парня внимательно, и улыбается. – Мне нужны подробные формулы каждого состава небезызвестного профессора Штоллена, которые вы способны мне предоставить. И чертежи его изобретений. За то оружие с парализующим ядом я был бы особенно признателен.

Вася смотрит пристально в чужие голубые глаза, копируя улыбку, и видит, как немного удивлённо приподнимает его собеседник брови, явно ожидавший испуга, а не ответной дерзости.

– Я не понимаю, какое отношение могу иметь к местному злодею. Я простой студент.

– Нет нужды врать. Мы осведомлены, что вы его ближайший помощник.

Мужчина потирает лениво щетинистый подбородок пальцами, продолжая смотреть в глаза, и Вася получает дикое удовлетворение, когда тот первым отводит взгляд. Маленькая победа перед будущей болью. Вася знает, что они будут делать. В конце концов, не поговорить его сюда привезли. Ему даже интересно, смогут ли они дотянуть до уровня отца. Вряд ли.

Улыбнувшись легонько, Вася склоняется поближе к сидящему напротив мужчине и проговаривает доверительно:– Ну если вы осведомлены, то могу предложить вам только формулу диарейной сыворотки. Она отлично прочищает и мысли, и кишечник.

– Шутите, Василий?

– Пытаюсь.

Мужчина хмыкает, поднимаясь на ноги. Отряхивает колени, оправляя вытянувшуюся ткань, и кивает стоящим в стороне амбалам. Крепкие, те подходят, чтобы отцепить его от вбитой в пол арматуры и, сжимая сильно руки, отвести к центру амбара. Проходя мимо Макса, Вася специально не смотрит в его сторону. Не хочет увидеть в тёмных глазах волнение и страх.

Его прицепляют к свисающему с потолка крюку, подняв руки вверх, и Вася на пробу виснет на ней. Крепкая. Хмыкает заинтересованно и смотрит, как опять к нему подходит худой мужчина. В своей голове Вася мысленно называет его Доходягой.

Доходяга улыбается и довольно проговаривает, уверенный, что смог произвести на Васю впечатление:– Время для шуток кончилось. Я даю вам шанс рассказать всё без боли и страданий. Обещаю, что тут же отпущу вас.

Вася скептично фыркает. Отпустит, как же.

Им просто нужно дождаться профессора. Тот наверняка поднимет тревогу, когда не дождётся Васи дома. На ночь он приходит всегда, и Штоллен наверняка поймёт, что что-то случилось, когда этого не произойдёт. Пара часов, ему просто нужно продержаться парочку часов, отвлекая внимание только на себя, и их найдут. Он верит в профессора.

Сжав начавшие затекать руки в кулаки, Вася ровно и коротко отвечает:– Нет.

Доходяга жмёт плечами в ответ и отходит, снова кивая двум стоящим в стороне мужикам. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от боли, Вася придумывает им клички. Темноволосого, в чёрной кофте и с выглядывающей татуировкой волчьей морды на ключице он называет Псиной. Тот почти не бьёт, смотрит только довольно, время от времени касается его бока ладонью, нажимая на места ударов, и ухмыляется. Понятно, садист. Вася таких за милю чует, уж слишком у них взгляд похож на отцовский.

Второго, бритоголового он называет про себя Яйкой и тут же фыркает от смеха. Яйка, замахнувшийся для очередного удара, удивлённо замирает. Смотрит, как Вася посмеивается, смотря на его голову, и потерянно оглядывается на стоящего в стороне Доходягу. На лице его особого мыслительного процесса не замечено, а значит, мужик просто отрабатывает себе деньги. С такими проще.

Васе смешно. После пыток водой, выживании в диком лесу, постоянных побоев, унижения и адских тренировок, вот эта возня кажется ему детским садом. Он просто привычно отстраняется от тела, закрывая глаза, и вспоминает все техники уменьшения восприятия, которые успел опробовать во время очередных ?учений? отца. Боль есть, но она притупляется защитным психическим барьером.